Бабочка в лапах паука / омегаверс /ЗАКОНЧЕНО/

Глава-бонус *** Лотте, вечер. — Что это? — Омега смотрел округлившимися глазами на собственные бёдра, обтянутые в чёрную кожу. На нём красовался облегающий комбинезончик с абсолютно неприличным отверстием между ног. Стёганые пряжки сексуально обвивали плечи, талию и попку, переходя в тонкий ошейник и завершаясь кожаной же шапочкой с маленькими ушками. — Где он только такое берёт?.. Тут совсем не прикрыто. — Захлопал глазками Чимин и накрыл оголённый пах маленькими ладошками. — Ох… как не прилично. — Его губки оценивающе сжались, а в глазах блеснул задорный огонёк. — Однако формы подчёркивает замечательно. — Пак восхищённо провёл ладошкой по животу и изгибам талии. — Надо же, я такой сексуальный и… — Котёнок, твой хозяин ждёт. — Послышалось за дверью ванны от чего Чимин вздрогнул. — Я почти! — Крикнул он вдогонку участившемуся пульсу. Пак потрогал ушки, но тут же опустил руки обратно вниз, ощущая лёгкий холодок между неприкрытыми ножками. Он прикусил пухлые губы и посмотрел на себя в зеркало. — Если я снова котёнок, то это значит… что будет полный разврат… — Омега вздохнул и укоризненно покачал сам себе головой. — Пак Чимин, ты скатился на самое дно, ты знаешь об этом? Плохой мальчик. Как тебе может нравиться подобное? — Губ коснулась алая помада вместе с застенчивой улыбкой. — Но ты же заслужил это, так ведь? Тем более ты такой только со своим будущим мужем, поэтому… Внезапно дверь отворилась и Чимин ахнул от неожиданности, чуть не подпрыгивая на месте. В дверях стоял Намджун в кожаных… то ли боксерах, то ли экстремально коротких шортах на шнуровке и с плетью в руке. От такого вида у омеги моментально упала челюсть и чуть не подкосились ноги. Для его глаз это было уже слишком — все эти рельефные формы и выпирающие мышцы в довесок к прожигающе-чёрным глазам… Пак резко отвернулся и быстро-быстро задышал, пытаясь прийти в себя. — Хозяин заждался. — Ухмыляясь, пробасил альфа, обдавая омегу тяжёлым, оценивающим взглядом. Глаза остановились на пятой точке, где снизу начинался округлый вырез, дающий пикантный обзор на полуприкрытую наготу аппетитной попки. — И ждёт полного повиновения. — Нами, я… — Омега громко сглотнул, услышав характерный хруст сжимаемой кожи. Он посмотрел в зеркало на высоченного альфу, медленно накручивающего чёрную плеть на свою руку, и ощутил как у него самого будто скрутило внизу живота и перехватило в груди. — На колени. — Произнёс повелительным тоном Нам, возвышаясь над омегой, от чего у последнего мелко затряслись руки и его бросило в жар. Хоть это всё и было игрой, однако то, как умел нагнетать обстановку Намджун, воздействуя одним лишь своим присутствием, было поистине феноменально — градус происходящего моментально повышался до такого состояния, что Чимин уже переставал различать, где начинается эта самая игра, а где заканчивается реальность. Наму даже не нужны были актёрские данные для убедительности, достаточной собственной харизмы, убийственного взгляда и умопомрачительных феромонов, сводящих зверька с ума. — Да. — Поспешно выпалил Пак. От необычной смеси возбуждения и тремора, из-за которых Чимину казалось, будто у него кипит кровь, он моментально упал на пол и, приземлившись перед Намджуном на колени, тут же смиренно склонил голову в жесте подчинения. Он тяжело дышал и, приняв уже знакомую игру, не смел поднять глаза на своего хозяина. Ожидая своей участи, он слушал приближение босых ног и ощущал, как внизу, ниже пупка всё скручивает будто по спирали, создавая приятное напряжение. Как так вышло, что вечер вдруг совершил такой квантовый скачок от приятного массажа до костюмированных игр в подчинение? Пак не имел ни малейшего понятия. А впрочем… — Готов принять любое наказание. — Медленно облизнул нижнюю губу Чимин. Он уже успел понять много вещей, одной из которых было то, насколько эротично выглядит подобное действие. — Хозяин… Это действительно было так. Губы крохи — отдельный фетиш Нама. Они настолько манящие и вкусные, словно растаявшие конфетки, что возбуждают одним только своим видом. А сегодня они особенно прекрасны — словно красные маки, что своим дурманом сводят с ума — алые, блестящие, как порочная кровь, закипающая в жилах от одного только взгляда на объект вожделения. — Сядь и раздвинь ножки пошире. — Произнёс альфа, ощущая, как тяжелеет в паху. Сердце Чимина заколотилось как бешеное. И тем не менее он сделал так, как попросил этого Намджун. Ему и самому уже хотелось распалять своего альфу так смело, как только он мог это себе позволить. Сев на попу и облокотившись