***
Северус в очередной раз оглядел коридор и, прижимаясь к стенке, бодро засеменил в сторону входа в слизеринскую гостиную. Обычно пятница у всех самый простой день в неделе. Но, конечно, у него все не бывает как обычно. Сегодня день не задался с самого утра — когда Поттер и Блэк не дали ему прохода в коридоре, что, естественно, привело к драке, которая закончилась разбитыми очками Поттера и порванной мантией Северуса. Очки, вот, вообще не жалко, так этому оленю и надо. А за свою мантию обидно — она у слизеринца была первая и последняя, уже столько раз подвергавшаяся магическому вмешательству в ее жизнь. Стараниями небезызвестной четверки этот несчастный кусок ткани уже был и прожжен, и порван, и облит всем, чем не жалко, столько раз, что Северус в какой-то момент просто перестал считать, в который уже раз он зашивает дыры и ищет по всему Хогвартсу хоть какой-нибудь кусок ткани для заплатки. А потом каждое утро обновляет чары на пестрящей всеми возможными цветами мантии, чтобы хоть визуально она была нормальная. К сожалению, найти заплатку удавалось не всегда, поэтому иногда мантию приходилось трансфигурировать во что-то более или менее. Любому, хоть немного сведущему волшебнику, очевидно, что такая эксплуатация очень быстро приведет к банальному разрушению вещи. Но у Северуса не было денег на новую мантию, поэтому он пообещал себе, что выжмет из этой тряпки все: вот доучится в Хогвартсе, а после выпуска уже можно будет ходить, в чем хочется. Но уже сейчас стало понятно, что многострадальный предмет одежды в лучшем случае доживет только до зимних каникул, а потом рассыпется на отдельные ниточки. Как итог, Северусу срочно нужны деньги. И это, на самом деле, огромная проблема. Потому что откуда ему взять их посреди учебного года? На каникулах еще можно было куда-то устроиться: подрабатывающие маггловские подростки уже далеко не диковинка. Но вот что можно делать в школе, Северус понятия не имел. Вдруг сзади послышался уверенный топот. Слизеринец застыл и обернулся. — Северус! — Лили, вылетев из-за угла, нагнала друга и ухватила за локоть. Вид у девушки был очень решительный. — Так и знала, что ты будешь где-то здесь. — Что у тебя случилось? — поинтересовался слизеринец. — Зелья у меня случились, — Лили поморщилась и умоляюще поглядела на друга. — Я знаю, что ты занят в последнее время, но вдруг. У меня никак не получается понять, что я делаю не так. Вроде все точь-в-точь по рецепту, а оно опять не выходит! — она надула губы и для большей убедительности притопнула ножкой. — Лили, я уже тысячу раз говорил тебе, что рецепты – это не то, чему нужно слепо следовать, — усмехнулся Северус. — Могу посоветовать несколько томиков по травологии и кое-что на тему свойств энергии, запасенной в магических существах и растениях. Девушка широко улыбнулась и, выудив из складок мантии лист бумаги и карандаш, протянула их другу. — Пиши! — Скажи хотя бы, что за зелье? — Северус задумчиво покрутил карандаш в руке и быстро вывел убористым почерком несколько названий. — Держи, должно решить любую твою проблему, возникшую из-за несовместимости ингредиентов. Лили пробежалась взглядом по строкам и страдальчески возвела глаза к небу. — Я и за год столько не прочитаю! — возмутилась гриффиндорка. — Да в каждой из этих книг как минимум по тысяче ветхих страничек. На них чихнешь, и книга на глазах рассыпется. Неужели, нельзя никак попроще? — Скажи, что ты варишь, и я смогу сократить этот список до пары глав в одной из этих книг, — Северус хмыкнул и в ожидании уставился на подругу. Лили хмурилась, явно подавляя свое желание пойти по более легкому пути и все рассказать другу. Она недовольно рассматривала сжатый в руке клочок бумаги. — Нет, не надо, я… — Лили замялась и мило сморщила нос. — А можно одолжить твой учебник? Тот самый. Она наивно хлопает ресницами, очаровательно улыбаясь другу. Потому