***
На самом деле это впервые, когда он действовал настолько глупо, импульсивно и неразумно. Но разве продолжать жить вместе с Вэй Ином, который днями и ночами будет искать способ вернуть ядро, лучше? Разве каждую секунду ощущать свою беспомощность и бесполезность лучше? Понимать, что единственное, что тебе остаётся — это никчёмная жизнь простого человека, который будет лишь обузой для талантливого во всём Вэй Усяня. Уж лучше и не жить вовсе. С такими мыслями Цзян Чэн тронулся в путь. Он не знал, куда его занесёт эта дорога, как долго он проживёт ещё на этом свете. Оставалось лишь брести вперёд навстречу к солнцу, надеясь, что оно не уступит своё место дождливым тучам. На следующий день, как и ожидалось, его заметили. Люди из клана Вэнь целенаправленно прочёсывали местность в поиске его и остальных. Когда его грубо скрутили посреди улицы, он совсем не сопротивлялся. Холодное безразличие и маленький огонёк любопытства горели в нём, только и всего. — Ах, мелкий выродок клана Цзян, тебе не хватило? — мерзко ухмыльнулся Вэнь Чжао, когда его доставили к нему. — И как тебе без золотого ядра? Видимо, очень весело, раз ты высунулся из своего укрытия уже второй раз. Отголоски былой ярости вспылили изнутри при взгляде на заклинателей, но сразу же утихли. Та злость, те эмоции будто без сил сдулись под тяжестью пережитого. Он устал. Устал что-то чувствовать. — А раньше ты был сговорчивее, но мне некогда с тобой возиться, живо говори, где Вэй Усянь. Вы где-то прятались всё это время, и что-то мне подсказывает, что у нас завелись крысы. Вас точно покрывал кто-то из Вэней! — брызгал слюной от негодования он. — Чжулю, развяжи-ка ему язык. Тот самый ненавистный ему заклинатель. Сжигающий Ядра, возможно, сейчас лишь он вызывал у него что-то наподобие эмоций. Чувства перемешались внутри, ему хотелось вырвать этому человеку глаза, не только глаза. Именно смотря на него, у Ваньиня появлялись слишком садистские, пугающие своей жесткостью мысли. Его сильно ударили между лопаток, заставляя грузно опуститься на колени. Он, сцепив зубы, молча терпел. Далее последовал ещё один удар. Намного сильнее прошлого. Или, может, ему так казалось из-за отсутствия ядра? Когда он стал обычным человеком, даже его всегда любимый клинок Саньду оказался неподъёмной тяжестью. Верный пёс Вэнь Чжао, не жалея сил, придавил его к земле ногой, как отброса. А ведь сейчас он действительно жалок, лёжа вот так, на полу, без сил подняться и как-то сопротивляться, сражаться. Куда подевались его вечная храбрость, готовность к бою? Его раздавили, как морально, так и физически. Дышать сразу же стало тяжелее. Казалось, это просто нога, но ощущалось, будто ему на спину положили огромный камень. Когда заклинатель надавил каблуком сапога ему на хребет, у юноши посыпались звёзды перед глазами от боли. — Говори сейчас же, кто вас покрывает?! — сев на корточки возле него, произнёс Вэнь Чжао. Цзян Чэн продолжал молчать. Как бы больно ему ни было, он не может предать Вэй Ина. Отплатить Вэнь Цин и её брату тоже не хотелось вот так. Поэтому он будет молчать, как бы его ни пытали, всё равно. — Молчишь? Ну посмотрим, что ты нам скажешь завтра, — увидев, что тот не собирается идти на контакт, заклинатель поднялся и вдруг неожиданно пнул Ваньиня в бок. — В темницу его. Думаю, ты не против познакомиться с тем оборотнем, с которым Вэй Усянь прекрасно проводил время у нас на обучении. Ему нестерпимо хотелось свернуться калачиком и уснуть, но нога всё ещё прижимала его к полу. Он вспомнил, как его шисюн с ужасом, содрогаясь при мыслях о той собаке, рассказывал о ночи, проведённой там. — Сообщите Вэнь Нину и его сестре, что я хочу видеть их обоих здесь, немедленно. На секунду сердце Ваньиня остановилось. Неужели он догадался. Если туда прибудут вэньские псы и схватят Вэй Ина, то непременно полетят головы. В тот момент он старался держать лицо и вообще никак не показывать заинтересованность. Пусть, уткнувшись лицом в пол, его обзор не особо был широк, но что-то ему подсказывало, что за ним внимательно наблюдают. И он не ошибся, ведь Вэнь Чжулю полностью сосредоточился на нём, отслеживая перемены в его выражении лица или каких-либо движениях. — Позовите мою Цзяо-Цзяо. Через некоторое время двери отворилась, и внутрь вошла довольно красивая девушка. Но вся её красота была ничем для Цзян Чэна, ведь он помнил её истинное лицо. Воспоминания того ужасного, кровавого дня пронеслись в его голове. Тогда он последний раз видел родителей. Своего