спиной о шкафчик, он элегантно раздвинул стройные ноги, демонстрируя смелый округлый вырез, открывающий вид на самое сокровенное. Верхняя губа альфы дёрнулась, а ноздри раздулись и ритмично зашевелились. Верх блаженства, визуальный оргазм! — Кисонька, у тебя уже стоит. — Облизнулся Нам как самый настоящий хищник и, подойдя вплотную, присел на одно колено. — Д-да… — Чимин откинул голову назад и громко задышал, демонстрируя красивый изгиб шеи и груди. — Тогда я должен уделить твоему возбуждению особое внимание. Протянув скрученный конец плётки, Намджун коснулся им члена омеги, от чего зверёк зашипел и зажмурился. Кожаная поверхность коснулась розовой головки, собрала проступившую смазку и поползла вниз, немного грубо надавливая на ствол, яички и упираясь в итоге согнутым концом в открытую доступность промежности. Чимин не смел раскрыть глаза, приятное напряжение в паху сводило его с ума, ощущения были невероятными — эти повелевающие движения, пьянящие феромоны и проникающий в душу взгляд, который он чувствовал даже с закрытыми глазами — всё это доводило омегу до исступления. Пак издал лёгкий стон, когда рукоятка слегка провернулась, упираясь в пространство между половинками попы, и мелко задрожал. Плеть ещё какое-то время покружила внизу, размазывая проступившую смазку и вернулась на изначальную позицию, возле головки. Чимин задрожал от предвкушения — все эти выдумки его альфы были для него на грани, а потому, преодолевая самого себя в такие моменты, его ощущения делались в сто раз острее. Сделав петлю, внезапно плётка обхватила член Чимина и, словно тугое лассо, уже смоченное его же секретом, заскользило вниз. Пак резко раскрыл глаза и в удивлении уставился на Намджуна. — Обхвати плеть рукой. — Тут же приказал альфа, прошивая омегу своими чёрными глазами насквозь. Чимина аж затрясло от этого тона голоса — такого низкого и доминирующего, не допускающего неповиновения. Если бы он даже в чём-то сомневался или боялся, ослушаться такого Намджуна — это было бы всё равно, что пойти против самих сил природы. — Д-да… — Дрожащий, томный голосок пришёлся альфе по душе, он ощущал как на самом деле трепещет омега, распалённый желанием. Если бы не их поход к частному митрологу, который дал добро на секс с небольшими ограничениями в первом триместре, Нам был бы сейчас гораздо более нежен и осторожен, а так как ему дали зелёный свет, он решил себя не сдерживать. Да и Чимин изрядно успокоился и повеселел после заключения врача о том, что он абсолютно здоров и ближайшие два месяца будет точно трудоспособен, за исключением момента, что ему нужно лишь составить индивидуальный график тренировок. Всё это вселило в обоих как здоровый оптимизм — с одной стороны, так и нездоровое желание предаваться любви — с другой. Тем более что гормончики у Пака и правда стали день ото дня повышаться, что сказывалось на его либидо, а соответственно и сексуальном желании, которое Намджун не желал оставлять без внимания. После того памятного вечера, когда Нам вставил Чимину кляп в рот и взял его, предавшись любви аж до самого утра, у Пака произошёл забавный диалог с папой Ланом. Хотя… таковым он был лишь для старшего омеги, тогда как младший словил жутчайший кринж. Всё дело в том, что Лан выразил восхищение выдержке и стойкости любимого зятя в его интересном положении и сравнил Чимина с собой в молодые годы, когда он был так пылок и горяч, что мог, по его словам — выдержать недельный любовный марафон. И пусть Лан и преувеличил масштабы своих секс-достижений, однако он так воодушевлённо и без затей описывал свою бурную молодость, что не заметил как вогнал младшего в краску и ступор. Но папе будто и этого было мало — после своего красочного повествования он как ни в чëм ни бывало стал давать советы по всяческим ухищрениям в постели и уверять зятя в том, что тому не стоит волноваться по поводу его половой жизни, так как это самое естественное, что только может быть. — Вы можете заниматься любовью сколько душе угодно. — Махнул рукой Лан, не обращая внимания на уже спёкшегося от стыда кроху. — Если врач разрешил, то я только за. Поверь, тебе не о чем беспокоиться, мы с отцом просто оденем беруши и ничего не услышим. Вряд ли подобные откровения могли воодушевить Чимина на половые свершения, а потому с того момента они с Намджуном стали чаще выбираться в Лотте. — Ползи ко мне. — Намджун положил хлыст на край кровати. Сам же он сел, широко раздвинув ноги и наблюдая за тем, как зверёк, оттопырив свою прелестную, обтянутую кожей попку, ползёт к нему на четвереньках. — Кис-кис-кис. Покупка этого