что знает, что стоит ей так посмотреть на Северуса, тот мгновенно оттает. Но в этот раз слизеринец лишь поджимает губы и качает головой. — Прости, мне самому пока нужно. Лили обреченно вздыхает и сует свой листок в карман. — Если жалко поделиться, так и скажи, — усмехается она. Северус в ответ лишь цыкает и складывает руки на груди, облокачиваясь плечом на каменную стену. — Ты не сможешь его нормально спрятать, а я не горю желанием показывать всем свои собственные разработки и домыслы, — он склоняет голову на бок, наблюдая за реакцией гриффиндорки. — К тому же мне действительно сейчас он нужен. — Ладно-ладно, я поняла, — тянет Лили и задорно улыбается, щелкая друга по носу. — Ну, не смею больше тебя задерживать. До вторника. Северус следит за ее фигурой, пока Лили не скрывается из вида за углом, и лишь потом отворачивается к стене, произносит пароль и шагает в гостиную своего факультета. Весь следующий день прошел в попытках прикинуть варианты. Конечно, во время учебы не так много способов заработать, но что-то точно можно придумать. Северус хмуро оглянулся на дверь, ведущую в комнаты декана Слизерина. Направить беседу в нужное русло удалось без особого труда. Слизернот легко согласился предоставить ему лабораторию для экспериментов и даже одобрил рвение помогать с проверкой и составлением некоторых заданий, но в данный момент Северус больше нуждался в деньгах, а не в дополнительном опыте. А потому, как бы интересно ни было предложение, Северус от него тактично отказался. Пока что. Можно было бы, конечно, согласиться и, кроме того, что просит профессор, самостоятельно варить зелья на все случаи жизни, втихую продавая их особо нуждающимся студентам. Но слишком велик риск, что вездесущие Мародеры обо всем прознают или профессор заметит пропажу ингредиентов, и тогда проблем не оберешься. Поэтому слизеринец принял единственное разумное решение: отправиться завтра со всеми в Хогсмид и поискать там.***
В магазины и прочие заведения Хогсмида никогда не нужны работники. Точнее, они бывают иногда нужны, но по объявлению на двери мигом сбегается столько народу, что хозяева лавок лишь разводят руками – мало кому хочется проводить полноценное собеседование с огромной толпой, когда тебе всего-то один работник нужен. Проще поставить своего человека или лично подойти с предложением к тому, кто покажется подходящей кандидатурой. Так что, Северус изначально ни на что особо не рассчитывал. Но на пробу прогулялся по деревеньке, заглядывая в цветные двери. Иногда даже подходил к владельцам, но натыкался на недовольные взгляды и претензии вроде: школьников не беру, а слизеринцев тем более. Свернув с главной улицы, Северус понуро зашагал в сторону окраины. Чем дальше он уйдет от общей толпы учащихся, тем лучше. Не хотелось застрять в водовороте оголтелых третьекурсников и наполучать лишних тычков локтями под ребра. Слизеринец повыше натянул шарф, и остановился, заметив небольшую табличку на крайнем доме. "Цветы у мадам Фриды" гласили золотистые буквы на ней. Сквозь громадную витрину просматривалось просторное помещение, залитое теплым осенним светом. На каждом шагу стоял горшок, ваза или целый стеллаж с самыми разными цветами. Северус потоптался вокруг и все-таки решился зайти внутрь. Над его головой приветливо звякнул медный колокольчик, привлекая внимание пожилой ведьмы, сидящей за кассой. — Здравствуйте, молодой человек, — женщина улыбается, откладывая книгу, которую читала до этого. — Я могу вам помочь с выбором? — Нет, спасибо, — тихо отзывается Северус. — Я только посмотреть. — Да ладно вам, не стесняйтесь! В мой магазин никто не попадает случайно, — простодушно смеется женщина. — Да, сложно случайно попасть в магазин, который и специально-то не сразу найдешь, — себе под нос замечает Северус. Но хозяйка его слышит и загадочно улыбается. — Кому надо, тот попадет. Слизеринец машинально