мне плевать на тебя.

Все экзамены Бэкхён сдал. Результаты ещё не получены. Ему было банально страшно. Он почему-то так сильно волновался, что голова шла кругом. Чанёль пропадал на работе, но постоянно поддерживал его. Они купили очки, Бэкхён начал принимать лекарства по расписанию, виделся с Сехуном, даже с Кёнсу пересёкся пару раз. Но в голове постоянно кружили мысли об экзаменах. В какой-то момент ему даже стало всё равно, но каждый раз это состояние тревожности возвращалось. Несмотря на то, что надежда была ощутимой, Бэкхёну казалось, что он не сможет поступить именно туда, куда хочет. И это приводило в состояние оцепенения. Потому что… ну куда он пойдёт? На химический? Будет сложнее, чем на математическом или экономическом, но такую мысль Бён допускает. Готовит себя морально. До поступления всего ничего. Завтра он получает результаты, подаёт документы и всё. Это начало новой страницы в жизни. Учёба начинается совсем скоро. Большого перерыва не будет. Для юноши время летит так быстро, что не угнаться. Чанёль легонько цепляет его подбородок пальцами и заставляет посмотреть на себя. Они сидят на диване. Уже привычка. — Давай сегодня встретимся с Сехуном? — А Кёнсу будет? Бэкхён не знает, почему, но ему всё чаще хочется общаться с До. После того разговора на лавочке ему вообще кажется, что они вполне нашли общий язык, да и по возрасту ближе. Нет, это не значит, что ему неинтересно с Сехуном, но с До у них больше тем для разговоров. Кёнсу из категории тех людей, с кем хочется общаться. У Бэкхёна-то друзей никогда не было, а здесь он сам хочет проявить инициативу. Это вообще нонсенс. Что-то новое. Этакий выход из зоны комфорта. Это же хорошо, да? — Если ты хочешь, то будет. Бэкхён согласно кивает. Хочет. Сегодня воскресенье. Он хочет провести этот день в обществе людей, которых ему хочется видеть. Почему бы не выбросить всё из головы и просто расслабиться? Чанёль рядом, Кёнсу с Сехуном тоже, что ему ещё нужно? Да, завтра результаты, которые решат всё, но он должен думать о лучшем. В любом случае — он должен всё сделать сам. Он думал о том, что сказал тогда Чанёль. Этот разговор всегда был в мыслях. Но Бэкхён всё также натыкался на свой принцип — он всё должен сделать сам. Сам сдать, сам поступить, сам выучиться. И это не изменится. Чанёль притягивает к себе, легонько чмокая в нос, и улыбается. Бэкхён улыбается в ответ, утыкаясь лбом в ключицу. Легонько кусает, слышит смешок откуда-то сверху и вздыхает с облегчением. Вот почему так спокойно не может быть всегда? За всё то время, что шли экзамены, они даже толком вдвоём-то побыть не успевали. У Чанёля какой-то новый проект, он постоянно в делах, даже больше, чем обычно, раза в 3, а у Бэкхёна постоянная подготовка. Он падал спать, иногда даже Чанёля с работы не дожидаясь. Распорядок дня весьма удручающий. Но совсем скоро станет полегче. Экзамены позади, и Бёну бы расслабиться уже сейчас, но он не сможет этого сделать, пока не узнает результаты. Ожидание будет держать его до конца. А точнее — до завтра. — Куда пойдём? Бэкхён поднимает голову и задумывается. — А где вы обычно с Сехуном зависаете? Чанёль также задумывается, прикусывая губу. — Обычно мы надираемся в баре, Бэкхён. Я не думаю, что этот вариант всех устроит. Бён смеётся, цокая. А Чанёль протягивает руку и поправляет его чёлку. Лёгкая улыбка на губах и взгляд, полный необъяснимой нежности. — Ты чего так смотришь на меня? — Ты такой очаровательный в этих очках. Да. Очки Бэкхён выбрал с круглой оправой, ссылаясь на то, что любит