Не такое уж и золотое не совсем ядро

— Так где же новоиспечённый Глава Ордена Цзян? — не вытерпел Цзинь Гуаншань и в раздражении спросил, заставляя всех присутствующих затихнуть. Многие главы, что прибыли в Ланьлин, ожидали шоу, ведь главным героем был прославленный Вэй Усянь, который всегда был в центре скандалов. Большей части заклинателей было абсолютно не интересно, о чём таком важном хотел сообщить мальчишка, и даже соболезнования, которые они с соответствующим серьёзным выражением лица преподносили деве Цзян, были лишь никому ненужными обязанностями. Все знали, с какой неприязнью отзывался о талантливом, но до жути проказливом юноше Глава Ордена Цзинь. Многие предполагают, что это из-за частых ссор с его сыном Цзинь Цзысюанем, но ничего настолько серьёзного не происходило, чтобы говорить о ненависти, а значит, это не настолько важно. Яньли, что сидела рядом, незаметно сжала руку Вэй Ина, показывая некую поддержку, из-за чего заклинатель поднялся. — Глава Ордена Цзян, Цзян Чэн, мой шиди, добровольно отправился в странствие. Из-за потери родителей и уничтожения Пристани Лотоса он получил слишком сильный удар, а потому не смог вернуться вместе со мной. По его приказу никто не должен его искать, так как это личное решение. Думаю, вы задались вопросом, что же теперь с кланом Цзян, так вот, с этого дня мне временно переданы обязанности Главы Ордена, в письме, которое оставил мне Цзян Чэн, есть этому подтверждение, — твёрдым голосом сообщил Вэй Ин. С каждым словом лица присутствующих высокопоставленных лиц вытягивались всё больше и больше. Никто не ожидал такого поворота событий, а потому в зале стояла полная тишина, а вместе с ней всё ещё стоял заклинатель, с полной уверенностью в своих словах. Через несколько безумно долгих секунд раздался смех. Цзинь Гуаншань, прикрывая рот рукой, с усмешкой смотрел в сторону заклинателя. — Вы услышали что-то смешное? — дрожа от злости, спросил Вэй Ин. Мужчина перестал подрагивать от смеха, но весёлая улыбка всё ещё осталась на его лице. — Не поймите меня неправильно, но где же это видно, чтобы человек не из семьи правителей стал Главой Ордена. Несколько заклинателей прикрылись широкими рукавами ханьфу, скрывая за ними смешки. Слова Цзинь Гуаншаня легко можно было перефразировать как: «Сын слуги не достоин быть на такой высокой должности», и многие об этом догадались. — Попрошу всех вести себя с достоинством. Он будет лишь выполнять обязанности, но Главой всё ещё остаётся мой родной брат, поэтому я попрошу вас в будущем уважать и считаться с мнением Вэй Усяня, — с холодным выражением лица произнесла Яньли и потянула юношу за рукав, заставляя сесть. Вэй Усянь с печалью задумался, а вернётся ли он когда-нибудь? Все так твёрдо говорят о его временном отсутствии, даже он сам. А правда ли оно временное? Может, его уже нет в живых. На душе стало так гадко, что хотелось расплакаться на месте. В тот момент все обратили своё внимание на девушку. О ней не часто можно было что-то услышать, но даже те, кто говорили о ней, не были чем-то впечатлены. Часто молодые госпожи, которые вздыхали по Цзинь Цзысюаню, разводили неприятные слухи о деве Цзян. Кто же знал, что та имеет стойкий характер и непоколебимую уверенность в своих близких. — Дева Цзян, не стоит так волноваться, клан Гусу Лань будет поддерживать вас и помогать в восстановлении Пристани Лотоса, — без привычной мягкой улыбки Цзэу-цзюнь, который произнёс это, выглядел немного старше своего возраста. Видя, что высокоуважаемый Глава Ордена Гусу Лань не имеет ничего против всей этой ситуации, и даже наоборот — поддерживает, улыбки многих стали