Бабочка в лапах паука / омегаверс /ЗАКОНЧЕНО/

На расстоянии поцелуя… я схожу с ума по тебе. На расстоянии касания… я желаю заполнить всего тебя собою. На расстоянии многих миль… я сражаюсь с непреодолимым притяжением к тебе. *** Неделю спустя. Здание администрации. Энергичные шаги, принадлежащие долговязому мужчине в кожаных ботинках, не издавали ни звука. Рю, привыкший передвигаться словно тень, даже не следил за происходящим вокруг, его голова была переполнена кучей информации, что не давала покоя с тех самых пор, как он решил во что бы то ни стало найти наилучшее применение полученной информации. Идти против Намджуна открыто — слишком трудное и, учитывая все обстоятельства, опасное занятие. Ноги сами несли помощника президента по привычному пути, в обход турникетов, к персональному лифту. Однако, уже почти пройдя мимо охраны, его внимание привлекла странная возня у пропускного пункта. — Ну пожалуйста, прошу! Это очень важно, аджосси! Дело жизни и смерти! Какой-то школьник буквально умолял охранника пропустить его внутрь. Столь странная картина ранним утром понедельника вызвала у беты непонятное любопытство и странное предчувствие одновременно. В районе солнечного сплетения нестерпимо защекотало. Рю, что всегда доверял своему внутреннему чутью, которое он отточил буквально до филигранности за многие годы прислуживания своему господину, обычно никогда его не подводило. Встав немного поодаль от происходящего, он стал наблюдать за забавной картиной: не в меру раздухарённый подросток в школьной форме чуть ли не висел на турникете, перегнувшись через железные перила и вцепившись в рукав охранника, а позади него уже скопилась порядочная очередь из рядовых сотрудников администрации. — Ащщ! Не задерживай людей, малой. — Пробасил охранник, что уже начал выходить из себя. — Тут тебе не игровая комната, тут люди работают. — Ну, аджосси, ну пожалуйста. Мне только поговорить с Ким Намджуном-сси, и всё. Омо! Заслышав знакомое имя, Рю тут же весь подобрался и превратился в подобие антенны, принимающей нужные радиочастоты. Как говорится, вот это удача! — Это оочень важно, дяденька охранник. — Продолжал ныть мальчишка, явно не желая сдаваться. Его даже не останавливало то, что недовольные сотрудники уже начали браниться в его сторону. — Оглох что ли? Говорю же тебе, его здесь нет! — Рявкнул мужчина. — Вы так говорите только потому, что я не обладаю достаточным социальным статусом?! — Обидчево выпятил нижнюю губу мальчишка, чем вызвал неподдельное удивление у дяденьки-охранника. — Но он должен быть здесь, я знаю всё расписание Намджуна-сси! Я сам за ним наблюдал и всё записывал! — Стоял на своём школьник. — Да ты сталкер что ли? — Вмиг скривился мужчина. — Что? — Округлил глаза. — Я? С чего вы… Внезапно сзади, прямо в плечи пацана вцепились чьи-то руки и потянули его назад, решив уже уволочь мелкого хулигана в сторону. Однако наглый школьник буквально насмерть вцепился в железную стойку, не желая сдаваться перед превратностями судьбы в лице охранно-пропускного пункта. — Да уберите его уже отсюда наконец! — Безобразие! — Это что за цирк с утра! — Отведите его в участок! Люди вокруг засуетились и гомон стал нарастать в геометрической прогрессии, грозя превратиться в настоящий скандал. Не медля больше ни секунды, Рю спешным, деловым шагом направился к разъярённой толпе. — Господа, господа! Тише, не ругайтесь! — Скрипучий голос помощника президента оказался на удивление сильным и буквально разрезал собой шум толпы. Бета поднял свои костлявые пальцы вверх и примирительно замахал руками, призывая таким образом присутствующих прислушаться к нему и успокоиться. — Что не так? Ну же! Этот юный джентльмен всего лишь хотел аудиенции. Он имеет на неё полное право. В конце-концов у нас ведь демократическое государство. — Повисло немое молчание. Толпа, вместе со школьником и охраной, дружно захлопали глазами. Такой неожиданный спич был для всех как обухом по голове. — Я провожу юношу куда он просит, а вы все спокойно идите на свои рабочие места и трудитесь на благо страны. Помощник президента, буквально лоснящийся от напускной вежливости, жестом руки указал мальчишке следовать за ним. Школьник снова непонимающе захлопал на странного мужчину глазами и стал нерешительно выбираться из окружавшей его толпы. — Но ведь господин Намджун и правда… — Начал было охранник, но закончить фразу он не смог, так как колючий взгляд помощника президента буквально прошил его насквозь. Секундное замешательство мужчины от немой угрозы тут же сменилось покорностью. Рю снова заулыбался, протягивая мальчику руку. — Вы правда мне поможете? — Недоверчиво спросил школьник. — Ну конечно. Я сделаю именно то, что сейчас и озвучил. Пацан в недоумении пооглядывался по сторонам, после чего, не заметив никакого подвоха, последовал за неизвестным человеком. ~ — Спасибо, господин Тхэ. — Уплетая кофе с печеньем, робко улыбнулся школьник. Рю сидел напротив мальчишки и, скрестив пальцы рук под подбородком, с нетерпением наблюдал, когда же тот наконец-то дойдёт до нужной кондиции, расслабится и начнёт выдавать ему информацию. Он уже и так непозволительно долго обхаживает этого сопляка, поэтому не хотелось бы ждать его ещё бог знает сколько. Однако, ради ценных сведений, если всё окажется не напрасно, можно и потерпеть. — А мы скоро пойдём к господину Намджуну? — Всё таки наконец-то разродился школьник. Отложив последнее недоеденное печенье обратно на тарелку, мальчишка со всем вниманием уставился на своего благодетеля. — Всё не так просто. — Коварно улыбнулся Рю, но тут же поправил лицо на обеспокоенное выражение. — Намджуна-сси и правда здесь нет. От этой сентенции школьник чуть ли не подпрыгнул со своего места, однако помощник президента быстро продолжил свою речь, не дав чужому возмущению выплеснуться наружу. — С некоторых пор, знаете ли… он вообще нигде не появляется… — Тут бета сделал вид, будто глубоко задумался, а через непродолжительное время расцепил пальцы рук и взволнованно постучал ими по столешнице. Весь его вид говорил о том, что мужчина крепко раздумывает — делиться ему или нет имеющейся информацией. Тем не менее, наконец-то сделав выбор, он решился, выдохнул и продолжил таинственным шёпотом: — По правде говоря, никто не знает где Намджун-сси. Я, признаюсь вам честно, что уже даже беспокоюсь за него… Лицо мальчишки в этот момент вытянулось, а сам он застыл в непонимании. — Как?.. Где он? — Растерянно пробормотал школьник. — И что теперь делать? — Послушай, Ёнсо. — Хитро сощурил глаза Рю и, взяв последнее недоеденное печенье, демонстративно его сжевал. — Обычно я всегда в курсе того, что происходит вокруг меня и тех, с кем я имею довольно близкие взаимоотношения… Тут бета сделал паузу и выжидательно посмотрел на мальчишку. Этот намеренный акцент на последних словах должен был как бы намекнуть, что с искомым объектом (то-есть с Намджуном) у него не просто знакомство, а тесная связь. Когда глаза школьника, пусть и не сразу, но удивлённо округлились, а рот его приоткрылся в немом ожидании, Рю продолжил речь: — Обычно в курсе. Но не в этот раз. — Голос беты приобрёл нотки трагичности. — Честно говоря, это очень странно. Школьник напрягся и встревоженно закусил губу. Помощник почувствовал, что встал на правильные рельсы в ведении беседы. Пацан ведь явно хотел о чём-то предупредить Намджуна, раз информация о его исчезновении вызвала именно такую реакцию. — Но, как бы я не был обеспокоен, не зная цели твоих поисков, я не смогу тебе помочь в полной мере. — Развёл руки бета. — Да и могу ли я тебе доверять? — Господин Тхэ, я правда не сталкер! Клянусь вам! — Я не знаю, на что ты рассчитывал, вот так самонадеянно врываясь в правительственное учреждение. Всё-таки господин Намджун — человек очень занятой и занимает высокое положение, попасть к нему на аудиенцию очень, очень не просто. Даже сильные мира сего записываются на приём заранее, за несколько недель. Лицо школьника побледнело, а сам он будто весь сдулся, как шарик. Было видно, что он только сейчас, после этих слов, осознал всю безнадёжность своей изначальной попытки поговорить с альфой. — Тебе, по честности говоря, сильно повезло, что именно я встретил тебя там внизу. Иначе сидеть бы тебе сейчас в участке. Глаза подростка округлились и он весь чуть ли не затрясся от осознания действительности. — О нет… если бы хён только узнал, куда я пытался пробраться… — Зашептал Ёнсо, но тут же сам себя осадил. Глаза беты сузились. — Ну-ну, не бойся. Я то тебя не сдам, ведь я понимаю, что ты