Protect him

Дизайн у кафе был строгим, но приятным: никаких кричащих вывесок, никаких пестрящих цветов. Но атмосфера, при этом, была довольно уютной. Внутри было тихо, лишь из-за дальних столиков доносились приглушённые разговоры. — Хочешь подняться на лоджию? — спросил Майлз, оставляя роспись на каком-то бланке. — Лоджия? — Феникс удивлённо осмотрел этаж, но, не найдя ни одной лестницы, растерянно перевёл взгляд обратно на друга. — Лестницы на летней террасе, — объяснил мужчина, кивнув девушке, любезно принявшей у него ручку с заполненным документом. — Пойдём. Райт последовал за прокурором: стеклянная дверца, ведущая на площадку под открытым небом, крепкая аккуратная деревянная лестница, служащая путём на второй этаж, прикрытый от солнца лёгкой полупрозрачной тканью. Эджворт сел за случайно выбранный адвокатом столик, нажав какую-то кнопку, которая тут же издала тихий звон, словно колокольчик. — Что это? — спросил Райт, занимая место напротив. — Сейчас подойдёт официант, — ответил мужчина, сложив руки на столе. — Удобно, правда? Никуда не нужно идти, чтобы оповестить, что готов сделать заказ или нужна какая-либо помощь. — Ого, — почти что восхищенно вздохнул Феникс. — Действительно интересно, нигде такого раньше не видел! Буквально пару секунд погодя к мужчинам подошла работница кафе: низенькая девушка с аккуратно собранными в высокий хвост волосами стального цвета. Выглядя словно старшеклассница, которой она, возможно, являлась, так как ученики и студенты колледжа частенько подрабатывали в подобного рода заведениях, она, явно волнуясь, улыбнулась посетителям, крепко сжимая ручку с блокнотиком. — Д-добрый день, — приятный девичий голос звучал звонко, но не громко. — Вам нужна какая-нибудь помощь? — Принесите, пожалуйста, меню, — обратился к ней Эджворт, выдерживая свой официальный тон, но с какой-то ноткой тепла, будто бы подбадривая подростка, показывая ей, что она хорошо держится и к ней относятся не снисходительно. — Две штуки. — К-конечно, — кивнула девушка. — Одну минутку! Официантка скорым шагом удалилась на первый этаж, видимо, за этими самыми книжечками с прейскурантами. Адвокат взглянул на Майлза, который увлечённо изучал что-то за окном. — Что за внезапные милости? — улыбнулся он прокурору. — Сейчас им больше всего необходима поддержка, — начал объяснять друг. — Сам посуди: они только-только вступили на самый сложный этап — взрослая жизнь. Им нужно видеть, что их работа не напрасна, что их уважают и принимают всерьёз. Вспомни себя, когда только начал стажировку, — Эджворт заглянул в глаза Райта, улыбаясь, явно вспоминая старые дни. — Уверен, ты тоже хотел, чтобы тебя считали частью команды, ставили наравне. — Хорошо, — Феникс прикрыл глаза, так же мечтательно вытянув губы в улыбку, услышав позади себя быстрые мелкие шажки и тихий бубнящий девичий голосок, явно репетирующий фразу, которую она, как настоящий профессионал, произнесёт без запинки, подойдя к столику кафе. — Я думаю, что понял тебя, тоже попробую. Майлз лишь с удивлением вздохнул, не совсем осознавая, что на уме у его друга. Но это же Феникс Райт, у него на уме может быть что угодно, от вселенского бреда до гениальных решений и предложений. Он мог размышлять о всём на свете, заглядывая с такого немыслимого ракурса, что даже самый опытный преступник замирал в ужасе и восхищении одновременно, настолько потрясающим был этот адвокат. Ворвался в зал суда и сразу же показал всем, что правосудие настигнет каждого согрешившего, что справедливый суд — единственная верная система, а если нет, то он её исправит, сделает такой, какой должна быть, что действительно невиновному боятся