Гарри Поттера, да и подошли они отлично. Чанёль спорить не стал, да и не надо было, потому что очки действительно подошли и делали образ Бэкхёна ещё более трогательным. Даже когда Бэкхён возмущался или ругался на учебник по математике — он был таким забавным. Чанёль не переставал думать о том, как же ему повезло, что этот невероятный парень появился в его жизни. Они оба не без загонов. И проблемы у них есть. И ссорились они по мелочам. И не по мелочам тоже. Но Чанёль не жалуется, потому что любые отношения просто так не построить. — Я будто маленький ребёнок. Разве эти очки не делают меня младше? — Нет, Бэкхён. Они просто делают тебя более… милым? Юноша цокает, но не спорит. Так и есть. Как бы ему ни хотелось казаться взрослее и серьёзнее, он всё чаще замечал, что стал, наоборот, более мягким, что ли. Чанёль часто говорил ему, что он красивый, что выглядит потрясающе, что он милый, что очаровательный. И Бэкхён начинал в это верить. Удивительно. — Я позвоню Сехуну, а ты пока напиши Кёнсу. — Хорошо, а какое время говорить? — Думаю, встретимся с ними часа в 2? Как думаешь? — Думаю, подходит. — Бён смотрит на циферблат, понимая, что до встречи полтора часа. — Успеют собраться. Чанёль чмокает в губы, встаёт, а затем берёт телефон и уходит в спальню, а Бён набирает смс Кёнсу и, получая положительный ответ, идёт в комнату к Паку, чтобы сообщить об этом. Зрелище, что он лицезреет, заставляет щёки покраснеть. Чанёль ещё не успел достать футболку, щеголяя по комнате в одних спортивный штанах. Он разговаривал с Сехуном, даже смеялся несколько раз и договаривался о времени. Из разговора Бэкхён понял, что Сехун пил прошлым вечером, но очень хотел бы увидеться тоже. Бэкхён наблюдал за мужчиной минут 5, пока тот не положил трубку. Он обернулся на него, мягко улыбнулся, будто зная, что Бён всё это время стоял здесь, подошёл и протянул руку. Бэкхён доверительно ухватился за протянутую ладонь и в эту же секунду оказался вплотную прижатым к оголённой груди. Вторая рука нечаянно упёрлась в горячую кожу. Бэкхён чувствовал пальцами, как напряжены мышцы паковского живота. У самого что-то дыхание спёрло. Он никогда практически не лез лапать Чанёля, а сейчас у самого же нечаянно получилось дотронуться. Странная улыбка на лице мужчины говорила сама за себя. Бэкхёна от этой улыбки прошибало. — Хочешь меня потрогать? Щёки вспыхнули. Как всегда. Бэкхён уже перестал волноваться насчёт того, что он постоянно краснеет. Это не привычка, как говорит Чанёль, это особенность. Кивок. Чанёль осторожно сжимает его ладонь, что лежит на груди, и начинает водить по своей коже. Пульс учащается, дыхание сбивается, жар внизу живота разгорается. Бэкхён решает отвлечься, начинает уже сам дотрагиваться до кожи, поэтому Чанёль убирает руку, просто наблюдая за чужими манипуляциями. — Сехун хоть протрезвел? — Да. Этот большой ребёнок вчера провёл весь вечер в игровых автоматах. Напился и приполз домой ближе к утру. Бэкхён даже улыбается. Но стоит Чанёлю дотронуться до его губ своими, больше улыбаться не хочется. Поцелуй становится настойчивым уже после первого стона. Бэкхёну не хочется думать, он слишком давно не получал таких эмоций. Чанёль ведь понимал его загруженность и не лез, но Бён осознавал, что и Паку это нужно, поэтому сейчас полностью поддавался. И не потому, что хотелось Чанёлю. А потому, что хотелось обоим. Руки переместились на шею, его подхватили под задницу и повалили на кровать. Бэкхён уже начал потихоньку осознавать, что ему нравится, когда тело Чанёля нависает над