***
По окончанию урока, Изуку, не показывая спешки, сразу же отправился на второй этаж, пока за его спиной неоконченный спор о привлекательных героинях разгорался с новой силой. Мальчик полагал, что уже получил из того разговора с директором всю доступную информацию, так что её осталось только переварить и понять, что для него окажется важным. Но, судя по всему, это оказалось не так. В принципе, это мог быть тот этап сюжета, когда главному герою выдают ключ для расшифровки услышанной ранее белиберды. В книгах, обычно, герой только в самом конце наконец складывает все кусочки пазла вместе и получает возможность увидеть картину в целом. Поэтому было максимально логичным выслушать все, что ему могли сказать и сразу попытаться понять. Чтобы не чувствовать себя в конце идиотом, не сложившим два и два. Выйдя на второй этаж, Изуку почти столкнулся с низким, немного полным студентом, который этому столкновению чрезвычайно обрадовался. — Рад знакомству, Кори Марукава, — парень протянул руку, — газета академии, корреспондент. Могу я задать пару вопросов? — Он не только использовал эту до ужаса стереотипную фразу, но и извлек откуда-то совершенно журналистского вида блокнот. Именно такой, какой изображают в фильмах — с коричневой обложкой и откидывающимися наверх отрывными листами. Для карикатурного образа не хватало только старой шляпы с биркой «press». — Я получил письмо… — Да-да, все верно, садись, — он, не отпуская руку Мидории, повел того к окну и указал на широкий подоконник. — Разве не я должен задать пару вопросов, чтобы что-то узнать? — Тебе так тяжело пару минут своего времени потратить, чтобы дать миниатюрное интервью? — Было сказано, что «нам надо поговорить». О чем? — Как раз об этом. — Как это вообще связано с директором?! Раз тебе известно, что произошло, то можешь выложить сразу, что хотел сказать? — Изуку начинал закипать. — Кто-то видел, как ты заходил к директору. Кто-то об этом рассказал. Так, человек за человеком, эта информация дошла и до меня. Все элементарное просто. — И как это помогло тебе узнать, что именно произошло в кабинете? — Изуку не нравилось, что этот «корреспондент» очевидно говорит меньше, чем мог бы. Излишне хитрящие люди не вызывали у него особого доверия (как минимум потому что сам себя он относил именно к таким). — Я и не знаю, это просто способ надежно привлечь внимание. И ты, заметь, привлекся. Секрет в том, что при посещении директора всегда что-нибудь происходит. Рассказать? — Я, в принципе, верю… — В прошлом году он вызвал одного парня, так тот после этого пропал. Нашли в захудалой библиотеке на окраине через пару дней. Историю мгновенно замяли, а парень в итоге стал одним из лучших учеников в классе. Вопросы? — Как результат — ты меня обманул. — Совершенно верно. Эй, постой, не уходи! Тебе самому пойдет на пользу, если мы завершим разговор. — Снова пытаешься обмануть? — Без понятия, — он начал тараторить еще быстрее, чтобы успеть сказать все, что хотел, — Но ты — первый поступивший в Юэй без причуды, феномен. Или умудряешься свою способность скрывать ото всех, включая учителей, что не менее феноменально. Ну или учителя знают, но по какой-то причине невероятно хорошо притворяются и играют роли не знающих. Но учитель Айзава в свое время полностью провалился на пробах в театральный кружок, так что это маловероятно. В итоге мы возвращаемся к тому, что поступить без причуды это феномен. Ты с детства готовился к поступлению на героя? — Мне неинтересно отвечать на бессмысленные вопросы. — холодно ответил Изуку, поворачиваясь, чтобы уйти. — Я могу помочь, если тебе понадобится найти кого-то в этой академии! — Мидория остановился, услышав эту последнюю попытку заинтересовать его. — Ты снова перебираешь варианты, в надежде на удачу? — Нет, клянусь. Если бы я врал, я конечно сказал бы так же, но поверь, это не так. Я не знаю всего, не знаю всех подробностей. Просто догадка, основанная на информации, которую я обещал не раскрывать. Во всяком случае, пока что. Тебе нужно кого-то найти, я умею искать людей. — Хорошо, — мальчик устало вздохнул и сел на подоконник, — Какие ты там вопросы хотел задать? Обрадованный Марукава снова раскрыл свой блокнот и занялся расспросами. Судя по всему, он собирался собрать из информации о поступлении беспричудного мальчика неплохой материал. Он