нечего, ведь Юстиция — Феникс Райт — найдёт выход из даже самой спланированной западни. Эджворт бы никогда не поверил, что его друг, только, казалось бы, вчера начавший свою полноценную работу, будет на что-то годен. Но, когда именно он выиграл дело, затмив прокурора настолько, что тот в порыве гнева обжёг себе ладонь горячим кофе, а после этого ещё и сделал просто невозможное — доказал всем, в том числе и самому Майлзу, что он не виновен ни в одном из приписанных ему убийств, то сразу же изменил своё мнение насчёт уровня Феникса, хоть и вида не подал. Официантка, аккуратно положившая перед друзьями затянутые в пластик страницы, гордо при этом вздохнув, оповестила о том, что в кафе присутствуют также алкогольные напитки, так что если мужчины захотят выпить, то пускай только нажмут на кнопку — девушка сразу же примчится с винной картой и меню напитков. — Спасибо большое, мы позовём вас, когда определимся! — так же официально, с ноткой тепла ответил Райт. Школьница, лучезарно улыбнувшись, поклонилась и удалилась быстрыми аккуратными шажками, вероятно, снова на первый этаж, ждать свой звездный час. Феникс же занял себя изучением самого, собственно, меню, немного приподняв его кончиками пальцев. — Так вот оно, — тихо пробубнил себе под нос прокурор, проводив работницу взглядом. — То, что ты понял… — Что ты говоришь? — переспросил он, оторвав взгляд от листа и устремив его на друга. — Спрашиваю, определился ли ты с заказом? Лгать Майлз не умел от слова совсем, так что этот маленький маневр несомненно не ускользнул от зорких глаз адвоката. Но он решил оставить всё как есть и притвориться, будто ничего не услышал. — Не знаю, — виновато улыбнулся Феникс, опустив уголки бровей. — Тут всё так вкусно выглядит… — Закажи всё, что хочешь, или то, что кажется тебе вкусным. — Кх, — закашлялся Райт, подавившись от такого заявления. — Эджворт, я столько не зарабатываю… Майлз лишь нахмурился, нажав на кнопку вызова. Адвокат, не совсем поняв такого поступка друга, начал хаотично читать прайс-лист, пытаясь найти хоть что-то по разумной цене, чтобы, по крайней мере, притупить чувство голода на некоторое время. Но в этот раз официантка была быстрее света, из-за чего Райт чуть не взвыл, ведь успел дойти только до третьего по счёту салата, а им наесться не выйдет. Девушка немного замялась, увидев прокурора, который был немного не в настроении, хотя ещё буквально пару минут назад был приветлив и спокоен. — В-вы готовы сделать заказ? — прозвенел тихий голосок, немного снизив напряжение от тишины. — Две карбонары, мисо суп с креветками, тосты с сыром… — Майлз явно не собирался сбавлять обороты, поэтому Райт, набравшись смелости, пнул того ногой под столом. Эджворт явно опешил от такого, слегка подскочив на месте и устремив на адвоката ошалело удивленный взгляд. Но это сработало, и он, тихо откашлявшись в кулак, изобразив при этом довольно смешное, по мнению Феникса, лицо, добавил к заказу всего парочку вещей: шоколадные пирожные и две чашки кофе. Девушка, еле успевшая это всё записать, ещё раз все перепроверила, после чего удалилась, чтобы передать заказ на кухню, оставив мужчин наедине. — Ты с ума сошёл? — оперевшись ладонями на стол приблизился к Майлзу Райт. — Как ты собираешься все это съесть? — Карбонара и пирожное с кофе, разве это много? — вскинув бровь спросил прокурор. — Погоди, но ведь суп и тосты с сыром, — задумчиво опустился на своё место адвокат. — П-погоди, только не говори, что… — До тебя наконец-то дошло, Райт, — усмехнулся мужчина. — Да, ты должен будешь всё это съесть, и мы не уедем, пока твои тарелки не опустеют, понятно? — Н-но… Эджворт лишь откашлялся