кивает, сосредотачивая свое внимание на белых лепестках жасмина. Маленький кустик в пестром зелено-желтом горшочке стоит себе на табуретке и тянет вверх свежие побеги. Северус высовывает руку из кармана, чтобы погладить листья. — Он же не магический, — вслух замечает он, с неохотой продолжая неловкий диалог. — А что в этом такого? — удивляется ведьма со своего места. — Я же продаю цветы, любые. Они и не обязаны все быть магическими. За этим есть лавки с ингредиентами для зелий. — Не скажите, — возражает слизеринец, поднимая взгляд на, видимо, мадам Фриду. — В простые зелья нередко добавляют обычные травы, в которых от магического разве что мудреное название и совет собирать в полнолуние. А вот цветы, наоборот, чем больше имеют магических предков, тем более ценятся в обществе волшебников. — Может быть и так, но разве ценность подаренных цветов определяется количеством отданных за букет галеонов? — Никогда никому не дарил цветы, — зачем-то сознается Северус. Рядом с этой ведьмой, в этом магазине очень по-домашнему уютно. Давно уже он не чувствовал себя настолько спокойно где-либо. Может быть, именно здесь будет лучше всего подрабатывать? Место на окраине, людей мало, тихо. — Да и не очень понимаю смысл этого действа. Дарить ворох бесполезных умирающих растений и говорить о выражении через них своих чувств, даже не подозревая, что общие цвета букета и какие-то конкретные в нем цветы буквально заявляют обратное или намекают на фальшивость твоей любви. Идиотизм. — Так вы знаете язык цветов, молодой человек? — ведьма с любопытством разглядывает своего гостя, явно торчащего в магазине просто так, а не с целью приобрести ее товар. Северус лишь пожимает плечами, не собираясь лишний раз произносить очевидное. — Весьма необычно, — улыбается хозяйка магазина. — Я была уверена, что сейчас это совсем непопулярное знание. — Оно такое и есть, просто мне в свое время попался занятный справочник, вот и пролистал на каникулах, — фыркает слизеринец. — Жаль-жаль, — тянет ведьма и немного печально смотрит через витрину на пустую улицу. — Цветы очень нежны и по-настоящему расцветают только, когда их любят и понимают. А я уже немолода и не успеваю позаботиться обо всех своих цветах. Иногда думаю, а не взять ли кого-нибудь себе в помощь, да вот разве найдешь сейчас кого? — А меня возьмете? — оживляется Северус. — Ох, молодой человек, цветы – дело тонкое, — она качает головой, и лицо ее принимает самый скорбный вид. Как будто ей действительно не хочется отказывать. — Они не терпят мужской руки, я просто не могу этого допустить. Простите. Слизеринец всеми силами старается не скривиться после такого ответа. Серьезно? В этот раз он не подходит, просто потому что не девушка? — Ну что вы, ничего страшного, — Северус даже выдает некое подобие улыбки под конец диалога. — Успехов вам в поисках. Невероятно обидно получить отказ по такой притянутой за уши причине. Кто сказал, что он не сможет справиться с уходом за цветами только потому, что он парень?! И вообще, как будто это от него зависит. Идиотизм. А ведь сначала Северусу даже понравился этот магазинчик. Тут действительно было что-то такое, что заставляло расслабиться и почувствовать покой и умиротворение. Хотя, с другой стороны, если проблема только в этом, то у Северуса, возможно, есть несколько идей по поводу. Он давно хотел поэкспериментировать над составом и способом варки оборотного, а тут такая возможность еще и проверить зелья на практике, а не пытаться только по цвету, вязкости или запаху сравнить свой образец с оригиналом. Начать свои изыскания слизеринец решил как можно быстрее, то есть завтра же днем, после небольшого забега в Запретный лес и к Черному озеру, поэтому стоило позаботиться обо всех недостающих компонентах прямо сейчас. Северус вышел из цветочного, направляясь в сторону главной улицы, и со вздохом прикинул, сколько