вызнавал о детстве, о способе прохождения экзамена, о первых тренировках и впечатлениях о геройской системе. Мидория отвечал на то, что считал допустимым, стараясь не раскрывать лишних деталей (вроде влияния Всемогущего на эту историю — это вызвало бы ряд вопросов, которые могли бы вскрыть скрываемую тайну героя номер один). В целом это было не сложно и утомительно, так что он смотрел на происходящее вокруг, пока «феноменальный репортаж» записывался в блокнот. Изуку с удивлением увидел, как в какой-то момент на второй этаж поднялась небольшая группа его одноклассников. Они окружали рассерженную Очако, направлявшуюся в учительскую. Возможно, её все-таки довели или взяли на слабо. Оставив остальных позади, она слегка испуганно вздохнула напротив двери в учительскую и вошла внутрь. Там она провела около пяти минут, после чего снова появилась в коридоре, с совершенно круглыми глазами. Девушку обступили одноклассники, уже потихоньку сходившие с ума от томительного ожидания. Естественно, у них успело скопиться достаточно вопросов. Но вслух произнесли только один. — Ну как?! — Это ненормально. — Очако поежилась. — Давай, рассказывай! — Обойдемся без этого, хорошо? Просто примите мои извинения и не будем продолжать. Хорошо? — Ни разу за всю историю человечества такие слова не уменьшали степень интереса заинтересованных. Наоборот, это только разжигает любопытство. Естественно, от девушки с расспросами уже не отстали. Сидевшие на подоконнике парни проводили уходящую делегацию взглядом. Оба замолчали, чтобы отдать дань странному мгновению. — Она к Полночи заходила. — Да я догадался, что к кому-то из учителей. Они ещё немного помолчали. — Ладно, готов признать, — корреспондент замялся. — Иногда откровения случаются не только при посещении директора. Уникальная педагогическая система «плюс ультра». Если ты думал, что это просто красивый лозунг — больше так не думай. У нас в заведении все серьезно. Хм. Кстати, материала у меня достаточно, спасибо за сотрудничество. — Он резво соскочил на пол и уже собрался удалиться, когда Изуку его остановил. Несмотря на весь обман, он не собирался бросать шанс узнать больше по существу своего квеста. — Подожди. Марукава нетерпеливо и вопросительно улыбнулся. — У нас уговор, помнишь? Хатсуме Мэй. Знаю только, что студентка. С тебя информация, за сотрудничество. — Рад служить, — репортер поклонился и наконец умчался прочь. То ли исполнять обещанное, то ли переводить интервью в формат статьи.:::название скрыто:::, часть 2
21 августа 2020 г. в 12:00
— Ты, — торжественно объявил на следующий день Бакуго, — Ты сдохнешь. — Это прозвучало намного более внушительно и осмысленно, чем его ежедневные угрозы. И даже не было похоже на обвинение в давешнем бегстве с поля боя.
Окружающие уже начинали привыкать к такой манере речи, так что особого внимания не обратили. А вот Изуку обратил. Его понимание мышления Кацуки сообщало — тот должен был смертельно оскорбиться и при следующей же встрече заявить именно об этом.
— Пока живи. Но при следующем нашем сражении — сдохнешь!
— Это что-то вроде признания меня достойным соперником? Я же просто применил разовую хитрость, никакой силы, — растерянно ответил Изуку, не сумев придумать более умного комментария.
— Естественно нет. Ты просто очередное препятствие на моем пути к становлению номером один. Значит должен сдохнуть. — Звучало это совершенно не как отрицание того, что они теперь в некотором роде равны. В конце концов, тем, кто был слабее его, Кацуки никаких «следующих сражений» не обещал. Все это было слишком противоречиво и совершенно не анализируемо. Даже голова начинала болеть.
В классе же в этот момент обсуждали свежий выпуск некоего «рейтинга R». Изуку, естественно, ничего не понял. И его природное любопытство (которое он скрывал за элегантным эвфемизмом «научный подход») не дало пройти мимо и проигнорировать обсуждение. Поэтому он просто спросил, что это за рейтинг.
Оказалось, что рейтинг героев по силе — далеко не единственный существующий. Несмотря на то, что он являлся наиболее официальным из всех, далеко не все герои стремились занять места именно в нем — зачастую из-за невероятно высокой конкуренции.
Некоторые героини, например, предпочитали бороться за народную любовь и популярность, находясь в рейтинге сексуальных героев.
