мне плевать на тебя.

Бэкхён был уверен на 90 процентов, что поступит, но радость всё равно вышла за пределы тишины, и он по-счастливому пропищал, когда увидел ответ из университета. Положительный ответ о том, что он зачислен на первый курс. Юноша выбрал направление позавчера, останавливаясь на агрохимии, поэтому был счастлив ещё больше, ведь набор был всего лишь на 15 человек, половина из которых платники. Бэкхён был доволен собой, даже несмотря на то, что не поступил на математический или экономический, как хотел. Большее счастье он испытывал от того, что поступил сам. Возможно, это не совсем правильно, но на данный момент Бён испытывал искреннюю радость. Первым желанием было позвонить Чанёлю, но Бэкхён задумался, отложил телефон и понял, что хочет сказать ему об этом лично. До конца рабочего дня он не дотерпит, поэтому с готовностью собирается. Правильный адрес спрашивает у Сехуна, потому что в тот единственный раз, когда был у Чанёля на работе, совершенно не запомнил название улицы. Сехун лишь посмеялся, когда Бэкхён сказал, что у него для мужчины такая новость, которую нужно говорить прямо в глаза восторженным тоном, но адрес всё-таки назвал, наставляя напоследок, что у Пака могут быть дела или посетители, поэтому «не забудь у Кёнсу спросить, есть ли у него кто-нибудь в кабинете». Через полчаса Бэкхён уже заходил в то самое здание. Взгляд зацепился за то самое кафе, где они познакомились. Бён даже улыбнулся, когда вспомнил все детали их знакомства, а затем направился к главному входу. Ничего не изменилось. Он всё так же осматривал помещение с восхищением и осматривал бы дальше, если бы не врезался в кого-то. Бён поднял голову и облегчённо выдохнул. — Малой, ты вообще под ноги смотришь? — Сехун вздохнул и потрепал по макушке. — Тебя не пустят просто так, поэтому я спустился. Подумал, что так тебе будет проще добраться до Чанёля. — Спасибо. Бэкхён улыбается и бредёт за мужчиной, совершенно не обращая внимания на то, как косо на него поглядывают. Это вообще не важно. Да всё не важно, когда ему такое надо рассказать. Сехун вышел на своём этаже и пожелал удачи, а когда Бён поднялся выше, выскочил из лифта и показался в поле зрения Кёнсу, тот посмотрел с удивлением. В прошлый раз Бэкхён оказался в их офисе при весьма неприятных обстоятельствах, поэтому Кёнсу осматривал его на наличие повреждений в первую очередь. Бён прыснул от комичности ситуации и подошёл ближе. — Ты чего здесь? — Надо Чанёлю кое-что важное сказать. — А телефон тебе для чего? — Важное, Кёнсу. Понимаешь? До коротко смеётся, щурясь: — Такое важное, что прямо в глаза глядеть надо? Бэкхён кивает, и Кёнсу вздыхает. Как вообще отказать парню, когда у него такой взгляд? До тут же радует его новостями о том, что сейчас Чанёль свободен, у него нет никаких встреч, поэтому Бён может зайти. Парень осторожно стучит в дверь и ждёт, пока до него не доносится короткое, но серьёзное «войдите!». Пак сидит за столом и что-то внимательно рассматривает. Таким сосредоточенным Бён его ещё не видел ни разу. Нет, были разные виды сосредоточенности, но вот такой вот… рабочей он ещё не видел. Было в новинку наблюдать за мужчиной, но это не продолжалось долго, потому что Чанёль поднимает голову. Когда он видит Бэкхёна, выражение лица сразу же меняется, и мужчина встаёт для того, чтобы подойти ближе. Черты его лица разглаживаются, от сосредоточенности и следа не осталось. Так и веет чем-то тёплым. Бён улыбается и получает короткий поцелуй в губы, а затем и вопросительный взгляд. — Ты чего здесь? Ещё и такой… — Чанёль изгибает бровь, подбирая слово для того, чтобы описать это раскрасневшееся чудо перед собой. — …возбуждённый. Бэкхён облизывает губы. Его буквально разрывает от восторга и желания рассказать Чанёлю о том, какой он молодец. Потому что до этого он не мог кому-то похвастаться. Из него через край льётся этот восторг. — Я, конечно, был бы очень счастлив, если это возбуждение было бы вызвано мной, но здесь явно дело в другом. — Бэкхён цокает, но улыбаться не перестаёт. — Что такого случилось, что ты внезапно приехал