Shadows of L.A.

— Позвольте, мисс..? — вопросительно, но все же настойчиво мужчина в медицинской форме осматривает повреждения. — О’Нил, — безучастно отвечаю. — Мисс О’Нил. Я смотрю в одну точку и кажется, что я нахожусь в сосуде, через который с трудом проникают звуки. Передо мной на кушетке лежит бездыханное тело Вишни, а врачи безуспешно проводят реанимационные мероприятия. Будучи членом банды Чёрных Драконов, я уже была свидетелем нечеловеческих кошмаров, но не могла представить, что сама окажусь в горящем котле посреди преисподней. Руки парамедиков по локоть в крови. Лицо человека, которого я любила, больше не подаёт признаков жизни. Я осмеливаюсь перевести взгляд в сторону только когда слышу обречённое обращение одного из персонала к водителю кареты неотложной помощи: — Кевин, гони.       Дорога до ближайшего госпиталя казалось вечностью. Звуки стали слышны отчётливее и голова буквально разрывалась от вибраций сирены. Сколько ещё? Какая к черту разница, все тщетно. Провалившись в себя, я больше не считала минуты, проведённые в пути и не прикидывала как скоро мы прибудем на место. Какой в этом смысл? Моя жизнь закончилась там. Там, где начала обрываться его. На моих хрупких и слабых руках. Водитель жмёт на тормоза. Резко распахнулись двери скорой помощи, нас встречают врачи и в спешке выкатывают каталку из машины, направляясь внутрь. Один из врачей помог мне выйти, а я стремительным шагом направлюсь вслед за каталкой Вишни, оставляющей кровавые следы за собой. Не сразу замечаю, что мои руки и живот окровавлены. Чья это кровь? Его или моя? Я отбрасываю руку одного из представителей медицинского персонала и отвечаю, что не нуждаюсь в помощи. Судя по их взглядам, мой вид кричит об обратном. Как это называется… посттравматический шок? Такое ведь случается? Дрожащими ногами, но не опуская головы и не отводя взгляд, под округлённые глаза находившихся на крыльце людей, я захожу внутрь. Кажется, вся потерянная им кровь осталась на мне. Выгляжу жутко, но я должна… Должна дойти… Я должна сказать… Ему… В ушах дотошный нарастающий звон, в глазах разноцветная рябь, схожая с помехами старого телевизора в лавке миссис Хилл. Он отдаляется, его увозят. Неведомая сила толкает меня в спину и мой безжизненный шаг переходит на бег. Я прислоняюсь липкими руками к только что закрытым перед моим носом дверям операционного отделения. Сползаю на пол, трогая своё лицо. Моя ладонь в его крови, я прикладываю ее ко рту. Здесь нельзя шуметь, я могу побеспокоить других. Вокруг меня бегают молодые девушки в халатах, пытаясь привести меня в чувство и поднять на ноги, чтобы осмотреть, но мое тело словно обмякло. Я падаю лицом на ледяной кафель прямо в лужу нашей с ним крови и сознание начинает покидать меня. *спустя неопределённый промежуток времени* — Сара, ты меня слышишь? Сара… Знакомый голос, словно вытягивающий меня на поверхность. К жизни. Я с трудом поднимаю веки и вижу лицо Аарона. Перевожу взгляд в сторону стоящего у окна Фрэнка. Черт возьми, впервые вижу его настолько напуганным. — Фрэнк, зови доктора. Она пришла в себя, — диктует Аарон. Картер отвечает ему коротким кивком и выглядывает в коридор. — Аарон, что с В… — Сара, лучше молчи и не делай резких движений. Моментально испытываю нечеловеческий прилив сил и срываю с руки катетер. Доверившись своим ощущениям, я делаю вывод, что не ранена. Ссадины и небольшие рассечения на лице, которые мне удаётся рассмотреть в зеркале напротив – не в счёт. Это превратится в уродские шрамы? Нет, меня не зашивали. — Сара, ляг! — Аарон с небольшим нажимом пытается удержать меня за плечи, но я не намерена оставаться здесь. — Твою мать! — Хилл выругался и что-то швырнул с прикроватного столика, но я непреклонна. Вылетаю в коридор и сталкиваюсь с доктором, направлявшимся в мою палату. — Где он?! — пытаюсь глазами найти вход в операционный блок. — Мисс О’Нил, вам нужно… Перебиваю. Мне наплавать, что мне сейчас нужно: — Где он?! — настойчиво повторяю вопрос. Фрэнк грубо дергает меня за предплечье и ошпаривает ледяным взглядом: — Приди в себя или отправляйся в свою палату. Боковым зрением вижу одобрительный, но слегка удивлённый взгляд Аарона в сторону Фрэнка. — Повреждения серьёзные, возможно, несовместимые с жизнью. Потребуется долгая и сложная операция. Увы, я не могу дать гарантий на благополучный исход. Чувствую себя неживой. Чувствую себя выпотрошенным куском тухлой рыбы. — Мы сделаем все возможное, Сара. А вы…— он сделал паузу, — молитесь. Это все что вам остаётся. Аарон увёл доктора в сторону. Я слышала обрывки разговора о моем состоянии, можно ли мне покинуть клинику и вопросы о том, может ли что-то угрожать моему здоровью. Они оба переглянулись понимая, что я не намерена оставаться здесь ни на минуту.       Меня отпустили под ответственность Аарона и личного врача Драконов, который уже был на месте. Они что-то обсуждали какое-то время, но мне необходимо выйти на воздух. Стоило мне только оказаться снаружи, на меня тут же устремились внимательные взгляды полицейских. Не дожидаясь вопросов, я твёрдо выплеснула: — Я готова дать показания. Мужчины неодобрительно переглянулись между собой. За спиной раздался голос Фрэнка: — Сара, ты уверена? — Я же сказала, Фрэнк, — уже не трясущимися руками закуриваю сигарету. — Отойдём в сторону, мисс О’Нил.       Дача показаний заняла больше времени, чем я предполагала. Надо отдать должное сотрудникам местной полиции, они терпеливо выжидали каждую длинную паузу, которую я выдерживала.

