мне плевать на тебя.

Бэкхён не понял сначала, сколько проспал. Но даже улыбнулся, когда понял, что спал. Действительно спал. Даже разбитое состояние не давало поводов для плохого настроения, потому что ему ничего сегодня не мешало спать. Он был в спальне, рядом с Чанёлем, которого сейчас на месте не оказалось. Бён всё-таки заставил себя сесть и потянулся к телефону, в порыве узнать время. Он проспал почти 15 часов. Боже. Бэкхён вздыхает, осознавая данный факт. Нет, он не чувствует себя так, будто выспался на все 100 процентов, но всё-таки как же хорошо спать без кошмаров. В ванной с зеркала на него смотрит парень с синяками под глазами и уставшим видом. Бэкхён плюёт на рассматривание собственного лица, умывается и принимает прохладный душ, чтобы хотя бы немного себя взбодрить. Да, на часах семь утра, но он больше не хочет пока что ложиться. День обещает быть вялым. Бён чувствует себя варёной сосиской. Жуть. Голова просыпается окончательно, когда он выходит из комнаты и чувствует запах кофе. Так. Юра? Или Чанёль? Все вопросы отпадают, когда Бён видит на кухне Чанёля. Костыли стоят рядом, а сам он сидит на стуле и что-то нарезает. Парень подходит ближе и утыкается лбом в лопатки. Чанёль даже не вздрагивает. Слышал, что тот проснулся. — Выспался? — Да, но чувствую себя разбитым. А ты чего так рано встал? — Не спалось. Бэкхён чувствует некий холодок, но старается не обращать внимания. Он обещал Юре рассказать всё сегодня, значит, расскажет. Уже давно надо было. Только вот… как начать-то? Немного не по себе. Потому что Бён уже знает, что может услышать из уст Чанёля. Мужчина продолжает не спеша что-то нарезать, и парень вызывается помочь, чтобы как-то сгладить эту непонятную атмосферу. Они готовят вместе, но Бэкхён делает всю работу у плиты. Завтрак проходит в странной тишине. Юноше не нравится такая тишина. Потому что тишина тоже, оказывается, бывает разная. Бэкхён моет тарелки, пока Чанёль пьёт кофе. Становится всё хуже и хуже. Недосказанность так и сквозит. Как ком. Напряжение становится слишком ощутимым, когда Бён заканчивает с посудой и наливает себе кофе. Он выпивает его залпом, понимает, что не готов к разговору по какой-то непонятной даже ему причине, и собирается немного повременить. Он проснётся окончательно, будет мыслить лучше, подберёт слова и обдумает то, о чём будет говорить. — Я пойду. Позанимаюсь немного, ладно? Чанёль вздыхает. — Нам нужно поговорить, Бэкхён. Именно сейчас. Ты пытаешься сбежать. Вот и всё. Не пользуйся тем, что я на костылях и не могу в полной мере остановить тебя. Бэкхён прикрывает глаза на секунду. Вздыхает, считает до пяти и садится напротив. — Прости. Ты прав. Нам нужно поговорить. Чанёль смотрит сосредоточенно. Ему необходимо знать, что происходит. И Бён понимает это. Он понимает абсолютно всё. И даже если мужчина будет злиться, это будет заслуженно, потому что Бэкхён обосрался. Начал сбегать, молчал, не говорил ни слова. Закрылся. Хотя обещал, что не будет так поступать. — Я почти не спал, когда ты попал в больницу. А сейчас не могу спать вообще, потому что с тех пор, как мы вернулись домой, мне снятся кошмары. Я попадаю в тот день, когда всё случилось. И так по кругу. — Бён начинает заламывать свои пальцы, не в силах контролировать эти манипуляции. — Я не хотел тебя тревожить. Тебе нельзя нервничать, да и напрягать голову в общем смысле. Тебе нужно восстанавливаться. Я просто не обращал на своё состояние внимания. А теперь всё зашло слишком далеко. И я не смог сказать, потому что не думал тогда о себе. Ты бы тоже не спал тогда или переживал об этом, а… — Ты поставил моё здоровье