Умение любить.

— *Наталья Алексеевна, ваша машина у входа. Всё готово.* — Донёсся до её сознания голос из телефона. — *Вовремя, спасибо.* — Тихо отозвалась Романова. Весь полёт она не проронила ни слова. Ладно бы сон её немного отвлёк, но рыжая не смыкала глаз. Наташа сидела в своём кресле словно статуя, не подавая совершенно никаких признаков жизни. Со стороны могло показаться, что девушка просто в трансе, однако в её разуме за 30 секунд проносилось столько мыслей, столько вопросов. Лёгкое прикосновение к её руке, заставило президента компании перестать буравить взглядом стену самолёта впереди. Если бы она имела ту же способность, что и супермен из комиксов DC, то эта стена уже была насквозь прожжена. Наташа медленно повернула голову и встретилась с голубыми глазами, которые с беспокойством наблюдали за ней. Стив. Он наотрез отказался отпускать её одну. Не обращая внимания на все ругательства Наташи, мужчина отменил все назначенные встречи и предупредил сестру, что его не будет какое-то время в стране (сказал, что всё объяснит позже). Роджерс не требовал от неё слов, хотя и сам не мог заснуть, наблюдая за её напряжением весь полёт. Он лишь был рядом и надеялся, что Нат чувствует, что не одна. — Ты готова? — Сам не понимая, почему, Стив откуда-то знал, что сейчас не нужно просить её покинуть самолёт, или говорить, что они на месте. В ответ был лишь кивок. Романова медленно поднялась с своего кресла и стала осторожно двигаться к выходу. Роджерс шёл за ней с беспокойством, осматривая её слегка покачивающееся тело. Стоило им спуститься, как Нат окликнули по имени. Благо Стив говорил по-русски.

{Дальнейшие диалоги будут вестись на русском}.

