Умение любить.

После очень тяжёлого дня Наташа хотела лишь одного – спать. Весь полёт на самолёте был сплошным убийством для девушки, потому что её постоянно что-то или кто-то будил. Перед тем как её отец – Алексей Романов и мама – Мелина Востокова ушли из компании, они передали пост президента компанией своему старшему сыну – Игорю, а пост вице-президента – старшей дочери – Наташе. У Наташи два брата, Игорь (30) и Макс (20), и одна сестра, Елена (25). Однако вскоре Игорь понял, что не хочет работать в мире моды, поэтому перешёл в сферу продажи машин и быстро двигался по карьерной лестнице. Вследствие этого компания перешла в руки Наташи, а Елена стала вице-президентом. Так длится уже 3 года и недавно отец подал ей идею (да, Алексей и Мелина часто выступали в роли советчиков) использовать их старое здание Времена Года в Америке. Её отец, Алексей, сам не понимал, почему не продал его, а решил оставить и вот теперь спросил Наташу не хочет ли она стать руководителем там. Почему это предложение было ей, а не Елене? Да потому что её сестра замужем за Артёмом Беловым и у них растёт прекрасный сын, а Наташа не замужем и не имеет детей. Родители беспокоились за неё: часто она оставалась ночевать на работе. Они надеялись, что смена обстановки как-то повлияет на девушку и может она найдёт свою вторую половинку. Но в этом плане Наташа была самым настоящим скептиком и больше предпочитала находиться в компании офиса, чем кавалеров. «Работа твоё всё, может быть тебе и замуж выйти за неё» – кажется так, как-то сказал один из её поклонников, работавших в компании. С одной стороны это правда, и состояние, в котором она находилась сейчас, это доказывает. Можно сказать, что "избалованная богатыми родителями девчонка" (как говорили, некоторые пытающиеся к ней "подкатить" парни, получающие после отворот поворот) не спит около двух суток. Дело в том, Наташа работала и это единственная причина для неё. Первую ночь она рассматривала подготовленную заранее документацию, а вторую – сначала собирала вещи, потом перепроверяла документы и уже потом не было времени ложиться спать, так как нужно было ехать в аэропорт. Вылет был в 19:30, и Романова надеялась, что хотя бы в самолёте сможет выспаться, но и там этого не вышло. В пять часов утра она прилетела в Нью-Йорк, и поехала заселяться в старую квартиру родителей (по счастливой случайности, они не стали её продавать). В восемь рыжеволосая поехала на место переговоров, и всё прошло успешно. Остальной день был сплошной работой. Она рассматривала офис и всё здание. В общем итог то, что она не спит уже около 50 часов. Но, прибыв в квартиру, поспать у нее снова не получилось. – Мистер...? – Наташа смотрела на мужчину без тени усталости, хотя сейчас её кожа имеет более бледный оттенок, чем обычно. – Стив Роджерс. – Придерживая открытую дверь, высокий светловолосый мужчина склонил голову в церемонном приветствии. – А вы - мисс Наталья Романова, живущая ниже этажом. – Низкий глубокий голос легко заглушал шум вечеринки в комнате за его спиной. – Откуда вы...? – Не скрывая удивления, спросила Нат. – Вы - та самая соседка, которую моему племяннику так и не удалось увидеть, – продолжал он удивлять её всё больше. – Хотя, по его словам, он пытался сделать это весь день. – Я отсутствовала по работе. – Наташа сделала усталый вздох и потёрла переносицу, а потом продолжила, – я пришла из-за шума который вы производите. Вообще-то она не хотела мешать людям жить. Но поймите правильно: 50 часов без сна... А эта музыка уже час не могла дать ей даже глаза закрыть. Приветливое выражение на его лице исчезло так же быстро, как туман в горах при первых лучах солнца. Голос, тщательно выговаривающий каждое слово, стал ещё ниже: – Вот почему я просил своего племянника встретиться с вами и предупредить... – Подождите. Предупредить?... – Это было возмущение, но у нее просто не было сил выразить его в полной мере. – По вашему мнению, можно шуметь на всю, если об этом заранее предупредить?! – ...