шёл к Намджуну-сси с добрыми намерениями. — Рю протянул руку и покровительственно похлопал уже откровенно перепуганного мальчишку по плечу. Небось, осознал, сопляк, что чуть не наворотил дел. — Да-да, господин Тхэ! Я только с добрыми намерениями! Я хотел предупредить Намджуна-сси… — Мальчишка снова осёкся и замолчал. Рю широко улыбнулся и снова успокаивающе похлопав школьника, предложил ему новую партию вкусняшек. Выбивать нужную информацию из таких зелёных юнцов — одно сплошное удовольствие. Всё равно, что отобрать конфетку у ребёнка. Тут даже пытки не нужны. Небольшая манипуляция — и вот они уже сами выкладывают всё как есть. На счастье, новое поколение как есть — поголовно малолетние дебилы. — Так что там твой хён? — Хитро сощурился Рю. — Неужели он у тебя такой строгий? Неужели бы стал браниться? Я не верю. — Он пообещал, что если я пойду к Намджуну-сси, то он от меня откажется. — Поджал губы подросток. — Ох, это слишком громкие слова! — По-отечески покачал головой Рю. — Уверен, он сказал это сгоряча и никогда бы не отказался от тебя по-настоящему. — Правда? — С надеждой в голосе произнёс школьник и, получив так нужные ему утвердительный кивок старшего, продолжил. — Конечно, он должен меня понять, ведь я не хочу ничего плохого, просто я против предательств. А Белый Лебедь — он ведь ни в чём не виноват! Он самый прекрасный танцор, каких я когда-нибудь видел. Вы знаете, я ведь тоже хочу поступить в академию искусств и быть танцором. Я с детства занимают в хореографическом кружке и… — Погоди-погоди. — Довольно засмеялся Рю. — Я не поспеваю за твоими мыслями. — Простите, аджосси. — Давай с самого начала. Мы все здесь не хотим ничего плохого и, конечно же, против предательств. Но прости, Ёнсо, я правда не пойму, о чём ты говоришь. Кто кого предал? Бета с деланным недоумением на лице уставился на мальчишку. Кажется, он нарвался на настоящую золотую жилу! Ещё капелька, и он как следует приманит этого идиота, как какую-то глупую рыбу, а потом резко подсечёт и по итогу выпотрошит из идиота всю нужную ему информацию. Внутри помощника засвербело от предвкушения. — Мой брат… — Замялся мальчик, нервно теребя край школьного пиджака. — Он работает у Чимина-сси… — Снова замолчал. «Да блять, как же ты меня достал! Говори уже!» — Ну же, не бойся, Ёнсо! Можешь мне полностью доверять. Поверь, в данной ситуации помочь тебе могу только я. И я правда на твоей стороне. — Рю сделал паузу. — И на стороне господина Намджуна, конечно же. Всё, о чём мы говорим сейчас, останется строго между нами. А выслушав твою историю, я обязательно придумаю, как помочь… Пак Чимину. Ведь ему что-то грозит? Я правильно понимаю? Последний аргумент оказывается решающим и Ёнсо, более не сдерживаясь, начинает свой рассказ. *** Нью-Дели, отель Oyo. 00:07 _______________________ Won't Feel the Same — ANTH, Conor Maynard _______________________ За семь тысяч километров от дома, в абсолютной тишине ночи Намджун сидит в номере абсолютно один (не считая обездвиженного мужчину в углу комнаты) и погружается в так и желающие сожрать его нутро мысли. Обхватив свою голову руками, он с силой впивается в кожу головы и растирает мучительную боль по пульсирующим вискам. Рядом стоит пустой бокал с откупоренной бутылкой Макдауэлса — местного виски, и дождь как одержимый барабанит по окну. ~флешбэк~ — Не беспокойся обо мне, Намджуни. Я сильный, правда. — Маленькие пальчики впились в мужнины рукава. — Не переживай за меня так, всё будет хорошо, тем более мы отлично подготовились. Так ведь? В ответ на это длинные пальцы альфы зарылись в густые волосы омеги и с силой прижали белокурую головку к своей тяжело вздымающейся груди. Шлейф из поцелуев, что накрыл кроху следом, был подобен капюшону, наброшенному на голову и не дающему окончательно промокнуть даже в самый дождливый день. — Будь осторожен, Нами. Я знаю, что всё, что ты делаешь — это очень важно и нужно. И ты знаешь, что я никогда не пытался переубедить тебя против всяких опасных планов… потому что уверен, это всё равно бесполезно. — Альфа, ощутив, как намокает его грудь, ещё сильнее обнял супруга. — Но всё же умоляю, не рискуй без надобности. Ты — мой мир. Если тебя не станет — где я буду жить? В аду? Береги себя, любимый. А взамен я обещаю, что дождусь тебя здесь в целости и сохранности. Таковы были слова Чимина перед их прощанием. Ей богу, омега утешал его, как какого-то ребёнка. Он буквально поклялся Наму в том, что со всей стойкостью перенесёт их разлуку. Не верилось. На душе альфы скребли кошки, и почему-то казалось, что из них двоих ему расставаться куда тяжелее. Всё-таки внутри Чимин, несмотря на всю свою внешнюю хрупкость, очень сильный человек. Намджун уже не раз в этом убеждался. А ещё его зверёк очень храбрый и идёт за ним до самого конца, даже зная, насколько это опасно. Самый отважный, самый лучший. Свет его души! ~конец флешбэка~ В свою «миссию» Намджун отправился инкогнито, без лишних проводов. Так было нужно. Попрощавшись дома, альфа предпринял все возможные меры для сохранения конфиденциальности своей цели. Конечно же, Чонгук тоже стремился отправиться вместе с ним, но лететь вдвоем было невозможно по многим причинам. Во-первых, они привлекли бы к себе слишком много внимания, во-вторых, у друга уже было достаточно поручений в Сеуле, и, в-третьих, он доверил ему своего супруга, с которым также нужно было скоординировать определенные действия. В сопровождении Нама были двое высококлассных спецов — бывших разведчиков с наработанными дипломатическими связями. С того времени, как их сплотили общие стратегические цели — они стали настоящими боевыми товарищами, понимающими друг друга с полуслова. По понятным причинам перемещались они с точки на точку на необходимом расстоянии друг от друга, соблюдая тактические методы конспирации — в этом Намджун полностью доверял профессионализму своих компаньонов. И тем не менее, как бы они ни старались, а оставаться полностью инкогнито, да ещё и при имеющихся целях — было задачей из разряда невыполнимых, ведь со стороны противника тоже работали опытные спецслужбы. И всё-таки, не смотря на то, что ближе к концу недели его всё-таки вычислили, можно было сказать одно — они довольно долго продержались незамеченными. — Прости, зверёк. Я знаю, как ты сейчас страдаешь. А я мразь и мучаю тебя разлукой. — С тяжестью в голосе шепчет альфа и смотрит через янтарную жидкость на связанное тело мужчины, что лежит в отключке. По впалому виску альфы размазана кровь, а на скуле уже налился багрянцем огромный синяк. — Но мне придётся побыть мразью ещё некоторое время… Надеюсь, ты потерпишь ещё чуть-чуть. Намджун делает жест, будто чокается с недвижимым телом за его здоровье, и одним глотком опустошает бокал с виски. Я… тот кто должен дарить тебе защиту и спокойствие, тот кто должен ежедневно окутывать тебя теплом своих рук. А в итоге снова и снова подвергаю испытаниям… Как-то раз ты спросил меня: «неужели им никогда не будет конца, неужели нам так и не удастся насладиться настоящим, не боясь при этом смотреть в собственное будущее?» Я ответил тогда, что его как такового не существует — есть только краткий миг, маленькая точка между прошлым и будущим и я верю лишь в существование этой действительности, в которой мы проживаем настоящее. Ты не брал с меня никаких клятв, но тем не менее я пообещал тебе, моя маленькая тыковка, что сделаю всё возможное, и даже невозможное, если только это будет в моих силах, чтобы наше настоящее никогда не кончалось. Дождь за окном усиливается, создавая фоновый шум из порывистого ветра и стены воды, разбивающейся о все имеющиеся в его доступе поверхности, словно о вражеские преграды, которые он непременно должен уничтожить. Намджун всё чувствует. Чувствует свою кроху даже через такое огромное расстояние. Постоянно. Ощущает всей своей сущностью все его мысли и чувства, то, как бьётся измученное разлукой сердечко, разнося по крови горькую отраву, имя которой — разделённость. Принимает всё со стойкостью и смирением. — Ты всегда был таким. — Прикрывает усталые веки альфа и легко касается пальцами окна. «Слишком кроткий и послушный, слишком добрый ко мне и всему миру.» — Неужели я и правда заслужил тебя? По сводкам погоды сейчас в Сеуле тоже льёт дождь и этот факт отзывается в сердце альфы щемящей тоской. Из-за трёхчасовой разницы во времени зверёк наверняка уже видит десятый сон, зарывшись своим носом-кнопочкой в пропитанную его полынным запахом подушку. Возможно он лежит сейчас в обнимку с плюшевым Арэмом, как любит это