комбинезона оправдала все ожидания альфы! Он и не думал, что у него имеется подобный фетиш на игры и переодевания. Точнее будет сказать — на переодетого Чимина и игры исключительно с ним в главной роли. Зверёк в чёрной коже — боже, да он в нём просто неприлично сексуален и горяч, а благодаря вырезу между ног, Намджун может любить кроху даже не снимая костюма! Это сильно заводило альфу, как и тот факт, что его омега беременный. От одной мысли, что он сейчас будет владеть этим телом, внутри которого заключена жизнь, да не одна — черт, это звучало как что-то очень запретное, но в то же время настолько желанное, что сносило голову напрочь. Намджун уже представлял как сжимает тонкую талию Чимина и под мелодичные стоны и вздохи толкается внутрь этого податливого тела, как он сминает упругие ляжки и ласкает этот маленький член, что раскачивается от ритмичных, вбивающихся движений. Чимин — это сплошная эстетика, замешанная на сексе, даже просто любуясь на его роскошное тело, можно стопроцентно кончить, не говоря уж о том, чтобы чувствовать его в своих руках и тем более — быть внутри него. Вот как тут лишний раз не перевозбудиться? Подобравшись вплотную, кроха вынырнул между расставленных ног альфы и посмотрел вверх. Его взгляд… заставил сердце Нама колотиться ещё сильнее. Он был не таким как обычно — невинным и робким — сейчас взгляд был в противоположность прямой, решительный и возбуждённый, что в совокупности с маленькими пальчиками, которые потянулись к шнуровке на его ширинке, выглядело настолько будоражаще, что альфа даже изменился в лице. Ощущение, будто у его зверька никогда и не было всей этой наивности и целомудрия… будто он скрывал свою истинную сущность опытного и раскрепощённого обольстителя. Хотя это было лишь обманчивым чувством. Потому что уже в следующую секунду, когда шнуровка подалась в стороны, открывая вид на край возбужденной плоти, Чимин залился горячим румянцем. Омега всё-таки выдал своё волнение — жаром прерывистого дыхания, обдавшим кожу лобка альфы, а так же лёгкой дрожью в пальцах, пытающихся выудить увесистый член из плена тугих шорт. — Поиграй с ним как тебе хочется. — Тяжело задышал Намджун, смотря прожигающим взглядом на округлую попку, что плавно раскачивалась при каждом движении омеги. Пак ещё немного оттянул шнуровку, охватил затвердевший ствол ладошкой и, вытащив член наружу, посмотрел на него несколько секунд. Потом перевёл серые глаза, обрамлённые длинными ресницами на альфу, сводя его тем самым с ума, и медленно приблизился губами к раскрасневшейся головке. Тёплое дыхание мягко легко на крайнюю плоть, словно легчайшая газовая ткань, вызывая тем самым у Нама приятное покалывание в паху и приглушённый горловой стон. Чимин на этот звук замедлился, а затем белокурая головка с чёрными ушками и вовсе замерла, не двигаясь — она словно гипнотизировала альфу влажным взглядом. Брови Намджуна взметнулись вверх, выражая немой вопрос. Омега будто и впрямь не торопился приступать к основному блюду, а лишь вожделенно смотрел на любимый деликатес, вызывая тем самым у себя и альфы обильное слюнотечение. — Что ты делаешь? — Откинул назад голову Нам, выдыхая переизбыток горячего воздуха. Что он делает? Крутит острым язычком на грани касания, дразнит, изводит — вот что! Намджун любит такие игры, у него чуть челюсть не сводит от предвкушения — этот близкий контакт, ощущаемый разве что только в воображении, но распаляющий ещё больше — самое прекрасная прелюдия к основной симфонии любви. Он сам открыл эту будоражащую сторону секса только с появлением в его жизни Чимина и, конечно же, поспешно научил этому приёму своего котёнка — и вот теперь поистине наслаждается плодами своих уроков. Доведённый до отчаяния, Намджун рычит со стоном, когда язычок таки касается головки. Его бёдра подбрасывает вверх, тут же погружаясь в услужливо приоткрытый ротик. Господи, как хорошо! В этом тесном, тёплом плену влажных губ просто невероятно! Лучше может быть только внутри мягкой, сладенькой дырочки, с которой он так любит играть — пальцами, языком, членом, а иногда и в комбинации того и другого. Крошка Чимин учится всему и правда невероятно быстро. То как он сейчас заглатывает и с вожделением посасывает его член, взяв на половину длины, как помогает себе язычком, крутя им внутри рта — всё это говорит о явном таланте и просто не поддаётся описанию. Почему ему так хорошо со зверьком? Только ли дело в их совместимости? Или это судьба, что дарует подобное счастье лишь избранным? Как бы то ни было, Намджун знает что ничего в жизни не даётся просто так, а совместимость, какая