выше своего, снова обесценил все свои проблемы и губишь себя дальше, при этом умалчивая обо всём этом. — Бэкхён сглатывает. — Меня не было всего ничего, Бэкхён. Всего ничего. Бён отводит взгляд. Смотрит куда-то в стол. — Я думал, что справлюсь. Я не хотел, Чанёль. Просто так вышло. — Нет, Бэкхён. Ты обесценил всё намеренно. — Ты злишься. — Конечно, я злюсь, Бэкхён. Потому что переживаю! Мужчина шумно выдыхает и хочет встать со стула, но Бён подскакивает и обходит стол, направляясь к нему. Кладёт руки на плечи и врезается собой в напряжённое тело. — Не уходи. Чанёль молчит секунду, а затем обнимает в ответ, прижимая к себе. — Я и не собирался. Я к тебе хотел подойти. Бэкхён отстраняется и удивлённо хлопает глазами. А Пак цокает, поправляет его чёлку и чмокает в нос, заглядывая в глаза. — Я злюсь не на тебя, потому что прекрасно тебя понимаю, я злюсь… точнее, не так. Меня расстраивает тот факт, что ты пытался справиться с этим в одиночку. Ты мог сказать мне. — Я думал, что справлюсь сам, Чанёль. Юноша повторяется, будто пытается донести только эту мысль. Что он справится. — Я знаю. Ты же Бён Бэкхён. Юноша выдыхает, утыкается лбом в мужское плечо на секунду и снова смотрит на Чанёля, легонько улыбаясь. Доходит. Бэкхён снова накрутил себя, думая, что Пак не будет с ним разговаривать или будет злиться. Ему до сих пор кажется, что мужчина может ещё не до конца прийти в себя. Или появятся именно те привычки, которые были до всего. До появления Бёна в его жизни. Глупо, да. Но в том состоянии, в котором находится юноша, пока что невозможно не параноить и не накручивать. — Ты испытываешь огромный стресс, малыш. И я это прекрасно понимаю. На тебя свалилось столько, что любой другой бы не выдержал. Я думал, что это я серьёзно пострадал, но серьёзнее меня пострадал ты, Бэкхён. Физические раны можно вылечить. В моём случае. Но твои внутренние… эмоциональные — сложнее. Парень поджимает губы, задумываясь. Он сжимает ткань футболки на плече мужчины и вздыхает ровно через пять секунд этой тишины. — Думаешь, мне нужна помощь специалиста? Чанёль хмурится. Бэкхёну было трудно это признавать. И говорить о чём-то подобном даже в новинку. — Думаю, что тебе нужно поговорить с кем-то, да. И если ты думаешь, что это плохо или… — Нет, Чанёль. Всё в порядке. Бэкхён действительно не собирается отказываться от помощи. Не в этот раз. Ему нужно учиться, сдавать экзамены, быть с Чанёлем, общаться с друзьями, а у него всё меньше и меньше сил. Их просто не останется скоро. Мужчина смотрел на Бёна с щемящей нежностью и сожалением за то, что он в таком состоянии, хотя он вообще не должен себя винить. Просто всё это свалилось на них. Просто так вышло, что Бэкхён теперь огребает за своё молчание, за то, что сдерживал эмоции и держал все переживания в себе. Так бывает. Чанёль смотрел с щемящей нежностью, а Бэкхён смотрел сквозь. Устало. И чувствовал себя безумно виноватым за эти шаги назад. Ведь когда-то уже так было. Когда-то он умалчивал. И вроде бы он не должен наступать на одни и те же грабли. Просто так вышло. Да. Именно такая формулировка. Сейчас ему казалось, что… — Я пуст. — юноша смотрит прямо в глаза и на выдохе произносит: — Мне нужна помощь, Чанёль. Мужчина прижимает к себе снова, и Бён чувствует себя в безопасности. Половина девятого утра. 11 ноября. Суббота. Они обнимаются на кухне. Чанёль искренне хочет помочь, а Бэкхён впервые так спокойно принимает эту помощь. И Бён знает, что Чанёль может скрыть то, что на самом деле чувствует. Он может сдерживать некую злость, может сдерживать всё негативное. Только ради Бэкхёна. И прямо сейчас