делать в его отсутствие, а Бублик сопит рядом, уткнувшись в бок своего маленького хозяина. Перед сном Чими непременно выпил своё любимое какао с корицей — то самое, что он самолично научился делать для своего крохи, и, конечно же, надел на свои крохотные лапки те самые парные носочки с бабочками. От всех этих мыслей у Намджуна заныло под рёбрами, а та давняя боль в пояснице, что снова обострилась из-за долгого расставания, вспыхнула с новой силой. Стараясь не обращать на неё внимание, альфа вновь наполнил бокал и жадно осушил его содержимое. Огненная жидкость моментально опалила глотку и полилась ниже, заполняя своим теплом грудь мужчины. Однако на душе теплее не становилось. Нам глубоко вздохнул и прикрыл веки. Посидев в неподвижности несколько минут, он резко встал с места, но тут же согнулся от стрельнувшей, словно разряд тока, боли. — Дьявол! Стиснув зубы, он некоторое время постоял в ожидании, когда его отпустит, а затем со злостью схватил складную трость и отправился в душ. Не в правилах Намджуна жалеть самого себя, а уж рефлексировать — и подавно не в его характере. И пусть сейчас он совершенно не в норме, а в очередной из стран он снова не нашёл себе союзника… он всё равно с самого начала на многое и не рассчитывал. Тем не менее, ему в который раз дипломатично дали от ворот поворот и это неприятно давило на собственное «Я», заставляя ощущать себя кем-то вроде отшитого ухажёра. Понятное дело — Намджун не официальный представитель с правительственной делегацией, чтобы принимать его открыто, однако в нужных кругах о нём самом и о его влиянии уже хорошо известно, поэтому отказать в запросе на встречу ему тоже нигде не могли. Однако, лишённый поддержки своего детища — Соулмейта, сам по себе он теперь представлял мало интереса для кого бы то ни было. Сейчас всеобщий взор обратился в сторону Запада, где свою смертоносную Длань уже вовсю протянула не безызвестная сверхдержава. Да, этот ход с продажей программы нёс в себе как преимущества, так и недостатки. И вот последние то он как раз сейчас и пожинал. Несомненно, слежка велась не с одной стороны, однако человек, что лежал сейчас через стену, точно был агентом ФБР. — Вам стоит лучше стараться. — Осклабился Намджун, меняя напор воды. Не известно, сколько ещё шпионов к нему приставили, но, кажется, не так много, как стоило бы. Видимо посчитали, что лишившись своего главного оружия, он стал вполне себе беззащитным игроком. Ну, пусть думают так и дальше, ему это только на руку. И, тем не менее, нет смысла испытывать судьбу — он должен воспользоваться выпавшим шансом и изменить свой первоначальный план, поменяв точку дислокации на новую, совершенно неожиданную. Что ж, это ничего, что ему отказали и здесь тоже. Просто это значит, что его путь ещё не завершён. Сейчас он немного взбодрится, а после избавится от этого доморощенного агента 007. Судя по всему, тому как раз требуется внеплановый отпуск, и Северная Корея подойдёт для этого как нельзя лучше. А завтра утром он первым же рейсом полетит в далёкую и холодную страну. Туда, куда он не планировал ехать изначально, но где ему, возможно, наконец-то улыбнётся удача. ~ 00:48 В одно лёгкое касание свет от экрана планшета разрезает темноту ночи и озаряет собой усталое лицо альфы. Намджун, мучаемый бессонницей, запускает зашифрованный чат и набирает в нём короткую запись: «Всё отменяется, переходим к плану «Эпигон». *** Сеул, поместье Кимов. Так сильно любить и одновременно мучиться от расставания — настоящая пытка для разума и тела. И что ни делай с этой удушающей болью, когда она уже прочно сидит в тебе, став частью твоего существа — все равно не будет никакой надежды, что та часть, которая страдает, не умрет в одиночестве. Пошла вторая неделя как Намджун пребывал в отъезде. И как в унисон этому, чуть ли не с самого начала над небом Сеула сгустились тяжёлые, сизые тучи, предвещающие начало затяжного сезона муссонных дождей — Чанма. Поначалу стояла влажная жаркая погода, буквально выматывающая душу — она выжимала остатки сил и заставляла всех вокруг прятаться в кондиционируемые помещения. Однако уже к третьему дню после отъезда Нама над городом повисла плотная мгла, а с юга надвинулись низкие злые облака, быстро сомкнувшись вокруг небоскрёбов-гигантов. Природа будто набирала силу для неравного боя, готовясь обрушиться на землю и изнывающих от духоты людей со всей силой, что у неё есть. На четвёртый день после полудня, в самый разгар дня, всё вокруг на краткий миг замерло, а затем ливануло как из сорванной резьбы в водопроводном кране. И небо, и земля, слившись воедино, ответили ликующим ревом водяных струй — вода обрушилась, казалось, сразу со всех сторон. С этого момента дожди шли каждый божий день, пусть и с перерывами, которые были, впрочем, совершенно несущественными и совсем не приносили облегчения. Муссон абсолютно не давал прохлады — наоборот, казалось, что в этой душевой парилке погибает не только небо, но и само человеческое существо. Чимин задыхался. Подросший живот начал давить на внутренние органы, от чего омеге стало казаться, что из его тела словно высосали весь кислород. Тягостное расставание, помноженное на неважное самочувствие, стремительно превращалось в отвратительную гримасу затягивающей в омут тоски. Его метка на шее постоянно ныла и её воздействие на омегу ослабевало только в те моменты, когда он спал. Хотя и тогда она умудрялась окрашивать сны во что-то тревожное и тёмное, не давая нормального отдыха. Чимин сидел у окна и с грустью смотрел на городской пейзаж в серых тонах. Его маленькие пальчики нежно гладили твёрдый переплёт толстой тетради — так нежно, словно они ласкали не письменный носитель информации, а что-то родное и трагически утерянное. Хотя, так оно и было… Омега долго не решался начать читать дневник брата — тот самый, что вручили ему в качестве свадебного подарка от имени Юнги. А тут всё так «идеально» наложилось друг на друга — и барабанящий в окно дождь, напоминающий своими звуками традиционный барабан Бук, что отбивал свой приветственный ритм на их с Намом свадьбе, и его собственное меланхоличное настроение, окутанное тоской по мужу, что омега просто взял аккуратную тетрадь, обтянутую рифлёной кожей, и принялся её читать. Сначала нерешительно и дозированно, соизмеряя каждую строчку со своим внутренним состоянием и учащённым пульсом, а потом, втянувшись и потеряв всякий контроль — уже взахлёб. Он узнал, что его брат Тиен имел аромат жасмина — дурманящий, пьянящий и сладкий. И сам он тоже любил всё сладкое… прямо как и Чимин. Сладкоежка до мозга костей. Во многом похож на него. Тиен и правда был очень добрым и светлым человеком, как и предполагал Чимин. Это даже ощущалось по мягким, словно воздушным иероглифам, которыми омега описывал важные дни своей жизни. Он был спокойный и текучий, словно вода в ручье, а то, с какой лаской и трепетом он описывал Юнги и их совместные переживания и открытия друг друга, вызывали у Пака и улыбку, и слёзы. Всё было так, как когда-то говорил Мин. Они познакомились, когда его брату было десять. Юнги же на тот момент уже насчитывалось пятнадцать. И с этого момента жизнь Тиена буквально расцвета. По натуре он был тихоней и одиночкой. А немногословный, но серьёзный Мин Юнги был его щитом, безропотно и с радостью следующим за ним по пятам. Детская дружба, переросшая в любовь, так же была описана со свойственными его брату нежностью и деликатностью. То, как они с Юнги держались друг за друга, словно на свете никого больше не существует, не раз заставило Чимина пустить слезу. Они с Тиеном так похожи! Любовь его брата, его чувства и удивительный характер откликались в сердце Пака со всей полнотой и неутихающей болью в груди. Когда брат погиб от руки Ханьюла — отца его истинного, ему было примерно столько же, сколько сейчас самому Чимину. И дальше дневник заполнял уже сам Юнги. Та душераздирающая боль, что испытывал альфа, буквально волнами изливалась на Пака, заставляя переживать чужие мучительные дни без истинного, как свои собственные. Тиен — такой молодой, в жизни не причинивший никому ни боли, ни обиды, по сути ещё ничего и не увидевший в своей жизни… и тем не менее умер насильственной смертью. Паку хотелось выть, но он знал — это не поможет. Сейчас бы его старший брат мог быть рядом с ним, сидеть прямо вот тут, напротив и, нежно приобняв его за плечи, утешать своим мягким голосом, говоря что всё в жизни преодолимо и он так рад за своего младшего братишку, счастлив вскоре стать дядей и увидеть своих родных