бы она ни была — идеальной никогда не бывает. И всё же, есть в их истории что-то такое, что не поддаётся даже его уму и логике. Стоит ли думать об этом сейчас? Без сомнения нет. В любом случае он всегда будет стараться для своего крохотного чуда, какие бы трудности их ни постигли — он преодолеет всё, вырвет счастье из любых лап, будь то руки врагов или цепкие путы непреодолимых обстоятельств, лабиринты непониманий или трясина бытовой рутины. Со зверьком хочется идти только вперёд и до самого конца, находить выходы, искать и находить ответы — всё то, что делает жизнь по-настоящему наполненной и настоящей. Если жизнь — ягодная поляна, то Нам чётко знает, что даже ради одной единственной сладкой ягоды нужно как минимум наклониться вниз. Никто за тебя не сделает этой работы, не найдёт заветного плода, не положит услужливо на тарелку — ты сам кузнец своего собственного счастья. Большие ладони ложатся на голову омеги, вплетаются в в волосы, давят на кожаную шапочку, усиливая движения снизу, углубляя и обостряя ощущения. Чимин покорно следует этим посылам, показывает насколько он разделяет всё происходящее — соглашается брать глубже и жёсче. Всё для него, для его любимого альфы, рядом с которым у него мир волшебными искрами рассыпается. — А помнишь, я говорил, что никогда не буду твоим супругом? — Губы омеги выпускают член с характерным хлюпающим звуком. — И даже уверял в том, что никогда под тебя не лягу… Помнишь? — Зачем ты это вспомнил именно сейчас? — Разочарованно вздыхает Нам, даря тем самым усладу ушкам Чимина. — Не знаю… Но мне так стыдно и смешно от тех своих слов. Я был тогда так упрям и зациклен на своих принципах… выдумал, что знаю тебя… хотя даже не пытался понять. Мне так стыдно и неловко за того прежнего Чимина… — Язычок лизнул дырочку на головке члена. — А что же сейчас? — Промычал Намджун. — Сейчас? Ты и сам знаешь… — И всё же. Нет, альфа никогда не устанет слушать слова любви от его драгоценного зверька. Они нужны ему словно пища, что насыщает тело и душу: подойдут любые формы признания, любые фразы и выражения любимого лица, лишь бы только они были, лишь бы только источник, что исходит от единственного человека на этой планете, вызывающего настолько бешеное сердцебиение, никогда не иссякал. — Сейчас всё кардинально по другому. Я так сильно люблю тебя, что даже при одной мысли о тебе мне кажется, что моё сердце вот-вот разорвётся на части. — Омега прижался к члену щекой и прикрыл глазки. — Жить без тебя не могу. О боже! Какие признания!.. У Намджуна от них просто дух перехватывает, ведь это всё более чем взаимно. Он души не чает в своём зверьке, он его обожает и боготворит — Чими его крохотное чудо, от которого он, чёрствый и твердолобый альфа, просто тает. Смотрит в эти серые глазки и плавится как свечка. — Кроха… — Взгляд альфы передавал сейчас сейчас множество чувств, но самое главное из них было попросту невыразимо. Да это было и не нужно, омега и сам всё видел — чёрные глаза напротив показывали ему самый настоящий океан чувств, топили в себе его маленький кораблик души и уносили на самое дно ярких переживаний. Протянув к лицу Чимина руку, Нам огладил сначала щеку — нежно и мягко, затем скулу — уже более настойчиво, а после пробрался за ушко, со всей страстью устремившись к затылку и побуждая любимого к действиям. Растроганный собственными чувствами, Чимин снова заглотил распалённую головку и стал с упоением двигаться вверх-вниз, не замечая, как из глаз покатились крупные слёзы. Стекая вниз по щекам, они перемешивались с предэякулятом в общем солоноватом вкусе и стекали по подборку на собственные пальчики, обхватившие основание члена. — Это что, минет сквозь слёзы? — Иронично заметил Нам. Его брови приподнялись в удивлении вверх, на что Пак прыснул от смеха, чуть не подавившись. — Осторожнее, дурашка. — Хохотнул Намджун в ответ и протёр большими пальцами влажные щёки Чимина. — Почему ты плачешь? Тебе настолько не понравилось? Или наоборот, ты просто в восторге от моего члена? — Кажется, я становлюсь сентиментальным, как Солар. — Подавляя усмешку, пробубнил омега. — Что же будет дальше? Я буду рыдать в три ручья? Хммм… Это будет очень странно выглядеть… так, будто ты берёшь меня против моего же желания. — Если это слёзы счастья, то мне это не мешает. — Улыбнулся альфа, взяв омегу за подбородок. Чимин вновь не выдержал и засмеялся, представив картину, в которой он скачет на альфе и рыдает во весь голос. Поцеловав пальцы Нама, он наклонился вниз и уткнулся носом в живот альфы. — Это всё беременность… и, кажется, первые признаки уже