ним. Ему нравится, когда мужчина придавливает его к поверхности, когда берёт контроль на себя, позволяя Бэкхёну отдаваться. Пак никогда не требовал чего-то. Он всегда мог доставить удовольствие им обоим. Здесь способствовали ещё и эмоции Бёна. Его стоны, краснеющие щёки и неловкие движения. У мужчины крышу сносило от этого всего. И даже если ему хотелось чего-то более смелого, он проявлял терпение, зная, что дальше будет только лучше. Чанёль медленно схватился за край футболки и дотронулся до нежной кожи пальцами. Бэкхён вздрогнул, но не от страха, а от того, что ему понравилось. Рука двинулась вверх, оглаживая бока, и Бён шумно выдохнул, стоило Чанёлю оторваться от губ. Он просто наблюдал за реакцией и, не получая сопротивления, пошёл дальше. Футболка задралась наполовину. Пак хмыкнул, когда Бэкхён закрыл глаза, закусывая губу, и резко спустился вниз, поцеловав кожу где-то около пупка. — Чанёль. — Ау? Бэкхён сглатывает, широко распахивая глаза. Такого ещё никогда не было. Банально хотелось убежать от неизвестных ощущений, но он продолжал лежать и не двигаться. Ему не хотелось дать понять Чанёлю, что он боится или ему как-то не по себе, но он был бы дураком, если бы думал о том, что Пак сам не заметит. Он заметил. Поэтому поцеловал кожу ещё раз и сел на кровати, утягивая Бёна за собой. Тот уткнулся ему в шею. Сил на большее не было. Возбуждение ещё не сошло. — Всё в порядке, малыш? — Нет. Честно. Зато честно. Бэкхён отстраняется и вздыхает. Хочется потупить взгляд, но он не станет. Доверие. Он помнит. — Это просто странно. И ново. Прости. — Не проси прощения. — Чанёль поцеловал в нос. — Ты привыкнешь к моим прикосновениям. Это дело времени. А я не тороплю. Бэкхён выдохнул. Ему всегда становится легче после слов Чанёля, но постепенно эта лёгкость превращалась в вину за то, что он не может дать большего. — Тебе самому потом захочется большего. Бэкхён сглатывает. — Я просто чувствую себя плохо из-за того, что не могу дать большего уже сейчас. Чанёль вздыхает, хмурится и прижимает Бэкхёна к себе поближе. — Бэкхён. Я взрослый человек. Я думаю головой, а не своим половым органом. Ты даёшь мне столько, сколько нужно. Мне достаточно даже того, что ты просто рядом со мной. На лице появляется лёгкая улыбка. Бэкхёна отпускает. Пока что. Он тянется к губам Чанёля, получая ответный поцелуй, но как только возбуждение накрывает с новой силой, звонит телефон. Чанёль кажется рыкает, но тянется к аппарату и принимает вызов. — Сехун, а ты мог позвонить чуть позже? — Простите, что отвлёк вас от лобзаний друг с другом, — Бэкхён прыскает от смеха. — Но я уже около твоего дома. Поэтому решил позвонить и узнать, чем вы занимаетесь. Видишь, не прогадал. А если бы я запёрся в самый неожиданный момент? Чанёль закатывает глаза. Бэкхён прикусывает губу, осторожно вставая с колен Пака, а затем и с кровати. — Давай поднимайся, разрушитель спокойствия. Через минут сорок они приводят себя в окончательный порядок. Сехун уже успевает выпить чашки две кофе, пока болтает с Бэкхёном на кухне, а затем они выдвигаются в коридор для того, чтобы обуться. Кёнсу уже ждёт их в парке, где они по обоюдному согласию решили встретиться все вместе. — Таблетки выпил? — Выпил. — Взял на вечер, если не вернёмся до ночи? — Взял. — Умница. — Чанёль чмокает Бэкхёна в нос. — Поехали. В парк приезжают через минут 20. Кёнсу уже поедает сахарную вату, греясь на солнышке. Бэкхён несётся к нему, но останавливает себя от того, чтобы съесть кусочек. Они с Чанёлем теперь питаются здоровой пищей, лишь