племяшек. Скорее всего у него самого уже были бы детки. Они ходили бы друг к другу в гости и делились кулинарными рецептами, между делом болтая обо всем на свете как самые настоящие родные кровинки. У них бы точно было бы миллион общих тем для разговоров, ведь они так похожи. И оба зеты, что стало для обоих роковым обстоятельством… Чимин захлопнул дневник. По его щекам текли потоки слёз, он утирал их платком, а они всё не останавливались. В груди ныло и воздуха катастрофически не хватало. Если бы только сейчас рядом с ним был его любимый Намджуни… он бы прильнул к его широкой груди, обнял сильно-сильно и надышался своим любимым ароматом, дарящим истинный покой и умиротворение. Но он один. Вот уже больше недели… Понимание того, что всё происходящее — только разминка перед более долгим расставанием что им предстоит, только усугубляло положение беременного. Омеге казалось, будто он в тисках из обстоятельств, звенья которых нестерпимо хотелось разорвать. Его тревожность, подпитываемая гормональными скачками, вынуждали Чимина чаще положенного прикладываться к феромоновым капсулам, оставленным Намом, и вдыхать насыщенный полынный аромат. — Нет, так не пойдёт. — Прошептал сам себе омега, пугаясь своей же чрезмерно возросшей зависимости от запаха мужа. Это всё его хандра и дурацкий дождь, что заунывно хлещет снаружи, создавая своего рода непроницаемый кокон. — Хватит себя жалеть! Рядом с ним сейчас родители Нама и его младший братик. А ещё у него куча друзей и близких знакомых, что относятся к нему со всей добротой и пониманием. А Намджуни скоро вернётся и тогда, пусть и на краткий миг, но он подарит ему всего себя. А его теперешнее состояние… в принципе, митролог говорил ему, что подобные изменения неизбежны — это всего лишь гормональная перестройка организма. Поэтому он должен быть более терпеливым и сильным, ведь если он будет расходовать капсулы так, как делает это сейчас, то ему не хватит запасов до конца командировки мужа. К тому же он не знает на сколько именно Намджуну придётся задержаться. А что если его не будет ещё неделю? Что делать тогда? Полететь он к нему не сможет при всём желании. И дело тут не в том, что он не перенесёт перелёт, а в том, что пункт назначения мужа держится в строжайшем секрете. ~ _______________ Lies — Will Jay _______________ Переодевшись в повседневное и собрав волосы в высокий хвостик, Чимин звонит своему личному менеджеру, что после случая в аэропорту стал ему словно новым другом, готовым вписаться за него во что угодно, просит его срочно приехать, а затем перенабирает по другому номеру и назначает новую встречу. — Что ж, я понял вас. — Щебечет приятный голос омеги на другом конце трубки. — Тогда жду с нетерпением. Надо уже поскорее разобраться со всеми делами! Его брат погиб ужасной смертью будучи ни в чём не повинным человеком. Вся трагедия его существования свелась лишь к тому, что он был зетой… не тем зетой. Нужным был он сам… — Чёрт бы побрал всех избранных и им подобных! — Сжимая зубы, цедит Чимин, накидывая плащ песочного цвета. Чужие желания, чужие способы жить за счёт других, убивать их и терзать, словно подопытных животных, чужая ложь и ненависть, чужое раболепие, с которой покорных людей приносят к новому алтарю. Вся эта ликующая бесовщина — одно чистое и древнее зло. — Мы отомстим им всем, Тиен. На последних словах Чимин, бледный, но решительный, берёт сумку и идёт на выход. — Солнышко, ты куда в такую пору? — Трёт глаза полусонный папа Лан, но омега его словно не слышит. Необъяснимый огонь, такой яркий и жгучий, так и хлещет по груди омеги, оставляя на ней не заживающие раны. Никогда прежде Чимин не ощущал подобных чувств — таких, словно в нём пробудилась кипучая сила, похожая на слепую ярость, невыносимой болью от которой непременно захотелось с кем-нибудь поделиться, или… как-то уже от неё избавиться, вытащить эту занозу любыми способами. Толкнув входную дверь, омега ощущает, как его лицо обдаёт волной прохладной свежести. Дождь уже с самого раннего утра льёт серой стеной и это чуть ли ни единственное время в течение дня, когда можно не мучиться от изнывающей духоты. Взволнованные глаза менеджера, так внезапно потревоженного в выходной день, смотрят на омегу из-под кромки огромного зонта и будто пытаются понять этот внезапный порыв его подопечного. Однако думы длятся недолго, в мгновение ока подбежав к Чимину и, не задавая лишних вопросов, он накрывает омегу непромокаемым чёрным куполом и сопровождает того к услужливо открытой дверце машины. Сев внутрь, Пак не обнаруживает там ни своего телохранителя Бена, ни личного шофёра. Видимо Ёнво так спешил к нему, что даже не успел скоординировать их общие действия. Пак не удивляется этому факту, ведь он сам так внезапно поменял свои планы, что не мудрено было ожидать такого же поспешного их выполнения от менеджера. Дверь захлопывается и бета садится за руль седана. — Куда едем, Чимин-сси? — Косится на омегу парень. — В Гранд Хаятт. — Хмурится Пак. — В отель? — Округляет глаза Ёнво. — У вас с кем-то встреча? В вашем расписании об этом нет… — Это не связано с нашим расписанием. — Отрезает Чимин и замечает, как его менеджер моментально вздрагивает от этого холодного тона. — Простите, что так резок. Просто я… Омега внезапно замирает. У менеджера забинтованы руки. Зрелище настолько сюрреалистично, что Пак даже забывает обо всём, что хотел сказать ранее. Каждый палец на обоих руках Ёнво, вместе с ладонями и запястьями, обмотан белой перевязочной тканью, и если не присматриваться, кажется, что на парне обычные белые перчатки. Чимин так вначале и подумал. Но теперь он рассмотрел реальную картину, и она поразила его до глубины души. Ещё пару дней назад, пока Ëнво был во внеплановом отпуске, всё было нормально, а сегодня вот это… Менеджер, видимо поняв причину внезапной паузы, неловко поёжился и включил правый поворотник. Пальцы парня, скованные бинтом, немного неловко обхватили руль и через силу стали его поворачивать. Глаза Чимина округлились. Да ему же совершенно очевидно больно! Но почему Ëнво ничего об этом не сказал? Он бы всë понял и попросил приехать кого-то другого. Похоже, что он просто не смог ему отказать. Внезапно Чимин ощутил укол совести: из-за него покалеченный человек, превозмогая боль, ехал через полгорода в такую рань, да ещё и в свой выходной день, хотя ведь очевидно, что испытывал от этого максимум неудобств. — Ч-что с вами п-произошло? — Пробормотал Чимин, уставившись на чужие руки и замечая, что на его вопрос Ёнво отчего-то моментально растерялся. — Ох, ты наверное… — Да ерунда! — Резко отмахнулся парень и тут же нервно захохотал. Омега аж опешил от такой чрезмерной реакции. Будто вот это всё и правда можно так легко назвать какой-то ерундой. От застопорившегося вида Чимина Ёнво закашлялся и тут же принял более серьёзный вид. — Я сам виноват, просто схватился за горячую кастрюлю… вот и обжёгся. — Омо! — Обхватил рот руками омега. — Не волнуйтесь так, Чимин-сии! На самом деле там ничего серьёзного, я уже был в больнице… Хах! Знаете, я совершенно не умею готовить… но на счастье у меня неплохие реакции и я быстро убрал руки. — Что сказал врач? — Ожог первой степени. За неделю пройдёт. — Прости, что заставил тебя работать… — Да ничего страшного. Я только рад. Не хочу сидеть дома. Лучше уж я буду помогать вам. Вы же знаете, что для меня только в радость быть рядом с вами? — Д-да… — Чимин всё ещё пребывал в некотором потрясении, однако та непринуждённость, с которой отвечал Ёнво, вселяли в омегу оптимизм. В конце-концов, если он сам так говорит, то, возможно, всё и правда не так и серьёзно. — Но если что, я могу попросить осмотреть вас семейного врача… — Да нееет! Не стоит так беспокоиться. — Ёнво затряс в подтверждении своих слов руками, но тут же спохватился и вцепился обратно в руль. — Ох, простите. — Что-то вы слишком рассеяны, хён. — Захлопал глазами Чимин. — У вас точно всё хорошо? — Да, всё как обычно. — Отмахнулся парень и Пак понял, что тот явно желает свернуть тему. — Так что там с этой встречей? Почему она назначена в отеле, да ещё так неожиданно? Господин Намдждун не будет потом сердиться, когда узнает? На некоторое время Чимин словно задумался. По серьёзному лицу омеги сложно было понять, что сейчас происходит в его голове и о чём он думает. Ёнво чувствовал, что, судя по всему, это какое-то важное (и, возможно, даже секретное) дело, а значит его подопечный вовсе не обязан перед ним отчитываться. И всё же, ему очень хотелось узнать причину столь загадочного мероприятия. Ведь