и сказать, что вечеринка закончится в десять, – продолжил Стив Роджерс мягко, но решительно. – О, ну что ж... Я надеюсь, что это действительно так. – Холодно сказала Романова. – Это так. Но, мисс Ро-ма-но-ва... – Пытался выговорить он, но получалось плохо. – Романофф. Мою фамилию можно произносить, как Романофф. Мужчина посмотрел на нее и, ухмыльнувшись, продолжил: – Мисс Романофф, музыка звучит не так уж громко даже здесь, наверху, а кроме того, я знаю, что в этом доме хорошая звукоизоляция. – Однако у меня не выходит заснуть. – Закусив губу, проговорила она. – Пытаетесь уснуть в двадцать минут десятого? – Роджерс раздраженно взглянул на свои часы AllTime. – Ну, знаете, мы не виноваты, что вы так рано ложитесь. – Не рано! – Вдруг её голос оживился и стал резким и недоброжелательным. – Вы не знаете, что у человека может быть причина, почему он ложится раньше обыденного... – Подождите. Вам нужно успокоиться. И… вы хорошо себя чувствуете? – Его бас завораживал, но когда до неё дошел смысл его слов, Наташа стала делать всё, чтобы выглядеть как можно бодрее. Но всё же ей правда стоит успокоиться. Ничего себе – первое знакомство с новым соседом. Еле стоящая на ногах женщина и мужчина, не понимающий причины её претензии. И он прав насчет музыки. Прежде чем устроить вечеринку, которая может помешать соседям, они предупредили их и сказали, что закончится она не позже десяти. Это нормальные действия, и, по сути, усталость Романофф должна была сказаться на её сне. То есть как только голова коснулась бы подушки, сон бы пришёл сам собой. Но у Наташи так никогда не было: нужна полная тишина, чтобы она могла уснуть, даже при смертельной усталости. Однако кто он такой, чтобы решать за неё, что ей мешает, а что нет? В это время изнутри доносились голоса гостей, пытающихся перекричать очередную песню. Уже забыв, что люди спят по ночам, русская задалась себе вопросом: откуда у них столько энергии? – Вам хорошо говорить, – раздражённо начала она. – Если бы вы лежали внизу в моей спальне… И тут она поняла, что сказала. «О, боже, что я сейчас сказала? Наташа, твой язык больше тебя не слушается, нужно заканчивать этот бессмысленный разговор». Она опустила голову, чтобы сделать делать глубокий вдох, так как перед глазами начали плясать маленькие искорки, и рыжие локоны закрыли бледное лицо. Про себя она была счастлива, что когда пришла в квартиру даже не стала переодевать свой чёрный официальный комбинезон, потому что когда Романофф выходила, даже не помнила, что на ней было одето. Сейчас она хотя бы выглядит презентабельно. От звука насмешливого голоса девушку пробрала дрожь, ведь уже забыла, что стоит перед соседом. – Может, выразите свою мысль по-другому? «Давай, Наташа, соберись! Хорошо хоть он не стал острить на эту тему: я просто не могу думать над ответной язвительностью». – Я хотела сказать, что при других обстоятельствах ваша вечеринка никогда бы не побеспокоила меня. В это время я бы тоже пошла развлекаться. – Рыжая вдруг поняла, что это может произвести на мужчину ложное впечатление, поэтому решила быстро поправить себя. – Разумеется, не развлечений в постели, я хотела сказать… «Да что же такое! Чем больше я говорю, тем глупее это выглядит. Наташа, ты же славишься лучшим контролем над своими словами и действиям, так что происходит сейчас?» Легкая ухмылка тронула его чётко очерченные губы, взгляд голубых глаз скользнул по её фигуре, и Романофф вдруг