— Наташа! — Невысокая блондинка буквально влетела в объятья рыжей, которая даже не выглядела удивлённой или что-то в этом роде. Она лишь позволила себе выпустить судорожный вздох. — Лена. — Прошептала в ответ зеленоглазая, крепко прижимая к себе незнакомую для мужчины особу. Сейчас он чувствовал, что вторгается в личный момент, но не знал, куда себя деть. Оставалось лишь тихо наблюдать, стараясь не издавать никаких звуков. Наташа слегка отстранилась и обхватила ладонями щёки блондинки. Она видела, что в глазах её младшей сестры стоят болезненные слёзы, а лицо слегка опухло от постоянных рыданий. По состоянию Беловой, рыжеволосая подтвердила свои мысли, что не только она не смыкала глаз эту ночь. Дыхание Романофф нарушилось, а глаза начало саднить от назревавших слёз. Она плотно стиснула челюсти и, сильно зажмурившись, свела их с Леной лбы. Блондинка обхватила плечи старшей сестры и едва слышно захныкала. Только с ней она позволяла себе быть такой. Да, она всецело доверяла и родителям, и братьям, но их с Наташей всегда связывала другая нить. Хоть у них и была разница в возрасте, они словно... словно были двойняшками. Одновременно разные и одинаковые. У них есть даже секретный код (свист). — Я больше не могла там находиться... — Начала шёпотом младшая девушка, а потом ещё тише продолжила: — Мне нужно увидеть тебя. — Я знаю. Мне тоже. — Наташа отстранилась и, убрав непослушную прядь с лица сестры, посмотрела в почти такие, как у неё самой, зелёные глаза. — Дети...? — Они с Викой. Романова кивнула, а потом, будто вспомнив о присутствии Стив, повернула к нему голову и хотела что-то сказать, но мужчина опередил её. — Всё в порядке, я говорю по-русски. Наташа снова слегка кивнула и сказала: — Это моя младшая сестра Елена, — а потом, вновь повернувшись к Беловой, продолжила, — это... мой друг Стив. — Приятно познакомиться — Взаимно, только жаль, что при таких обстоятельствах. — Блондинка слегка улыбнулась, а Романофф почувствовала, что сестра немного сильнее сжала её предплечье. Лена повернулась и, посмотрев в глаза сестры, испугалась. Её резкое движение чуть ли не заставило Стива вздрогнуть: младшая девушка повторила жест Наташи, обхватив её щёки ладонями и заставив их взгляды встретиться. Она заговорила быстрым и громким шёпотом, а Роджерс понял, что это слишком странный язык, чтобы он мог узнать: — [Ne in te abeas, soror!] — [Ego vobiscum sum.] — Тихо отозвалась Романова и устало прикрыла глаза. — [Quem vis fallere, Natasha? Hoc vide scio. Vivit pater!] — [Lena, desine! Nos sunt impolite.] — Строгость в глазах и тяжесть голоса, казалось, смогли утихомирить пыл младшей сестры Наташи. Елена посмотрела на Роджерс извиняющимся взглядом и сказала: — Извини, Стив. Я по привычке. — О, всё в порядке. Не волнуйтесь, я понимаю. Елена с благодарностью посмотрела ему в глаза, а Наташа, покачав головой, в удобный для неё момент скользнула на водительское сидение. Стив с грустью смотрел на это и заметил такой же взгляд у Беловой, которая в этот самый момент снова повернулась к нему с вопрос в глазах. — Ты не возражаешь, если поеду с вами? Не хочу быть вдали от неё. — Разумеется, тебе даже не нужно было спрашивать. И... если хочешь, садись с ней на переднем. — Стив добродушно улыбнулся и, не дожидаясь ответа который знал, сел на заднее сидение. Елена открыла дверь машины, но перед тем, как сесть дала знак своему водителю, чтобы тот отогнал машину в особняк. Как только она заняла место и закрыла дверь, машина Наташи тронулась с места. Стив видел, как были напряжены плечи Романофф и каким резким было её дыхание. Когда он посмотрел на её руку, с силой сжимающую руль, то заметил на тыльной стороне ладони виднеющиеся белые костяшки. Его сердце болело при этом зрелище. Но потом он увидел их переплетенные с Леной руки. Они крепко держались друг за друга и разделялись только, когда Нат нужно было использовать руку при вождении, но потом вновь сцеплялись вместе. Стив также не упустил из внимания, как Белова легко чувствовала изменения в сестре или, когда машина начинала набирать скорость. Она крепче сжимала руку Романофф и та, начиная снова приходить в себя, делилась ответным сжатием. Весь путь до больницы прошёл в потаенном молчании, а, добравшись до места сестры также безмолвно смотрели пару минут на здание. Что немного удивило, так это отсутствие репортёров. Ни одна из девушек не пыталась сдвинуться с места, потом посмотрели друг другу в глаза, словно установив ментальную связь. Спустя несколько секунд Елена кивнула и молча вышла из машины, направившись прямо к зданию. Наташа глубоко вздохнула и, закрыв глаза, уткнулась лицом в руль. Роджерс тихо вышел и осторожно сел на переднее сидение. Он повернулся к ней лицом, прижавшись головой к спинке. Блондин молчал, не желая сделать что-то не так и давая ей время. Несколько минут в машине была полная тишина, только частое дыхание Наташи заполняло эту пустоту. — Я боюсь идти туда. — Помолчав она продолжила: — Когда всё случилось, моей мамы не было дома и... Ей позвонила Надя (домработница), говорила, что отцу плохо и он умирает. А мама... Она чуть было не лишилась рассудка, благо рядом был Гоша (мой брат). Ты видел, как я вела себя, когда узнала, что наговорила Надя. Да, сейчас я понимаю, что она испугалась и всё такое, но... первая моя мысль была о том, что я чуть не потеряла их обоих... Отразив положение Стива, Романова смотрела не на него, а куда-то в другое пространство. — Мне тогда звонила мама, я не могла отделаться от этого. И я боюсь, Стив... Я так боюсь. — Ощутив, что слезы уже готовятся явить себя миру, рыжеволосая поняла, что не сможет их сдержать. Она сильно зажмурила глаза и глубоко вздохнула, но потом почувствовала нежное прикосновение тёплой руки к щеке. Наташа открыла глаза и столкнулась взглядом с безграничными омутами. — Я не могу представить, как тебе сейчас тяжело, поэтому не могу сказать, что понимаю. Но одно знаю точно, я буду рядом и ты можешь во всем на меня положиться. Его искренность и люб... небезразличные глаза, чуть снова не привели Нат к новой порции слез. Стив сразу уловил что-то в ней, какую-то перемену и придвинулся чуть ближе. Он удивился, когда Романофф не то что не противилась, а наоборот подалась вперёд. Они прижались друг к другу лбами. Роджерс не смел даже громче вздохнуть, боясь, что Наташа может опомниться и отстраниться. — Спасибо тебе. — Тихо произнесла Романофф и, нащупав его руку, сжала своей.