подкрадываются. — Чимин потёрся щекой о рельефные мышцы пресса и пополз по альфе вверх, оттопырив попку. Он подполз к лицу Нама и, прогнувшись как кошка, стал тереться о него животом и пахом. — Мне будет очень интересно наблюдать за всеми твоими изменениями. — Взял Пака за талию Намджун. — Мне тоже. — Радостно сощурился в ответ омега. — Я так счастлив с тобой, что кажется, порой хочу слишком многого. — Например? — Всего-всего, чего у меня никогда не было. Свиданий с тобой, общих прогулок и путешествий. Хочу, чтобы мы помогали друг другу и заботились даже о незначительных вещах, уважали и любили до конца наших дней. Чтобы всё делали вместе, принимали в гости друзей, радовались каждому дню, планировали совместный отдых и обустройство дома. А ещё хочу тёплые семейные вечера и много детей. — Покраснел Пак. — Я слишком жадный, да? — Вовсе нет. — Погладил по волосам омеги альфа. — Хотя… если ты так считаешь, то получается, что я даже гораздо жаднее тебя. — Почему? — С интересом уставился на Нама Чимин. — Да потому что я… — Нам резко осёкся. — Неважно… — Как не важно? Я хочу знать! — Пак стал подпрыгивать на альфе, заставляя того вздрагивать от прикосновений оголённого паха о его живот. — Скажи, что у тебя за желания такие, которые делают тебя буквально одержимым. — Все мои желания тебе известны, кроха. — Намджун неожиданно схватил Чимина под попку и резко перевернул на спину, подмяв под себя. — И вообще, хватит уже разговоров, болтушка. — Йяя! — А то рядом с тобой я превращаюсь в какую-то говорливую птицу… совсем теряю голову… — Да, тебе это совершенно не свойственно, но ты и правда стал более словоохотлив. — Хохотнул Пак. — Вечно убалтываешь меня, чертёнок. — Кажется я понял, что ты хочешь. — Вдруг засияли глазки омеги. — Правда? — Изогнул левую бровь альфа и потянулся к шее Чимина. — Да. — Хитро прищурился Пак и в ту же секунду громко ойкнул от укуса. — И что же? Омега изогнулся навстречу Намджуну и прерывисто задышал от приятных касаний языка, что зализывали оставленную рану, причём так рьяно и страстно, что Пак не смог совладать с собой: он оплёл ножками поясницу Нама и стал не сдержано стонать. — Надо же… ты настолько сильно хочешь меня? — Якобы удивился альфа. — Очень. — Без тени иронии ответил Чимин. — Какой же ты коварный. — Хитро прищурил глаза Намджун. — Однако, хоть твои желания для меня и закон, но ты должен их заслужить. — Да, хозяин. — Серьёзно посмотрел на альфу омега, возбуждая того с новой силой. — Я очень хочу вас и желаю, чтобы вы владели мною безраздельно. Так что я должен сделать? — Кажется ты не докончил начатое… Нам опасно ухмыльнулся и в одно движение оседлал плечи Чимина, оказавшись пахом прямо перед его лицом. Омега от неожиданности ахнул и во все глаза уставился на покачивающееся перед его губами внушительное достоинство. Не долго думая, альфа обхватил лицо Пака руками и, надавав на челюсть, стремительно ворвался в приоткрывшийся ротик. Чимин замычал, глаза его расширились — то ли от страха, то ли от неожиданности, однако после нескольких настойчивых, но довольно плавных фрикций, он успокоился и, обхватив руками мощные бёдра, стал принимать член всё глубже, подстраиваясь под нарастающий темп. Это сладкое мучение могло бы длиться столько, сколько пожелал бы того Нам, а Пак бы со всем покорно согласился, однако альфа не хотел долго мучить свою кроху, зная как тому непросто даётся заглатывать достоинство подобного размера, а потому он не стал сдерживать себя и довольно быстро кончил. Чимин, как и всегда, проглотил всё до капли, ни чуточку при этом не поморщившись, а Намджун его за это наградил долгим и страстным поцелуем. — Ну что ж, а теперь приступим к основному блюду, котёнок. — Облизнулся альфа и потянул ещё не отошедшего от минета омегу за ошейник. ~ — Ох, ммм… быстрее же, Нами… прошу… — Задушено скулил Чимин, метаясь по подушке. — Ещё немного… потерпи. — Сосредоточенно продолжал Намджун, ни на секунду не прерываясь от своего увлекательного занятия. — Ах, не могу. Нет сил терпеть. Прошу… — Ты забываешься, котёнок. — Пальцы альфы вдруг остановились, на что омега чуть ли не взвыл от отчаяния. — Как нужно правильно просить? Нам был очень сконцентрирован на происходящем, особенно сейчас, когда предоставлялась такая неповторимая возможность — одновременно растягивать и смотреть на разомлевшего и сходящего с ума зверька. Это было крайне возбуждающе! Маленькая чёрная бестия лежал на спине с разведёнными стройными ножками, облачёнными в кожу и будто бы временами уходил в себя, заходясь в тяжелом дыхании. Вспотевший, измученный, коварно