ко мне на работу? — Я поступил. Мне пришёл ответ. Чанёль зависает на пару секунд, а затем улыбается и обнимает обеими руками, прижимая к себе. Он зарывается носом в волосы на макушке и выдыхает, вспоминая о том, как Бэкхёну важно одобрение и положительная реакция. Поддержка. Чанёль помнит свою оплошность в тот момент, когда никак не отреагировал на его маленькую победу в рейтинге школы, даже если та ситуация была немного… детской? Но всё же. Чанёль знал, как важна для Бёна поддержка. И он был искренне рад. — Я в тебе не сомневался. Бэкхён довольно хмыкает и расслабляется, цепляясь пальцами за мужской пиджак. Мужчина мягко отстраняется, но руки с пояса юноши не убирает, продолжая удерживать рядом. — И ты ехал ко мне на работу для того, чтобы рассказать об этом? Кивок. Бэкхён не перестаёт улыбаться. По-прежнему. Сегодня улыбка — его обязательный атрибут. Он настолько рад, что готов горы свернуть. И этим энтузиазмом невольно Чанёля заражает. Мужчина вдруг начинает ощущать свою значимость. Благодаря Бэкхёну. Которого хочется зацеловать до смерти. Но Чанёль целует в нос. И в его глазах юноша видит что-то невообразимое. Бён даже сглатывает. Ему всё ещё странно видеть так много в глазах напротив. Пак вздыхает. — Кто там ещё поступил? — Списки во второй половине дня будут. Мужчина понятливо кивает, поправляя чёлку, что падала на глаза юноши. — Ты спрашиваешь из-за моего нового знакомого? Бён щурится, смотря на реакцию Чанёля, но тот лишь невозмутимо отвечает: — Нет, зачем мне вообще интересоваться им? — А я думал, что ты ревнуешь. Бэкхён наигранно дует губы, в которые тут же целуют. Юноша даже не успевает среагировать, поэтому происходит небольшое торможение с его стороны, но уже через секунды три начинает отвечать, расслабляясь. Когда Чанёлю становится неудобно, он просто подхватывает парня на руки, разворачивается и сажает его на стол, не переставая целовать. Бэкхён в ответ лишь кусается. И делает он это так, что тесно в штанах становится, но они же не будут заниматься такими вещами на работе? Это уже похоже на какой-то стереотипный сериал про служебный роман, только вот Бэкхён здесь не работает. В таком положении юноше весьма трудно думать, но лишь то, что они на работе Чанёля, останавливает от полного расслабления. Они ещё и дверь не закрыли. А если кто-нибудь зайдёт? Господи, да почему всё это так… странно? Бэкхён пытается проанализировать свои ощущения. И спустя несколько укусов в область ключиц и коротких тихих стонов понял: ему нравится. — Думаешь, я тебя не ревную? От этого тона волна возбуждения перекрывает кислород. И впервые Бэкхёну не хочется спрятаться или убежать от новых обстоятельств и ощущений. Но краснеть он не перестаёт. Мужчина отстраняется и смотрит прямо в глаза. — Как тебя можно не ревновать? Появится сейчас какой-нибудь такой вот Джэхён, сравнивать нас начнёшь, поймёшь, что он моложе, лучше, да? — Бэкхён видит, что Пак говорит так специально. Хитрый лис. — Забудешь обо мне. — Ага. О тебе забудешь, Чанёль. — Парень коротко смеётся, пытаясь восстановить дыхание. Ему всё ещё нужно прийти в себя окончательно, но прижимающийся почти вплотную Чанёль не сильно способствует этому. — Ты мечта, а не мужчина. Это я должен волноваться, между прочим. Чанёль уже откровенно смеётся, коротко чмокая в лоб. Они так и остаются в таком положении. И Бэкхёна откровенно ведёт, чего не скажешь о мужчине. Или он так хорошо может скрывать своё состояние? — Кто не ревнует, тот не занимается страстным сексом. — Бэкхён цокает. — Поэтому моя ревность обоснованна. — Ты повторяешься. Мужчина подмигивает. — Чтобы ты не забыл. Бэкхён совсем немного, но краснеет, а затем выпаливает первое, что пришло в голову, когда вспоминает о том, что он сидит задницей на рабочем столе директора этой компании. — Ты когда-нибудь думал о сексе на столе? Такой вопрос слышать было странно. Потому что его задал Бэкхён. Но Чанёль не растерялся, лишь на секунду тормозя с ответом. — Да. Думал. — Честно и откровенно. До юноши доходит, но Чанёль делает ситуацию ещё более смущающей. — Предлагаешь прямо