***
Проснувшись от пронизывающего насквозь холода, я укуталась в одеяло и взяла в руки телефон. Мне понадобилось время, чтобы осознать одну идиотскую вещь. Рука Фрэнка лежит на мне и закатив глаза, я вымученно вздохнула. «Какого хрена это снова произошло?» – единственный вопрос, который завис в моей, как оказалось, бестолковой голове. Мы расстались много месяцев назад, но будучи одинокими людьми, не способными доверять никому из нашего окружения, раз за разом мы снова оказывались в одной постели. Люблю ли я его? Уже нет. Признаться честно, это были мои самые странные отношения. Мы ни разу не признавались друг другу в любви, а наши романтические вечера были больше похожи на неформальные встречи двух партнеров. Фрэнк во многом помогал мне и был для меня этаким наставником в мире большой политики и бизнеса, а я в свою очередь была для него пристанищем, где можно было укрыться от его личной обреченности, которой он сам себя наградил. Подойдя к зеркалу и взглянув на себя, я ужаснулась тому, как отвратительно выгляжу. На бледном уставшем лице прорезались хоть и еле заметные, но все же морщины, уголки губ опущены, моя кожа потеряла тонус, хотя мне всего лишь двадцать два, черт возьми. В мешках под глазами можно было спрятать как минимум неплохую поставку наркотиков от моих давних сентфорских друзей. Я улыбнулась своим же мыслям, с теплотой вспоминая то беззаботное время, но мы не привыкли ценить и довольствоваться тем, что имеем. Ведь так? Приняв душ, я накинула на себя чёрный шелковый халат и устало побрела на кухню, испытывая дикое желание вместо завтрака сварить крепкого кофе. Беспорядок. Фрэнк ненавидит беспорядок. Но какое мне дело до этого? С сигаретой в зубах, я все же беру в руки большой плотный мусорный мешок, вытряхивая в него содержимое застоявшихся на широком подоконнике пепельниц, и ужасаюсь тому, сколько бутылок вина и рома скопилось на столе за каких-то три дня. Фрэнк как обычно не приветлив с утра после пробуждения. Было время, когда я принимала его выпады на свой счёт, но сейчас мне безразлично то, как он ведёт себя. Подумать только, ещё совсем недавно я могла прорыдать целый выходной день от того, каким холодным и черствым может быть этот человек, но сейчас все иначе. Проверяя социальные сети и допивая остатки крепкого и противного кофе, я принимаю внезапное решение, которое вряд ли способно изменить жизнь, но которое точно в силах остановить всепоглощающий хаос внутри меня. – Завтрак готов? – отстранённо спрашивает Картер, в то время как я продолжаю сидеть, уткнувшись в новостную ленту. – Я не завтракаю, Фрэнк, – безучастно отвечаю ему и вижу неодобрительно подозрительный взгляд. Ты полон недоумения, дорогой друг? Я никогда не перечила ему. Не подумайте, наши отношения не были построены на тоталитарном строе, но я предпочитала молчать, когда он снова выплескивал очередную порцию яда. Он дорожил мной и прикладывал огромные усилия, чтобы сделать меня лучшей версией себя. Я могу понять его, зная историю жизни этого человека, но у парня синдром Бога, и я должна, наконец, поставить его на место и оборвать тянущую меня на эмоциональное дно связь. – Что? – безразлично спрашиваю о причине его неоднозначного выражения лица. – Сара, ты в порядке? – он подходит ближе, выхватывая сигарету из рук, которую я виртуозно держала вместе с чашкой кофе. – Я не переношу, когда ты куришь в помещении. – Послушай, Фрэнк, тебе лучше уйти. Он медленно перевёл взгляд в окно с видом на утренний Нью-Йорк, располагавшееся позади меня. Он о чём-то размышлял некоторое время, судя по его без эмоциональному выражению лица. Фрэнк не из тех парней, готовых разбиться в лепешку