обольстительный. Оголённая промежность, так похожая на белый островок среди чёрного океана похоти — блестящая от смазки, с раскачивающимся в свободном танце маленьким, аккуратным членом — весь этот бестыжий вид приводил нутро альфы в абсолютное неистовство. Говорят, самая лучшая нагота — полуприкрытая. Это утверждение и правда верно, особенно в отношении Чимина, которому настолько идут подобные фетиш-костюмы, что это даже становится опасным для моральной устойчивости. — Я был не прав, хозяин. — Взмолился Пак. — Пощадите! Пальцы Нама, наконец-то нащупав заветную точку, стали создавать внутри попки омеги массирующее давление, от чего Чимин выгнулся навстречу и стал задыхаться от удовольствия. Казалось, что не может уже быть ничего лучше, что ещё немного и он вот-вот взберётся на этот пик наслаждения, как в этот же момент Намджун подбавил масла в огонь. Взяв член омеги в рот, альфа ускорил движения пальцев стал, вызывая у омеги одновременно шок и непреднамеренную эякуляцию. — Нет, нет… — Взвизгнул Чимин, ощущая как кончает в рот Намджуну. — Выплюнь. Пак покраснел как рак от такой откровености, у него в голове не укладывалось, как альфа может проделать подобное. Невозможно… просто невозможно! Бровки омеги изогнулись домиком и он с мольбой посмотрел на Нама, не желая верить, что тот проглотил его семя. Коварная ухмылка альфы снова поставила Чимина в ступор, а когда тот открыл рот — бедняжка и вовсе чуть не умер. На языке Намджуна белело то самое, что он так стыдился увидеть — его сперма. Альфа демонстрировал её открыто, словно трофей, однако не давал стечь вниз ни капле. — Зачем ты… Договорить снова не удалось, так как Нам неожиданно схватил омегу под коленками и, задрав подрагивающие ножки вверх, прижал их матрасу по обе стороны от головы. Пак был буквально согнут пополам и вдавлен в постель. Глаза омеги от всего происходящего снова расширились — да и позиция была настолько открытой и откровенной, что привела кроху в полное изумление. Чимин мог только догадываться, как он сейчас выглядит для глаз Намджуна — в этом комбинезоне с округлым вырезом, что так любезно демонстрирует всё самое сокровенное в интимном месте. Вид и правда был просто потрясающим — настолько, что приводил внутреннего зверя альфы в настоящее неистовство. Края округлого выреза так пикантно врезались во внутренние стороны бёдер и ягодицы, открывая вид на мягкие половинки и раскрытую, розовую дырочку — просто сумасшествие какое-то! Гибкость Чимина потрясала, она словно открытая дверь в мир невиданных ранее удовольствий — как телесного, так и эстетического характера. Послышалось горловое рычание и Чимин резко посмотрел на альфу. — Что ты хочешь сделать? — Потрясённо спросил омега, впадая в новую прострацию, поскольку следующим шагом Намджуна было то, что он ещё сильнее развёл его ягодицы в стороны и с подозрительным выражением лица опустился вниз, к пульсирующему от смеси возбуждения и испуга сфинктеру. «Так вот почему он молчит!» — Нет-нет-нет… — Забормотал Пак, раскусив безумную задумку Нама, однако предпринять что-либо уже не представлялось возможным, так как он был в мёртвых тисках сильных рук. В ту же секунду альфа раздвинул стенки анального отверстия и высунул язык, дав белёсой жидкости стечь вниз, прямо в раскрытую дырочку. Это было настолько шокирующе, но и одновременно возбуждающе, что Чимин откинул голову назад и, стиснув зубы, застонал от передоза эмоций. Следом за семенем в попку нырнули три пальца. — С ума от тебя схожу! — Взгляд Нама был затуманен, он будто не владел собой. Хотелось так много и всего сразу, что его буквально разрывало на части. Эти безумные желания отражались в жёстких движениях пальцев и нетерпеливом шипении. Он трахал омегу с диким порывом неконтролируемого желания. — Хочу тебя безумно… мой маленький зверёк. Ох, как же я тебя хочу… — Я тоже… тоже… — Захрипел Пак, закусив тыльную сторону ладони. — Войди в меня, прошу… Альфа резко остановился, высоко вскинув брови и вызывая этим самым остановку сердца у омеги. «Почему он замер? Ох, боже… двигайся же!» Глазки Чимина испугано забегали по сторонам, судорожно ища причину этой странной паузы. — Я что-то не так сказал? — Нет, всё так, всё очень хорошо, однако… ты не правильно просишь… Да, его игра слишком жестока для подобного момента, но как хорошо, что его зверёк всё правильно понимает, принимает правила и уж тем более не обижается на подобное. Альфа и правда старается не перегнуть палку, чтобы ничего не испортить, видя насколько Чимини податливый и контактный в моменты возбуждения. К тому же волей-неволей на