изредка позволяя себе съесть что-то жирное и неправильное. За сахаром нужно же следить. А Чанёль с этим очень строг. — Бэк, если бы я знал, что тебе можно вату, я бы тебе взял. — А мне ты не захотел брать? — Сехун отрывает огромный кусок от ваты Кёнсу и смакует, наигранно возмущаясь. — Я тоже люблю вату. Чанёль видит, как Бэкхён смотрит на сахарную вату, поджимая губы. А затем вообще выпячивает одну, сглатывая. Слюны полный рот. Маленькое чудо в очках. И как тут не сжалиться? — Бэкхён, хочешь немного ваты? Юноша поворачивается к Паку и широко распахивает глаза. — Мне можно? — Ты сам решаешь, малыш. Это твоё тело и твоё здоровье. Помнишь, о чём мы договаривались? Они договорились, что Бэкхён будет сам принимать решения насчёт своего питания и сладостей, которые он так любил. Это было сложно. Потому что Бёну было проще, когда кто-то его контролировал. А сейчас, чтобы стать взрослее, он должен сам принимать решения. На данный момент он хочет ваты, поэтому взвешивает все за и против, в конечном итоге кивая. Пак покупает ему сладость, потому что это решение Бэкхёна. Юноша давно не ел чего-то такого, а сегодня именно тот день, когда он должен чувствовать себя спокойно и хорошо. Поэтому когда Бэкхён смакует первый кусочек, и блаженная улыбка появляется на его лице — Чанёль перестаёт волноваться. Иногда он чувствует, что слишком обеспокоен. Но он уверен, что это не лишнее. Они проводят в парке весь день. Бэкхён выпивает свои таблетки вечером, когда они заходят в забегаловку поесть. Кёнсу что-то рассказывает про краски, Сехун молча попивает коктейль, пытаясь взглядом закадрить официантку, а Чанёль уходит позвонить по работе. — Ему звонит Чонин? Сехун молча кивает. Кёнсу хмыкает. — Он когда-нибудь успокоится с этим контрактом? Сехун хмурится, переводя на него взгляд. — Не думаю. Пока ты не ответишь ему взаимностью, он точно не перестанет трепать всем нервы. — Это ты меня сейчас обвиняешь? Кёнсу наигранно злится, но не испытывает ни капли раздражения, потому что, по сути, Сехун констатирует факт. — Кёнс, просто сходи с ним на свиданку, а то он уже всех заколебал. — Он же невыносимый, Сех. Я ему скорее втащу, чем позволю до себя дотронуться или что-то в этом роде. Бэкхён внимательно слушает их разговор. Когда у Кёнсу с Чонином успело всё так продвинуться? — До, я не прошу тебя прыгать к нему в койку. Я готов сам пойти с тобой и защитить твою честь. Просто успокой его одним согласием. Всего лишь свиданка. Веди себя, как стерва. Сам потом отстанет. В этот момент возвращается Чанёль. Он не злой, нет, но раздражённый. Бэкхён тут же прижимается к его боку. Пак даже улыбается, аккуратно прикасаясь губами к виску. Сехун изображает, как его тошнит от этой милости, а Кёнсу смеётся. Официант приносит Бэкхёну салат из овощей, который он действительно хотел. Его не тянуло на фаст фуд, да и чувствовать себя плохо не хотелось. Тем более — свою дозу сладости и вредности он уже получил в виде сахарной ваты. — Может, вам принести клубничный коктейль? — Официант смотрит в глаза Бэкхёна, не обращая внимания на то, что они с Чанёлем довольно близко сидят рядом друг с другом. — У вас такой грустный взгляд. — Нет, спасибо. Я ограничусь салатом. Бэкхёну становится не по себе. Он ловит заинтересованный взгляд Сехуна, который наблюдает за ними. И Бэкхёну даже не хочется знать, какой взгляд сейчас у Чанёля. — Если вы на диете, то поверьте, вам не нужно. Вы обворожительно выглядите. Бён сглатывает, вежливо отказывается и ждёт, когда официант уйдёт, но он не уходит. Сехун