сейчас попробовать? — Что? — Пак видит растерянность на юношеском лице и пытается сдержать смех. — Нет, я… — Зачем тогда спросил? — Просто… интересно стало. Чанёль всё же смеётся, тут же получая кулачком по плечу. Бэкхён цокает в третий раз, но не держит обиды. Ждёт, пока мужчина перестанет смеяться, и снова покрепче обнимает. Нравится ему обниматься. Ему вообще кажется, что он становится тактильным маньяком. И чем дальше развиваются их отношения, тем больше это проявляется. Через пару минут тихих объятий на телефон кабинета звонят. Чанёль нехотя отстраняется и обходит стол для того, чтобы нажать на кнопку. — Господин Пак, к вам рвётся тот, чьё имя я не буду называть. Бэкхён хмыкает, а Чанёль закатывает глаза. — Пусть заходит. Бён тут же спускается со стола и кидает вопросительный взгляд в сторону мужчины. Ему выйти или остаться? А если будут вопросы по поводу того, кто он? Да нет. Кто будет такое у директора спрашивать? А если это кто-то из конкурентов? А если… — Посиди на том диванчике. — Бэкхён тут же плетется к дивану около стены, чувствуя слабость в ногах. Чанёль выглядит просто сногсшибательно в своём рабочем костюме. Да за что ему такой шикарный мужчина? — Нужно поговорить кое с кем, а потом продолжим наши откровенные разговоры. Бэкхён смеётся, но когда начинает разглядывать заходящего в кабинет мужчину, застывает на месте. Чанёль хмурится, замечая. Конечно же. Ещё комичнее ситуация становится тогда, когда вошедший прослеживает за взглядом Пака. — Бэкхён? — Здравствуйте. Бэкхён видит, как сменяются эмоции на лице Чанёля и неловко улыбается. — Вы знакомы? Чанёль переводит взгляд на Чонина. — Тот же вопрос могу задать тебе. Неловкая тишина. Бэкхён анализирует данную ситуацию, понимая, что не смог сопоставить два и два для того, чтобы понять — Чонин и есть тот самый конкурент. Да и Кёнсу упоминал об этом, когда они впервые встретились. Чёрт. Паршивенько вышло. — Чанёль, помнишь, когда я с Кёнсу по центру болтался? — Мужчина кивает, но сморит всё ещё на Кима. — Мы тогда встретились случайно и представились друг другу. Чанёль не злится. Это видно. Бэкхён бы понял. Пак абсолютно спокойно кивает и идёт за свой стол. Чонин следует на свободное кресло и подмигивает парню, улыбаясь. — По лезвию ножа ходишь, Ким. Чонин поднимает руки в сдающемся жесте. — Я чужое не трогаю, Чанёль. Я пришёл по другому поводу. Чанёль кивает, и они начинают обсуждать что-то, чего Бэкхён абсолютно не понимает. Он и сам углубляется в мысли. Чонин понял, что они пара? Чужое не трогаю? И они так спокойно разговаривали насчёт этого? Вот и ещё один человек, который знает что-то. Бёну очень интересно знать, но он может дотерпеть до конца их разговора. Просто странно всё это. Они не похожи на заклятых врагов. Последняя реплика так вообще побуждает подумать о том, что они старые друзья или слишком давно друг друга знают. Но Бэкхён, конечно же, не может знать всего. Поэтому оставляет свои домыслы лишь домыслами. Он знает только, что они конкуренты, Чонину нравится Кёнсу, и он осведомлён о том, какие их отношения связывают с Бёном. Ладно. К концу разговора Чанёль совсем немного раздражён. Чонин же совсем не злится. Напоследок мужчина даже ещё раз подмигивает Бэкхёну и выходит из помещения, прикрывая за собой дверь. Пак переводит свой взгляд на юношу и вопросительно изгибает бровь. Но Бён не теряется. Он встаёт, подходит ближе и садится прямо к мужчине на колени. Раз Кёнсу оповещает о приходах, значит волноваться о том, что дверь не закрыта — не нужно. Хорошая причина для того, чтобы сесть к мужчине на колени. Руки автоматически на бёдрах. — Это вышло случайно. — И ты сомневаешься в том, что тебя не стоит ревновать? Джэхён этот, теперь Чонин, кто ещё? Видно, что Пак издевается. И Бэкхён не может упустить возможность подыграть. Да, ему, возможно, потом попадёт за это, но сейчас ему так хорошо на душе, что ничего не сможет испортить их идиллию. — Эти «ещё» потом в университете появятся. Сейчас тебе не о чем переживать. — А в будущем я должен буду переживать? Бэкхён кивает и не сдерживается. Смеётся