отца, которым он дорожил, пусть и всю жизнь ощущал недостаток любви, внимания и простого отцовского поощрения от него. Осознание того, что его и матушки больше нет в живых, вызвало что-то отдалённо похожее на злость, негодование и желание убить. Хищно сверкнув глазами в сторону любовницы Вэнь Чжао, он попытался успокоить неожиданно появившиеся не совсем приятные чувства. Его мать, Юй Цзыюань, была поистине сильной женщиной. Она всегда была храброй и волевой, никто не смел ей перечить. Все слуги в ужасе разбегались при упоминании Пурпурной Паучихи. Как жаль, что он перенял от неё лишь ужасный, взрывной характер. Теперь, когда у него не осталось даже того единственного, чем он всегда гордился — его золотого ядра, — он стал бесполезным ничтожеством. — Цзяо-Цзяо, я дарю его тебе, можешь делать с ним что захочешь. Он полностью в твоём распоряжении, только Чжулю будет каждый день наведываться. Нам ведь нужно выбить из него кое-какие сведения, — проворковал заклинатель. — Ах, замечательно, он будет так же валяться под моими ногами, как и та сука Юй. Думаю, можно уже доставить его в темницу к пёсику, — прижавшись к Вэнь Чжао всем телом, произнесла та. Ван Линцзяо повернулась таким образом, что её глубокое декольте было прекрасно видно заклинателю, из-за чего он совсем не обращал внимания на смысл её слов, лишь кивая. Хитрости ей было не занимать, она знала, как можно им вертеть, чтобы тот выполнял её прихоти и спускал с рук любые вольности. Сжигающий Ядра всё же перестал придавливать его к полу, и слуги мгновенно подняли его за руки. Вэнь Чжао и его верный пёс остались в покоях и тихо о чем-то переговаривались, когда следом за ним, в сопровождении нескольких служанок, лёгкой походкой ступала Линцзяо. В этот момент её грязный язык был совсем без дела, так как она осторожно спускалась вниз по скользкой лестнице, и сквернословить ей было некогда. Цзян Чэн с самого начала отказался передвигать конечностями, а потому слугам пришлось тянуть его тушку на руках. В конце концов, может же он отдохнуть. Издалека послышалось глухое рычание. Видимо, это и есть то чудовище, о котором с ужасом рассказывал Вэй Ин. Ваньиню было интересно, настолько ли оно страшное, как тот его описывал. Когда они прибыли к камере, то животное в страхе начало скулить и жаться к противоположной от выхода стене. Видимо, эти слуги его часто избивали или всячески издевались. Оборотень действительно выглядел устрашающе, но не когда вот так прижимал хвост к полу от страха. Открыв двери, его грубо швырнули на пол рядом с псом. Ван Линцзяо лишь посмотрела на него через небольшое окошко, усмехнулась и развернулась, чтобы вернуться обратно. Он совсем не понимал, зачем та пёрлась вместе с ними сюда, возможно, чтобы проконтролировать доставку теперь её личной игрушки, кто знает. Однако когда в темнице не осталось никого, пёс-оборотень перестал дрожать, а его уши заинтересованно дёрнулись. Цзян Чэн решил не ждать, пока тот нападёт на него, а потому без капли страха поднялся на ноги и принялся лихорадочно размышлять. Совершенно точно над этим псом издевались, а потому нужно сделать вид, что он также один из тех людей. Собрав всю храбрость в кулак, он сначала наклонился, будто что-то подбирает с пола, и очень быстро и неожиданно замахнулся, наступая ближе. Животное, как и раньше, заскулило и прижалось к земле, дрожа всем телом. Юноша не мог вынести такой картины, а потому медленно протянул руку и мягко погладил густую угольно-чёрную шерсть. Увидев, что пёс не показывает никакой агрессии, он стал уверенней поглаживать его, пока тот перестал дрожать и не уставился на него такими же чёрными глазами. Животное было не особо умное, по крайней мере для пса-оборотня. Обычно эти звери очень смышлёные, и будь он умнее, то Цзян Чэн уже истекал бы кровью. Но, учуяв ласку, тот лишь блаженно прикрыл глаза и положил большую голову ему на колени. Сам пёс был очень большим, одна его лапа была размером почти как человеческое лицо. Только сейчас он понял, что невыносимо устал. По ощущениям, уже вечер, и на улице должно быть темно. Глаза закрывались сами собой, а мысли медленно теряли нить с сознанием. Привалившись спиной к стене, он всё же сдался в плен кошмаров, что преследовали его в последнее время. Однако в этот раз во снах были лишь нежная улыбка и белоснежная ткань, что так прекрасно развевалась на ветру.1
18 июля 2020 г. в 22:23
— Неужели нет никакого способа… Вэнь Цин, помоги мне, прошу, — уже в который раз умолял Вэй Усянь.
