Смех продлевает жизнь!
Читать голосом Минервы Макгонагалл
Это был обычный, ничем не примечательный урок трансфигурирации у третьего курса. Сдвоенный урок Гриффиндора и Слизерина, который, что было понятно из названий факультетов, не предвещал ничего хорошего, и Минерва напрягала все свои органы чувств, чтобы проследить за детьми. А особенно за гриффиндорской четверкой, которую прозвала мародёрами. А всё из-за того, что однажды эти, с виду милые ребятки, едва не разрушили её кабинет.
— Так, а ну быстро перестали корчить рожи Поттеру, Блэк! — воскликнула Минерва, немного повернув голову к классу.
И Поттер, и Блэк, почуяв приближающийся выговор от собственного декана, синхронно уткнулись в учебники. Ещё не до конца отсмеявшийся Джеймс, издавал какие-то звуки, похожие на хрюканье.
Ноздри Минервы гневно раздулись, Ремус Люпин стукнул себя по лбу — его ведь друзья в этом виноваты! — а Сириус глубоко вздохнул и очаровательно улыбнулся, произнося:
— Валерьянки, профессор Макгонагалл? Для «успокоения»? — невинно поинтересовался Сириус.
Его руки в это время мастерили под столом самолётики, которыми он любезно делился с одноклассниками.
— Что вы себе позволяете, Блэк? — возмутилась Минерва, чувствуя, как лицо залилось краской.
Ученики — что примечательно, и для Гриффиндора, и для Слизерина, — попытались сдержать смех, закрыв рты кулаком.
— Ничего, профессор, я это просто так, любя. Как сын вашего факультета, так сказать.
— Чтоб от вас больше ни звука, мистер Блэк, а вы, мистер Поттер, вылезьте из-под стола, мы все слышим, что именно оттуда доносится смех!
Сию минуту из-под третьего стола на среднем ряду действительно выкарабкался, похрюкивая, Джеймс Поттер. Эванс Лили закатила на это глаза и с недовольным лицом, словно бы Джеймс — её сильно провинившийся муж, продолжила списывать формулу с доски.
— Итак, продолжаем наш урок… — судорожно вздохнула и покачала головой учитель трансфигурации.
— Эх, ладно. Лучше на следующем уроке Слизнорта выбесим, — задумчиво протянул Сириус, обращаясь к своей четвёрке. Заметив скептически поднятую бровь Макгонагалл, он поспешно добавил: — Профессор, вы этого не слышали!
— У меня слух как у ко… У меня прекрасный слух. Вечером у вас отработка, мистер Блэк, готовьтесь, и не ухмыляйтесь, Поттер.
Сириус глубоко вздохнул, вкладывая в эту махинацию весь свой актёрский талант — он всеми силами показывал то, как он расстроен и виноват в содеянном.
— Так, — очень-очень тихим шёпотом пробормотал Сириус, когда Минерва, наконец, вновь повернулась к доске, — Рем, мне нужна валерьянка. Срочно!
— Вон из класса! — не выдержала Минерва.
Разумеется, благодаря своему абсолютному слуху, она слышала каждую реплику нерадивого ученика.
— Ура-а-а-а! — радостно заголосил Сириус.
Он неряшливо сгреб свои вещи в портфель, подбросил свежесделанный самолётик в воздух и со скоростью снитча вылетел из класса. Перед тем, как выйти из кабинета, разумеется, Сириус не забыл одарить декана Гриффиндора воздушным поцелуем.
Напевая весёлую песенку, счастливый Блэк громко затопал вперёд по коридору.
Крайне удивлённая сложившейся ситуацией, Минерва несколько раз растерянно похлопала глазами. После покачала головой и поспешила вернуться к своим прямым обязанностям.
— О-ох… Дети, продолжим урок… Итак… — Минерва увидела поднятую руку, и закатила глаза: — Что
вы теперь хотите, Поттер?
— Тоже гулять хочу, — дуясь и косясь на декана родного Гриффиндора, неразборчиво сказал Джеймс.
— Я бы на вашем месте не завидовала судьбе мистера Блэка… О, а вот и он…
Дверь распахнулась, и так же снитчем, как и вылетел, влетел Сириус, собственной персоной, Блэк, крича:
— ПРОФЕССОР МАКГОНАГАЛЛ! Я
СОСКУЧИЛСЯ!
— А я по вам нет, Блэк, — нервно произнесла Минерва, чувствуя, как задергался левый глаз.
— Я с подарком! — воскликнул Сириус, вытягивая вперёд коробку из-под обуви.
Минерва любопытно вытянула голову. Сириус, с видом
Якубовича крайне важным, поднял крышку коробки и… Девочки с обоих факультетов испуганно завизжали и позапрыгивали кто куда — одни на стол, другие на подоконник, третьи умудрились взобраться на шкаф.