неловкими, а вскоре и вовсе пропали. — Хорошо, никто не будет препятствовать молодому господину, но нам было бы очень интересно узнать, что же случилось с вами после того, как вы сбежали из Пристани Лотоса. Мне кажется, господин Цзян сильнее, и он смог бы смириться со всем этим и вернуться вместе с вами, если, конечно, не случилось что-нибудь из ряда вон выходящее, так позвольте же узнать подробнее о случившемся, — с хитринкой в глазах спросил Цзинь Гуаншань. — На самом деле ничего столь важного не произошло, нас приютили хорошие люди, но после нескольких ночей, проведённых без сознания, мой шиди очнулся и отправился в странствие, оставив письмо. На следующий день я тоже покинул то место, и вот спустя некоторое время я здесь, — он говорил не быстро, тщательно обдумывая каждое слово. Естественно, говорить о вмешательстве Вэнь Нина и Вэнь Цин было глупо, потому что информация могла достигнуть Вэнь Чжао, и тогда они вряд ли останутся в живых. Также он намеренно сказал, что прибыл в Ланьлин именно через некоторое время, а не уточнял, ведь если включить логику, то путь, пройденный за сутки, приведёт как раз в надзирательный пункт, во главе которого была Вэнь Цин. Хотя маловероятно, что кто-то хотел бы маяться этим, определять, что находится в округе. Также он не стал говорить о потере золотого ядра, так как эту информацию вряд ли можно было выносить в люди без ведома брата. — И что же теперь намерен делать фальшивый Глава Ордена? Вэй Усянь заметил, что виски ныли всё больше, а глаза слипались от сонливости. Однако, услышав эти слова, он из последних сил решил ответить. — Повторюсь, я лишь временно выполняю обязанности моего шиди, поэтому попрошу не обращаться ко мне столь неуважительно, — многие, кто присутствовал в зале, ахнули от услышанного и начали перешёптываться о так называемых «наглости и высокомерии» неопытного юнца. — В ближайшем будущем я намерен восстановить Пристань Лотоса. Так как я был в пути всё это время и даже не отдохнул, я, пожалуй, оставлю вас. Вместе с ним поднялась и Яньли, после чего они быстро покинули помещение. Никто не заметил, как одна фигура в белом одеянии также скользнула к выходу. Вэй Ин медленно двигался по коридору вместе с девушкой, которая то и дело с беспокойством поглядывала на него. Когда они остановились у его покоев, то никто не решался заговорить или что-то сделать. — А-Сянь, что ещё тебя тревожит? Скажи мне, что тебя гложет, — после недолгого молчания всё же спросила дева Цзян. — Я… Прости меня, шицзе, прости меня, пожалуйста, — сдавленно произнёс юноша, чувствуя комок в горле, из-за чего слова давались ему сложнее. — За что ты извиняешься? — ласково спросила та. Заклинатель лишь опустил голову сильнее, и несколько прядок волос, выпавших из небрежного хвоста, прикрыли его лицо. — Из-за меня ты и Цзян Чэн потеряли родителей и Пристань Лотоса, — дрожащим голосом произнёс он. Девушка нежно приподняла его лицо и посмотрела в глаза. — Нет, — твёрдо произнесла та. — Немедленно выбрось такие мысли из головы. Ты ни в чём не виновен. То, что люди из клана Вэнь оправдывали свои действия твоим поведением, совершенно не делает тебя виновником. Независимо от тебя это случилось бы. — Но Цзян Чэн… — Ты знаешь его характер, и такие слова вполне в его духе. Но даже он всё ещё любит тебя так же, как и я. Будь его ненависть настоящей и искренней, а не временным гневом, он бы попытался тебя убить на месте. Вэй Усянь так и остался молча смотреть в глаза сестры, пытаясь найти там хоть каплю вранья или насмешки, но ничего не найдя, он лишь попытался улыбнуться краешком губ. — Спасибо, шицзе. — Ты в