ради женщины. Он гордо принял отказ, и что-то мне подсказывало, что если бы не я, он сделал бы это сам. Оставив на столе не тронутой чашку своего кофе, он второпях оделся и направился к выходу. Я последовала за ним. – Сегодня вечером встреча в Eleven Madison Park, не опаздывай, – застёгивая пуговицы на манжетах рубашки, обыденным тоном произносит Фрэнк. Я молча кивнула головой и захлопнула за ним дверь. И какого черта я проснулась такую рань? Голова кругом и я решаю принять ещё раз прохладный душ, чтобы взбодриться окончательно. Приведя себя в более-менее нормальный вид, я решаю, что мне нужно развеяться. Отключаю телефон и открываю шкаф, в надежде схватить первое попавшееся и поскорее покинуть эти стены. Пробежав глазами по нескончаемым вешалкам и полкам, я обнаружила для себя, что так устала даже от того, что я ношу в повседневной жизни. Меня буквально тошнит от дресс-кода, несмотря на то, что мои платья и костюмы очень даже элегантно и при этом не скучно выглядят. Меня тошнит от моих нарядов, в которых я посещаю местные тусовки. Не важно, насколько притягательной все эти вещи делают меня, я устала от своего образа, который настолько сильно въелся в мое нутро, что мне уже даже не приходится притворяться. Надеваю джинсы и чёрную облегающую водолазку. Открыв шкаф, где хранилась уличная одежда, мой взгляд падает на висевшую кожаную куртку в самом дальнем углу. Опускаю глаза и, пробежавшись кончиками пальцев по очертаниям нашитого золотого дракона, сжимаю ее в руке и, подхватив кошелёк с ключами, покидаю квартиру. Сегодня Нью-Йорк особенно дождлив. Шумное и грязное утро – идеальный тандем для меня, чтобы разложить все по полочкам и принять ещё одно важное решение. Испытываю щемящую в груди тоску от осознания того, как пролетает моя жизнь. С переездом в Нью-Йорк передо мной открылся совершенно другой, новый мир, который не имел ничего общего с моей жизнью в Балтиморе, а тем более в Сентфоре. Этот другой мир не признавал слабость, в нем не было абсолютно никаких рамок, в нем не было никаких правил. Чтобы закрепиться в этом городе на том уровне, о котором грезила, я изо всех сил старалась научиться справляться с любыми нагрузками. Спустя год, как начались мои отношения с Фрэнком, ему удалось добиться расположения в политических кругах, и он стал одним из помощников конгрессмена. Впоследствии, я стала сопровождать его на важных мероприятиях, благодаря чему прикоснулась к той жизни, о которой могла только мечтать. Со временем, Фрэнк даже позволял мне быть в курсе всех ключевых моментов его деятельности и приобщил меня к нескольким некоммерческим проектам. Считаете, что я в свои ничтожные двадцать два купаюсь в деньгах? Спешу вас усмирить. Я не получала ни доллара, помогая Фрэнку в его делах, но не скажу, что бедствовала. Первый год родители оказывали мне полную финансовую поддержку, от которой я отказалась сразу же, как устроилась к миссис Аллен. Зарплаты ассистента мне хватало на аренду неплохой и достаточно симпатичной квартирки и комфортной жизни. Со временем и мой гардероб пополнился большим количеством нарядов, которые я покупала на оставшиеся после первостепенных трат деньги. Кое-что мне даже удавалось отложить на непредвиденные случаи. Казалось бы, чего еще можно желать? Мне было настолько одиноко, что я пристрастилась к разного рода тусовкам, чтобы хоть как-то заполнить дыру под названием одиночество. Фрэнк едва ли справился бы с такой непосильной для него задачей. Порой я напивалась до такой степени, что была даже не в силах снять обувь и засыпала прямо в коридоре на небольшом бархатном пуфе у порога. Происходило это в те дни, когда я предпочитала не