— Отнесите откуда взяли, Блэк, — с блеском в глазах, но всё же брезгливо сказала Макгонагалл.
— Ну, профессор! Вы не цените мои труды! Мы с Васькой по всему Хогвартсу за ними гонялись, а вы теперь нас выгоняете!
Гриффиндорский актёр без Оскара — но это только пока! — несколько раз шмыгнул носом и стёр с глаз несуществующие слезинки.
Но Минерва, судя по всему, ему поверила. Она сжала губу и, немного подумав, всё же решила сжалиться над учеником:
— Давайте сюда ваших мышей и садитесь на место. Блэк, вы принадлежите к давнему, благородному, чистокровному роду, а вместо того, чтобы учиться, вы гоняетесь за мышами!
— Благородный-благородный. Ничё в нем благородного нет! — фыркнул Сириус, вновь раскладывая учебники на парту. Сидящий рядом Джеймс незаметно дал другу пять. — Я, кстати, за мышками не гонялся, я лишь следил, как это делает Васька!
Многие ученики переглянулись, поражаясь такому диковинному имени. Васька…
— Где же этот ваш Васька, мистер Блэк? — поинтересовалась Минерва, сложив руки на груди.
— Так вот он! — достал из портфеля бело-коричневого персидского кота Сириус. — Знакомьтесь — Васька!
Кот повертел головой вправо-влево, расширил глаза от количества людей в классе и побежал к Макгонагалл. Видимо, завидев в ней родственную душу.
— Блэк! Заберите его от меня! — возмутилась Минерва, наблюдая за тем, как многонациональный кот вальяжно разлегся на её документах.
— Не буду, профессор. У вас судьба решается. Он, может, вас замуж позовёт. А я что, должен это разрушить? Ни за что!
Джеймс вновь скатился под стол. Ремус, вместе с большей половиной класса, хлопнул себя по лбу.
— Я сейчас превращу вашего кота в баян! — почему именно в баян — а не в гитару, например, никто кроме Макгонагалл, Лили, Ремуса, а также Сириуса не понял. Ведь все остальные не знали тайну происхождения имени кота Василия. — И расколдовать его будет не-воз-мож-но!
— Злая вы, профессор, — буркнул Сириус. — А знаете почему?
— Почему, Блэк? — усмехнулась Минерва.
— Потому что вы не замужем!
— О… — и всё. Гроза всего Гриффиндора (да и не его единственного) замерла, не зная что и сказать.
Стоило бы возмутиться — мол, моя личная жизнь, вас, Блэк, совсем не касается, — но едва Минерва открыла рот, как тут же затараторил — кто? — правильно, Сириус Блэк:
— А Васька, между прочим, очень хороший кандидат. Много спит, мало ест, не шумный, а ещё его гладить можно — он мягкий-мягкий!
— Блэк! — сквозь зубы процедила Минерва. — Или вы забираете сейчас же своего кота, или он превращается в баян. Я считаю до двенадцати. Раз… Два… Три… Четыре… Пять… Шесть… Семь…
— ВАСЬКА! НЕТ!
— Восемь, девять…
— Профессор Макгонагалл, — раздался тоненький голосок Мэри Макдональд, которая взяла на свою тяжёлую женскую долю миссию успокоить своего декана и, заодно, спасти очень милого кота, — будьте благоразумны, не мучайте бедную зверюшку! Вы ж не Снейп, — она кинула взгляд на слизеринца рядом с Лили.
И Северус, и Лили бросили на неё угрюмый взгляд.
— Макдональд, помолчите, — недовольно сжала губы Макгонагалл.
— Во-во! Он, в какой-то степени ваш, профессор, сородич. Свободу Ваське! — и с этими словами Сириус начал тарабанить по столу, что есть силы.
— Я наложу на вас силенцио, Блэк.
— И Блэку тоже! Тоже свободу! — Сириус забарабанил ещё громче.
— Пятьдесят, нет, сто очков с Гриффиндора!
— Вот ж…
Остановить не очень-то цензурное восклицание Сириуса смог звонок. Вернее, не остановить — оглушить. Но и это было гриффиндорцам на руку — терять ещё пятьдесят очков им не хотелось.
Третий курс в это время спешно начал покидать кабинет
— Эх, Васька-Васька, ты был хорошим другом, — встал парень-который-сорвал-урок, и уже выходя из класса, продолжил: — Желаю вам любви, счастья и долгих лет жизни. Так, что-то ещё… Точно! Как я мог забыть — горько!
После чего быстро смылся из класса, пока гневная Минерва оглядывалась по сторонам в поисках чего потяжелее. Папка со свежим отчётом угодила в закрытую дверь…
