Изуку Мидория и горстка здравого смысла

      Изуку стоял посередине коридора и кричал. На его глазах рушилась красивая, чистая теория, сформулированная им на основании всего произошедшего. И по этой теории у него получилось спасти всех до того, как стало слишком поздно. Но она разрушилась, а значит могло быть уже слишком поздно. Это, естественно, шокировало мальчика.       Гипотетическая «устойчивость к неудачам», которую он всегда считал весьма значимой, но практически самоочевидной характеристикой, у него оказалась нулевой. Естественно он был уверен, что со своим то подходом здравого смысла без проблем разберется во всем, в чем не смогли разобраться остальные.       Эти остальные пусть и были весьма умными, но не здравомыслящими ведь, верно? — Ну что же, мистер герой, мне тебя не торопить, пока ты спасаешь меня из той ужасной ситуации, в которую я совершенно сам, без чужой помощи, угодил? — насмешливо поинтересовался Шинсо.       У него, казалось, от этого даже немного приподнялось настроение, а мешки под глазами будто чуть-чуть посветлели, став не такими заметными.       Некоторым людям свойственно радоваться чужим неудачам даже тогда, когда эти неудачи напрямую задевают их самих. Таково уж их устройство.       Энергия будто перетекала во все расцветающего Шинсо из Изуку который, вполне вероятно, находился в нескольких шагах от смерти из-за гипервентиляции, какая случается, если очень долго кричать не переставая. Возможно, в конце концов Шинсо поглотил бы всю энергию однокурсника целиком, включая душу. К этому все шло. Впрочем, об этом подумал и Мидория.       Он перестал кричать и медленно вдохнул и выдохнул несколько раз, приступая к дыхательной гимнастике. От стресса он перепутал упражнения разных подходов, но гимнастика все-таки принесла свои плоды. Как минимум, он оказался способен говорить. И, что намного более важно, мыслить. — А почему вы все здесь собрались? — первым делом спросил он. — Ой, не знаю, — практически пропел его индиговолосый спутник, — возможно в этой академии ученики нечасто стоят посередине коридора и вопят как резаные…       В безлюдном ранее коридоре действительно собралось уже достаточное количество людей, чтобы считаться небольшого размера толпой. В основном представители факультета поддержки (ну, а кто еще мог оказаться на этаже с мастерскими), они перешептывались, обсуждая «что там опять учудили эти с геройского».       Эта тема интересовала в основном старшеклассников, всегда готовых удостовериться в вечном желании героев найти проблемы на свои мягкие места. В свою очередь первокурсники задавались иным вопросом — «что опять учудила эта розоволосая». Некоторые из них не успели приобрести полное отсутствие веры в коллег с геройского факультета, но достаточно познакомились с Мэй, чтобы начать винить ее в абсолютно всех происшествиях.       И те и другие быстро потеряли интерес к странным ученикам, когда Изуку перестал кричать. Странных и так было достаточно, так что раз уж продолжения представления не ожидается, пусть разбираются сами. У нормальных учеников дела.       Вернулся в свое привычное состояние и Шинсо. Осунулся, снова засверкал чернющими мешками под глазами. Криво улыбнулся и пожал плечами. Мол, «ну продолжай, гений». Возможно, он снова вспомнил о личной заинтересованности в успешном решении всей этой ситуации. Или просто устал от приподнятого настроения.       «Пункт первый — кто-то украл гаджет. Пункт второй — ситуация для его кражи была слишком идеальная. Ни в какой стандартной ситуации коридор и мастерская не пустуют одновременно. На переменах в коридоре есть люди, на уроках — учителя и ученики в мастерских. Сложением двух пунктов получаем — кто-то украл гаджет и подготовил «нападение» на директора. Пункт третий — кто?» — Кто? — поинтересовалась Хатсуме и сразу же попыталась успокоить подпрыгнувшего от неожиданности мальчика, — Ты не думаешь вслух, просто весьма очевидно, к какому вопросу ты придешь. Видимо, угадала момент. — Ты же присутствовала при выходке Нейто? Того, который выключил причуду директора. Да, точно, вас там как раз и заперли, чтобы вы не пришли в мастерские. Ты не заметила ничего необычного? — Кроме того, что тот парень вел себя как придурок? — Это как раз обычно. Кроме этого? — Ничего. Вопрос «не видела ли ничего необычного» вообще не имеет смысла, вся ситуация была, знаешь ли, необычной. — Кто-нибудь… — Не имею ни малейшего представления. — Кто-нибудь еще должен иметь влияние на Нейто. Но он никого не послушает, кроме Шинсо. И тебя не особо, но на остальных точно внимания не обратит, — Шинсо кивнул, подтверждая эти слова, — С кем он вообще разговаривает? — Со мной, с преподавателями и с теми, кого достает. — Кого достает… — А достает он всех.       На это замечание Мидория внимания уже не обратил. Его мысль неслась слишком быстро, уже даже не оформленная в слова. Конечно, это была безумная, не слишком обоснованная догадка. Но обоснованные предположения уже успели доказать свою несостоятельность, так что привередничать не приходилось.       Приходилось думать. И все эти мысли сводились к тому, что сильнее всего на Моному мог повлиять кто-то, к кому он пристал со своими стандартными заскоками. Более того, что-то, запасенное в памяти, на эти мысли отзывалось. Память мальчика умела сохранять мимолетные и, казалось бы, неважные данные. Практика показывала, что в конце концов именно они оказывались самыми важными и критическими для решения головоломок, которые периодически подкидывала жизнь.       Буквально в этот день, до всех странных событий, кто-то говорил ему о Нейто. В этом самом контексте. — Момо. — Та занудная девчонка из твоего класса. — Она говорила, когда Нейто пытался скопировать ее причуду? — Нет. Только что ударила его током. — Черт. — Скорее всего мы ошибаемся. — Это легко проверить, — парни переглянулись. При всем различие настроев, они приходили к одним и тем же идеям.