так, что Чанёль закатывает глаза, но уже через минуту начинает улыбаться тоже. Сегодня прямо день улыбок. Да никто и не жалуется. Бён раньше никогда так много не улыбался. До Чанёля. — Откуда, кстати, Чонин в курсе, что мы пара? Или мне показалось? Мужчина хмыкает. — У нас с ним соглашение между собой. Я в курсе о том, что он по мальчикам, он знает, что я по мальчикам. Точнее, по одному. И не мальчику. А малышу. Парень закатывает глаза. Заладил. Бэкхён своим хорошим настроением мужчину заразил. — Мы не разглашаем информацию об этом. Потому что обоим нужно держать имидж под контролем. Я думаю, ты понимаешь, о чём я говорю. В мире бизнеса принято молчать, если ты что-то знаешь. Нет, конечно, есть конкуренты, которые с удовольствием поделятся информацией с прессой, но у нас с Чонином слишком много компромата друг на друга. — Так вы давно знакомы? — Достаточно давно. И мы не всегда были конкурентами. Но это уже другая история. Давай лучше продолжим наш разговор про секс на столе. — Чанёль. Бэкхён цокает в четвёртый раз, но не злится. Чанёль поглаживает бедро с невозмутимым видом. — Мне понравились твои прикосновения. Я думаю, что тебе нужно попрактиковаться в этом. Привыкнуть. — Чего? — Бэкхён хмыкает. — И что ты предлагаешь? Чанёль хмурится, задумываясь. А Бэкхён перебрал уже все варианты в своей голове, но точного, он уверен, там нет. Мужчина облизывает свои губы, смотрит на часы и возвращает взгляд на парня, у которого от ожидания ладошки даже вспотели. Никогда он не чувствовал себя таким смущённым. И он не понимал, мужчина просто издевается или реально что-то придумал? Он даже разговаривает будто голосом на тон ниже обычного, пуская табун мурашек по коже Бэкхёна каждые пять секунд. — Полапай меня. Бэкхён хлопает глазами, на пару секунд выпадая из реальности. В прошлый раз он проявил инициативу, потому что был расслабленным и возбуждённым. Они были дома. А сейчас они в кабинете, за дверью которого куча рабочих. Бён немного раскраснелся от поцелуев, что были до прихода Кима, но возбуждение уже давно спало. Парень прислушивается к своим ощущениям снова и анализирует. Чанёль явно хочет свести его с ума. И да, он издевается. Вот же ж… жук. — Мне рубашку расстегнуть? — А как ты меня лапать собираешься? Через ткань? Бэкхён поджимает губы. И нет, он соврёт, если скажет о том, что ему не нравится происходящее. Что-то в этом явно есть. Что вчера экстремальные условия из-за того, что Юра могла прийти в любой момент, что сейчас. Но сейчас так вообще экстремальнее некуда. И вчерашняя ситуация рядом не стояла. — Можно подумать, что я каждый день мужиков всяких лапаю. Чанёль криво улыбается. — Но теперь же у тебя есть такая возможность. Правда, мужик, как ты выразился, у тебя один. И это я. Бён закатывает глаза. — Ты невыносимый. Но один. И единственный. Чанёль коротко смеётся, утягивая в быстрый, но от этого не менее чувственный поцелуй. — Малыш, если ты захочешь продолжить дома, мы продолжим. А сейчас… — Мужчина ещё раз кидает взгляд на время. — Я вынужден тебя остановить. Скоро совещание. И мне нужно работать. Поедешь домой? Бён знал, что Чанёль лишь хотел проверить его на смелость, но сам юноша продолжил бы. Но совещание. Бэкхён кивает, прикасаясь к виску мужчины губами. Даже эта провокация была чем-то спокойным и привычным будто. Бён был рад, что больше не краснеет так часто, что хочет большего, что готов пойти дальше. Потому что это было важно. Не только для него. Для них обоих. — Мне ужин приготовить? — Приготовь. На свой выбор. Бэкхён встаёт с колен Чанёля и направляется к выходу. Они прощаются, и юноша подходит к Кёнсу, который сидит за стойкой, печатая что-то в компьютере, но как только замечает чужое присутствие, тут же обращает своё внимание на Бёна. — Ты светишься. Что случилось? — Я поступил в университет. Сегодня пришёл ответ. — Поздравляю. — Кёнсу улыбается, но натянуто. — Я просто не способен на большее проявление эмоций, потому что Ким высосал из меня всю душу, пока стоял здесь и пытался уговорить на свидание. Бэкхён поджимает губы и с пониманием вздыхает. — Ты