карманных имеет на данный момент и получится ли потом за счет подработки выйти в плюс, да еще и накопить на мантию, если он сейчас потратится на змеиную кожу. Перспективы так себе, но куда ему деваться. Лавируя в толпе учеников Хогвартса, Северус добрался до Дэрвиш и Бэнгз. Внутри было не так много посетителей, но он, все равно стараясь привлечь как можно меньше внимания, подошел прямиком к хозяину. Мужчина хмуро посмотрел на слизеринца, но ничего не сказал. — Я слышал, что квиддич больше никого не интересует, — тихо произнес Северус, облокотившись на прилавок. — Даже так? — продавец не смог скрыть своего удивления. Мужчина криво ухмыльнулся и поманил слизеринца за собой, открывая неприметную дверку за прилавком. Об этом подпольном заведении, торгующем всем, что не является чем-то необычным на Косой Аллее, но запрещено к продаже в Хогсмиде во избежание попадания в руки бестолковых учеников начальных курсов, Северус узнал от Малфоя. Здесь можно было найти практически любые ингредиенты за приемлемую цену. И это было самым большим бонусом к их "дружбе". Северус только поэтому готов был терпеть все его презрительные комментарии о грязнокровках, полукровках и всех остальных, кто не дотягивал в глазах этого напыщенного будущего лорда до определения "приличный человек". Для оборотного нужна шкура бумсланга — основной компонент, пропажу которого из кладовой с общими ингредиентами в Хогвартсе сразу заметят. Но, что если есть альтернатива? Этот вопрос уже давно мучал Северуса. Нередко случалось так, что великие мастера, создав новое зелье, намеренно скрывали или изменяли в худшую сторону часть рецепта. В этом был смысл, пока создатель жив: именно его зелье всегда будет получаться лучше, чем у остальных. Это бизнес. Вот только точно также большинство создателей уносило истинный рецепт с собой в могилу по различным причинам. Кого-то настигала внезапная смерть, а кто-то был слишком жаден и не желал раскрывать карты до последнего. Северус подозревал, что и с оборотным случилась подобная история. Потому что срок действия час – это ни о чем, а про ощущение плавящейся кожи и трещащих костей и говорить нечего. Очевидно, можно сделать в разы лучше. И у слизеринца уже было несколько вариантов. Он нашел парочку других видов древесных змей, шкура которых, чисто гипотетически, способна обладать теми же свойствами. Например, цианоклорис* и китайский энтехинус, обитающие в Азии, или американский лесной уж вполне могут сгодиться. В полуподвальном помещении, куда хозяин лавки привел Северуса, ровными рядами стояло несколько стеллажей. Все полки были забиты одинаковыми стеклянными банками с разноцветными этикетками. — Из красных тебе не продам, — заметил мужчина. — Красные этикетки – это компоненты ядов категорий A и S, я прав? — уточнил Северус, прикидывая, для чего могли использоваться листья или плоды тентакулы**. — В таком случае, мне и не надо. И, не обращая больше никакого внимания на продавца, юный зельевар с удовольствием затерялся среди полок, подыскивая нужные ему ингредиенты. Кроме всего прочего, тут нашлись даже крохотные баночки, внутри которых было по две-три драконьих чешуйки. Северус остановился между стеллажами и уставился на них горящим взглядом. Вот бы достать хоть одну. Это сколько же всего можно было бы попробовать сделать! Но ему даже не нужно было смотреть на цену, чтобы понять, что ничего подобного ему ближайшее лет пять точно не светит. Слизеринец в последний раз мечтательно вздохнул, легко провел кончиками пальцев по этикетке заветной склянки и решительно отвернулся в сторону различных частей других, более обычных рептилий. Среди них обнаружилась и кожа цианоклориса. Но, на удивление, стоила она даже больше, чем целая шкура бумсланга в Косой Аллее. Это было странно. Но, видимо, существовало популярное зелье, в котором она используется. Слизеринец нахмурился и