и устремил грозный взгляд на Феникса, давая понять, что он не желает слышать никаких возражений. И адвокат знал, как никто другой, перечить Майлзу — себе дороже. Поэтому он просто вздохнул, видимо, признав поражение. Прокурор внезапно удивленно заглянул за спину Райта, после чего на его лице появилась какая-то глупая улыбочка и тихий, такой же простой глуповатый смешок, от которого у Феникса аж дыхание перехватило — слишком редкая картина, но от того до боли прекрасная. Интерес всё же взял своё, и адвокат решил обернуться, чтобы узнать, что же там такого интересного, если это вызвало такую реакцию у самого Майлза Эджворта. — К-какого?! — подскочил на месте мужчина, увидев следующую картину: та самая официантка, что брала у них заказ, несла поднос с карбонарой, похоже, стараясь не дышать, чтобы ничего не уронить. И Бог бы с ним, только вот тарелки были просто огромными, как и количество пасты на них. Еле-еле дойдя до стола, она поставила блюда на стол, случайно шумно выдохнув, отчего сразу же покраснела. За ними последовали тосты: шесть штук, стопочкой сложенные на блюдечке. Две чашки кофе коснулись стола последними. — Мисо суп ещё готовят, так что я принесу его позже, если вы не возражаете. — тихо произнесла девочка, прижав поднос к форме. — Хорошо, спасибо огромное. — успокоил её прокурор. Кивнув, она снова убежала. Желудок Феникса, несомненно, был пуст и молил о пище, но осилить всё это было явно проблематично. — Ешь. — скомандовал Майлз, взяв в руку вилку и принявшись за свою порцию. — Эджворт, — робко спросил Райт, недоверчиво смерив пасту взглядом. — А, ну, скажем, если я не смогу это всё съесть? — Я ведь уже говорил, что мы не уйдём, пока твои тарелки не опустеют. Мужчина неуверенно взял отливающую на солнце серебром вилку, и, тяжело вздохнув, принялся за дело. Тосты казались ему меньшим злом, поэтому их он оставил на потом.

***

— Фух, — с чувством выполненного долга откинулся на спинку диванчика, устало улыбнувшись и прикрыв глаза от наслаждения. — Справился… — Извините за ожидание, — девушка сняла с подноса какую-то миску, поставив её, как указал прокурор, ближе к Райту. — Приятного аппетита! По началу адвокат даже никак не отреагировал, но когда в нос ударил аромат супа — тут же вскочил, округлив глаза. Возможно, ему просто казалось, но порция была просто огромной. Всё же оставалась надежда, что это — заказ Майлза. — Эм, — он аккуратно указал пальцем на мисо, глядя на друга, будто ожидая, что тот сейчас же начнет есть. — С-суп… — Да, ешь. Феникс почти начал паниковать: Эджворт был серьёзен, когда сказал, что они не покинут кафе, пока всё, что было заказано, не исчезнет. Уже доверху набитый желудок неприятно заныл, отчего адвокат немного поморщился. От глаз прокурора это не ускользнуло, но и особо, видимо не встревожило, отчего он так и продолжил молчать. Райт, уже, видимо, смирившийся со своей судьбой умереть от переедания, обессиленно взял ложку в руку, с таким же настроем запустил её в «океан» супа и принялся отправлять в рот, одну за другой, всё же, время от времени поглядывая на Майлза, что последнего, похоже напрягало, особенно в моменты, когда мужчина не мог контролировать свою вредную детскую привычку: легонько прикусывал зубами ложку. — Зачем ты это делаешь? — не выдержав спросив мужчина, отчего адвокат подавился креветкой, пускай и крошечной. — Что именно? — ответил вопросом на вопрос тот, откашлявшись в салфетку, которую протянул ему прокурор. — Кусаешь ложку, — задумался на секунду Эджворт, после чего добавил. — И смотришь на меня. Феникс готов уж был ответить на первую часть вопроса, набрав воздуха в грудь, как тут