Нама всё равно влияет тот факт, что кроха беременный. — Ах… — Пак прикрыл глаза, ощущая как его нетерпение набирает пиковую фазу. — Я хочу… хочу, чтобы мой хозяин наказал меня за мою дерзость и глупость… и сделал со мной всё, что сам посчитает нужным. — Ты так томно дышишь… котёночек мой, поэтому я не могу отказать тебе в твоей мольбе. ~ Затуманенный взгляд Намджуна ласкал мимолётный взор Чимина, который тот кидал в перерывах между задушенными стонами и мигающим от удовольствием сознанием. Всё плыло и звенело в искрящихся потоках ферромонов и движениях полуприкрытых глаз, а влажные шлепки оттеняли общую сытую усталость и приятное тепло тел, обменивающихся зарядами электричества. Прыгал задний фон позади альфы, маленькие пальчики впивались в бугристые мышцы напряженного демона — всё было на грани реальности, а единение доходило до пика и дарило ощущение абсолютного космоса. Периодически Нам тянулся к зверьку за поцелуем, ласкал распалённые шею и грудь и сбито шептал какие-то слова, не видя ничего вокруг, словно находился в лавандовом мареве безотчётных желаний и действий. Они оба уплыли так далеко и глубоко, что толща общего удовольствия не давала возможности выбраться из-под себя, разорвать это единение. Чимин был на переделе сил и двигал бёдрами скорее уже по инерции, добирая своё, отдавая последние силы. Они не по разу сменили позы, любя друг друга как одержимые. Комбинезон уже давно покинул своего маленького владельца и было сделано несколько перерывов на отдых. Как итог: Пак оказался на Намджуне, выполняя данное обещание — как можно чаще седлать бёдра альфы. Маленькое тельце омеги устало приподнималось вверх и тяжело оседало вниз, поддерживаемое большими и сильными руками. Казалось, что только они и не давали Чимину рухнуть окончательно, только они направляли и вбивали в себя до последнего, желая помочь им дойти до окончательного предела и раствориться в устало-оргазмическом послевкусии их любовного соития. Чимин смотрел на Намджуна изможденным, но при этом абсолютно довольным взглядом, он изредка улыбался альфе и измученно цеплялся за его могучий торс. Пот капал с кончика носа-кнопочки и мокрые пряди отросших волос липли к блестящей шее. Их удовольствие, общее и неделимое, которое они создавали сейчас, казалось наивысшим пиком счастья, познать которое хотя бы раз — уже само по себе награда. Говорят, что счастье — это не конечная станция пребывания, а скорее манера путешествия. Это действительно так. Когда однажды их общий поезд свернул с привычного пути, Намджуну и Чимину показалось, что судьба просто-напросто посмеялась над ними, однако спустя время они присмотрелись к друг другу и виду за окном и поняли, что это новое путешествие им нравится гораздо больше того, что у них было раньше. А ещё через время, когда они вдвоём проделали весь тот незабываемый путь, они точно смогли сказать, насколько сильно они благодарны той самой невидимой руке судьбы, что повернула стрелку на их железнодорожных путях. Ведь тот вид из их общего вагона под названием любовь — самый прекрасный и интересный, что только может быть — он будоражит душу и дарит непередаваемое предвкушение дальнейших совместных приключений. *** По пути обратно в поместье Кимов. — Нами, забыл тебе сказать, что мне вчера звонил Хосок… — Поглаживая руку альфы, очень хитро улыбнулся Чимин. Однако стоило Намджуну кинуть на него мимолётный взгляд, как вид омеги сразу сделался абсолютно невинным. — Что он хочет? — Тут же насторожился Намджун. Он знал, что однажды наступит тот самый момент, когда энерджайзер таки проявит свою сущность: не выдержит и вскочит на свой любимый броневичок организаторских способностей, включая все свои творческие инстинкты в полную мощь. Ведь не может в их жизни быть всё так идеально и просто. Это странное затишье от друга и так было слишком подозрительно… Судя по всему Хосок сдерживался лишь по причине загруженности и того, что сам Лан взял на себя всю инициативу по свадебному обустройству. Но, конечно же, это было лишь временным отвлечением от ядерного пиздеца. — Да ничего такого… — Пальчик Чимина выводил на внешней стороне ладони альфы какие-то письмена. — Спрашивал про то, будет ли у нас свадебный танец… — Танец? — Левая рука Намджуна с силой вцепилась в руль, тогда как правая, с которой игрался омега, оставалась в покое. — И что ты ответил? — Я сказал, что конечно же будет. — Подавляя смех и сжимая губы, ответил Чимин. — Вот блять… — Еле слышно ругнулся Нам. — Ещё он спросил, нашли ли мы кого-то, кто нам его поставит… Машина резко дала по газам, от чего Пак ойкнул и