недовольно скривил губы – надо будет потом обязательно узнать где и как ее применяют. Еще тут были дешевенькие, но ни в коем случае не некачественные, шкурки изменчивой агамы. Однако Северус сильно сомневался, что они сгодятся для зелья, в конце концов, агама – ящерица, а не змея. Поэтому из того, что могло бы сойти для его альтернативного варианта оборотного, тут можно было выделить лишь кожу краснохвостой медянки. Несмотря на название, змея была яркого зеленого цвета и тоже приходилась родственницей бумсланга. Окинув ценник тоскливым взглядом, Северус вытащил из кармана небольшой стеклянный стакан, который стащил из кабинета зельеварения еще на втором курсе, и бережно отложил в него три змеиных шкурки из банки с белой этикеткой. После чего аккуратно закрыл стакан марлей и перевязал ниткой. Продавец, до этого безмолвно за ним наблюдавший, поинтересовался, не нужно ли чего-то еще и назвал цену. Слизеринец покорно отсчитал монеты и уже собирался покинуть подвал, когда заметил в углу большой аквариум. Внутри копошилось с десяток лягушек. Маленьких таких, бежево-коричневых. Они раздували горло и важно квакали, прыгая за стеклом. Северус видел таких лягушек впервые. — Что это за вид? — деловито спросил он, косясь на ближайшую к нему тварь. — Какая-то там дождевая лягушка, — фыркнул хозяин лавки. — Из Южной Америки. Они размножаются тут как на дрожжах, уже не знаю, куда их девать, — мужчина раздосадованно стукнул костяшками пальцев по стеклу. Лягушки дернулись и заквакали в два раза тревожней, а потом вдруг все замолчали и замерли. Северус удивленно приподнял брови, наблюдая за их поведением. А кожа земноводных тем временем из гладкой плавно менялась: морщилась и твердела, покрываясь бугорками и чем-то отдаленно напоминающим шипы. Любопытно. — А в какую они цену? — внезапно спросил Северус. — Продам двух за сикль. — Дайте тогда четыре штуки, — попросил слизеринец, прикидывая, какими свойствами может обладать оборотное, если уже сами “ингредиенты” могут так менять свою внешность. Выходил из лавки слизеринец вполне довольным жизнью. Да, пришлось сегодня внепланово потратиться, но зато, никому не нужная медянка стоила в разы дешевле, чем бумсланг, а лягушки – так это вообще гениальная находка. Если они окажутся пригодными для зелья, это будет настоящий прорыв и главное зельеварческое достижение Северуса за все годы обучения в Хогвартсе. Пристроившись к хвосту колонны из учеников Хогвартса, Северус механически перебирал ногами, сосредоточив все свое внимание на руках, аккуратно зажимающих карманы мантии. И если за склянку со змеиной кожей не стоило волноваться вообще, то живые лягушки причиняли огромный дискомфорт. Две из них, наверное, самочки, притихли на дне кармана и лишь иногда сердито квакали, когда рука слизеринца сжимала слишком сильно. А вот оставшиеся две орали не затыкаясь и били задними лапами в попытках выпрыгнуть на свободу. От раскрытия Северуса спасало только то, что никому не было до него дела и толпа учеников галдела намного громче маленьких лягушек, заглушая кваканье. Дорога в замок дала время еще немного подумать о зелье. Кроме кожи бумсланга для оборотного нужен был рог двурога, водоросли и настой из сушеных златоглазок. Они у Северуса лежали на дне чемодана с вещами, в баночках под чарами иллюзии, представляясь непосвященным рулончиками из носков. А вот пиявок и гречиху он не хранил. За ними нужно будет сходить на рассвете. Вечером в выходные бродить по окрестностям замка себе дороже. Слишком велик риск наткнуться на дежурящих преподавателей или компании учеников, собравшихся наколдовать усы очередному портрету в коридоре. А вот ближе к рассвету, когда у детей не останется сил дебоширить, они, а заодно и взрослые, разойдутся по своим кроватям – вот тогда Северус проснется и отправится на свою вылазку. А пока ему придется заняться лягушками. Тварей, конечно, жалко, но ничего не поделаешь.***