если он не предоставит никакой информации, всё закончится очень печально. — Он не будет сердиться… Я встречаюсь с омегой. — Взгляд Чимина замер в одной точке впереди себя. — Ох, господин, не подумайте, я вас ни в чём таком не подозреваю, вы же знаете, как я к вам отношусь. Я уверен, что вы бы никогда не… — Да. — Вдруг резко отрезал Пак, не дав закончить фразу. От такого безапелляционного тона менеджер моментально притих. Его подопечный сегодня был какой-то через чур взвинченный и напряженный, совсем не похож на самого себя. И это настораживало. — Ох, что же я такое несу… — Как я и сказал, это не связано с работой. — Нооо… это же не друг или какой-то знакомый? — Сделал робкое предположение Ёнво. — Нет. — Закусил губу Чимин, явно над чем-то раздумывая. Ëнво ему не мешал, лишь изредка поглядывал, понимая, что тот вот-вот решится сказать что-то важное. Прошло некоторое время в молчании, пока Пак не выдохнул: — Ёнво-сси, у вас же, кажется, есть брат? Педаль в пол. Машина резко затормозила, пропуская пешеходов. Чимин охнул, дёрнувшись вперёд, а Ёнво вцепился в руль и замер, словно задеревеневший труп. Такой неожиданный поворот в теме будто по щелчку выключил менеджера из реальности. Казалось, что всё остановилось и стихло. Он даже не сразу понял, что слишком долго молчит в ответ на простой по сути вопрос. Когда же он наконец повернул голову и взглянул на омегу, тот молчал и со всем вниманием смотрел на него. Глаза Чимина дребезжали красными бликами от мигающего светофора и, вообще, весь его вид заставлял менеджера жутко нервничать. Неужели он что-то знает? Неужто в чём-то подозревает? — Хëн? — Д-да, есть. Младший братишка. — С опозданием выдавил из себя парень. — Вы какой-то странный сегодня. — Я? — Да, вы давеча словно оцепенели и превратились в камень. — Серьёзные и немного обеспокоенные глаза омеги не давали менеджеру покоя. — Может у вас с братом какие-то проблемы? Вы так остро среагировали, когда я его упомянул… — Н-ну… в последнее время у нас и правда есть некоторые недопонимания… — Всего лишь недопонимания? А может всё же что-то более серьёзное? Нет, он точно что-то подозревает! — Да не сказать, что бы прям… — Ну раз так, то тогда вы обязательно должны поговорить с ним. Тем более что в жизни большинство проблем решаются проще, чем нам кажется. — Пак отвёл глаза в сторону. — Любой человек имеет право на свою точку зрения. Вы, хён, можете с ней не соглашаться и не принимать её, но было бы лучше оставлять за своим братом право на собственное мнение и ошибки. Самое главное, что он жив и здоров. — Неожиданно глаза Чимина будто заволокло какой-то непонятной поволокой, а кончик его носа слегка покраснел. Показалось, что ещё чуть-чуть и омега будто заплачет. Однако этого не произошло и Ёнво решил, что ему просто показалось. — А если так, то всё решаемо. Единственное, что точно непреодолимо, так это смерть. Глаза Ёнво расширились от шока. Последние слова буквально полоснули его по живому. В свете последних событий, именно угроза жизни брату и не давала ему покоя, изводя душу. Губы менеджера задрожали, но он совладал с собой и, нахмурившись, утвердительно кивнул головой. Всё так и есть: пока Ёнсо жив — он сделает всё, чтобы это таковым и оставалось. — Могу ли я довериться вам, хён? — Неожиданно спросил Чимин, смахнув с лица недавнее наваждение. — Без сомнения! — Поспешно воскликнул Ёнво. — Вы же знаете, я за вас и в огонь, и в воду! Загоревшиеся глаза омеги, казалось, отражали надежду и отчаяние, словно они желали высказаться и скинуть нелёгкую ношу, разделив её с кем-то, кто действительно может принять правду. А ведь Чимин ему доверяет. Весь тот душевный подъём, что на миг овладел Ёнво, мигом спал, заставляя чувствовать себя ещё большим подлецом, чем обычно. Да что там — самым настоящим ублюдком и гнусной тварью. Чимин — человек с чистой душой и таким же прекрасным сердцем, пусть и озабоченным сейчас всевозможными трудностями. Он называет его хёном и явно считает, если не другом, то уж точно близким приятелем. Сейчас омега явно протягивает ему руку доверия, и он должен… нет, просто обязан принять её! Чтобы потом сломать пополам, причинив тем самым непоправимый урон всему. Ну что, Ёнво, а предавать и подставлять то оказывается не так уж и просто, да? Порой даже сложнее, чем любить… — Скоро я исчезну и мне понадобится свой человек в чужой стране, своего рода помощник. Хён, я хочу попросить вас быть со мной рядом, пока меня здесь не будет… — Сбивчиво затараторил Чимин, заламывая руки. — Что значит исчезнете? — Скривил в непонимании рот Ёнво. У него буквально взрывался мозг от несуразности информации. — Это сложно объяснить вот так сразу… Всё, что вам пока нужно знать для понимания, так это то, к кому я сейчас еду. — И к кому вы едете? — Понизил голос Ёнво. — К тому, кто будет играть мою роль. К омеге, что будет здесь вместо меня. — Играть роль? Вместо вас? — Нервно хохотнул менеджер. — В смысле? Потихоньку до него начала доходить суть. — Хён, вы должны понять одно: всё то, чем я сейчас с вами делюсь — это конфиденциальная информация. Поэтому прошу вас, никому не говорите об этом разговоре. Я не могу сделать поправку, мол, «не говорите, даже если вы не согласитесь на моё предложение». К сожалению, позвав вас сегодня, я уже втянул вас в опасную игру… — Чимин стыдливо опустил глаза, а Ёнво шумно сглотнул. — Вы обязаны согласиться. — Но почему я? — Прошептал менеджер. — Я не могу попросить об этом друзей. Сейчас они не в том положении, чтобы выполнять подобную миссию. Солар беременна, а Тэхён выходит замуж. А вы… столько раз меня выручали из самых затруднительных ситуаций, что я уверен — именно вы сможете быть моим доверенным лицом лучше кого бы то ни было! Я знаю, это жестоко и эгоистично с моей стороны, вот так нагло взять и утянуть вас за руку в неизвестность, учитывая что парашют есть только у меня и вы попросту никуда не денетесь… Но с некоторых пор я играю по другим правилам. Снова повисла пауза, но на этот раз более продолжительная и многозначительная. Ёнво без отрыва смотрел на дорогу, а Чимин — на свои руки. — Я уже не тот человек, что был раньше. Потому что сама жизнь вокруг меня изменилась. — Неожиданно омега вскинул подбородок и посмотрел прямым и твёрдым взглядом на менеджера. — Мы должны приспосабливаться, или сломаемся, так ведь, хён? Это точно! Удивительно, но кажется, мистер Белый Лебедь и правда изменился… что бы это ни значило. Он идеально расставил свою ловушку, заставляя его оказаться в затруднительном положении без возможности простого выхода. Он не может отклонить данное предложение, так как, с одной стороны, уже вовлечен в секретную встречу, а с другой — сам же сказал, что пойдёт за ним куда угодно. То есть выказал Чимину свою безоговорочную поддержку. К тому же, останься он в стороне от своего подопечного и это навлечёт беду на его нерадивого брата, что по своей же глупости выдал его с потрохами. Шах и мат! Браво, господин Чимин-сси, вы достойный ученик своего гениального мужа. — Вы так и не сказали к кому вы едете. — Хмыкнул Ëнво. — Скажу, если вы согласитесь быть со мной. — Не отрывал взгляда омега. — Ну так что? Что ж, ему в любом случае нужно быть рядом с Чимином, чтобы сливать информацию. Поэтому он не в своём праве. — Ну раз у меня нет парашюта, деваться мне, я так понимаю, всё равно некуда. Омега с горечью посмотрел на менеджера и кивнул головой. — В таком случае я весь ваш. А теперь поведайте мне, кто же этот загадочный омега. — Всё просто — это мой двойник. Глаза Ёнво широко распахнулись и до него наконец-то дошло всё, что говорил ему тот мерзкий тип — помощник президента. Все пазлы наконец-то сложились! Чимин должен был «умереть», и теперь стало понятно, что именно под этим имелось ввиду. ~флешбэк~ Запах сырости, кромешная тьма и бутылка воды — вот и всё, что было предоставлено Ёнво с того момента, как его оглушили чем-то тяжелым и притащили непонятно куда. Ему ничего не объясняли, мало того, к нему даже никто не приходил, от чего чувство неопределённости росло с каждым часом ожидания. Парень был привязан к какой-то железной балке и максимум, что он мог позволить себе из телодвижений — так это осторожно наклониться, на ощупь обхватить зубами пластиковую ёмкость и, сделав точное движение, поднять её так, чтобы можно было немного отпить. Он не знал сколько его тут продержат, а потому берёг драгоценную жидкость и пил маленькими глоточками по чуть-чуть. Когда же его безысходность от потери времени и пространства достигла своего апогея, к нему