разделять бутылочку красного сухого вина в компании с самой собой и с виниловым проигрывателем, который однажды мне подарила старушка миссис Хилл и который я бережно хранила и по сей день. Возвращаясь домой с очередной бессмысленной вечеринки, я заливалась слезами на заднем сидении такси и наблюдала как мимо меня проносятся огни этого большого и не терпящего слабых города. Тусовки, в которые я была вхожа, пестрили самыми разнообразными личностями. Молодые писатели, поэты, музыканты, художники, спортсмены, специалисты в сфере информационных технологий и даже реставраторы памятников архитектуры. Не думаю, что смогу перечислить все виды деятельности и то разнообразие увлечений, которые описывали этих людей. От каждого я брала что-то для себя и, положа руку на сердце признаюсь, что не так уж и бесполезно я проводила время, но, тем не менее, жизнь будто проходила мимо меня, несмотря на ее чрезмерную насыщенность. Взяв большой латте с сиропом, я усаживаюсь под козырьком у кофейни неподалеку от моего дома и продолжаю смотреть куда-то в пустоту. Порой мне хочется бросить все и уехать подальше. В Лос-Анджелес, как вариант. Стефани давно звала меня к себе, но у меня даже не было времени приехать к ней, дабы провести парочку уикендов. Что можно сказать, в свободное время я была слишком увлечена самокопанием и размышлениями о том, какая я настоящая. Какая я без всей этой напыщенной жизни, которая скрывает мою истинную суть? Стало прохладнее, несмотря на выглянувшее солнце, и я засовываю руки в карманы. Сердце ушло в пятки, когда в глубине я нащупала монету.***
Я встретилась с ним взглядом. Он будто бы испугался чего-то и подошел к решетке. – Принцесса, если меня закроют в тюрьме, я буду скучать по тебе.. – Не говори так! Пообещай мне, что выйдешь на свободу. – Я выйду на свободу. – Он прижался к решетке еще ближе и тихо рассмеялся. – Я сделаю все, что ты попросишь и сейчас я сказал так, потому что это правда. Он протянул пальцы рук между прутьев. Его взгляд, обращенный на меня, был томным и проницательным, но при этом лишенным пошлости. На секунду я помедлила, не решаясь подойти к решетке ближе, но пересилив себя с помощью какого-то внутреннего чувства, я сделала шаг и взяла его за руку. В этом жесте чувствовалось что-то бесконечно интимное. – Я больше не хочу никого терять. – Не потеряешь. Если я сяду, буду звонить тебе при любой возможности. – Мне пора, – я нехотя отстранилась. – Не так быстро, принцесса. Подойди обратно, поближе. Я сделала шаг. – Еще, принцесса. Он протянул руку между прутьев, заправил прядь моих волос за ухо и, щелкнув пальцами, достал монету. – Что это? – Монета Черных Драконов. Сделал себе и Аарону на удачу. Вернешь мне ее, когда я выйду, хорошо?***
Золотая монета с выгравированным изображением дракона и надписью «Black Dragons». Мне стало горько, когда я крепко сжала ее в руке. Горько от того, что прошлая жизнь осталась позади. Горько от того, что человек, которым я не так уж и сильно дорожила, как оказалось, но с которым мне было спокойно и тепло, исчез из моей жизни и виной этому только я сама. Я так сильно грезила мыслями о новой жизни подальше от чертова Сентфора, что даже не думала продолжать то, к чему так стремительно вели внезапно начавшиеся отношения. Лиам Гарсия, Драконы называли его Вишней из-за какого-то глупого случая, после которого к нему прицепилось это прозвище - человек, повлиявший на мою жизнь. Он был невообразимо заботлив по отношению ко мне и вытягивал меня из любой передряги также упорно, как и втягивал в другие. Вишня не был похож на тех парней, которых мне доводилось встречать на своем пути. Что-то в нем было такое