Помощник

Впечатлительный На Гём никак не мог выбросить из головы события, произошедшие в фильме. Счастливый финал главной героини был его самой заветной мечтой. На экране всё случилось так быстро и просто... Появилась надежда, можно сказать, появилось даже вдохновение. Художник считал нужным обсудить это с Бумом, но тот уже встал с дивана и пришёл на кухню, чтобы изучить содержимое холодильника. - У нас закончились почти все продукты, - выдал вердикт Бум. - Надо бы съездить в торговый центр, когда Сану вернётся. - Я не хочу, чтобы кто-то из них возвращался, - честно признался Гём. Просмотр особенно эмоционального фильма крайне его утомил, потому парень вальяжно развалился на диване, укладывая лохматую голову на бортик. - Соглашусь. Но иначе в город нам не выбраться. Машины у нас нет, денег на общественный транспорт тоже. Вообще денег нет. - Ты прав. Бум закрыл холодильник, но в его руке осталась жестяная банка с содовой. - Хочешь? - После тебя, разве что. Бум пожал плечами и шумно открыл банку. По мере глотков у него то и дело дёргался кадык, что привлекло внимание Гёма. Он внимательно рассматривал движения тонкой бледной шеи, по которой случайным образом потекла мелкая струйка газировки. - Блядь, пролил чуть-чуть. Бум раздражительно ушёл умываться, передавая банку следующему. На Гём только посмеялся. Все действия, все слова и эмоции Бума были для него очаровательными и милыми. Он не мог оторвать от парня взгляда, не мог перестать о нём думать и никак не мог допустить мысли, что они однажды расстанутся. Слишком уж нужным и близким он стал. Гём сделал глоток из банки, наслаждаясь больше непрямым поцелуем с Бумом, чем самим напитком. Он осознавал странность своих чувств, но не готов был от них отказаться. На следующий день домой вернулись О Сану и Юн Сын Хо. Снова пьяные. Бум, услышав суету в прихожей, проснулся моментально и направился к источнику звука. Худощавый, до чёртиков напуганный парень довёл двух огромных мужчин до постели, принёс каждому стакан холодной воды и предварительно раздел. На Гём проснулся только тогда, когда почувствовал прибавление веса на своей кровати. От Сын Хо пахло спиртным, табаком и его крепкими духами. Волосы растрепались и улеглись на подушке, кто куда. Из одежды на мужчине остались только свободные чёрные брюки. Массивные мускулистые плечи и идеальные кубики пресса красовались перед Художником в полной мере. Только вот зря. Сердце юнца занято другим. На Гём очень надеялся, что пьяное состояние его "владельца" обеспечит обоим мирный сон. Однако ошибся. - Гём... - прошептал Сын Хо, и его холодная рука проскользнула под спальную рубашку Гёма. - Пожалуйста, не надо... - взмолился Гём, старалась избавиться от руки на своём теле. - Тише, не кричи. Голова болит. Мужчина прижал парня к себе, упираясь эрегированным членом между его ягодиц. - Сладко пахнешь, - Сын Хо уткнулся лицом в чужие мягкие волосы, поцелуями спускаясь от макушки к шее. По телу Гёма пробежали мурашки, но не от удовольствия, а от страха. Под рубашку забралась и вторая рука. - Прошу вас, не сейчас, не нужно... - Молчи. Мужчина больно ущипнул парня за сосок, прокручивая маленькую бусинку. Другая ладонь преодолела резинку пижамных штанов, поглаживая член. Гём вертелся, желая вырваться из лап мучителя. Безнадёжно. Сил не хватало, чтобы раскрыть грозные злые руки мужчины.