почувствовала желание закрыться от него руками. Да, мужчины всегда смотрят на неё раздевающим и голодным взглядом, и Наташа всегда относилась к этому равнодушно, но по какой-то причине именно его взгляд подействовал на неё так. Она никак не давала понять ему, что чувствует, её хвалёный контроль сложно побороть. – Развлечения в постели, – медленно, с расстановкой повторил сосед. – Мне это нравится. Вот здесь ей даже не нужно было придумывать ответа. – Большинству мужчин это нравится, – фыркнув, сказала девушка. – Я только говорю, что мне нравится, как вы выразили свою мысль, – спокойно произнёс он. – Изящно, лаконично, и сказано всё, что требуется сказать. – Вероятно, для вас существует один способ развлечения – это секс, верно? Мужчина был слегка озадачен этой фразой и заметно задумался над ответом. Наташа прятала улыбку от своей маленькой победы под маской безразличия. – А вы хотите проверить? – вдруг произнёс Роджерс, коварно улыбнувшись. Но эта девушка не даст застать себя врасплох: – Только в ваших мечтах. Снова та же улыбка и пронзительный взгляд, который прошёлся по ней снизу вверх, остановившись там. где был v-образный вырез верхней части её комбинезона. Наташа закатила глаза и решила вернуться к теме, с которой пришла. – Я всё понимаю, мистер Роджерс, но вы не даёте мне выполнить моё самое, на данный момент, заветное желание – это заснуть. Его глаза под густыми ресницами угрожающе сверкнули. От этого Романофф вдруг услышала стук собственного сердца. Почему у неё такая реакция на его действия? Раньше ничего подобного с ней не происходило. – Знаете, мисс Наталья Романофф, будь я тем, кто не дает вам заснуть, вы, чёрт возьми, не были бы такой норовистой. – Норовистой?! – возмутилась рыжая. – Это выражение подходит. – Вы так говорите, словно я лошадь! – злобно сверкая глазами, говорила Наташа. – О, не лошадь. – Он снова осмотрел её с ног до головы. – Определённо не лошадь. Скорее элегантная и хищная пантера. Он медленно провёл языком по своим мягким полным губам. Девушка зачарованно уставилась на его губы. И как она сразу не заметила, что губы у него мягкие и полные? но они не были такими! Они были тогда твёрдыми, упрямо сжатыми... Наташа поймала себя на мысли, что смотрит на его уста слишком явно, и, вернув взгляд на глаза соседа, как ни в чём не бывало ехидно заговорила: – Сравнения с животными, конечно, очень приятны, но может вернёмся к теме? В его взгляде сверкнуло что-то, и он уже хотел открыть рот, чтобы что-то сказать, как из глубины квартиры донёсся мужской голос, обрубая все концы его речи: – В чём дело, Стив? – Ничего особенного, – бросил Роджерс через плечо, не трогаясь с места. – Чего же ты тогда застрял? – Говорящий приближался, вот он уже в прихожей, но Стив всё так же стоял в дверях, загораживая дорогу, только обернулся для того, чтобы сказать: – Мы уже почти закончили. – А вам не кажется, что вы слишком самоуверенны? Я прошу, чтобы хотя бы сделали тише музыку. – Она повысила голос, чтобы человеку в прихожей были слышны её слова. – Я пытаюсь объяснить вашему гостю... – Моему гостю? – прервал её невидимый собеседник. – Вы ошиблись, девушка... Чёрт, Стив, дай же пройти! Протиснувшись мимо высокой фигуры Роджерса, юноша оказался прямо перед Нат. – Это я здесь гость... – Он изумлённо приоткрыл рот. – Чтоб меня...! Он смотрел на Романову так восхищённо, что к ней сразу же прилила энергия и хорошее настроение. Она знала цену знакам внимания такого рода, особенно со стороны пьяных юнцов, однако же его голос ободрил её. Этот молодой человек напоминал ей её младшего брата Макса, он и выглядел так же, долговязый и неуклюжий. – Стив, хитрюга, неудивительно, что ты меня сюда не пускал. – Он не отрывал