практически ржёт. Вот зараза. — Если вы чего-нибудь захотите, то зовите меня. Я всё принесу. — Ладно. И это всё, что может сказать Бэкхён. Официант смотрит только на него. В глаза. Это неприятно. Хотя бы потому, что Бэкхёну ничьё внимание не нужно. У него есть внимание Чанёля. И ему не нравится то, что происходит. — Вы можете идти. Вот оно. Голос Чанёля подобен стали. Он пристально смотрит на официанта. — Если он что-нибудь захочет, он скажет об этом мне. — Так вы братья? Сехун прыскает от смеха. А Бэкхён думает о том, что так может подумать любой человек. Из-за разницы в возрасте и пола. Становится неловко. — Вы ошиблись. — Мы друзья. Очень близкие. Бэкхён не успевает себя остановить. Он был уверен в том, что Чанёль скажет о том, что они пара. И почему-то он испугался. Мужчина положил руку на его плечо и притянул к себе поближе. — Да, мы очень близкие друзья. Даже живём вместе и спим в одной кровати. Улыбка Чанёля похожа на оскал, но он выглядит спокойным. Бэкхён сглатывает. Интересно, он будет злиться на него или нет? Он уже понял, что сморозил глупость. Он мог спокойно согласиться с Чанёлем и не скрывать то, что они в отношениях, но почему-то подумал позже, чем сказал те слова о друзьях. Официант тушуется. Оно и понятно. — Хорошего вечера. Я вас понял. Как только парень уходит, Бэкхён поворачивается к Чанёлю. Улыбки нет. Лишь холодная сталь в глазах. Но как только он ловит взгляд юноши, взгляд теплеет. И это не может не радовать. — Ты злишься? Чанёль вздыхает. — Нет. Я понимаю. Всё в порядке. — Спасибо. — Потом отблагодаришь. — Давайте не при нас, ну! Развели тут голубятню. Сехун возмущается, как старый дед. Чанёль лишь цокает, но ничего не говорит. Весь вечер они проводят весело и непринуждённо. Болтают о разных вещах, шутят и просто наслаждаются моментом. А когда Бэкхён с Чанёлем возвращаются домой, становится снова не по себе. Тяжесть завтрашнего дня уже наваливается на плечи. Бэкхёну даже не хочется спать, потому что тогда следующий день наступит быстрее, но усталость пригружает. Глаза закрываются. Он принимает душ сразу после Чанёля и валится в кровать, укладываясь на паковском плече. Ему что-то не даёт покоя. Бэкхён чувствует, что должен спросить. Они же обещали, что будут говорить друг другу, если что-то не так. Юноша вздыхает, привлекая внимание Пака, и задаёт свой вопрос. — Чанёль, ты ревновал меня сегодня? Мужчина хмыкает. — Не знаю. Мне не понравилось его такое излишнее внимание к твоей персоне. — Ревновал. Чанёль не спорит, соглашаясь. — Нет смысла отрицать очевидное. Но это не плохо, а даже хорошо. Бэкхён хмурится. — Почему? — Потому что тот, кто не ревнует — не занимается страстным сексом. — Чанёль! Бэкхён приподнимается на локтях и бьёт кулачком в плечо мужчины. Тот лишь улыбается, довольный реакцией. Он уверен — Бэкхён покраснел. Поэтому притягивает к себе, целуя совсем невесомо. Бёну остаётся лишь прыснуть от смеха прямо в паковские губы и расслабиться. — Волнуешься насчёт завтра? Бэкхён снова укладывает голову на плечо Чанёля. — Есть немного. — А честно? — Очень. — Всё будет хорошо, малыш. Мы справимся со всеми трудностями. Бён улыбается, понимая, что так и будет, вторя словам мужчины. — Да. Мы справимся. Бэкхён начинает привыкать к тому, что «я» превратилось в «мы». Он начинает привыкать думать о том, что он теперь не один. И это отдаётся такой теплотой в груди, что не передать словами. Поцелуй в висок, руки крепче прижимают к себе. Бэкхён улыбается даже во сне, думая о том, что они справятся. Определённо.