Изуку Мидория и горстка здравого смысла

      На четвертой перемене Изуку снова сидел на обычном месте встречи с Кори. Тот прислал сообщение, в котором и сообщил о конце своих изысканий. Тот появился почти сразу, мрачный как предгрозовой вечер.       — Это кто-то из них? — парень хмуро показал на телефоне несколько фотографий светловолосых студентов и, дождавшись от Изуку отрицательного ответа, выругался.       — Я так и знал, нету в академии такого чувака как ты описал. Ни одного, богом клянусь! Ты надо мной подшутил или что? — Мидория снова отрицательно покачал головой. — Ладно, ладно. Я спокоен. Теоретически, четверо студентов могли притвориться этим твоим светловолосым. Благодаря изменению внешности. Но нет, черт побери, ни на кого из них это не похоже! Никто таким образом не изъясняется, ни у кого таких повадок нет! Это полный бред!       — Ты хочешь сказать, что это не студент?       — Ну, а кто, черт побери, еще? Преподаватель? Инопланетянин? Откуда ты вообще отрыл этого парня? Может ты что-то перепутал?       — Секунду. — Изуку попытался отмахнуться от наваливающихся на него вопросах, перебирая в голове варианты от лучших к худшим, — Мне нужно пять секунд на размышление… Да, понятно. Извини, я тебя оставлю. Мне надо поговорить с директором.       — Но…       — Оставлю. Директор. Срочно уровня «земля разлетится на кусочки». Извини.       Его собеседнику только и оставалось, что остаться в одиночестве и в полнейшем непонимании.