домой? — Да. — Тогда до встречи? Ты должен проставиться. Всё-таки такой повод. Бэкхён улыбается и кивает. Через час он оказывается дома, заставая там Юру. Девушка усиленно что-то печатает в телефоне, даже не отвлекаясь, поэтому парень решает не трогать её, сразу же переодеваясь и направляясь на кухню. Он решил приготовить пасту с морепродуктами, поэтому быстро поставил воду и достал ассорти из креветок, мидий и кальмаров. Юра пришла где-то в середине приготовления, когда паста уже сварилась и оставалось доделать морепродукты, а также приготовить соус, которым и занялась девушка. — Как там ответ из университета? Пришёл уже? Бэкхён осторожно водил лопаткой по сковороде. Точно. Она же ещё не знает. — Да. Я поступил. — Поздравляю, солнышко. — Это тёплое обращение тоже стало привычным. — Я не сомневалась в тебе. — Чанёль так же сказал. Юра улыбается. — Семья же. Смешок. Они готовят уже вместе, продолжая переговариваться обо всём на свете. Бэкхён узнаёт о том, что Юра вчера встречалась с Сехуном и они сидели в баре, разговаривая о том времени, когда были вместе. Парень даже допустил мысль о том, что между ними снова может закрутиться роман, но утверждать наверняка не смеет. Кто их знает. Этих взрослых. Юра рассказывает о любимых фильмах, музыке, вскользь спрашивает и о том, как они с Чанёлем продвигаются в плане узнавания друг друга. И Бэкхён делится своими мыслями, потому что знает, что может ими поделиться. С Юрой ему спокойно, как никогда. Она может приобнять за плечи, просто обнять, мягко коснуться руки или погладить по спине. И парень соврет, если скажет о том, что не начал сравнивать их с Хваён. Бён чувствовал где-то на близком уровне, как ему не хватает сестры. По-настоящему сильно. Юра, наверно, заметила его задумчивость. Они как раз закончили готовить и сели пить кофе. Девушка осторожно поставила свою чашку на стол, давая немой знак о том, что хочет что-то спросить. — Могу я спросить кое-что личное? Ты можешь не отвечать. Кивок. — Расскажи о своей семье. Чанёль толком не рассказывал, ссылаясь на то, что он не в праве распространяться. Бён в очередной раз думает о том, что Чанёль невероятный, вздыхает и ставит свой стакан на стол. — У меня есть родители. Но сейчас отец куда-то свалил, бросив мать. Есть брат, который всё ещё живёт в доме родителей вместе со своей женой и их ребёнком. И есть… — Бэкхён быстро исправляется. — …была сестра. — Была? — Она умерла 8 лет назад. От передозировки. Девушка поджимает губы и осторожно спрашивает через пару секунд. — Вы были близки? Юра была такой взволнованной, что Бэкхёну хотелось успокоить её. Она намного чувствительнее Чанёля. По её глазам можно многое понять. И Бён знал, что все её эмоции совершенно искренние. Это поражало. Она так быстро приняла Бэкхёна, что парень до сих пор пытался понять, где же подвох во всём этом. Но чем больше узнавал девушку, тем лучше понимал, что никакого подвоха нет. — Она была самым близким человеком для меня, потому что с родителями у меня всегда были сложные отношения. — Ты думал о ней, находясь рядом со мной, да? Проницательность. В который раз. Бэкхён не перестанет поражаться. Эти Паки его насквозь видят. Поэтому парень кивает, и в следующее же мгновение его сгребают в объятия тёплые женские руки. Юра прижимает к своей груди… прямо как Хваён. И парень прижимается ближе. В такие моменты в его голове невольно пролетали мысли о том, что он вновь обрёл семью. И это грело невероятно сильно. Бён медленно отстранился. — Наверное, то, что мы с Чанёлем появились в твоей жизни, — это судьба. Ты так не считаешь? Юноша лишь кивает. Потому что, да. Судьба. Не иначе. Когда он был сегодня около того кафе, где они с Чанёлем начали их непростые отношения, именно такая мысль и пролетела в его голове. Парень посмотрел на часы и осознал, что списки поступивших уже должны были выложить. Поэтому он залез в телефон, зашёл на сайт и открыл нужную ссылку. Действительно есть. Ему было интересно лишь одно. Он прошёлся глазами по именам, но благо их было лишь 15, и в середине списка увидел знакомое имя. Чон Джэхён.