порядке? — Да, пожалуйста, оставь меня, со мной всё хорошо, мне просто нужно побыть одному. Яньли в последний раз погладила его по щеке и тихо ушла. Когда звук шагов стал неслышным, он медленно опустился на землю и притянул колени к груди, упираясь лбом в них. Сил на то, чтобы зайти внутрь своих покоев, не осталось совсем. На тихий шорох за углом юноша не обратил никакого внимания. Лань Чжань с грустью наблюдал за дрожащим заклинателем и не представлял, что делать. Он совсем не понимал свои чувства и природу действий. Когда Вэй Усянь вместе с шицзе покинули зал, все начали бурно обсуждать произошедшее. — Как это возможно? Может, этот негодник убил господина Цзяна, чтобы занять его место? А что ты думаешь? — спрашивал один заклинатель другого. — Не мели чепуху, меня больше поражает бесстыжесть Вэй Усяня, как он мог так нагло разговаривать с Главой Ордена Цзинь! Уму непостижимо, каков бесстыдник, и он ещё Главой хочет быть, — бурно жестикулируя руками, возмущался мужчина. — А дева Цзян! Так трясётся над своим братиком, что невольно задумаешься, а правда ли они считают друг друга родственниками. Все эти слова давили на голову большим грузом, и Лань Ванцзи уже было поднялся следом за юношей, но его остановила крепкая рука, что сдержала его за рукав одежды. — Брат… Лань Сичэнь понимающе улыбнулся и медленно разжал пальцы, отпуская его. В тот момент он так надеялся, что Лань Чжань поймёт свои чувства. Ведь иногда это может случиться слишком поздно. Печаль полностью захлестнула его. Как он хотел бы сейчас вот так же следовать за Ваньинем. Хотя бы смотреть со стороны, ему хватило бы знания того, что тот жив, но его надежды и желания так и останутся теплиться глубоко в душе, не имея возможности забыться. Передвигаясь тенью за девой Цзян и Вэй Ином, Лань Чжань чувствовал себя вором. Когда они начали разговаривать, ему казалось, он крадёт чужие переживания, секреты. Но не от этого его сердце болезненно сжалось. Никогда он не видел вечно смеющегося и неугомонного Вэй Усяня таким сломленным. Всегда яркая улыбка была искривлена болью, а некогда мерцающие озорством глаза были влажными от непролитых слёз. Эта картина поразила Лань Ванцзи, ведь даже у такого беззаботного человека есть то, что заставляет мучиться от внутренних проблем. Наблюдая за тем, как заклинатель без сил опускает голову на колени, Ханьгуан-цзюнь ощутил сильное желание подойти и успокоить, что-то сказать или сделать, только бы вновь увидеть его искреннюю улыбку. Чтобы тёмные глаза прищурились, а вокруг них образовались небольшие морщинки. Эти мысли заставили его вздрогнуть, но отделаться от них он не мог. Всё же, решившись, он вышел из угла и тихим шагом направился к всё ещё сидящему на полу Вэй Усяню. Его лицо было спрятано в коленях, и он не мог видеть, что происходит вокруг. Возможно, если бы он не настолько устал, то попытался бы взглянуть, кто идёт, или вовсе вернуться в покои, но сил на это не было. Юноша не чувствовал никакой угрозы от идущего, а на чьё-то мнение ему было плевать. Лань Чжань опустился на колени напротив заклинателя и несколько минут молча наблюдал за ним. Когда его дыхание начало становиться ровнее, он неуверенно протянул руку. Алая лента мягко скользила меж пальцев вместе с чёрными прядями волос. Вэй Ин уже на грани сна почувствовал сильный запах сандала, и когда он приоткрыл глаза, то оказался в кровати, и лишь белоснежная ткань мелькнула у выхода. Утром, может быть, он уже и не будет помнить это или скинет всё на очередное сновидение, но в это время он с абсолютным спокойствием и умиротворённостью погрузился в сон. В тот момент Цзян Чэн резко открыл глаза.