наконец-то явились. Двое альф и один бета. За то время, пока он был один, ему было о чём подумать. Череда вопросов так и проносились в пульсирующей от боли голове. Кто его схватил? Что этим людям от него надо? Зачем они его держат взаперти? И самое главное — не связано ли это похищение с его пропавшим братом? Несносный мальчишка исчез три дня назад, а он даже не может обратиться в полицию, чтобы не навести на себя лишних подозрений. Ведь за ним могут следить те, кто его завербовал, а если так, то обратись он за помощью к властям — и ему, и Ёнсо пришлось бы не сладко. В целом, вся жизнь Ёнво никогда не изобиловала какими-либо происшествиями — ровная и спокойная, она текла своим чередом. Однако, стоило ему поступить на работу к Белому Лебедю, как всё вокруг замелькало, словно метеоритный дождь. События одно за другим вспыхивали ярким светом зрительского интереса, тут же сгорая в атмосфере масс-медиа. Ему, как менеджеру, и так было довольно не просто с вечно меняющимся и не поддающимся никакой критике расписанием его подопечного, так ещё приходилось учитывать множество обстоятельств, связанных с таким непростым и довольно пугающим человеком, как Ким Наджун. Как итог: ужасная сцена, словно из какого-то криминального детектива, где он — жертва похищения, втянутая в какие-то непонятные и очень тёмные дела сильных мира сего. А ведь он всегда был довольно неплохим парнем с самыми простыми мечтами. Усердно учился, стремился быть достойным человеком, желал как можно лучше помогать родным. А теперь у него одна непроглядная мгла, в которой он увяз, как в болоте. Сначала продался иностранной спецслужбе, потом был вынужден шпионить, играя в поддавки с собственной совестью, а в довершение всего — исчез его брат. Казалось бы, какой смысл удивляться тому, что теперь он здесь, в этом беспроглядном околотке, пахнущем какой-то мерзостью? Но нет, дальше ждало только самое худшее. Приложили затылком к полу сразу и без всяких разговоров. Даже слова вставить не дали. Делали всё два бугая, а долговязый бета с липким взглядом мерзкой рептилии наблюдал со стороны. Ему крутили руки и били везде где только можно. Но исключительно через полотенце и, что интересно, не трогали лицо. Видимо, старались сохранить товарный вид. А значит, он нужен был им живым, и это, как минимум, вселяло надежду. Однако никто ничего не говорил и не отвечал на его вопросы, изредка пробивавшиеся через многочисленные вскрики и всхлипы. Бета явно наслаждался зрелищем и точно имел какой-то чёткий план, так как был до ужаса спокоен. Казался каким-то отдалённо знакомым на лицо. Ёнво потерял счёт времени тому, сколько его мучили, однако когда он очнулся от окатившей его холодной воды, показалось, что прошла вечность. Альфы его больше не трогали, просто стояли рядом. Взяв всю волю в кулак, парень поднял тяжёлый взгляд на бету и опёрся на руки. Тот же в ответ весело сощурил глаза, улыбнулся и произнёс непринуждённым голосом: — Ну что ж. А теперь поговорим. Ёнво прокашлялся. Перед глазами поплыло. Поговорим? Да кто может говорить об этом вот так, с задором и радостью, после всего, что только что делал? Садист! Перед ним точно отъявленный садист. Всё то, что с ним проделывали эти двое альф, это ведь явно было не столько необходимой мерой, сколько прихотью этого сумасшедшего. — Где… ащщ… — Слова давались с трудом. — Где. Мой. Брат. — Не с того начинаете разговор, господин завербованный агент. — Что? — Глаза Ёнво вмиг расширились. Его будто снова окатили водой, только в этот раз без воды. Откуда они знают об этом секретном деле? Они что, из национальной разведки? Но если так, то что это за методы дознания вообще такие? Неет, это не разведка. А если так, то узнать подобную информацию они могли только от Ёнсо. Значит он точно у них! — Кто вы такие? — Хороший вопрос. Но разве, получив на него ответ, вы не втянетесь во всё это ещё больше? Или, может быть, вы от подобного получаете особое мазохистское удовольствие? И, вообще, может вы хотите быть двойным агентом? — Бета снова криво улыбнулся своими тонкими губами. Ёнво хотел было что-то на это ответить, но ему этого не дали. — Впрочем, вас снова никто ни о чём не спросит. Просто поставят перед фактом. А вам останется лишь барахтаться, словно рыбе, пойманной в сети. Парень несколько раз отрыл и закрыл рот, и правда ощущая себя беспомощной рыбой, что изо всех сил пытается надышаться перед смертью. — Дааа, влипли вы конечно знатно. Ваш брат не зря за вас волновался. Такой наивный дурачок. — Где Ёнсо? — Дёрнулся было Ёнво, но был тут же пригвождён к полу. — Где нааадо. — Скорчил лицо бета. — Живёт себе, бед не знает. Но всё ведь может измениться, не правда ли? Ваш глупый братец всё мне рассказал. Нет смысла пересказывать все детали, ведь я знаю главное — вы шпионите за Пак Чимином. Парень ничего на это не ответил, тем самым не отрицая сказанного. Бета воспринял это как хороший знак продолжить беседу в правильном ключе. — Для начала я бы хотел знать, кто именно вас завербовал? — А вы не в курсе? — Ну, Ёнсо этого не знает. Знал бы, сказал. Такой милый мальчик. — Развёл руками бета. — Вы же ничего ему не сделали? — Ох, вы про пытки? Неет, в этом пока не было надобности. — Отмахнулся садист. — Он и сам всё рассказал. Выдал всё что знает. Продал вас фактически за печеньки. Ёнво до боли сжал зубы. Улыбка на чужом лице казалась ядовитой, словно она капает отравой в самую его душу. Он не хочет слушать то, что говорит ему этот мерзкий тип… то, что пытается донести. Брат его не предавал — просто он слишком юн, ему не хватает жизненного опыта. Это он во всём виноват, разругался с ним, направил на поиски правды на стороне. Он сам пошатнул его доверие, ему и отвечать. — Что вы хотите? — Во первых узнать, кто тебя подкупил и за сколько. — Я не знаю… — Поджал губы Ёнво. Он идиот, ведь он и правда даже не знает точно, кем был тот человек. Это так глупо, но факт. Да и не представлялся ему тот мужчина — не его он полёта птица. Всё что Ёнво понял, так это то, что он представитель каких-то очень влиятельных структур. Глаза напротив потемнели. Бета кивнул альфам и те без промедления стали действовать. Первый чётким движением пробил в бок парню так, что у того моментально потемнело в глазах и ему стало трудно дышать. Второй же быстро метнулся куда-то в сторону и вернулся уже с жгутом и шприцом. Пока Ёнво приходил в себя, ему закатали рукав рубашки и что-то вкололи. Парень задёргался, но мощные руки двух громил, что тут же вцепились в него, не давая сделать лишних движений. Казалось ещё чуть-чуть и они переломают ему кости. Альфы, что держали его, казались каким-то непропорционально огромными, а тусклый свет подвального помещения только усугублял восприятие действительности. Через некоторое время бездействия Ёнво ощутил, как внутри него начал распространяться нестерпимый жар, словно пожирающий его плоть и душу. Невыносимо захотелось пить и все мысли запульсировали как бешеные. А потом его как-то резко попустило и тело обмякло. — Ну так что? Начинаешь вспоминать? — Я… я… правда не знаю… я не точно, не уверен. — Ты серьёзно сейчас? — Искренне удивился бета и тут Ёнво словно осенило. Он вспомнил, где видел это перекошенное высокомерием лицо! По телевизору. Этот мерзкий тип — помощник президента! А раз так, дело плохо! — Ты что, идиот похлеще собственного малолетнего братца? Что, правда не в курсе, кто тебя завербовал? — Это был иностранец. У него… был акцент. — Какой акцент? — Американский что ли. Я встречал таких в Каннаме. У них во рту словно хурма вяжет. — Хмм, неужели ФБР? — Почесал подбородок бета и на некоторое время о чём-то задумался. К какой бы службе не принадлежали наниматели этого идиота, важно тут то, что они намеренно следят за Чимином, ведь это прямой путь контроля над Намджуном. Они это чётко понимают! Им явно необходима информация, чтобы использовать её против альфы. А это во всех смыслах очень хорошо! Ведь у него есть для них очень важные данные, изобличающие тайные планы самого Ким Наджуна! Ну а как с ними могут поступить в таком случае представители другой страны, окажись они у них на руках? Явно они используют её в своих целях, и уж точно не в пользу серого кардинала. А раз так — это именно то, что ему надо! Действовать через чужие руки — значит не замарать в этом Сон Хвана. Пусть другие расправляются с проклятым альфой сами, а крайним, если что, будет дурачок Ёнво. Прекрасно! На лице Рю расплылась коварная улыбка. — Итак, мой дорогой секретный агент, хочу вас поздравить! У меня есть для вас отличная