Бён благодарен за это. Даже если снова накручивает себя этими мыслями, и Чанёль на самом деле не испытывает ничего такого. Ближе к 10 утра они идут к дивану. Бэкхён ставит костыли рядом, усаживается и прижимается к Чанёлю, чувствуя себя уставшим. Спать хочется, но уже не так. Ему нужно что-то делать со своим сном и режимом. Чанёль уже даже позвонил Юре, которая тут же обещала найти хорошего врача. Семейство Пак спешит на помощь. Мужчина лишь посмеялся на такое определение. — Хотелось бы мне уже свободно ходить. — Врачи пока запретил наступать. Поедем на приём в следующий раз и, думаю, он уже разрешит разрабатывать ногу нормальным путём. Потерпи немного. Чанёль вздыхает, находя ладошку Бэкхёна своей, и переплетает их пальцы. — Сехун будет ездить с тобой, наверное. Пока я не смогу нормально передвигаться. Хотя. Могу и я. Костыли же не мешают мне. — Чанёль, стоп. Я же взрослый мальчик. Я могу сам. Не нужно. — Взрослый? — Чанёль изгибает бровь, смотря на Бёна, что развернулся и смотрит ему в глаза, хмурясь. — И насколько ты взрослый? Этот тон. Бэкхён знает этот тон. Поэтому закатывает глаза, пытаясь скрыть, что ему это нравится. У них сейчас у обоих не то состояние, чтобы проворачивать что-то подобное. Да, хочется иногда, но это не стоит даже на третьем месте. На первом — здоровье Чанёля. На втором — учёба. На третьем друзья. А потом уже что-то подобное. Бэкхён печально усмехнулся, понимая, что не включил ни в один из этих пунктов заботу о себе. Юноша смотрит на Чанёля и вздыхает. — Чанёль, мы с тобой сейчас оба не в том состоянии. — Не в том состоянии у меня только нога. Всё остальное прекрасно работает. — Пак Чанёль. — Бён Бэкхён. Бён смеётся уже в следующую секунду, качая головой. Когда Чанёль вот так вот разговаривает, бровь изгибает, дурачится… это греет. Между ними давно не было чего-то подобного. Потому что здоровье Чанёля, учёба забирали у Бёна много сил, как и кошмары, домашние дела, подготовка, лекарства и план лечения… поэтому было как-то не до этого. — У тебя нога ещё даже не сгибается. Интересно, как мы с тобой вообще всё это провернём, если соберёмся это делать. — Говоришь так, будто тебе уже лет 50. — Взгляд, мол, кто тут ещё старик? — Ты меня не хочешь, что ли? — Ты дурак? Бэкхён цокает, легонько ударяет кулачком в плечо и шумно выдыхает. А затем кладёт руку на здоровую ногу Чанёля и ведёт ближе к поясу. Чанёль хмыкает. Но не спешит предпринимать какие-либо действия. Бён осоловело смотрит ему в глаза, поджимая губы. Но больше ничего не делает, зависая на пару секунд. — А ты говоришь, что не знаешь, как мы всё провёрнем. Снова забыл, что дрочку никто не отменял? — Если ты сейчас скажешь, что я тебя… — Да, ты меня возбуждаешь, всё верно. — Невыносимый. — Знаю. — Чанёль совершенно спокойно улыбается. Но затем кладёт свою руку поверх и произносит: — Бэкхён, если ты не хочешь, мы не будем. Ты же помнишь? Я терпелив. Уважаю твои желания и, вообще, я самый идеальный мужик на свете. Бэкхён всё-таки улыбается, но через некоторое время не может сдержать себя от порыва: — Прости. Чанёль хмурится, притягивает ближе к себе и целует в макушку. — Брось, я всё понимаю. Бэкхён сам жмётся ближе, думая о том, что ему достался слишком понимающий человек рядом. Он не скажет, что ступор у него сейчас был из-за того, что перед глазами пронеслись те отрывки перед вылетом, когда Чанёль смотрел на него и… после вспышка. Снова кошмар, только в мыслях уже наяву. Чанёль вырывает из мыслей. — К тому же, стимул быстрее прийти в норму. — Собираешься отыграться? Мужчина мягко целует в губы. — Я слишком хорош в этом. И Бэкхён краснеет.