***

***       Во-первых, они выяснили, что все слухи о специфике отработок у Полночи оказались полным бредом (как будто Изуку в этом сомневался). Это были никакие не «отработки», как о них хихикая говорили ученики, а самый обыкновенный ад. Во всяком случае для Нейто.       В течение последних уроков он сидел и переписывал под диктовку главы уголовного кодекса, касающиеся неправомерного применения причуд, нанесения вреда причудами, превышения доступных правил применения причуд, а также отягощающих обстоятельств, связанных со специфическим причудным вредом (вызванным как спецификой причуды пострадавшего, так и причуды обвиняемого). Со всеми подпунктами и примечаниями.       Во-вторых, оказалось, что слежение за исполнением этого наказания доставляло Полночи невероятное удовольствие. Слухи о том, как преподавательница любит мучать своих учеников, оказались намного более правдивы, чем предыдущие. Она вся светилась от зачитывания комментария об изменении третьего пункта двадцатой статьи, принятом на заседании от четвертого апреля. Переписывающий это Монома был, казалось, готов удавиться на месте.       В-третьих, наконец, они сумели получить разрешение урвать друга на пару вопросов. Счастливый, получивший хоть кратковременный перерыв, Нейто сумел подтвердить все их догадки (что позволило Изуку сохранить психическое равновесие, наконец оказавшись правым). Этим утром он попытался скопировать причуду Момо. Она ударила его электричеством, но подкинула идею о копировании причуды учителя Айзавы и проверке ее на директоре.       Видимо, ей удалось завернуть эту мысль в достаточно ненавязчивую, но привлекательную оболочку, чтобы нетерпеливый парень бросился её исполнять. Так что уж не удивительно, что по счастливому совпадению Яойорозу знала, где искать директора. — Ты не думал забыть о своей логике и пользоваться одной интуицией? — прокомментировал это Шинсо, когда они покинули территорию исполнения директорского гнева. — Ты не думал заткнуться?       Веру Мидории в свой разум было уже не пробить. Он снова оказался на коне.

***

— Добрый вечер, — Изуку учтиво склонил голову, — мы все знаем. Абсолютно все. Отрицать бесполезно.       Мальчику всегда хотелось опробовать эту фразу. Чтобы звучало так же круто, как в книгах или фильмах, когда у докопавшегося до истины героя получается припереть преступника к стенке. — Отрицать… что? — Момо устало улыбнулась, ничего не понимая. Или — мысленно добавил Изуку — изображая, что она ничего не понимает.       Одноклассница была достаточно умна, чтобы сыграть дурака. — Прослушивающе-записывающее устройство, дорогая моя. Все элементарно, только вы могли запросто изготовить поддельную оболочку, чтобы пропажа не была замечена. — Ты специально говоришь тоном героя дешевых детективов? — Не уходи от темы.       Она устало посмотрела на парней и недовольно покачала головой. Не отнекиваясь, а будто признавая что-то. — Ну и что вам нужно? — Так ты? — Да. Сам же сказал, что отрицать бесполезно. — Хорошо… — это была неожиданная реакция, но, в принципе, вполне подходящая, — Нам нужна эта вещь. — Она никому не достанется. Я её уничтожила.       Этот ответ был ещё неожиданнее. В конце концов, их задачей и было уничтожение памяти устройства. А так получалось, будто вообще с самого начала можно было ни о чем не беспокоиться. — Зачем уничтожила? — Информация, которая могла быть записана на этом устройстве, могла быть конфиденциальной, — на этих словах Яойорозу Шинсо слегка поперхнулся, но та, кажется, этого и не заметила, — Невероятно безответственно и неэтично тестировать устройства таким образом.