новость. Вам будет что доложить своим нанимателям. И я отпущу вас домой целым и невредимым… — Тут Ёнво аж чуть не стошнило. В голове всё продолжало плыть. Правда был и свой плюс от его состояния: жар словно притуплял боль в теле и казалось, будто он теряет связь с чёртовой реальностью. — А взамен вы передадите своим нанимателям кое-какую информацию, касающуюся планов Ким Намджуна и Пак Чимина. — Какую? — Тяжело задышал парень. — Такую, что Белый Лебедь должен умереть. — Что? — Округлил глаза Ёнво. — Как это…умереть? Ох… Это не может быть правдой. Вы что-то не так поняли. — Мои уши тому свидетели. — Хмыкнул бета. — Голубки лично обсуждали это в приватной обстановке. Речь о том, что у этих двоих имеется какой-то тайный план, но я не знаю его подробностей. Однако самой главной сутью как раз и является то, что наш дражайший омега должен умереть. — Помощник президента сделал кавычки пальцами. — Тебе главное передать информацию, а твои кураторы уже выяснят всё сами. Ёнво уже мало что понимал. Всё звучало слишком абсурдно. Голова словно сошла с ума, а сам он будто умирал от жажды. Все мысли сводились к тому, чтобы сделать хотя бы глоток воды. — Я не могу на это пойти. Ыхх… — Ёнво сжал зубы от резкой боли в теле, словно все удары, что ему наносили, вдруг обострились. — Ох, и почему это, интересно знать? — Сощурился бета и взял бутылку воды. Откупорив её с шипением вырывающихся пузырьков газа, он медленно поднёс горлышко к губам и сделал неспешный глоток, наслаждаясь приятным охлаждающим процессом. Внутри Ёнво будто всё взорвалось, восстав против такой ужасающей несправедливости. Нестерпимо захотелось сделать хотя бы малюсенький глоток, прикоснуться к этой вожделенной влаге. Парень громко сглотнул вязкую слюну и откинул голову на бетонный пол. — Это гнусно… Нет, это смешно. — Гнусно? — Засмеялся Рю, чуть не захлёбываясь водой. — Ау, очнись, придурок! Ты уже пошёл на сделку со своей совестью. Ты в курсе вообще, что занимаешься прямым шпионажем и за это положен срок? — Рю наклонился к лицу Ёнво. Тот попытался отпрянуть назад, но один из альф крепко зафиксировал его голову. — Надеюсь ты осознаёшь это в полной мере? А уж коли тебя, чудилу, приставили как раз для целей слива информации, то всё, что я тебе предлагаю — это просто сделать твою же работу на отлично! Ты ведь сам ещё не выяснили ничего стоящего для своих кураторов, или я не прав? — Вас это не касается. — Стиснув зубы, процедил Ёнво. — Значит я прав. — Гнусно осклабился помощник президента. — Тогда только представь, каково будет твоё вознаграждение за столь ценную информацию! Ты не только покроешь расходы на лечение своей матери, но и сможешь оплатить обучение твоего младшего брата в самом престижной академии искусств в стране. Твой братик аж взахлёб рассказывал мне о том, как хочет быть похож на белого лебедя. Как он мечтает поступить в Скай. От этих слов у Ёнво скрутило живот. От одной мысли, что его наивный брат делился разными подробностями жизни, и в том числе мечтами, с этим мерзавцем — вызывали неконтролируемую тошноту. Однако ничего этого не было бы, если бы не он сам. Он уже продался однажды, а значит он не имеет право жаловаться на то, кто предложит ему больше. Раз дело только в деньгах, то он не может дать заднюю и отказать этому склизкому типу, сказав что-то типа: я не хочу иметь с тобой дело потому что ты мне не нравишься. — Да что там, стартовый капитал на дальнейшую достойную жизнь так же будет прилагаться. — Сузил глаза Рю. — Ну что? Бета выжидающе уставился на парня, что явно мучался на перепутье. — Вижу, ты колеблешься. Тогда позволь мне помочь тебе сделать правильный выбор и кое-что показать. Не успел Ёнво даже опомниться, как один из альф принёс какую-то широкую… то ли банку, то ли колбу из затенённого угла помещения. Когда менеджер сфокусировал на предмете свой взгляд, он с ужасом обнаружил за стеклом шевелящийся клубок, состоящий из множества небольших змеек. Они извивались что есть сил и чувствовали себя явно некомфортно — видимо желали уже наконец-то выползти и покарать любого, кто встретится на их пути. Серо-коричневые, с поперечными полосками оранжевого цвета, не больше 30 см в длину и очень активные. Ёнво смотрел на них как завороженный, не понимая, что происходит. Когда же другой альфа схватил его руки и протянул вперёд к банке, менеджер задёргался и стал извиваться наподобие тех же самых змей. — Пожмите ручку папочке. — Напутствовал помощник президента, смотря на происходящее горящими глазами. Всё произошло очень быстро. Под оглушительный крик и брань, руки менеджера погрузили в шевелящуюся массу. Их тут же оплели десятки гибких тел и уже через секунду парень ощутил, как тут и там в его плоть впиваются острые зубы. Ёнво понятия не имел, ядовиты ли эти твари, но явственно ощущал (или всё же воображал?), как смертоносная жидкость уже проникает внутрь его тела и разносится по венам. — Ну же, не упрямься. Дай этим деткам насладиться процессом. — Гнусно хохотал бета. — Ты уже чувствуешь, как правильные решения разливаются по твоей крови? Ощути это сполна и запомни, что не только ты можешь познакомиться с этим необыкновенным чувством, но и твой драгоценный братик. На этих слова Ёнво буквально обмяк в чужих руках. Не понять намёк было просто невозможно. Он должен быть послушным и делать всё так, как говорит ему этот маньяк. Безоговорочно! Его младшенький в заложниках и только от него зависит — будет ли он жить или нет. — Я согласен. — Закричал Ёнво, обливаясь жгучими слезами. — Я на всё согласен! — Умница. — Улыбнулся Рю и кивнул альфе. Тот тут же убрал банку и закрыл её крышкой. Руки парня пульсировали от множества укусов. Он посмотрел на них и обнаружил на пальцах и ладонях множество проколов от зубов, из которых текла кровь, кожа вокруг уже начала краснеть и отекать. — Видишь, как всё просто. Немного пострадал за правду и в итоге понял, что ты всего лишь пешка в этой игре. Ну разве стоит вот так упорствовать и пытаться навязывать свои правила? Поверь, это точно не стоит того. Бета взял бутылку с водой и поднёс её к пересохшим губам парня. Тот тут же принялся жадно глотать воду, неаккуратно обливаясь ею и ощущая, как слабеет с каждой секундой. В руках появилось нестерпимое жжение и боль, голова жутко закружилась и подступила тошнота. Похоже всё-таки они оказались ядовитыми… Но как же так? Разве он не нужен ему живым? — С противоядием лучше не тянуть. — Облизнулся Рю, смотря на явные признаки интоксикации. — Тебе повезло, что они ещё малышки, а не взрослые особи. Соответственно и доза яда у них не такая большая. Но из-за количества укусов, можно приравнять это к двум-трём взрослым змеям. Ёнво с трудом дышал, еле понимая, о чём говорит бета. — Ты знаешь, на свете так много видов змей, и все они очень занимательные. Я бы мог многое о них рассказать, но вижу, тебе немного не до того. — Рю приторно улыбнулся. — Вообще, у меня очень богатая коллекция. Как-нибудь я тебе её покажу. Там даже есть тайпан — самая ядовитая змея на планете. У неё такой мощный коктейль из различных ядов, что укус этой красавицы приводит практически к 100%-му летальному исходу. С каждым словом беты Ёнво становилось всё хуже. — Однако ты не волнуйся, тебя покусали вовсе не тайпаны, иначе бы ты был уже гарантированно мёртв. Знаешь, что это были за змейки? — Рю сделал паузу и якобы прислушался к взволнованному вопросу своего собеседника. — Ох, какой же ты нетерпеливый. Но я тебя понимаю, ты заинтригован. Так вот, я отобрал их специально для тебя. Это гадюги-феи. Прелесть, правда? Ёнво молчал. — Я так понял, ты довольно романтичный парень… Но почему они называются феями, спросишь ты? Ох, хотел бы я, чтобы здесь было какое-то романтическое объяснение, но, к сожалению, тут всё как раз таки довольно банально. Они названы так в честь зоолога Леонардо Феа… — Бета перевёл взгляд на корчащегося в муках парня. — Ох, неужели тебе так плохо? Весь мир вокруг Ёнво неожиданно посерел и замер, казалось, что даже будто исчез шум вокруг и время остановилось. Парень уже явственно ощущал, как яд растекается внутри него, возбуждая ужасные симптомы. Боль была невообразимой: может из-за совокупности того наркотика, что ему вкололи ранее, и яда змей, но ему казалось, словно его руки, грудь и кишки пронзило многочисленными острозаточенными клинками. Горячий жар охватил его руки, от беспомощности и страха глотки воздуха давались все труднее и труднее. Его бил озноб и сердце колотилось как сумасшедшее. — Прошу. — Взмолился Ёнво, однако голос оказался таким