***

Вечером Бэкхёну пишет Джэ. Юра с Сехуном о чём-то разговаривают с Чанёлем, а сам Бён витает где-то в облаках, потому что после такого продолжительного сна всё ещё не мог прийти в себя полноценно. — Чанёль, я могу отлучиться? Вы без меня справитесь? — Друзья зовут? — Джэ написал. Хочет встретиться нашей компанией. Для них с Чанёлем это не новая тема для разговоров. Пак сам отправляет его гулять. И сам же топит за то, чтобы он общался с людьми. Да и сам Бён всё больше хотел общаться. Юноша подумал, что это отличная возможность взбодриться, поэтому согласился встретиться. Он быстро чмокнул Чанёля, попрощался с Юрой, Сехуном и вышел из квартиры. Доён встретил его раньше. На парочку кварталов. Поэтому до парка они шли уже вместе. — Выглядишь уставшим. Бэкхён вздыхает. — Всё в порядке. Кто ещё будет сегодня? Доён задумывается. — Джэ, Чондэ точно, возможно, Вэнди, я и ты. Розе вроде как не может. Могут ещё ребята с потока подтянуться. — Неплохо. — Да. Только вот я не знаю насчёт ещё одного человека. Бэкхён останавливается, когда останавливается Доён. В голове уже проносится определённое имя, поэтому Бён спешит успокоить. — Если там будет Сону, мне будет плевать. Я же не к нему иду. Всё в порядке. — Правда? Доён смотрит с сомнением. — Правда, Доён. Ты чего? Думаешь, я лгу? Вот так значит? Друг выдыхает, коротко смеётся и сдвигается с места. В парк они приходят через минут 10. Сону виден сразу. Они с Чондэ смеются так громко, что слышно за километр. Ладно. Бэкхёну сейчас плевать. Его не трогают, он не заводится. Совершенно не уместно было бы портить прогулку своими напряжёнными отношениями, хотя, какие это отношения? Они же даже не друзья. Они никто друг другу. Бэкхён отвлекается, потому что вдруг думает о том, как же хорошо, что он надел сегодня куртку потеплее. Всё-таки середина ноября почти. Болеть сейчас никак нельзя. У Бёна и так хандра на моральном уровне, а если заболеет какой-нибудь простудой, вообще сляжет и растеряет весь свой никакой настрой на то, чтобы двигаться вперёд. — Бэкхён, привет! Юноша узнаёт ещё нескольких человек с потока, приветливо улыбается им и пожимает руки парням. Одна девушка смотрит на него пристальнее, чем все остальные, но ему настолько плевать, что он за этот вечер ни разу не обратил на это внимания больше. Девушке, наверное, обидно, но Бэкхён не в том состоянии, чтобы вообще об этом думать. — Дружище, — Чондэ обхватывает шею одной рукой внезапно. — Тэён на тебя пялится уже несколько часов. Хочешь… познакомлю? Джэ прыскает в кулак, а Доён скептически качает головой. Как же хорошо, что они всё знают. Общая тайна на троих. — Нет, Чен, мне это не нужно. Я занят. — Ты не говорил, что у тебя есть девушка. Бэкхён улыбается. — Да. Потому что у меня её нет. Джэ смеётся в открытую, улавливая шкодливую, но осторожную интонацию Бэкхёна. Доён всё так же качает головой. — Чондэ, у него нет девушки. — Сону появляется внезапно. Подходит и останавливается рядом, улыбаясь. — У него есть парень. Это должна была быть просто шутка. Бэкхён хотел сказать, что у него нет девушки не потому, что хотел сказать о том, что у него есть парень. Но Сону всё испортил. Джэ шумно выдыхает, демонстративно начинает разминать руки, будто бы собирается набить рожу, но Бён останавливает словами, сказанными в лицо виновнику такой реакции: — Надо поговорить. Отойдём? Тот лишь согласно кивает и идёт следом за быстро уходящим Бёном. Юноша заходит за угол и останавливается там, где их не должно быть видно. И слышно. — Чего хотел, Бэкхён? Правда глаза колет? Или Чондэ не знает? Знают только твои дружки эти? Свита твоя. Бэкхён сохранял спокойствие слишком долго. Наверное. Потому что сейчас оставаться спокойным больше не имело смысла. Да и не хотелось. Слишком всё это затянулось. — Я держал себя в руках, Сону. Мне было плевать. Потому что было не до тебя. Абсолютно не до тебя. Общаешься с моими друзьями? Окей. Общайся. Но не лезь ко мне. Сону хмыкает. — А если буду лезть? Бэкхён подходит ближе и делает глубокий вдох. Затем выдыхает и смотрит прямо в