запнулся, просто растерянно охнув, после чего зачерпнул ещё немного супа, отправив ложку в рот, размышляя над ответом. Он, собственно, сам не знал причины, по которой так часто стал засматриваться на друга. Всё же склонялся к тому, что просто долго его не видел, и всё никак не может привыкнуть к облику прокурора: он сильно изменился с того самого третьего класса. Он, казалось бы, просто стал взрослой версией себя, что очевидно. Но, что-то, всё же было не так — этот Эджворт будто вырос в другом мире. У него определённо были проблемы с контролем и выражением эмоций, из-за чего некоторые находили его компанию неуютной, отказываясь работать с ним, это только усугубляло ситуацию, так как мужчина всё больше закрывался в себе, не обретая навыков в общении. Однако понятно было, что проблемы, по большей части, у него такие из-за семейства фон Карма, которое, собственно, воспитало этот айсберг, который пока никому не удалось растопить, даже самому адвокату. Но в плане последнего было исключение: он делал успехи, так что, возможно, если он не остановится, то, когда-нибудь, статистика изменится. В моменты, когда Феникс думал о том, как паршиво Эджи на душе, становилось очень грустно. Хотелось обнять его, дать волю слезам и помочь везде, где только можно, только бы он улыбнулся, так легко и непринужденно, как тогда, ещё в школе, когда он с блеском в глазах рассказывал о том, что, когда вырастет, то непременно станет адвокатом, прямо как его папа! И мужчина помнит эту гложущую боль и пустоту в таких прежде блестящих серебряных глазах, теперь отдающих таёжным холодом. Как из мальчика со звездами в глазах он превратился в одну большую кровавую рану. Никак не подступиться, как ни крути. Больно было не только ему, но и Ларри с Фениксом. Они хотели помочь другу, но не знали как, да и не вышло бы. Гибель отца — одна из самых тяжелых вещей, которую третьеклассники никак не могли облегчить. И это съедало изнутри. Возможно, Ларри действительно очень сильно переживал, но точно не сильнее Райта, который ночами не спал, ища выходы из этой ситуации. Каждый раз, когда мальчик впадал в дрёму, перед ним представал ещё радостный, со светящимися глазами Майлз. Ещё живой Майлз. От этого третьеклассник постоянно вскакивал в холодном поту, иногда это доходило до истерики, что неимоверно вредно для детского организма. Он не высыпался, проводя половину, а то и всю ночь в таком состоянии, шатаясь, словно призрак по школе, из-за чего ничего не соображал и постоянно был на грани срыва. Он словно прочувствовал на себе весь тот ужас, через который прошёл Эджворт.

А потом он исчез. Испарился. Переехал.

Придя в школу, Райт, как обычно, направился в свой класс. Погода была особо паршивая, словно предвещающая что-то неладное, но Феникс отбросил эти мысли, посмеявшись от осознания того, что решил, что погода — серьёзная причина ожидать чего-то плохого. Переступая через ступеньку, он спешил в классную комнату. В последнее время с Майлзом можно было перекинуться хотя бы парой слов, что, несомненно, радовало. Только вот темы для разговоров никак не находились. Разговоры про погоду — скучнее не придумаешь, но это было хотя бы что-то! В голове прокручивался набросок разговора: он, мальчик знает точно, продлится меньше минуты, но слышать голос Эджи после такого ужаса, слышать, что он рядом, что он всё ещё жив, хотя бы внешне — словно галочка в списке обязательных дел Феникса Райта. Аккуратно открыв раздвижную дверь, он переступил порог, ища Майлза глазами. Остановив взгляд на парте друга, он опешил — его нет. — «Опаздывает?» — задумался мальчик, сам не веря своим мыслям: он никогда не опаздывает.

