Сердце не камень

14. (((()))) - Скажи, как, вот как можно выйти из этой ситуации? Мы с Андрюшенькой хотели, очень хотели второго, и третьего ребенка. Я не беременела. А мы оба здоровые, очень здоровые в этом плане. Обследовались и в Москве, и в Англии. Вот и наказана я за свой грех, за свою неверность мужу! Внутри Михаила все ликовало. Показать это было нельзя, необходимо было продемонстрировать Кате свое участие. И выяснить всё, что его самого интересует. Любопытство – черта свойственная любому. И это не порок, а источник знаний, так говаривал его отец. - Катюша, возможно, ты ошибаешься? Ведь ты скорее могла забеременеть от Жданова. Он твой муж, и извини меня, это более вероятный вариант. Не кори себя за наши отношения. Я мечтал об этом с того дня, как познакомился с тобой в Египте. Он опустил голову женщине на плечо, так невинно положил, что сторонний наблюдатель мог пустить слезу. - Я очень люблю тебя. Очень! Борщев подбирал слова, одновременно старался быть ненавязчивым, очень сочувствующим, ласковым и внимательным. Сам удивлялся своему поведению: да в нем погиб великий артист! Станиславский отдыхает! Поаплодировал себе мысленно, продолжая играть любящего, сочувствующего мужчину. - Но я-то тебя не люблю! – почти прокричала Катя. – НЕ ЛЮБЛЮ, и никогда не любила! Я жить без мужа не смогу. И ребенка убить не смогу, не смотря на то, что это не его ребенок! За какие грехи мне все это? Промолчала, что бессонной ночью, когда искала ответ на этот вопрос, просила прощения, твердила как молитву: «Андрей, Андрюшенька, прости. И меня, и тебя Бог может наказать только за Киру. За ее слезы. Дошли до Бога ее слова. Или до чёрта. Сколько раз она посылала проклятия на мою голову. Я молчала, я сносила все её нападки в мой адрес и тебе, Андрюшенька, никогда не жаловалась, чтобы лишний раз не расстраивать. Только однажды ответила ей: «Кира Юрьевна, а вы не боитесь, что ваши проклятия в мой адрес бумерангом вернутся к вам»? Подействовало. В открытую больше она мне ничего не говорила, не звонила. Я очень виновата перед ней»… - Нет, забеременела я не от мужа. Нет. Под дулом автомата не смогла бы сказать Борщеву том, что больше двух месяцев они с Андреем находились «в состоянии холодной войны» из-за ее работы в «Мармеладофф», и у них не было близости. Потом он ушел, снял квартиру. Уж тут-то какой секс? А с ней именно в тот момент творилось что-то необъяснимое, она хотела, она изнывала от желания близости. Какие гормоны в ней играли? Уже здесь, в Турции, ей стало ясно, что в тот момент, она находилась в каком-то странном возбужденном состоянии, что забыв обо всем, отдалась бы любому, включая своего извечного врага, Малиновского. В списке мужчин, достойных ее внимания, не оказался только Колька. Вот где ты был, Зорькин, в тот момент? Поплакалась бы тебе, дорогой друг, и не было бы вот этого позора, этой грязи, от которой теперь не отмыться во веки веков. Какой-то черный занавес в ее памяти отключил тот момент, когда в последний раз они были близки с мужем. Это было в тот раз, когда он пришел за вещами. Позже она себе насочиняла, что вещи забрал ради того, чтобы уехать, уйти, не возвращаться и не звонить. Помнила все: как ждала его, как готовилась покаяться в своем поступке, вернее, супружеской измене. Готова была ко всему после этого: даже быть покалеченной. И муж был бы прав. Но… Скорее всего, испугалась, ничего не сказала. Или все еще никак не могла прийти в себя от произошедшего с Михаилом. Так и лежала после душа на диванчике в кухне до того момента, пока не пришел муж. Далее провал в памяти: помнит только, что муж сказал о предстоящей поездке в Киев. И ее накрыла черная ревность, затопила душу, разорвала мозг, и впервые, не сумела справиться и спрятать от него это чувство, спросила: - Ты едешь к ней, к Надежде Ткачук? Далее опять провал, не помнит ни его реакции на вопрос, ни его ответа. Только мягкий шорох автоматических замков прикрытой входной двери. И радость, что ключи от квартиры не оставил на тумбочке, забрал с собой – есть надежда, что вернется домой, вернется к ней! Но теперь пути возвращения в их дом, она отрезала себе сама. Как быть? Извечный вопрос, что делать? - Где-то был «новопассит». Накапай побольше, мне нужно успокоиться и заказать билет в Москву. Поеду каяться и разводиться. Там видно будет, что делать! Вылета в Москву ждали вместе. Борщев прервал свой отдых. До вылета почти два часа, удобно устроив Катерину в кафе, заказал себе кофе, спутнице – зеленый чай. Старался не видеть ее отсутствующий взгляд. Присел рядом на невысокий мягкий диван, взял за руку: - Катенька, прости за этот разговор, другого места и времени у меня не будет. И смелости также не наберусь… Нам нужно быть вместе! Разведешься с мужем, и сразу поженимся. Сама жизнь, провидение, судьба , называй это как хочешь, сводят нас вместе. Вот и твоя беременность – сколько у тебя не получалось с мужем, а у нас с тобой получилось сразу. Это ли не судьба? Я был дважды женат, но детей у меня ни в одном браке не было. А Зою я буду любить. Естественно, Жданов не позволит мне ее удочерить. Но я ее буду воспитывать, как и собственного ребенка. В глазах Катерины появился какой-то блеск: - Что? Что ты сказал? Жданов позволит тебе удочерить свою Заиньку? Да он сразу же лишит меня родительских прав! Ну, ты, и сказал: разрешит удочерить! Держись от моего мужа подальше, он убьет и меня, и тебя! Даже решать не будет, с кого начать. Кто первым под руку попадется, с того и начнет! Это были первые слова после истерики. Молчала, до этого момента, как немая. Он был рядом и уже не радовался такому повороту судьбы. Во что он ввязался? А что, Жданов может и грохнуть. Убить, возможно, и не убьет, а покалечить – покалечит. Это факт. Борщев реально оценивал свои возможности и возможности будущего противника: не с тем, нет не с тем , он связался! Спасибо, Катенька, за предупреждение! На одной тропинке с твоим мужем он встречаться не собирается. Найдет обходные пути. Один из таких путей он видел в Валерии Сергеевиче. Был уверен, что когда придет у того просить руки его дочери, тот против не будет. А вот будущая теща? Вот она-то вряд ли пожелает быть тещей нового зятя. Катя набирала и набирала какой-то номер, Михаил подозревал, что это был номер мужа. Но его это мало трогало: он считал, что теперь-то Катенька никуда от него не денется. Жданов жену с чужим ребенком никогда не примет, и у него есть все шансы стать мужем Катерины. Беременная? И это неплохо, не сегодня – завтра он разменяет пятый десяток. Пора и о наследнике подумать. Все складывается как нельзя лучше, в его пользу. Можно считать, что 0:1 в его пользу! Объявили посадку на московский рейс, пошли к своему выходу на самолет. Вместе…