Стоило подумать, какие именно составы стоит варить в первую очередь, а какие сочетания ингредиентов отложить на потом. Если из лягушек ничего не выйдет, должно быть запасное зелье только со шкурой змеи. И стоило попробовать сварить один образец на основе порошка из обеих шкур – и лягушки, и змеи – пока в равных пропорциях. Тогда из трех вариантов хотя бы одно рабочее зелье к следующим выходным у него должно получиться. Хорошо, что Северус всегда имеет уже готовые к использованию настои и растворы, что очень помогает сократить время приготовления большинства зелий, когда они нужны срочно. А то пришлось бы сейчас ждать три недели, пока настоятся златоглазки, и место в цветочном досталось бы какой-нибудь тупой девице, просто потому, что она это она. Резкий порыв ветра дернул Северуса за шарф, еще больше растрепал волосы и колыхнул полы мантии, заставляя мага отвлечься от своих мыслей и вжать голову в плечи в попытке сохранить немного тепла. Солнце еще пряталось за деревьями, но небо на востоке окрасилось розово-оранжевыми красками, возвещая о скором окончании ночи. Северус стоял около теплиц, ежась от предрассветного холода и сильнее кутаясь в мантию. Он мог бы поспать еще немного, но нетерпение и желание поскорее начать свое небольшое исследование подняли слизеринца с кровати и вытолкали прямиком в объятия морозного осеннего утра. И вот сейчас он сонно моргал, пытаясь окончательно прогнать остатки сна. Идти к Черному озеру до восхода было опасно, потому что большинство обитающих в нем тварей активны именно в ночное время, так что Северус решил, что встретит рассвет здесь, у теплиц, и только потом пойдет за пиявками и спорышем. Как только первый луч солнца пробился из-за леса и заиграл бликами на стеклянных крышах теплиц, Северус двинулся к берегу. Влажная от росы трава мялась под ногами, из леса доносился радостный свист птиц. Прекрасное начало четверга и отличный день для того, чтобы после уроков запереться в старом заброшенном классе и заняться зельями. Слизеринец довольно хмыкнул и посмотрел на водную гладь. Озеро было спокойно, но только на первый взгляд. Северус подбросил маленький камушек, который звонко булькнул недалеко от берега, плюхаясь в воду. И сразу же что-то большое забарахталось и кинулось к месту, где упал камень. Слизеринец нахмурился и недовольно поджал губы. Что ж, наверное, стоит подождать, пока станет совсем светло и тогда можно будет лезть в воду сачком или руками. А пока он соберет гречиху, которая растет вдоль берега. По рецепту для приготовления зелья нужно брать высушенные травы, они легче перетирались в порошок и не влияли на консистенцию зелья, то есть не нарушали хрупкий магический баланс между ингредиентами. Но на этот раз у Северуса не было времени на высушивание гречихи. К тому же, он давно хотел проверить свою догадку о том, что свежие растения содержат в себе больше магии и дают более сильный эффект. Из-за этого зелье будет нестабильным, но если действовать быстро и аккуратно, все должно получиться. Северус неспеша брел вдоль берега озера, высматривая гречиху среди остальной мелкой поросли. Как только в поле зрения попадали нужные растения, он опускался на корточки и бережно обламывал стебель у самой земли, стараясь не повредить корни. Набрав небольшой букетик, Северус еще раз придирчиво осмотрел каждый стебель, листик или соцветие, проверяя качество собранных трав. И только выкинув парочку стеблей, пожранных гусеницами, наконец слегка качнул головой и, обернув травы небольшим кусочком ткани, сунул получившийся сверток в карман мантии. Тем временем солнце поднялось над лесом, его лучи, еще казавшиеся оранжевыми, натыкались на макушки сосен и оставляли на земле длинные полоски теней. Лес по-утреннему свежо пах еловой смолой и немного сыростью уже уходящего тумана. Вода в Черном озере больше не