***

Звонок, оповещающий об окончании учебного дня, сотряс тишину, заставив Райта вздрогнуть. Он уже минут пять беспрерывно протирал окно, будто намеренно проделывая в нём дыру. Все остальные дежурные уже закончили и ушли домой, оставив его одного. — Йоу, Ник, — позвал где-то над ухом появившийся из ниоткуда Батц. — Ты тут уже вечность стоишь. Все уже ушли по домам, может, мы тоже пойдём, — спросил, заглянув в лицо. — Чувак, ты в норме? — Ох, — снова немного подскочил мальчик, переведя взгляд на тряпку, которая уже высохла и просто полировала стекло до блеска, слегка помяв её в руках, после чего принялся складывать её пополам. — Я просто немного задумался… — Да вижу, чуть стекло не стёр, — подметил Ларри, смотря в окно. — Ты дождь пытаешься вытереть, или что? Он с другой стороны, так-то. — Я просто думал, что он придёт, — уже более бодро развернувшись на пятках и отойдя к шкафу, чтобы сложить кусок ткани. — Ты понимаешь, Эджворт. — А ты разве не в курсе, — удивлённо округлил глаза друг. — Он ведь уехал. — Опять какие-то разбирательства, бедный Майлз, — аккуратно, чтобы ничего не задеть, он пытался уложить платок на одну из полок, ту, до которой доставал. — Совсем отдыху не дают, ему ведь надо прийти в себя после всего этого кошмара… — Н-нет, Феникс, ты не понимаешь, — снизив громкость голоса остановил этот бесконечный поток мыслей Ларри. — Он не вернётся. Он совсем уехал. Навсегда. Фигурка ангела, которую мальчик так отчаянно старался не задеть, разлетелась, упав на пол. Он не хотел понимать то, что только что сказал Батц, не хотел слышать этого. Не может такого быть. Эджворт не мог уехать навсегда! Он бы не исчез, ничего не сказав! После всего того, что случилось между ними, от этого бумажного журавлика и кражи денег, до ДЛ-6, после всех тех секретов и мечт, которыми они обменялись, обещая поддерживать друг друга во всех начинаниях, после всех тех ссор, во время которых они кричали друг на друга, когда в порыве злости, толкнул Эджи в шкаф, тот самый, перед которым стоит сейчас, из-за чего Майлз набил шишку на затылке, а после ударил Райта кулаком в лицо. Конечно же они помирились тем же самым вечером, и в знак примирения организовали ночёвку у Феникса, со всякими сладостями, газировкой и просмотром мультфильмов и кино. Билеты в кинотеатр стоили бы дороже, чем всё это вместе взятое, так что родителям обоих эта идея понравилась, и они с радостью дали детям денег, чтобы те накупили себе всякой всячины и хорошо провели время, даже одних в магазин отпустили: Майлза — потому что самостоятельный, Феникса — чтобы брал пример с друга. Сами же ребята даже дали название этому событию — «Вечер примирения». Оба были очень взволнованы и почти прыгали на месте от радости. Как говорится «нет добра без худа» — если бы не драка, то кто его знает, случилась бы эта ночевка или нет? В предвкушении, они даже умудрились забыть зонты, уйдя за покупками, хотя прогноз погоды обещал проливной дождь. Бежали из магазина, будто бы парную эстафету на спортивном фестивале в школе: одна ручка пакета у Райта, другая у Эджворта. Дома им, конечно же, хотели очередной раз упрекнуть их невнимательностью, мол, кто-то мог заболеть, но, увидев эту чистую детскую радость и задор в их глазах, решили, всё же, промолчать. После прохладного дождя всегда хочется в тепло, поэтому, сыграв в «камень-ножницы-бумага», мальчики определились с тем, кто первый пойдёт в душ, так как не могли решить, бесконечно уступая друг другу. В итоге, Феникс пошёл первым, пообещав, что он мигом, чтобы Майлз не перемёрз, а последний занёс покупки в комнату, заодно прихватив домашнюю одежду, которую наденет после душа. Райт действительно быстро справился, и выскочил из ванной уже одетый, но не это заставило Эджи удивиться. Его волосы, обычно уложенные лаком назад, делая его похожим на дикобраза, сейчас спокойно спадали на его плечи, что, в принципе, было логичным, просто сыграл эффект неожиданности. Быстро приняв душ Майлз промокнул волосы мягким полотенцем, которое взял с собой, и выйдя из ванной, направился на второй этаж, в комнату Феникса. Тот сидел на кровати и переключал каналы на телевизоре, мотыляя ногами. На кофейном столике были