***

      — Разрешаю войти, — раздался из кабинета недовольный голос.       Изуку, послушавшись, проскользнул внутрь кабинета и закрыл за собой дверь. После этого он повернулся к хозяину кабинета и замер. На мальчика снова смотрело дуло пистолета.       — Как видите, я прислушался к вашему мнению и подобрал другую модель, — прокомментировал ситуацию Незу, — Пистолет Макарова, модель 1951 года. Отдача значительно меньше, даже мои хрупкие кости должны выдержать отдачу от выстрела. Итак, как вы выживете?       Конечно, было нелегко читать эмоции на нечеловеческом лице. Но все говорило о том, что директор пребывал в просто отвратительном настроении. Шерсть его была неуловимо взъерошена, уши агрессивно прижаты к макушке, а голос немного подрагивал, периодически съезжая с правильно поставленной «педагогической» интонации на более злую и дикую, практически шипящую.       Это пугало мальчика. Пугало намного больше, чем первая встреча с директором — тогда на его стороне был эффект неожиданности, но всё происходило намного вежливее. Сейчас же Незу выглядел как человек (или, скорее, как животное), действительно готовый выстрелить. С летальным исходом, учитывая небольшое расстояние.       Оставалось поступать так же, как и в первый раз, играть в чужую игру. Это все больше походило на настоящий захват заложника. И в том и в другом случае, человек, на которого направлено оружие, вынужден следовать правилам вооруженного. С такой точки зрения граница между терроризмом и оригинальной педагогической системой практически стиралась.       — Если со мной что-то произойдет, полиция начнет расследование и вас ждет уголовная статья… — аккуратно попробовал Изуку.       — Я могу быть злодеем, только принявшим облик директора. Как вы думаете, полиция успеет вызнать о вашей смерти до того, как я покину территорию академии?       — Но на звук выстрела сюда сбежится весь этаж, а многие здесь профессиональные герои.       — Полагаю, что я уже подготовил путь отступления. Возможно, прыжок из окна. Преследователям придется сначала выбить дверь, на это уйдет около пяти секунд. Я успею добраться до забора и сбежать. Другие варианты?       — У меня для вас очень важное сообщение…       — Злодея, притворяющегося директором, это ни капли не волнует. Другие варианты?       — Случилось что-то такое, из-за чего у вас очень плохое настроение? — Эта отчаянная попытка вывести директора (или гипотетического злодея) на разговор была вызвана его ощутимым раздражением и какой-то книгой, которую Изуку прочел в детстве.       В ней говорилось что-то о необходимости дать людям, подверженным стрессовому воздействию, выговориться.       — Не пытайтесь перевести тему.       — Если вы выстрелите, вам придется сразу же бежать. Возможности поговорить с кем-то может долго не представиться.       Пистолет исчез в ящике директорского стола. Это было сделано с максимальным раздражением, ворчанием и громким стуком.       — Знаете, весьма неприятно лишиться умения мыслить, стать обычным животным. Пусть и на несколько секунд. Как вы считаете, у меня есть некоторое право на не самое хорошее настроение?       — Точно, когда вашу причуду стерли… Я слышал об этом…       — Все слышали, вся академия, — проворчал директор в ответ.       — Это ударит по вашей репутации?       — Бред. В смысле, маловероятно. Меня это не беспокоит.       — Но вам не нравится, что об этом все слышали…       — Именно. Знаете, почему? — Зеленоволосый мальчик отрицательно помотал головой и приготовился слушать объяснение. — Это был просто отвратительный в своей глупости поступок. Юный Монома, — Изуку показалось, что директор, произнося эту фразу, передразнивает манеру Всемогущего. — должен раз и навсегда это запомнить.       — Я понимаю. Нападение на директора это действительно серьезно.       — Нападение? А, да, точно. Да, нападение…       Подвергшийся нападению директор, казалось, совсем раскис. Осунулся и начал грустно перекладывать бумаги на столе, чтобы хоть чем-то заняться.       — Я тебе вот что скажу, мальчик. Я же должен, как учитель, учить чему-то? Если вдруг будешь планировать что-то, настолько же серьезное, как нападение на директора, позаботься о конспирации. Не попадайся без дела и по делу.       — На такие дела обычно и не выходят, не спланировав все, включая собственную безнаказанность.       — Так получается, что не спланировали.       Изуку понимал, что такая импульсивность и необдуманность свойственны Нейто. Они были знакомы сравнительно недолго, но за все это время он не проявил никакого желания хоть как-то планировать свои действия, полагаясь только на сиюминутные идеи. Но и такое серьезное нарушение, как нападение на директора, с его образом не слишком вязалось. Скопировав причуду стирания, Монома скорее проверил бы её на первом попавшемся однокласснике.       — Если бы мы были частью детективной истории, — попытался как-то озвучить свои мысли Изуку, — этот глупый ход был бы только частью большей игры.       — Это не позволяет человеку так легко попадаться на нарушении.       — Ну, возможно большую игру надо рассматривать в отрыве от центрального действующего лица? — Человек на месте директора изменился бы в лице. Директор лица не имел, только мордочку. Но и на той отразился целый спектр положительных эмоций.       — Мы можем искать человека, которому выгодно, чуть поодаль от основного конфликта истории, — уже более уверенно продолжил Изуку, — Теоретически это вполне возможно. Да и является популярным сюжетным поворотом.       — Стоит обдумать. Так по какому поводу вы пришли ко мне?       «По какому поводу я пришел сюда?» — пронеслось в голове у мальчика, успевшего за время абстрактного, по его мнению, разговора забыть свои изначальные мотивы. Но довольно быстро он все вспомнил и, встрепенувшись, высказал свои опасения:       — Мне кажется, что в академию проник посторонний.       Он постарался как можно более кратко, но при этом не упуская никаких важных деталей, описать встреченного ранее светловолосого.       — Я постарался выяснить, кто это. Получается, что не студент академии. — Директор внимательно выслушал описание и усмехнулся.       — Как интересно, теперь еще и светлые. Светлые, черные, синие, зеленые, розовые. Интересно… — Это перечисление цветов что-то напоминало Изуку, но он никак не мог понять, что именно. Какая-то очевидная ассоциация все ускользала от него, заталкиваемая в глубину сознания другими мыслями. В конце концов он сдался и решил продолжить разговор с прежними мыслями:       — Насколько я знаю, в Юэй есть четверо учеников, которые могли принять такую внешность.       — Пятеро. Это не кто-то из них.       Директор встал со своего кресла. Вернее, слез, а может даже соскочил. Стоя на полу, он оказался даже ниже собственного стола, так что поверх столешницы был виден только верх его головы. Эта верхушка головы просеменила за кресло, остановившись у окна. Через несколько секунд Изуку снова увидел Незу — видимо, у окна в директорском кабинете стояло что-то вроде подставки, которая позволяла ему выглядывать на улицу.       — Вы знаете, что сегодня произошло? — спросил директор мальчика, не поворачиваясь к нему. Тот, в свою очередь, начал прокручивать все события этого дня и примерять их на место того, «что сегодня произошло». Получалось, что ни о чем, касающемся разговора, он не знал.       — Нет, я ничего не знаю. Возможно, вы мне расскажете о чем-то произошедшем?       — Уверен, что это не так. Сегодня произошло очень много событий, хоть при каких-то из них вы должны были присутствовать, а может слушать. Я выражаюсь буквально — есть ли что-нибудь, что сегодня произошло, и о чем вы знаете?       — В такой формулировке, пожалуй, да.       — И что же именно произошло?       — Я имею право не раскрывать эту информацию.       — Славно, — директор звучал все более довольно, — Это похвально. Я, признаться, очень рад, что среди моих студентов встречаются и те, что умеют плести интриги за спиной начальства. Для этого самого начальства нет большего наслаждения, чем видеть в подопечных собственные черты.       — Вы имеете в виду…       — О, что Вы, что Вы! Я говорю о целеустремленности, доброте и собранности. У нас же, в конце концов, геройская академия, не так ли? — с хитрым видом заметил Незу, — В любом случае, вы правда имеете полное право ни о чем мне не рассказывать.       — Но, видимо, и вы о чем-то знаете?       — Ну что же, — директор добродушно улыбнулся и развел руками, — Я тоже имею право не делиться информацией. Но о чем-то в своей академии я и правда слышал. В последнее время много кто развлекается интригами различной степени успешности. Как вы думаете, насколько серьезную ответственность несет человек, совершивший кражу?       В голову Изуку сразу пришло одно событие этого дня, при котором он присутствовал.       — Зависит от того, с точки зрения какого законодательства мы смотрим на этот вопрос…       — На самом деле в таких интригах настолько легко ошибиться. Кража краденного это хитрое дело. Особенно если наш дорогой интриган об этом не знает. О, я вижу, что вам пора идти? Что же, могу только пожелать вам удачи. Не смею больше задерживать своего дорогого ученика.       Изуку выскочил из кабинета и помчался по коридору, надеясь успеть до конца перемены. У него была ровно одна версия того, о какой интриге шла речь. И получалось, что он не мог оставаться в стороне. В некоторых ситуациях даже самое радикальное вмешательство оправдано опасностями, возникающими в случае невмешательства. Во всяком случае, так твердил внутренний голос Изуку, пока сам мальчик спешил в другой класс.