***

— Если уж вам так надо удостовериться, то здесь. В моем шкафчике.       Они все, включая Хатсуме, собрались перед шкафчиками. Даже Изуку уже немного стыдился своего занудства, но дело не стоило бросать на полпути, не доведя до конца. Только увидев уничтоженное устройство можно было считать, что все закончилось благополучно. — Как ты, напомни, его уничтожила?       Отпирающая шкафчик Момо назвала кислоту, которой решила воспользоваться. Это, ко всеобщему удивлению, вызвало у Мэй только смешок. — В каком веке ты живешь? Современные сплавы давно защищают от этого твоего детского сада. — Ты сделала простое прослушивающее устройство кислотоустойчивым? — Ну не то чтобы… — замялась техник, — ну часик может оболочка выдержать должна…       Дверь шкафчика открылась и все заглянули внутрь. Уставились на емкость, в которой, видимо, раньше находилась кислота. Раньше, потому что теперь она была совершенно пуста. Ни капли жидкости, ничего. И никаких устройств внутри. Пустота. — Доооооооооооообрый вечер, ребятки.       Изуку остолбенел, услышав знакомый голос. Он повернул голову и увидел старшекурсника. Это был тот самый худощавый студент, неряшливо одетый в форму Юэй, с длинными волосами и серым шарфом, которого он встретил в начале дня.       Парень сидел на подоконнике, облокотившись на стекло, и держа какой-то предмет в руке. Он держал его на весу, несколько брезгливо. Так держат за хвост дохлую крысу, тремя пальцами, не желая слишком сильно прикасаться к противному трупику.       Блестящий металлом цилиндр, с некогда ровной оболочкой, а теперь искореженный разрушительным воздействием кислоты. Аппарат для прослушивания. — Вы так носились с этой штукой. Бегали туда сюда. А если это квестовый предмет, то он может так или иначе и мне пригодиться. Квеста я не знаю, но почему бы нет?       Мидория сделал шаг вперед, протягивая руку. Ему совершенно не нравился этот странный человек. В частности из-за того, что никак не получалось понять его мотивацию, разгадать замыслы. Слишком много неизвестных. — Кстати, Феномен. Я думал что мы друзья, зачем ты на меня настучал. — Мы не… — Конечно ты будешь говорить, что не настучал. А кто ябедничал зверскому директору? Боюсь, против меня могут принять меры. Что же ты так, а? Мне придется ливнуть с вашего заведения, пока не поздно. — Твои геймерские фразочки звучат невероятно убого, — Изуку уже давно начал выходить из себя, — Отдай эту вещь. Она тебе не принадлежит. — Я оскорблен! Напуган! — Слушай, задрот придурочный. Думаешь тебе это просто так сойдет с рук? — с совершенно не своим тоном вышел вперед Шинсо.       К его досаде, провокация не подействовала. Парень качнул устройством и, оторвавшись от стекла, показал другой рукой знак «окей». После этого он показал фак и широко ухмыльнулся, мерзко обнажив все зубы.       Изуку же, не теряя времени и пользуясь случаем, шепнул Мэй: — Гони к преподавателям. Вся ответственность на мне. Это посторонний, директор в курсе.       Девушка, приняв указание, просочилась сквозь остановившихся посмотреть на происходящее учеников и исчезла за поворотом.       Конечно, это всё ещё мог оказаться не более чем очень странный и заигравшийся школьный хулиган. Вот только такого хулигана в академии не было. И уж больно насторожила фраза о «принятии мер» против него. Значит, эти меры стоило принять. Незамедлительно. — Чувствую… Кстати, такое обращение в воздух твою причуду не активирует, синячок? Отлично. Чувствую, шобла зверодиректора уже на пути ко мне. Вынужден раскланяться, феноменальный мальчик. Не чуди тут, слушай маму. Был рад с вами потусить!       Парень откинулся обратно на стекло и, провернув ручку, буквально выпал наружу. Все студенты сразу бросились вперед, толкаясь и крича, чтобы увидеть, что с ним стало. Но уже в следующее мгновение всех отбросило в сторону. К окну прорвался Король Влад, классный руководитель класса 1-В.       Он распахнул его и, крикнув всем оставаться на местах, выпрыгнул следом. Разумеется, никто на местах не остался, а толкучка у подоконника превратилась во что-то невообразимое. Впрочем, никто так и не смог увидеть ничего более конкретного, чем учителя, бегущего к ограде и озирающегося по сторонам, в поисках беглеца. Странный парень испарился. — Как ты думаешь, я имею право начать кричать от ужаса? — голос Изуку был холоден и спокоен, так что состояние мальчика выдавал только безудержно дергающийся глаз.