За последние два дня единственные слова, что вырвались из его рта, были лишь о его шиди.
— Вэй Ин, я повторю тебе в сотый раз: это безнадёжно, он обречён на жизнь простолюдина, как бы это ни было тяжело признавать для тебя, золотое ядро вернуть невозможно, и ты должен принять и смириться с этим, — без эмоций произнесла девушка, усиленно держа лицо.
В такой ситуации сложно оставаться хладнокровной и беспристрастной, но она должна обрубить все его надежды под корень.
— Нет, должен же быть хоть какой-то способ, я должен его найти, должен, понимаешь?! — немного истерично выкрикнул заклинатель, вновь садясь за стол, чтобы искать ответы в книгах.
— Вэй Ин, сейчас же прекрати истерику, за это время действие игл должно было уже пройти, проверь, как он, — произнесла та и стала складывать обратно свитки и книги в стопки.
С приходом этого заклинателя беспорядок на столе стал привычным делом, что её неимоверно раздражало.
Когда Вэй Усянь вошёл в комнату, его встретили лишь поток ветра из открытого окна и отсутствие кого-либо в помещении.
Сердце ухнуло вниз и забилось в разы чаще. Упустил, не удержал. Естественно, как только Цзян Чэн очнулся, то не мог просто лежать и смиренно принимать свою судьбу. Это же его почти что родной брат, он знает его как свои пять пальцев. Но та боль и вина осели в его душе. Ведь если бы не он, если бы не его распущенность, бесстыдство и длинный язык, возможно, всего этого можно было бы избежать.
Взгляд зацепил лист бумаги, которого раньше не было на столе. Подойдя ближе, он понял, что это было письмо. Дрожащими руками Вэй Ин взял его и начал быстро пробегать глазами по иероглифам, написанным резким, но ровным почерком его шиди.
«Я ухожу. И делаю это по собственной воле, а значит, пытаться искать меня не имеет смысла. Возможно, когда придёт время, я встречусь с тобой и сестрой, но я не могу этого обещать. Ты разрушил нашу семью, поэтому возьми на себя ответственность и восстанови всё вновь. Позаботься о Пристани Лотоса и своей шицзе. Я знаю, ты можешь — ты сильный, сейчас я лишь буду обузой для тебя, поэтому не должен мешать. И пусть мои ярость и злость всё ещё пылают по отношению к тебе, я знаю, ты не ослушаешься моего приказа, ведь теперь, пусть и без ядра, я — Глава ордена. Без слуг, дома и семьи, где-то далеко я всё ещё останусь Главой, а ты — моим помощником. Так ведь ты говорил, что в Юньмэне два героя.
Не спеши мстить всем подряд, это должен сделать я, ведь они отобрали у меня почти всех. За это время успокой тело и душу, займись восстановлением дома. Умерь свои безрассудность и легкомысленность. Пока что ты займёшь место Главы ордена, я оставляю Цзыдянь, он должен признать тебя, и Саньду. И будь уверен, если ты вновь будешь вести себя неподобающе — я оторву тебе голову».
Вэй Ин слабо улыбнулся сквозь пелену слёз, что застилала его глаза. Цзян Чэн никогда не меняется, даже в такой ситуации решил пригрозить ему. Но улыбка сошла на нет, как только он осознал, что тот сделал. Его глупый брат буквально пошёл на самоубийство. Причём уже во второй раз.
Пока он читал, Вэнь Цин успела тихо подойти и мельком прочитать несколько первых строк. Конечно, он заметил её, но не видел смысла скрывать содержание письма. Когда юноша уже было хотел сорваться следом за Цзян Чэном, она крепко схватила его за предплечье.
— Не ходи, как он и написал, в этом нет смысла.
— Он не сможет выжить без ядра в одиночку. Сейчас псы из клана Вэнь повсюду нас ищут, я уверен, не пройдёт и дня, как его схватят! Пусти же меня, я должен его вернуть! — с ещё невысохшими слезами на лице он пытался вырваться из её хватки.
Но оба понимали, что тот легко может это сделать, но не хочет, ведь понимает. Он знает, что в этом действительно нет совершенно никакого смысла.
Цзян Чэн очень умный юноша, пусть из-за его излишней эмоциональности и неконтролируемой злости могло показаться иначе. Его решения и действия всегда были хорошо обдуманы, в отличие от слов. И он точно знал, на что идёт, какие у него риски и шансы выжить, поэтому Вэй Ин должен принять и уважать его решение. Он должен исполнить первый и единственный приказ от своего Главы.