казалась сплошным мертвым пятном, бликуя и переливаясь на солнце. Северус остановился на краю берега – так, что вода почти касалась его ботинок – и, чуть щурясь, стал рассматривать дно на мелководье. Оно было усыпано мелкими острыми камешками и песком. Из воды торчали веточки и несколько листьев, прибитых сюда ветром. По одному из них полз какой-то рачок. Мимо уродливой длинной водоросли прошмыгнула стайка мальков и затаилась где-то на глубине. Северус со вздохом подцепил ближайшую палочку и стал тыкать в заросли водорослей в поисках пиявок. Склянка с пиявками оттягивала карман мантии, пальцы на руках мерзли после ковыряния в холодной воде, но Северус был доволен своей "охотой". Он управился даже быстрее, чем рассчитывал, и теперь мог бы доспать еще час в теплой кровати. Но сна не было ни в одном глазу. Оглядев кромку леса, Северус приметил большой камень, освещенный лучами утреннего солнца. Идеальное место, чтобы провести время наедине со своими мыслями. Слизеринец уселся на камень, подобрав ноги, выудил из складок мантии небольшой блокнотик и карандаш. Раскрыл его и пробежался глазами по строчкам на латыни. Он уже месяц пытался подобрать контрзаклинание к левикорпиусу. Пока ничего не получалось: отменить действие заклятия выходило лишь на время, потом предмет опять взлетал и зависал в метре над землей. Задумчиво дописав еще два слова, которые можно было бы попробовать, и вычеркнув все предыдущие варианты, Северус со вздохом захлопнул блокнот. В голове было отвратительно пусто, а в душе никакого желания делать что-либо. Только лениво греться, подставляя лицо осеннему, но пока теплому солнцу.***
В последний раз взмахнув палочкой над готовым зельем, Северус довольно кивнул сам себе и погасил огонь под котлами. До вечера пятницы зелье как раз успеет настояться, тогда до субботы слизеринец проверит, как действует каждый из трех образцов. А при наиболее приятном раскладе в воскресенье уже вернется в магазин мадам Фриды и получит свою подработку. Оставлять котлы без присмотра ужасно не хотелось. В это крыло замка, конечно, редко кто ходил, но рисковать лишний раз Северус не хотел. Он нахмурился и внимательно оглядел еще раз свою импровизированную лабораторию. В дальнем углу стоял неприметный шкафчик, одна из дверок которого была вырвана вместе с петлями и неуклюже прислонена к стене рядом. Слизеринец вздохнул и решил, что, даже если сюда и забредет несколько учеников, они не станут шариться по всем закуткам пыльного кабинета. Поэтому можно убрать котлы в шкаф и наложить запирающие чары и чары иллюзии, показывающие пустую стену. И обязательно сигнальные чары, чтобы быть в курсе, если в его зелья все-таки кто-то влезет. Когда Северус закончил с перетаскиванием котлов, накладыванием заклинаний и проверкой их работы, он наконец успокоился и вышел в коридор, поплотнее захлопнув дверь кабинета. Теперь можно возвращаться к себе. Шагая по каменным коридорам, слизеринец вспомнил, что сегодня шайка Мародеров подозрительно мало маячила у него перед глазами, что напоминало собой затишье перед бурей. Так что Северусу стоило быть начеку. Он сунул руку в карман и на всякий случай нащупал свою палочку. И вот, словно в подтверждение этой мысли, за спиной слизеринца раздалось недовольное шипение и будто бы чей-то приглушенный вскрик. Слизеринец остановился, разворачиваясь на пятках, и выставил вперед палочку. Но перед ним оказались лишь невозмутимые каменные стены коридоров замка. Издевательство над его и так уже сдающими нервами, не иначе. Северус фыркнул и продолжил свой путь, легко шагая на первую ступеньку движущейся лестницы. Даже если кто-то и шел за ним, он все равно сейчас не успеет прыгнуть на лестницу следом и остаться незамеченным. А до тех пор, пока она не вернется на место, у слизеринца будет возможность оторваться от преследователя и без свидетелей добраться до своей комнаты.