разложены их покупки, стояли два стакана и пара глубоких мисок. Мальчик вначале, видимо, не заметил Эджворта, зашедшего в комнату, будучи увлечённым поиском их любимого телешоу, и осознал его присутствие только тогда, когда он мягко опустился рядом с ним, поправив слегка влажную чёлку рукой. Впервые, он увидел друга в простой футболке и шортах, которые тот обычно надевал на физкультуру, в столь непринужденной обстановке. Это… Успокаивало? Он выглядел уютно и по-домашнему. Майлз напоминал ему о звездах, только вот мужчина не помнил почему, хотя казалось, что ответ так близко. Погода была особо паршивая, словно предвещающая что-то неладное, но Феникс отбросил эти мысли, посмеявшись от осознания того, что решил, что погода — серьёзная причина ожидать чего-то плохого. Посмеялся. В классе воцарилась тишина, которую внезапно сотряс смех. Смех Райта. Не весёлый и звонкий, а нервный и болезненный. Ларри почувствовал, как по спине прошёлся холодок: он не понимал, что могло заставить его засмеяться в такой момент. — Почему? — тихо прошептал мальчик, всё ещё стоя лицом к шкафу, склонив голову. — Н-не знаю, мне сказали, что он переехал куда-то в… Германию, вроде… Но, — затараторил в ответ Батц, неумело пытаясь звучать спокойно, хотя самому тоже было грустно от потери друга. — Х-хэй, чувак, я уверен, что он напишет тебе письмо, когда осядет на новом месте, м-может даже магнитик пришлёт! Он… Да я никогда не поверю в то, что он забудет о тебе! Голова закружилась, то ли от переизбытка эмоций, то ли от недостатка воздуха, сбив мальчика с ног. — Ник, — бросился к потерявшему сознание другу Батц, принявшись тормошить того за плечи и отбивая пощёчины, параллельно пытаясь докричаться. — Ник! Ты слышишь меня?! Райт! Райт!..

***

— Райт! — рука, пролетевшая и легонько задевшая кончик носа, вернула его в реальность. — Да-да, я слушаю. — попытался обмануть прокурора Феникс. — Я ничего не говорил, — немного раздраженно улыбнувшись заметил Майлз. — Твой суп. Глупо хлопнув глазами пару раз, адвокат, наконец-то, перевел свой взгляд на стол, обнаружив себя в крайне неловком положении, из которого ясно было, что он выпал из реальности, по крайней мере на минуту: тарелка была пуста, а мужчина до сих пор продолжал царапать ложкой её дно, всё так же отправляя её в рот, прикусывая. — О-ох… — смущённо отозвался он, оставив бедный столовый прибор в ёмкости, легонько откашлявшись в кулак, отведя взгляд. — Райт? Всё в порядке? — Эджворт выглядел очень обеспокоенно. — В полном, — мужчина не понимал, почему вдруг так спёрло дыхание, почему взгляд стал таким затуманенным. — Почему ты спрашиваешь? На ладонь приземлилась капля, за ней ещё одна, и ещё. Феникс… плакал? Слёзы катились по щекам, падая на руки и пиджак, а он и не заметил. Видимо, настолько увлёкся болезненными воспоминаниями, которые влезли в голову без спроса. А ещё он до сих пор радовался. Радовался тому, что Майлз снова здесь, рядом, вот он, на расстоянии вытянутой руки. И это грело внутри. — Прости, я правда переборщил, — прокурор отодвинул тарелку в сторону, подвинувшись ближе, сев на самый край диванчика. — Если тебе нехорошо, то скажи, мы… — Н-нет, просто, видимо, глаза пересохли. Мужчина глупо улыбнулся, отмахнувшись, успокаивая друга, что, видимо, сработало. Сегодня его эмоциям, по всей видимости, не сиделось на месте, а хотелось бушевать и рваться наружу. Абсолютный непрофессионализм с его стороны, как адвоката. Повернув лицо к окну и шумно втянув воздух носом он прикрыл глаза на пару секунд, после чего, открыв их, перевел взгляд на Эджворта. — Вот теперь я точно в норме! — хихикнув прервал тишину Райт. Мужчина в ответ лишь прикусил губу, будто не решаясь что-то сказать. — Адвокат-обманщик, — в конце концов ухмыльнулся он. — Не ожидал. — Я полон сюрпризов, — тяжело вздохнул Феникс. — И еды. — Я помогу тебе с десертом, так уж и быть, — не с особо то и страдальческим видом подтянул к себе блюдце Майлз. — И поедем, да? — Я, если и смогу дойти до парковки, то, боюсь, твоя машина не сдвинется с места. — Будем толкать, — прищурился Эджворт, вытянув губы в тонкую ухмылку. — Ты будешь. Адвокат в ответ на это лишь хмыкнул, отпивая уже слегка остывший кофе.