вцепился в руку альфы. Он с тревогой и удивлением посмотрел на Намджуна, а когда увидел его озадаченное выражение лица, полное безнадёжности, не выдержал и прыснул от смеха. Альфа был так похож сейчас на потерянного пёсика, что с одной стороны, его вроде бы как хотелось пожалеть… но, с другой — этот неповторимый вид… это было слишком потешно. — Не думал, что тебя можно так легко напугать. — Чуть не задыхался от сдерживаемого смеха Пак, прикрывая рот ладошками. — Тыковка… Это не страх, это банальный инстинкт самосохранения. Понимаешь… — Альфа снова сосредоточился на дороге, дабы не смешить омегу ещё больше. — Хо из-за всей этой предвыборной суеты вошёл в свою пиковую стадию сумашествия и сейчас он в полном творческом неадеквате… — Альфа неожиданно схватил руку омеги, укладывая у себя на бедре и накрывая своей. — Только не говори, что подписал меня на смертную казнь. — Нам снова посмотрел на Чимина, уже более жалостливо. — Скажи что ты любишь меня и не стал бы подвергать подобным мучениям? Пак звонко засмеялся, не в силах больше сдерживаться от вида Намджуна. Он как огромный слон, что боится танцев, будто они — маленькая мышка. Такой забавный, просто до щенячьего визга! Чимину эта черта кажется чем-то очень милым — этакая смешная особенность среди огромного числа имеющихся достоинств его идеального альфы, она делает его по-особенному живым и привлекательным. — Эй, не смейся. — Обескуражено произнёс Нам, не забывая при этом следить за дорогой. — У всех есть недостатки. У меня например это две левые ноги… Если бы ты только видел как я танцую, то… — Альфа запнулся. — Нет, лучше тебе этого не видеть! — Йяя, теперь я тем более хочу это лицезреть. — Сделал хитрую мордочку Чимин. — Поверь, это ужасное, безнадёжное зрелище… Не хочу подвергать мою кроху такому стрессу. — Заискивающим голосом произнёс Намджун, вызывая ещё большее веселье у омеги. — Ну что я могу поделать с этим? Ну не моё это… — Ты такой милый. — Облокотился головой о плечо альфы Пак. — Милый? — Удивился с такого неожиданного эпитета альфа, ведь милым его ещё никто никогда не называл… — Ага, просто милашка. — Потёрся щекой о плечо Чимин. — Кхм… да… Так что ты ответил Хосоку? — По-быстрому сменил тему Нам, ощущая странное жжение в области груди, что грозилось спуститься гораздо ниже. — Нууу… я сказал… — Глазки зверька зажглись победными огоньками. — Что сам занимаюсь постановкой нашего танца. На секунду образовалась пауза, после чего Чимин краем глаза заметил, как на лице Намджуна расплылась довольная улыбка. — Ты мой спаситель! Обожаю тебя! — Удовлетворённо покачал головой альфа и издал вздох облегчения. — Ты просто не понимаешь от чего ты меня спас… — Спас? — Бровка омеги взлетела вверх. — Ты думаешь я менее требовательный, чем Хосок? — Ась? — Намджун обернулся в сторону Чимина и, обнаружив серьёзное выражение мордашки, тихонько сглотнул. — Или ты думаешь, что раз я избавил тебя от лап друга, то и танца у нас не будет? — Ну… нет, я так не думаю… — Правильно не думаешь. — Коварно улыбнулся Пак, про себя уже потирая ручки в предвкушении их занятий, где хозяином уже будет он сам. — Мы уже обговаривали этот момент! Танец будет обязательно! — Назидательно произнёс Чимин, на что Нам немигающим взглядом уставился на дорогу. — Запомни, я буду твоим сонбэ, и во время репетиций ты будешь обязан слушать меня беспрекословно, а обращаться исключительно в уважительной манере, называя учитель. Я не потерплю халтуры и опозданий. Понятно тебе, хубэ? Снова последовала небольшая пауза, после чего Нам медленно повернул голову, посмотрев на Пака странным взглядом. — Что такое? — Тут же сменил голос Пак со строгого на более кроткий. — Ты меня возбуждаешь. — Ладонь альфы неожиданно впилась в бедро Чимина, от чего тот звонко ойкнул. — Возбуждаю? — Немного занервничал Чимин, наблюдая, как Намджун резко разворачивает машину. — Ты куда? — Обратно в Лотте. — Чего? — Ошарашенно выпучил глаза Чимин. — Хочу получить первый урок, о учитель. *** Пентхаус Чонгука и Тэхёна. — Алло. — Привет, бро. — Здаров. — Слушай, мне тут Чимин шепнул, что вы ищете репетитора для постановки свадебного танца… — Ээээ… да? — Так вот поздравляю! Искать никого не нужно, я полностью в вашем распоряжении! И у меня уже есть потрясающая, просто бомбическая идея. — Чего? Какая ещё идея? — Танец-сюрприз от жениха! Подтанцовку тебе я уже нашёл, нарезку из песен сделают в ближайшее время. Осталось дело за малым… — Хоби, я не… — Всё, жду тебя завтра вечером, в репетиционной института. Не опаздывай! — Вот блять! _______________________ Арт-бонус на ваттпаде.