А ещё оказалось, что несменяемая «номер один» таких рейтингов преподавала в академии.
За то, что Изуку не слышал ни о каких «рейтингах для задротов», его окрестили ненормальным, но все-таки ввели в курс дела. Некоторые даже сумели по памяти перечислить первые двадцать мест в трех из таких рейтингов. Получалось, что в современном обществе действительно не было возможности обойтись одним единственным способом оценки героев — по абстрактной то ли силе, то ли крутости. Конечно, этот рейтинг составлялся по сложным формулам, исходя из количества предотвращенным героем преступлений, степени значимости этих преступлений и тому подобного.
С другой стороны, многие герои были не только (или не столько) борцами с преступностью, но и публичными личностями. Герои уже освоили все стороны шоу-бизнеса, в котором внешность часто оказывалась одним из ключевых факторов. Многие, предположительно, вообще стали известны только благодаря эксцентричному поведению, привлекающему внимание мужской аудитории.
К некоторым, правда, такая логика была неприменима.
Полночь, по мнению ряда одноклассников, была просто нимфоманкой, для которой излишняя сексуальность была способом существовать, а не изощренным пиар-ходом. Ходили слухи, что лично от директора академии ей было запрещено флиртовать с учениками младше третьего курса. По поводу взаимодействия с учениками старших курсов ходило еще больше сплетен, вплоть до совершенно бредовых.
В более логичных слухах фигурировали гигантские суммы, которые Полночи предлагали за элементарные рекламные фотосессии. Что характерно, такие предложения ни разу не увенчались успехом. В итоге, вместо экономически перспективной эксплуатации своего образа, героиня начала преподавать в академии.
— Все дело в ее любви к мальчикам, — высказал предположение Минета и, сглотнув, добавил, — Или девочкам.
Все остальные согласились, что уж его мнение точно нельзя назвать авторитетным. Тем более он сам не мог определиться, что его прельщало больше — перспектива оказаться объектом запретного влечения преподавателя или все-таки однополые женские связи. Это переживание подкосило его и, в конце концов, полностью вывело из разговора.
— Вам не кажется, что Полночь… Ну, несколько… взрословата для всего этого?
— Кстати да. Интересно, кто будет в следующем поколении «рейтингов».
— Из наших то только мадам Зубрила может потягаться со своим внешним видом, — грустно заметил Киришима.
На другой стороне класса Яойорозу, не поднимая взгляда от книги, спокойно произнесла:
— Ещё одно слово, и ты узнаешь, каким занимательным образом на кожу человека воздействуют некоторые кислоты. Мой костюм позволяет эффективнее пользоваться причудой и не предназначен для глаз извращенной мелочи вроде вас всех. — Из уважения к такой внушительной угрозе, парень действительно затих. Возможно именно эта тишина и позволила заметить тихо влетевший в класс бумажный самолетик. В первую очередь внимание привлекало то, что летел он по совершенно невозможной траектории, заворачивая прямо в воздухе под практически прямыми углами. Так он пролетел, спланировав ровно на середину парты, между спорившими.
На самолётик было что-то написано, но заметна была только часть фразы, оказавшаяся на крыле — «Мидория Изуку, 1-а». И ему ничего не оставалось, кроме как, под пристальными взглядами окружающих, развернуть его.
«Доставка малогабаритных посылок.
3-б, геройский факультет. Гермес». — Это было отпечатано мелким шрифтом на самом верху листа, так что выглядело как бланк. Ниже этот бланк был заполнен уже вручную — «Мидория Изуку, 1-а». — «Знаю о том, что произошло на встрече с директором, — тем же почерком, что и «адрес», — Надо встретиться. Следующая перемена, второй этаж, напротив двери в учительскую».
— Ничего интересного, просто один знакомый.
Естественно, всем стало очень интересно. Впрочем, одноклассники быстро вернулись к предыдущему обсуждению.
— Вам не кажется, что так говорить о студентах и преподавателях — отвратительно? — поинтересовалась Урарака. Видимо, её всё происходящее успело разозлить.
— Это же собственный выбор каждого героя, чего тут отвратительного?
— Я не представляю, чтобы учитель Полночь делала выбор быть обсуждаемой озабоченными школьниками.
— Не хочешь её лично спросить?
— А вот и спрошу!
— Да слабо. — Дальше Мидория уже не вслушивался, так как его интерес к вопросу успел погаснуть. Остальное было намного важнее.