Плеть, перец и пряность

             — Ам!       Джунко подцепила картофелину фри ногтями, точно пинцетом, и ловко закинула к себе в рот. Зажмурилась от удовольствия.       — Ня, я так соскучилась по тебе, моя картошечка. Иди к мамочке…       У Макото дёрнулось веко.       — Эношима-сан…       — Что? — Джунко, смачно чавкая фри, перевела взгляд.       Макото прикрыла глаза и вздохнула.       — На нас смотрят.       — А, ну и пусть. Ам!       Макото ещё раз мысленно прогнала мантру «Я не с ней, я не с ней, я не…», но помогало слабо.       — Мы рады приветствовать вас в нашем Биг Бэнг Бургере — самом космическом из вселенских и самом вселенском из космических!       Улыбающаяся в тридцать два зуба сотрудница ещё как назло встала именно рядом с их столиком. Брюнетка, в фирменном костюме с кепочкой и символикой, она сразу привлекла внимание. Кажется, она должна была рекламировать какую-то акцию или что-то в таком духе — в её руках виднелись флаеры, которыми она призывно махала.       — Смелые капитаны, бороздящие вселенную отменного вкуса, может быть именно вы сможете одолеть наш царь-бургер и получить особый приз?       Джунко подобралась так, словно бы услышала предложение на миллион йен. А судя по тому, как её глаза загорелись — возможно и не фигурально. Разве что какое-то внутреннее ощущение говорило Макото, что навряд ли гяру интересует какой-то там приз. Девушка повернулась к их столику и наклонилась к Джунко.       — Может быть именно вы хотите принять участие в нашем фирменном биг бенг чалледнже?       Джунко хрюкнула, давясь картофелем. Откашлялась, подозрительно дёргаясь, точно от смеха.       — Или может быть вы? — теперь она посмотрела на Макото.       Судя по лицу Джунко, она готовилась сказать гадость — Макото одним взглядом попыталась передать послание, что не надо.       — Деточка, — подмигнула Джунко и поманила пальцами.       Сотрудница снова обернулась на неё. Джунко подалась вперёд и перешла на томный шёпот:       — Если тебе нужен настоящий биг бэнг чаллендж, вот тебе мой номер телефона, — она вытащила из сумочки визитку и протянула её, сжимая между указательным и средним пальцами. — Обращайся в любое время, — подмигнула.       Девушка замерла с кривой улыбкой, недоумённо пялясь на Джунко. Точно в поисках спасения, она беспомощно покосилась на Макото. Та натянуто улыбнулась.       — Просто… не обращайте внимания, ладно? Это… — она сложила пальцы вместе. — Не очень удачная шутка, ладно?       На лице девушки возникло озарение, и она дурашливо рассмеялась.       — А, понятно! Так вы хотите принять участие или нет? — в её писке было слышно облегчение.       Джунко недовольно покосилась на Макото. Скривила губы.       — Мако-чан, ну что ты такая скучная.       Визитка исчезла в недрах сумочки.       — Мы ещё подумаем, ладно?       — Да, конечно!       Девушка быстро-быстро отошла от их столика, точно бы он был проклят, и продолжила предлагать гостям принять участие. Джунко грустно проводила её взглядом. Тяжело вздохнула, откинулась на диване.       — Ты чего ещё буишь, Мако-чан?       — Пока воздержусь.       — А я бы ещё картошечки. Или венерианский чизбургер… — Джунко расплылась в мерзкой улыбке и хихикнула. — Интересно, а венерианский — то есть венерический, да?       Макото положила руку на лицо.       — И интересно, а сырок в этом чизбургере…       — Просто хватит, Джунко. Пожалуйста, — с мольбой произнесла Макото. — Просто хватит.       — Что за сучка ты, Мако-чан, пошутить нельзя, — Джунко закинула картофелину. — Может мне ещё тебе детское комбо заказать, а?       Макото поморщилась.       — Джунко…       — Реально, харе блюсти мораль по поводу и без, — Джунко почесала шею. — Кому помешают немного тупых пошлых шуток?       Макото вздохнула.       — Мне. Пожалуйста.       — Ну только если ты очень попросишь… знаешь, на коленях, томно смотря мне в…       Макото с силой поставила стакан на стол.       — Очень, — жёстко произнесла она.       Джунко скривила лицо, но ничего не ответила, а просто приложилась к стакану с колой и льдом.       — Храбрые капитаны, бороздящие вселенную отменного вкуса…       Макото явно не ожидала, что из всех вариантов (а их было много), Джунко, не долго думая, пойдёт именно в этот фастфуд — как она сама призналась, просто соскучилась по чему-то вредному и калорийному. По итогу они зашли в эту призывно сверкающую огнями и лампочками бургерную, выдержанную в жёлто-красной гамме. Они еле-еле урвали себе местечко — сначала даже хотели выйти, такая загрузка.       Сама бы Макото в жизни сюда не зашла. Во-первых хотя бы потому, что она бы не стала проводить воскресенье, единственный выходной, где-то кроме дома, будь её воля. Она бы могла сесть готовиться к экзаменам, просто почитать интересную книгу, посмотреть фильм. Макото была и остаётся жуткой домоседкой. Да и не то чтобы у неё есть, с кем проводить выходные. А во-вторых — Макото не очень любит бургеры и всё с этим связанное. Слишком американское, что ли, для неё. При этом к поборникам традиций она бы себя тоже не причислила.       Хотя в её памяти свежи воспоминания, как её в маленькую водили в похожий ресторанчик и угощали детским обедом с флажками разных стран. Она ещё очень хотела собрать коллекцию…       И вот теперь её детские воспоминания с особым смаком втаптывали в грязь, в лице, разумеется, Эношимы Джунко. И смотря на самодовольную гяру, Макото в очередной раз задумалась: что из того, что Джунко делает, является на самом деле случайностью, а что — частью огромного продуманного плана. Или же никакого плана нет, и это иллюзия, которую она старательно поддерживает?       — Ты чего такая смурная, Мако-чан?       Макото вздрогнула, затем перевела взгляд на Джунко — та, сложив руки в замок, упёрла в них подбородок и внимательно-внимательно смотрела на неё. Не забывая работать челюстями, разумеется. Макото прикрыла глаза и сделала глоток чая из пластикового стакана.       — Тебе обязательно раздувать шоу из каждой мелочи, Джунко? — наконец произнесла она.       Гяру повела губами. Распустила замок и выпрямилась.       — Знаешь, иногда просто сложно противиться соблазну сделать что-нибудь эдакое, — Джунко сделала неопределённый жест.       — Эдакое?       — Да! Ну ведь это скучно, всё время всем говорить одно и то же, и получать на это не менее предсказуемый ответ. Не находишь? — Джунко улыбнулась и снова потянулась за фри — её ведёрко уже было наполовину пустое. Стоп, уже наполовину?       Макото пожала плечами.       — Я не знаю, Джунко. Но ты не думаешь, что твоя креативность, — на этом слове она сделала особый акцент, — может раздражать?       — Если бы нет — я бы тут же пустила пулю себе в лоб, — внезапно очень серьёзно произнесла Джунко.       Макото замерла, не моргая. Гяру выглядела так, словно, как минимум, собиралась кого-то убить. Мрачное, полное решимости лицо, сжатые руки. И тут же, точно бы устав, она расллылась в дурашливой улыбке.       — Видела бы ты своё лицо, Мако-чан! Купилась, да?       — Эношима-сан, — донеслось от Макото рычание.       — Но вообще, — Джунко сдула налезшую на лицо прядь. — Это мой стиль, типа. И пусть сдохнут все, кто думают иначе.       Макото покачала головой.       — Ты — эгоистка. Абсолютная.       — Ой, эгоистка, — Джунко скривила лицо. — Все люди эгоисты, Мако-чан. Особенно те, кто думают, что нет. Просто я решила перестать скрываться и выпустить наружу своего тигра.       На этом моменте она сделала движение лапу, что вкупе с её длинными ногтями (пусть и накладными) создало мощное впечатление. Джунко немного порычала, видимо, продолжая изображать этого самого «тигра». У Макото дёрнулось лицо.       — Эношима-сан…       — Короче, я к чему, — Джунко почесала грудь. — Все люди, Мако-чан, те ещё самодовольные ублюдки.       Макото покачала головой.       — Я согласна с тем, что в мире многих плохих людей. Но гораздо больше — хороших.       Джунко закатила глаза.       — Хорошие, плохие. Тьфу! — она сплюнула. — Макото, в мире нет ни плохих, ни хороших людей. Вату из мозгов достань, а?       Макото сжала руки.       — Хорошо. Ни хороших или плохих, но преступников и законопослушных…       Джунко зевнула.       — Макото, я понимаю, что у тя сеструха прокурор, но ты-то, а?       Макото попунцовела — то ли от злости, то ли от смущения.       — Эношима-сан, мои взгляды не имеют никакого отношения к моей сестре!       — Ну не душни, а? — Джунко проглотила последнюю картофелину из ведёрка. — Просто у тебя такая срань в голове, что меня срать потянуло.       — Эношима-сан, — рычит Макото. — Если вы не прекратите, то я сейчас же…       Джунко положила руку на лицо.       — Нииджима-сан, прошу вас, поубавьте пыл и выслушайте меня для начала. Пожалуйста.       Джунко произнесла это тоном усталого работника сферы обслуживания, которому попался трудный клиент, которого и отправить восвояси нельзя, но объяснять одно и то же по сотому кругу — тоже. Макото закрыла глаза, сделала несколько глубоких вдохов, сосчитала до десяти.       — У вас одна попытка, Эношима-сан.       — Благодарю. Короче.       Джунко снова сделала глоток колы — попыталась, но, видимо, напиток закончился. Она открыла крышечку и грустно посмотрела на остатки льда на дне.       — Вот чёрт. Чёртова Муку. Так, ладно, я отвлеклась.       Она посмотрела на Макото.       — Понимаешь, Макото. Вот, хороший и плохой — это хрень чисто субъективная. Вот если тебе человек на улице даст, не знаю, миллион йен просто так, он хороший или плохой?       Макото покачала головой.       — Я вежливо откажусь от такого подарка.       Джунко моргнула.       — Вот я и… стоп. Что?       Макото кивнула.       — Если мне предложат такую сумму денег, я откажусь.       Кажется, теперь ей удалось выбить Джунко из колеи — та как раскрыла рот, так и не могла его закрыть.       — Да?       — Да, Эношима-сан.       — А… почему?       Макото усмехнулась.       — Во-первых потому, что мне такие деньги не нужны.       — Серьёзно?       — Да, Джунко.       Кажется, впервые за долгое время она заставила гяру растеряться — она недоумённо на неё смотрела, нахмурившись.       — Блин, ты реально, что ли?       — А что? И это ещё не всё, Эношима-сан.       — А, ну ты продолжай.       Макото сложила пальцы вместе.       — Во-вторых, такие подарки не делаются просто так. И я не хотела бы никому быть обязанной на такую сумму денег.       На лице Джунко возникло понимание.       — Ну, логично.       — И я не думаю, что если бы кто-то так сделал, — Макото поморщилась. — Он был бы абсолютно бескорыстен со мной.       — Ты мне, я тебе?       — Именно.       При этих словах Макото посмотрела на Джунко — вот уж кто ничего не делает за так, так не делает.       — Ну, а если бы реально бескорыстно?       — Я бы посоветовала ему потратить эту сумму на благотворительность, если уж у человека есть целый миллион йен в запасе.       Джунко выглядела так, словно бы её приложили по голове пыльным мешком.       — Ты реально это сейчас, да?       — Конечно, Эношима-сан, — Макото самодовольно усмехнулась. — Что, не очень нравится, когда чужая креативность не совпадает с вашей?       Джунко сделала несколько хлопков с каменным лицом.       — Королева в ахуе, Макото. Один-один, — фыркнула, — только вот я о другом.       — И о чём же?       Джунко поиграла пальцами.       — Этот человек, который тебе даёт миллион йен, он хороший или плохой?       — Зависит от намерений. Бескорыстно — хороший. Нет — плохой.       — А если он до этого ограбил банк или, не знаю, мошенник, который решил раскаяться? Внезапно, да.       Макото поморщилась.       — Эношима-сан, зачем вы усложняете этот и до того искусственный пример?       Джунко расплылась в улыбке — видимо, этого вопроса она как раз и ждала.       — А потому, Макото, что плохой или хороший существует только в твоей голове. Ну и головах остальных.       — Только в головах? — моргнула Макото.       — Ага. Вот я, которая тебе помогала всю дорогу с мистером Кей — хорошая или плохая девочка?       Макото сразу же хотела бросить «очень плохая», но сдержалась, побоявшись пошлой шутки в ответ.       — Не очень.       Джунко подалась вперёд.       — Даже несмотря на то, сколько Эно-чан ради тебя старалась? — Джунко перешла на детский голосок, точно бы изображая милую анимешную девочку, — сердечко Эно-чан разбито! — положила руки на грудь.       У Макото дёрнулось лицо.       — Эношима-сан, прекратите паясничать.       Джунко показала язык.       — Вот видишь, это тоже существует в твоей голове. Ты думаешь, что я плохая, потому что я хочу тебя трахнуть, всё такое.       Макото затравленно огляделась по сторонам — Джунко говорила слишком громко и вела себя слишком вызывающе — и так есть, на них смотрела чуть ли не вся бургерная. Макото предательски чувствует, что краснеет.       — Дж-жунко! — пискнула она.       Та хмыкнула и подалась назад.       — Просто ты в своей голове решила, что раз я такая, какой ты меня видишь — я плохая.       — А что, разве не так?       Джунко хмыкнула, затем кивнула на одного из парней, который на них пялился.       — А если я вот сейчас к тому парню подойду и предложу потрахаться без денег и обязательств, знаешь, как он будет счастлив? Будет потом звонить своим дественникам-кентам и хвастаться, что встретил отпадную давалку. В его понимании я буду самой крутой тёлкой в этой вселенной.       Макото думала, что покраснеть больше не может, но, тем менее, именно это и происходило — она физически хотела провалиться сквозь землю.       — Джунко, — умоляюще пропищала она.       Та улыбнулась.       — Так что хороший или плохой — это в твоей голове, Макото.       Макото сделала несколько шумных вздохов.       — А если вы плохая на самом деле?       Джунко снова показала язык.       — Я бы сказала, что теку с этой мысли… ой, я это сказала на самом деле, вот блин, — она похлопала себя по макушке и дурашливо рассмеялась.       Мантра «Я не с ней» уже категорически не помогала — Макото хотелось кричать, но она не знала, что именно и на кого, или просто, выпустить смущение наружу — она чувствовала себя раскалённым чайником на огне, в котором булькает кипяток.       — Короче, плохой или хороший — это всё ситуационная хуйня. Точно так же, как и законопослушный, незаконопослушный. Все люди, Макото, в зависимости от ситуации могут быть очень разными.       — Ты намекаешь, что даже ты можешь быть адекватной и не хамкой?       Джунко рассмеялась.       — Хамкой! Скажешь тоже!       — А что, разве нет?       — Да я и не спорю, Макото. Просто…       На этих словах Джунко загадочно улыбнулась — удивительно, но у неё есть целый набор улыбок. Издевательская, ободряющая, похотливая, или вот как тогда — когда она хочет сказать что-то важное, но не напрямую, а в виде намёка.       — Эношима Джунко тоже очень разная. И ты… — она постучала пальцами по стакану и смолкла. — И ты и не видела и половину всей Джунко.       Макото вздохнула.       — Обязательно о себе говорить в третьем лице?       Джунко хихикает.       — Ну блин, зато какая крутая фраза вышла, а?       — Эношима-сан, — Макото сжала руки в кулаки. — Коротко и по существу: идите к чёрту.       Джунко взорвалась в хохоте.       — Какая ты цун-цун, Макото!              Когда они вышли наружу, Джунко широко зевнула и помотала головой.       — Блин, вроде ж выспалась, а всё равно сонная.       Макото фыркнула.       — Опять с кем-то мурлыкали?       Гяру хитро прищурилась и искоса посмотрела на Макото.       — О, а ты ревнуешь?       Макото молча прикрыла глаза.       — Эношима-сан, вот вы не можете без этого, да?       — Какая ты скучная, бе!       Макото ощутила, как на её талии оказались чужие руки. Ей было даже лень сопротивляться, настолько сытой и согревшейся она себя чувствовала. Она открыла глаза, чтобы заметить перед собой лицо Джунко. Та на неё внимательно смотрела, глаза в глаза.       — Прикинь, нет. Пришла домой, замучила гардероб, пока думала, во что одеться, поиграли с Муку в карты и отрубилась.       Макото фыркнула и положила руки на руки Джунко.       — Эношима-сан, личное пространство.       — Ой, Мако-чан…       — Джунко.       — Да лан те…       Внезапно Джунко замерла на полуфразе и повернула голову куда-то вправо.       — Кто это тут у нас?.. — донеслось от неё бормотание.       — Джунко?       Та убрала руки и переместилась влево и назад — чуть-чуть за Макото. Сама же Макото беспомощно водила взглядом, в попытке понять, что же вызвало такую реакцию. И внезапно она заметила Такамаки Анн — трудно не обратить внимание в толпе на блондинку с голубыми глазами, даже в Шибуе.       Такамаки, затравленно оглядываясь по сторонам, торопливо шла по центральной дороге, одетая в красную курточку. Её фирменные хвостики мотыляли то вправо, то влево, в зависимости от поворота головы.       — Такамаки-сан? — моргнула Макото.       — Кажется, у девки проблемы.       — Проблемы? Такама…       Макото ощутила, как на её рту оказалась рука.       — Тс-с, Макото, не привлекай внимание! — донеслось с правого уха. — Или ты хочешь, чтобы она увидела нас вместе в такой интимный момент?       