неизведанное и непонятное на первый взгляд. Это затягивало настолько, насколько пугало одновременно. Его пронзительный взгляд, способный утащить на самое что ни на есть глубокое дно, до сих пор периодически всплывает в моей памяти в самые отчаянные времена. Насильно отталкивая мысли о Вишне, я достаю телефон. Включив его, я не обнаружила привычное количество сообщений во всех мессенджерах от подруг, коллег и Фрэнка, как это бывало обычно. Даже как-то подозрительно. Набираю номер Картера, чтобы узнать точный адрес ресторана, в котором сегодня состоится важная встреча с партнерами Фрэнка. Я была надежна и ответственна, хоть и, признаться честно, порой мне это удавалось с трудом. Фрэнк часто брал меня на встречи, чтобы у меня была возможность набраться опыта в ведении переговоров и стать частью недоступного мне когда-то мира. Думаю, теперь понятно, почему я мирилась с отсутствием проявления любви по отношению ко мне. Я не извлекала выгоду и даже часто противилась его чрезмерной опеке, но понимала, что когда-нибудь я скажу ему спасибо за полученный опыт. Фрэнк никогда не берет трубку сразу, и, наконец, гудки прервались его голосом. – Я слушаю тебя, Сара, – как обычно, отстраненно отвечает Фрэнк. – Вышли мне адрес. – Жди через минуту. Я уже намеревалась повесить трубку, как вдруг неожиданно для меня Фрэнк добавил: – Надеюсь, что твое настроение улучшится после сегодняшнего вечера, – более мягким тоном сказал Фрэнк. Меньше чем через минуту я получила сообщение. «Eleven Madison Park. 11 Madison Avenue. 9:00pm» Приглаживаю ладонями слегка растрепавшуюся от открытого окна укладку и смотрю на себя в зеркало, пытаясь удостовериться в том, что с макияжем все в порядке. Такси останавливается у здания Metropolitan Life Insurance North Building, в котором располагался ресторан. Поблагодарив водителя и захлопнув дверь, я гордо вышагиваю к входу, где меня уже ожидал Фрэнк. До назначенного времени есть еще пятнадцать минут и даже неудивительно, что он уже здесь. – Потрясающе выглядишь, – он будто бы обыденно чмокает меня в щеку. Еще бы, на мне бежевые кожаные лодочки на шпильке и элегантное черное платье-футляр. Волосы уложены в легкую волну и, надо признать, выгляжу я сегодня действительно отлично, даже несмотря на усталый вид и синяки под глазами, которые уже стали неотъемлемой частью моего образа. –Спасибо, Фрэнк, – мне даже удалось выдавить легкую улыбку. По правде говоря, я рада его видеть, но эти встречи больше не вызывают прежнего трепета и восторга. Картер, пропуская меня вперед, идет следом за мной. У входа с вращающейся дверью нас встречает приятный и одетый с иголочки мужчина, провожая к нашему столу. Я с восторгом осматриваю помещение, поражаясь его масштабам. Высокие потолки, старинная архитектура и огромнейшие окна с видом на Мэдисон-парк. Вот она – Американская мечта во всех, мать ее, проявлениях. Расположившись на удобных стульях с мягкой бархатной обивкой, мы решаем заказать по бокалу вина в ожидании людей Фрэнка. – Как тебе? – пролистывая меню, спрашивает Картер. – Масштабы впечатляют. – Да, согласен. Отличное место для того, чтобы сделать предложение руки и сердца или провести поминки по тетушке, оставившей неплохое наследство. Я закатила глаза, на что в ответ Фрэнк тихо рассмеялся, одарив меня ребяческой игривой улыбкой. К назначенному времени подоспел человек Фрэнка. Пожав Картеру руку и поприветствовав меня, он сел напротив. Я бросила недоумевающий взгляд на Фрэнка, ведь я думала, что мы встречаемся с его очередными партнерами. Вместо них пришел его давний университетский друг Тони Браун. В ответ Фрэнк усмирил меня кротким кивком, давая понять, что