от девушки глаз. – Меня зовут Пьеро Максимофф Барнс, лапочка. – А я ваша соседка снизу, – сказала она, привычно принимая покровительственный тон старшей сестры. – Соседка снизу... Ну и повезло же мне! – Пьеро осторожно выдохнул эти слова, как будто Наташа была мыльным пузырем, который может лопнуть в любой момент. – Я сначала не был уверен, настоящая ты или нет. – Настоящая, настоящая. – Она точно знала, как именно нужно с ним разговаривать. – По крайней мере вчера точно была такой, а сегодня... Мне просто надоел этот шум. – Ты имеешь в виду музыку? –Он попытался её обнять, покачиваясь в такт песне. – Давай потанцуем. – Нет, спасибо. – Она пыталась остановить его взглядом, но он смотрел ей не в глаза... – Ну же, лапочка... – Я. Сказала. Нет! – Романова пыталась уберечь его от того, что может случиться если он не перестанет называть её... лапочкой, поэтому предала голосу стали. Этот юноша был подобен её братьям и входил в тип парней, живущих по принципу «Сила есть – ума не надо». Конечно, Игорь сейчас изменился, но, когда был приблизительно в возрасте Пьеро, принадлежал к их числу. – Итак, если это ваша вечеринка, мистер Барнс... – Называй меня Пьеро, лапочка... «Спокойно, Наташа. Это всего лишь пьяный мальчишка. Будь снисходительнее». – Думаю, не стоит, мистер Барнс. Моё же имя – Наталья Романофф, а не... – она подняла брови и сделала на этом слове ударение, – «лапочка»! Пьеро будто облили холодной водой. – Ладно, ладно, Наталья, – пробормотал он ошеломленно. – Я понял... – Один - ноль в пользу Натальи, – прошептал Стив Роджерс, и в глазах мелькнула тень улыбки. Наташа вздохнула и с укором произнесла: – Если вы не заметили, мы не на футбольном поле, мистер Роджерс. – Но не сказал ничего плохого, мисс Романофф. Она чувствовала его смех, но почему-то не обижалась, наоборот ей это понравилось... – Так вот, насчёт вечеринки, мистер Барнс. Не могли бы вы слегка приглушить звук? – основа обратилась она к юноше, которого вопреки собственным словам уже называла про себя Пьеро. – Или мы могли бы потанцевать... – С пьяной ухмылкой Пьеро потянулся обнять её за талию. Романова бросила на него взгляд, каким Медуза Горгона превращала в камень свои жертвы, но это не дало результатов, так как он опять не смотрел ей в глаза. Но прежде чем юноша умел подойти, а Наташа ипользовать выученные благодаря её отцу приемы самозащиты, его резко дёрнули за рубашку назад. – Она не будет танцевать! – держа племянника за воротник рубашки, как котенка за шкирку, Стив хорошенько встряхнул его и осведомился – Будешь ты, в конце концов, вести себя нормально или нет? – В его голосе не было злости, а лишь угрожающая неумолимая решимость. – Или мне придется преподать тебе уроки хороших манер? – Стив! – Пьеро попытался вырваться, но ему это не удавалось. – Я только... – Ну да, ты только приставал к девушке. – Да ей понравилось!.. – А тебе нравится вот это? – Роджерс ещё раз встряхнул племянника. – Эй, осторожнее с рубашкой, она стоила кучу денег!.. – Так тебе, значит, нравится, когда с тобой грубо обращаются? – блондин встряхнул его ещё раз, и драгоценная рубашка затрещала по швам. – Скажи, нравится? – Конечно, нет... – А-а-а, ты понял. Тогда извинить перед дамой. Всё ещё придерживаемый за воротник, Пьеро посмотрел на Наташу взглядом провинившегося школьника. – Прошу прощения, л... – посмотрев сначала на рыжую, а потом на Стива, он поправился – ...