***

      Когда мы с Вишней вышли на берег, мы оказались окружены щенками Моринга. Ночь. Пустующая набережная, а позади чёрные воды Тихого океана. Мужчины в чёрных костюмах держали в руках автоматы. Не наш уровень, даже учитывая вес Чёрных Драконов. Двое из его окружения, опустив меня на колени, направили два ствола — один в мою голову, второй в область позвоночника. Моринг, сокрушающийся издевательским смехом скомандовал своим шавкам разорвать Дракона. Условие сохранения моей жизни было чудовищным. Если Вишня издаст хоть один звук, меня пристрелят как животное. Избиения продолжались, кажется, длиной в целую жизнь. Один из стоявших надо мной ублюдков схватил меня за лицо и развернул в сторону Вишни, который держался на последнем издыхании, проронив лишь: — Отпусти ее, Моринг, а меня закапай прямо здесь, — сплёвывая кровь в издевательской насмешке, говорит Вишня. — Лиам, ты так и не уяснил… — все внимание переключилось на Вишню, стоило Морингу открыть свой поганый рот. Потеряв всякую надежду хотя бы на спокойную смерть, я не поверила своим ушам, когда раздался дикий вой сирен, усиливающийся с каждой секундой. Они едут к нам. Позже мне станет известно, что бездомный, отиравшийся неподалёку от этого места, заметил нас и, убежав, позвал на помощь. Морингу, кажется, глубоко плевать на то, что с минуты на минуту он будет окружён бойцами специального подразделения. Он жестом подаёт сигнал своим людям и каждый, держа в руках оружие, наводит свой прицел на Вишню. Я не могу пошевелиться. Мир катится в пропасть. Подопечные Моринга сворачиваются и в спешке направляются к своему автомобилю, но сам старпер, кажется, не спешит. — Ты прав, Лиам. Девчонка не виновата. Вобрав в себя последнюю каплю сил, я сломя голову, издавая крик, подобный звукам из преисподней, бегу прямо на Моринга. Возможно, это спасло Вишню от попадания пули прямо в «цель». Мне удалось сбить Моринга с ног, но он успел выпустить несколько пуль. Сколько их было? Три или может четыре? Я смутно помню. Я пришла в себя, сидя на белом песке в окровавленной луже. Отвратительное на вид месиво забилось под мои ногти. Он лежал на моих коленях, а я лишь шептала: — Живи… пожалуйста… живи… Его мокрые волосы трепал ветер, но он улыбался. Прибывшие на место через минуту после исчезновения врагов парамедики, начали реанимационные мероприятия. Две машины полицейских сопровождали нас до госпиталя, а остальные бросились в погоню, передав по рации ориентировки на автомобиль Моринга.