скоро мне все станет понятно. Определившись с выбором, мы отложили меню в сторону, и я пододвинулась ближе к столу, с нетерпением ожидая, когда же мне станет ясна цель нашей встречи. – Сара, у нас к тебе есть предложение, – заговорщическим тоном начал Фрэнк. Волнение подступило к горлу большим комом, но я изо всех сил постаралась не выдавать этого. – Тебе известно что-нибудь о Лас-Вегас-Стрип? – Тони прерывает неловкое молчание. – Разумеется. Центральная аллея, где находятся знаменитые казино, –уверенно отвечаю я, но все еще не понимаю, к чему они клонят. – Именно. Завтра мы вылетаем, время на сборы – сегодняшняя ночь. – Может, вы хотя бы объясните цель нашего визита? Хотите развлечься? – Дело в том, что… – Я объясню сам, – Фрэнк нетактично перебил Брауна, но тот даже не смутился. Будь на месте Тони другой человек, а тем более, кто-то из его коллег или партнеров, Картер бы никогда себе этого не позволил. –Насколько ты помнишь, Тони владелец одного из казино на Вегас-Стрип, я однажды упоминал об этом. Дело в том, что он намерен расширяться, и я хочу помочь ему в этом. – Мы держим курс на Лос-Анджелес, –поясняет Тони. Боже, ну почему именно Лос-Анджелес?! О своих намерениях уехать туда от этого хаоса, я, конечно же, умолчала. – Это все прекрасно, но какое отношение к этому имею я? – делаю большой глоток вина, мой голос звучит насторожено. – Благодаря моим надежным источникам, мне удалось узнать, что по соседству с отелем, в котором располагается мое казино, свою деятельность ведет одна очень интересная личность, которая заинтересовала меня. Дело в том, что этот человек хочет продать свой игорный бизнес и обосноваться в Лос-Анджелесе, чего я ни в коем случае не должен допустить. – В Вегасе тьма игорных заведений, почему тебя смущает конкуренция в ЭлЭй? – все еще в недоумении, но уже с большим интересом интересуюсь я. – Все не так просто, О’Нил. Параллельно этот человек ведет незаконную деятельность, и я считаю, что это может стать серьезной преградой для меня, – поясняет Тони. – В городе Ангелов у меня нет такого количества связей как в Нью-Йорке или в том же Вегасе. – Мы предполагаем, что за ним могут стоять серьезные люди, быть может, он сам вхож в мафию. Нам нужна информация, чтобы знать, с чем мы имеем дело, – подхватывает Фрэнк. – И для этого вам нужна я? – Сара, видишь, как быстро ты врубаешься в это дерьмо! – победно воскликнул Тони. – Какие риски для меня? – интересуюсь уже уверенным голосом, выдавая полную готовность. – Никаких. Твоя задача просто слушать, - поясняет Тони. – И слышать, – продолжает Фрэнк. – Ты как никто другой можешь раздобыть любую информацию на кого угодно за короткие сроки, не прилагая больших усилий. – Тони сделал паузу. – Ты нужна нам, Сара. Фрэнк доверяет тебе, а значит, доверяю и я. После сказанных слов о доверии, наши с Фрэнком взгляды пересекаются, и я вижу на его лице мягкую и искреннюю улыбку, что являлось прямым подтверждением слов его друга. – Ты должна принять решение прямо сейчас, времени на раздумье нет. – У меня есть условие, – говорю, помявшись несколько секунд. Фрэнк, зная о том, какие проблемы для моей мамы принес уход отца из семьи, сразу понимает, что речь идет о финансовой составляющей этого вопроса и кротко кивает Тони, после чего он отвечает, даже не спросив: – Можешь не волноваться, Сара, я заплачу за каждую часть принесенной информации столько, сколько тебе потребуется. Перевожу одобрительный взгляд на Фрэнка. – По рукам. Во сколько вылет? – В полдень. Мы заедем за тобой, – отвечает Фрэнк. – По прилету расположимся в одном из отелей на аллее и вечером отправимся на игру. – Поверь, Сара, ты не пожалеешь.