мисс Романофф. Наташа кивнула и не смогла удержаться от улыбки. В душе она наслаждалась их потасовкой. Они ссорились без настоящей злобы, в шутку, совсем как её братья. – Пьеро, дорогой, – позвал изнутри мелодичный женский голос, – где ты ходишь? Я тебя жду... – Уже иду, Маргарет! – Ник старался освободиться, стремясь вернуться обратно в квартиру. – Пусти, Стив. Я же извинился, разве нет? Роджерс снисходительно отпустил его и посторонился, давая пройти. Пьеро задержался в дверях, чтобы бросить последний взгляд на фигуру рыжеволосой: – Почему бы тебе не придти на вечеринку, ла... – (Наташа предупреждающе сверкнула глазами, а Стив угрожающе повернулся к нему.) – Мисс Романофф... – быстро поправился Пьеро и добавил с несмелой улыбкой – По крайней мере вы позволите называть вас Наталья? – Вы можете звать меня Нат, – с слабым смешком сказала девушка, ведь усталость никуда не исчезала. – Однако насчёт вечеринки, как-нибудь в следующий раз. – Пьеро! – Судя по тону, Маргарет начала раздражаться. – Ты идёшь или мне послать кого-нибудь за тобой?.. – Иду, иду! Что ж, я буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи, Нат. – и Пьеро исчез внутри. – Наконец-то, я думала ты уже там провалился, – укоризненно произнесла невидимая Маргарет. – А что случилось с Роджерсом? – Должен скоро подойти. Дальнейшего разговора Наташа слышать не могла, так как Стив закрыл дверь. – Это его жена? – непонятно, зачем спросила Романова. – Жена у малыша Пьеро? Это было бы сенсацией. Но нет, это сестра его отца, то есть моего зятя. – Слушайте, я пришла сюда только, чтобы вы хотя бы чуть-чуть убавили звук и всё. – Мисс Романофф, если вы потерпите до десяти ровно... – он взглянул на часы, – тридцать пять минут, я обещаю, всё закончится. Наташа вдруг почувствовала, что может упасть, потому что ей вдруг стало слишком душно. Девушка повернулась к открытому окну в подъезде, надеясь, что холодный вечерний воздух взбодрит её, и решила перевести тему. – Как он мог подумать, что его заигрывания могут понравиться мне? – Он ещё не научился себя вести. Ему только двадцать. – Моему брату столько же, но в этом плане он другой. Да и я не была. Зато моя младшая сестра была... – при этих словах она не смогла сдержать улыбки. – И сколько же вам сейчас? Я бы больше 25-и не дал. – Откровенно улыбался он. – Польщена, но вам не кажется, что задавать такой вопрос девушке бестактно? – ухмыльнувшись, сказала она, всё ещё стоя спиной к нему. – Я...кхм... Я просто хотел сравнить насколько вы младше меня – впервые за весь их разговор он смутился. Наташа немного помолчала, а потом решила ответить: – Мне 29. Девушка слышала улыбку в его голосе и невольно улыбнулась: – А мне 31. Романова вдруг почувствовала ещё большую усталость, которую больше не могла скрывать, и прислонилась плечом к стене. Она закрыла глаза и вздохнула. – Вы в порядке, Наталья? – Беспокойство и напряжённость в его голосе были очевидны. – В полном... – Скорее, это был очень слабый писк, а не тот сильный и твердый голос, который был у неё постоянно. Роджерс подошёл к ней и повернул её к себе лицом, взяв за плечи. Он пытался посмотреть в её глаза, но они постоянно закрывались. – Нужно вызвать скорую. – Это даже не вопрос, а утверждение, которое выводило Наташу из себя. «Да, как он смеет! Я лучше знаю, что мне нужно!» Однако говорить этого она не могла, но высвободиться из его хватки Наташа каким-то образом умудрилась. Романофф отвернулась от него и попыталась выдавить из себя: – Я... пойду к себе. Но только она сделала шаг в сторону лифта, как её ноги стали ватными, а тело перестало выполнять команды мозга. Где-то на краю подсознания она заставляла себя не падать и не терять сознание, но первое всё же успело сбыться. Две сильные руки обхватили её талию и бережно прижали к себе. – Наташа! Зеленоглазая смотрела на его лицо, улыбнулась и слабо, еле двигая губами, пробормотала: – Похоже, вы правы... Нужно...вызвать...скорую... Это было последнее, что она сказала прежде, чем провалиться в беспамятство.