глаза. — Я никогда не отвечу тебе взаимностью. Никогда, Сону. Парень смеётся. В своей привычной ублюдской манере. Как и всегда. Бэкхён уже ничему не удивляется. Ничего нового он ему показать не сможет. — И чем я хуже? Денег у него больше? Так я заработаю. В сексе хорош? Так я лучше, потому что моложе. Что тебе нужно? Бэкхён усмехается и упирается лопатками в стену. Боже, что за идиот… Даже не отрицает, что испытывает симпатию к Бёну. Видимо, тоже не видит смысла что-то скрывать. — Из всего ты выбрал только секс и деньги. — Сону замирает на месте. — Так вот, что ты думаешь обо мне? Бэкхён давит. Специально. Потому что может. Потому что хочется уколоть. Потому что… — Да ты даже рядом не стоял. Ты вообще ничего не стоишь. Ты глупый, — Бён отталкивается от стены и тыкает пальцем в грудь Сону, не в силах себя остановить. — ничего не понимающий подонок, который отравлял мою жизнь несколько лет. Ты даже не представляешь, через что я проходил, прохожу и ещё буду проходить. — Парень напротив перехватывает руку, но ничего не предпринимает. — Я ненавижу тебя. Понятно? Бэкхён вырывает руку, разворачивается и хочет уйти, но на плечо ложится ладонь. — Бэкхён… Юноша резко оборачивается, сбрасывая чужую конечность. — Для чего тебе это? Я не понимаю. Тебе недостаточно того, что ты уже успел сделать? Думаешь, всё так просто? Я не намерен продолжать этот разговор. Он ни к чему не приведёт. Прошу, просто оставь меня в покое. Ты можешь общаться, с кем хочешь, но меня не трогай. Ясно? Вспылил. Не остыл ещё. Злиться на себя вполне привычно. Злиться на весь мир привычно. Бэкхён злится на себя за то, что позволил оскорбления, но ему так хотелось высказаться. Так хотелось сказать это. Парень возвращается к друзьям, выпивает залпом маленькую бутылку воды и пытается отдышаться. — Бэк, что случилось? — Доён кладёт руку на плечо. Бён на автомате практически скидывает её, но вовремя останавливается. Ким хмурится. — Что он тебе сказал? — Ничего. Всё в порядке. Прости, я… чуть руку твою не скинул, я… — Стоп. Остановись. — Доён заглядывает в глаза, кладя обе руки на плечи. — Всё в порядке. Дыши. И Бэкхён дышит. Хватается пальцами за руки Доёна и дышит. Джэ стоит рядом, губы поджимает, а потом резко спрашивает: — Может, я ему всё-таки всеку? Мало ли… Бэкхён коротко смеётся. Как-то истерично. Головой качает. И становится плевать. Бэкхён перенервничал. Очевидно, что ему хотелось бы сейчас домой. Поэтому друзья провожают его до самого района, где стискивают в объятьях и просят передать привет Паку. В квартире уже нет Юры и Сехуна. Только Чанёль сидит на диване с ноутбуком, что-то печатая. Бэкхён вдруг устало прислоняется к стене и улыбается. Мужчина хмурится, что-то бормочет себе под нос, сосредоточенно смотря в экран, кусает край ручки, что-то перепечатывает, даже ругается один раз. И юноша понимает, что никто ему больше и не нужен. Он уже давно это понял. — Что делаешь? Чанёль оборачивается и тут же откладывает ноутбук. — Пытаюсь проверить план, который мне скинули, но здесь так много чуши. Мне нужно возвращаться в офис поскорее. — Офис от тебя не убежит. К тому же — я здесь. Разве это плохо? — Нет. — Мужчина протягивает руки. И Бэкхён усаживается рядом так, чтобы не задеть больную ногу. — Это очень хорошо. Мягкий поцелуй в губы, ещё полчаса работы и мысли о том, что произошло. Бэкхён принимает душ, напяливает пижаму и заваливается в кровать. Сегодня он вообще не думал об учёбе, но у него есть завтра. Пак укладывается рядом, приобнимает рукой и вздыхает. — Чанёль, мне снова будут сниться кошмары. Я тебя разбужу. И ты не будешь спать всю ночь. Вместе со мной. Ты этого хочешь? — Малыш. — Мужчина смотрит прямо в глаза, цепляя пальцами подбородок. — Мы многое пережили вместе. И это тоже переживём вместе. Ладно? Кивок. Бэкхёна притягивают ближе и он закрывает глаза. Чтобы проснуться от кошмара, цепляться пальцами за простыню и всхлипывать от паники. Юноша вспоминает, что он не один, когда тёплые руки прижимают к себе, а шёпот о том, что это всего лишь сон, неожиданно убаюкивает.