тихим, что слова едва можно было разобрать. — Помогите. — Что? Я не слышу. — Словно издевался бета. — Помогите. — Что есть сил выдавил из себя менеджер. Парень стал бледнеть, словно смерть уже накрывала его туманом. Плоть вокруг ран покрылась запёкшейся кровью и болезненно пульсирующими воспалениями, которые разрастались в размерах с каждой минутой. Горячая боль, словно наполнила всё сознание Ёнво, проникая в самую глубину его существа. — Что ж. Пожалуй я и правда помогу тебе. — Рю взял с железного подноса уже заполненный антидотом шприц и, открыв колпачок, нажал на поршень. Под давлением часть бледно-жёлтой жидкости брызнула и в ту же секунду парень ощутил, как игла вошла в его предплечье. — Но только чур на мою помощь ты ответишь своей. Менеджер уже не отвечал, он погружался во мглу. — Хорошо, обговорим детали чуть позже. Бета игриво подмигнул, и это было последнее, что увидел отключившийся в ту же секунду Ёнво. ~конец флешбэка~ *** «Теперь умереть должен ты». Кто бы мог подумать, что говоря эту фразу, Ким Намджун имел ввиду не совсем то, о чём можно было бы подумать изначально. Но в какой же момент изменился его план? Или тот изначально имел довольно большую вариативность? Чимин не мог с точностью ответить на этот вопрос. Когда дело касалось стратегии — его муж становился одержимым и продумывал буквально каждую деталь плана, исходя в том числе и из множества переменных. Скорее всего у него было несколько прогнозируемых развитий ситуации, и исходя из них, корректировались и планы. Умереть. Это значит исчезнуть как настоящий Пак Чимин, отойти в тень фальшивого себя. Его подменят на копию, поддельного Белого Лебедя. И уже этот фальшивый омега выполнит за него всё, что требуется. Не понятно что именно пошло не так и почему всё так поспешно переигралось (а Чимин уверен, что это так), но факт на лицо — роль «смертника» передали другому. Видимо риск стал слишком велик. Наверняка задержка Намджуна как-то с этим связана. Похоже дела идут не совсем так, как он предполагал, или возникли новые обстоятельства, побудившие мужа внести срочные корректировки. Всё решилось одним утром, когда Чонгук попросил его о встрече и объяснил всё как есть. Он предупредил Пака, что всё меняется и теперь они должны действовать в соответствии с новым планом, по которому Чимин не будет принимать в нём непосредственного участия. Омегу, максимально похожего на него, нашёл Мин Юнги. Спасибо беседам с Намджуном, они не прошли для Чимина даром, теперь он догадывался, почему это дело доверили именно Шуге: доступ альфы к нелегальным сферам бизнеса, в которых крутятся люди, которых можно с лёгкостью использовать для нужного дела, не вызывая ненужных толков, довольно велик. С тех пор, как Мин сделался главой преступной организации, он стал совершенно скрытной и загадочной личностью, действующей из тени. Его клан поглотил ещё несколько группировок и в итоге стал самым могущественным в стране. Криминальный мир, в котором Шуга варился с малых лет, теперь стал для него настоящим персональным владением. К тому же, наверняка за те несколько лет слежки Юнги хорошо изучил все его повадки — для него подобрать наилучшего кандидата, похожего по типажу и манерам, не составило бы никакого труда. Правда, от одной мысли о том, как происходил этот самый отбор, омега испытывал двоякие чувства. ~ — Подождите меня в машине и… позвоните господину Чону, поставьте его в курс дела. — Чимин ещё раз посмотрел на менеджера извиняющимся взглядом, после чего развернулся и неспешно направился к парадному входу в Гранд-Хаятт. — Конечно, Чимин-сси! — Поклонился Ëнво стройной фигуре уже удаляющегося омеги. — Как скажете. Облокотившись о капот машины, менеджер достал мобильный телефон и стал искать нужный контакт. ~ Отель был роскошен, особенно изнутри. Современный интерьер изобиловал всевозможными продуманными деталями и эксклюзивными предметами интерьера. Юнги явно не поскупился, поселив этого омегу-двойника в подобное место. Тем самым он явно дал тому понять, насколько важна его миссия. И хоть с некоторых пор Чимин уже и сам повидал немало роскоши, всё равно каждый раз вот так сталкиваясь с атрибутикой богатой жизни, он испытывал когнитивный диссонанс. То, от чего омега всегда был неприлично далёк и к чему не питал и капли мечтаний, пробуждало в нём комплекс бедного родственника. Наверное тот, кто рос в простоте и не смел даже думать о хоть сколько-то радостном будущем, уже никогда не переступит внутри себя через черту бедности. Наверное, это так… Чимин отчаянно боролся со своими привычками ради новой жизни: изучал этикет, читал рекомендованные книги, впитывал ауру тех, кто давно крутится в мире элиты, подмечая важные детали в их манере мыслить и говорить, опять же таки имел поучительные разговоры с мужем. Однако тот самый простой мальчишка, всё равно нет-нет, да и высовывал из-за его спины свою встревоженную мордашку. Великолепие внутреннего убранства отеля производило на Чимина неизгладимый эффект. Роскошь здесь была на грани с чем-то потусторонним, что вызывало у него сильнейшее нервное напряжение. Но, конечно же, он не выдал на этот счёт ни малейшей эмоции. Стук от каблуков по чёрному каменному полу, отполированному до зеркального блеска, раздавался по всему холлу. Пак Чимин следовал за работником отеля, что провожал его к самому крайнему номеру на верхнем этаже здания. Конечно же это был люкс. — Желаете и сегодня принять ванну с шоколадом, господин Пак? — Вышколенный бета, являющийся метрдотелем Гранд Хаятт, посмотрел на Чимина нечитаемым взглядом. Что? Ванную с шоколадом? Уголки губ омеги слегка дёрнулись, желая распахнуться в немом удивлении. Кое-как, но Паку удалось сохранить непроницаемое лицо. Вот значит как отдыхает его двойник? Судя по будничному тому этого мужчины, тот проделывает подобное уже не первый раз. — Нет. — Отрезал омега. — Я больше в этом не нуждаюсь. — Как скажете. — Лицо мужчины не выдавало никаких эмоций, словно он уже столько всего повидал в этом мире, что его трудно было удивить хоть чем-то. — Тогда, может быть массаж? Мы подобрали лучших альф по вашему вкусу. Чимин чуть не закашлялся. Так дискредитировать его имя — это уже ни в какие рамки не лезет! Он то всё думал, какой же он, этот его двойник? Неужели и правда так похож на него? А теперь видит, что касаемо образа жизни и привычек, тут они разошлись, как небо и земля. Ну Мин Юнги, ну угодил! Впервые с момента их последней встречи, у Чимина возникло нестерпимое желание поговорить с альфой по душам. — Не волнуйтесь, господин Пак, у нас строжайшие правила относительно проживания вип-персон. — Добавил метрдотель, видимо заметив на лице омеги некоторое смятение. — Высочайший сервис нашего отеля предполагает абсолютную анонимность. — Благодарю. — Дёрнул бровью Чимин. — Однако я больше не нуждаюсь в особых услугах. Я просто… желал таким образом проверить, действительно ли Гранд-хаятт настолько изощрён в своём сервисе… как об этом говорят. Метрдотель снова низко поклонился омеге. — Но теперь я полностью в этом убедился. — Пак высоко поднял острый подбородок. — С этого момента я желаю спокойного времяпрепровождения. Разве что… прошу приносить мне каждое утро свежую литературу. Список книг я вам передам чуть позже. — Как пожелаете, господин. Чимину показалось, что на лице мужчины на секунду промелькнула забавная улыбка, однако он не стал на этом зацикливаться. — Можете не провожать меня до двери, я желаю пройтись немного в одиночестве. Работник отеля без лишних слов удалился, не забыв перед этим отвесить ещё несколько низких поклонов. Если этого омегу, так любящего атрибуты богатой жизни, нанял именно Юнги, то кем бы он мог быть, с учётом его криминальной деятельности? Чимин не спеша шёл по величественному коридору и прокручивал всевозможные мысли о предстоящей встрече. Догадки на счёт последнего вопроса были неутешительными. Ну кем может быть омега в преступном мире? Эскортником? Омегой лёгкого поведения? — Ну уж вряд ли он какой-нибудь киллер… — Чимин вздохнул и, подойдя к нужной двери, нажал на кнопку оповещения. Чуть ли не в то же мгновение дверь распахнулась и напротив него, чуть ли не нос к носу, возникло чужое лицо. Ну то есть как чужое? Это было его… его лицо! Чимин будто смотрел на себя в зеркало и не мог выдавить при этом ни слова. Шок и удивление были настолько сильными, что Пак даже не успел охнуть, как двойник одним рывком утащил его внутрь помещения. _________________ *Эпигон — творчески неоригинальный последователь какого-либо деятеля или направления.