Ещё никогда расчёты в голове у Макото не происходили с такой скоростью — она быстро поняла, в какую катастрофу всё превратится, если кто-то на самом деле увидит их вместе — особенно если Джунко в своём фирменном стиле объявит, что у них свидание. Репутацию Макото, и до того бывшую в районе плинтуса, окончательно придётся закапывать. Она прикусила язык и убрала руку Джунко с лица.       По итогу они просто стояли у входа в бургерную и наблюдали за тем, как Такамаки пронеслась мимо них и, подойдя к кассе кинотеатра, быстро купила билеты и исчезла внутри. Макото не знала, что происходит, но она бы сказала, что Такамаки пыталась от кого-то скрыться.       — Что это с ней, Джунко? — она повернула голову.       Гяру нахмурилась.       — Я не в курсе. В плане, если бы это была бы я, я бы тебе сказала.       У Макото дёрнулась бровь.       — Разве?       Джунко закатила глаза.       — Макото, я хотела с тобой клёво провести время, а не выяснять с Такасучкой, у кого шары увесистей. Я и так знаю, что у меня.       Сама же Макото в очередной раз подумала о том, что чьё-то самомнение не знает никаких границ. Она тяжело вздохнула.       — И что мы будем делать дальше?       — Не хочешь в автоматы порубиться? Вон, тут есть парочка на другой стороне.       Джунко кивнула в сторону надписи переливающейся надписи «Аркада». Макото никогда не была в таком месте, поэтому она заколебалась — она не уверена, чего ждать от похода туда. Особенно с кем-то навроде Джунко.       — Ну так что?       Макото ощутила, как её трогают за плечо.       — М-м… — протянула она.       — Слушай, ничего такого, зайдём, постреляем…       — Простите.       — Ась?       Макото и Джунко синхронно вздрогнули, после чего повернулись на источник голоса — им оказался приятного вида юноша с иссиня-чёрными волосами и аккуратной прилизанной чёлкой, одетый в бежевое лёгкое пальто. Он вежливо поклонился им. Джунко изучающе посмотрела на него и прищурилась.       — Ты ещё кто-то такой?       — Прошу простить меня за грубость.       Лицо юноши было красивым, но холодным, неподвижным — Макото бы сказала, что порой видела такое выражение у Сае, когда та приходила уставшая с работы.       — Китагава Юсуке.       Джунко присвистнула.       — А ты не промах. Эношима Джунко, приятно познакомиться! — под конец она перешла на жизнерадостный писк.       Макото и этот «Юсуке», не сговариваясь, оба поморщились. Юноша покашлял, затем огляделся по сторонам.       — Простите, вы не видели здесь девушку с хвостиками?       — Девушку с хвостиками? — моргнула Джунко.       У Макото закрались в голову смутные подозрения.       — Да, знаете, — голос Китагавы, до того нейтральный, внезапно наполнился придыханием, — эту леди божественной красоты, которую так и хочется запечатлеть в вечности!       Макото подумала о том, что стоит обратиться в полицию, пока этот ненормальный ничего дурного не сделал с Такамаки — она подёргала Джунко за бок, но та словно бы не отреагировала, продолжая не сводить взгляда с Китагавы. Джунко криво улыбнулась — она почему-то выглядела донельзя довольной.       — А я не гожусь на эту леди?       Китагава внимательно посмотрел на Джунко. Пробежался по ней взглядом. Покачал головой.       — Простите, но вы не в моём эстетическом вкусе. Вы слишком… — он поморщился. — Вульгарны, если позволите.       От Джунко донёсся смех.       — Да забей, я знаю, какая я сучка. А чё от этой леди надо? А то, знаешь ли… — Джунко скосила взгляд на Макото и подмигнула. — Сталкерство — это уголовно наказуемо. А я не уверена, что та леди была сильно рада твоему вниманию.       На лице Юсуке появилось озарение, которое быстро сменилось возмущением:       — Да чтобы я, да чтобы такое!..       Джунко зевнула.       — Парень, сначала скажи, зачем, а потом оправдывайся. Наоборот это не работает.       — А, конечно! Китагава Юсуке, ученик Мадараме-сенсея, — юноша снова поклонился.       — Мада что? — моргнула Джунко.       — Вы его не знаете?       Макото смутно припомнила, что вроде слышала что-то о ком-то с таким именем. Художник, кажется? Что-то про выставку?.. В любом случае, не то чтобы её это интересовало. А вот то, что этот парень преследовал Такамаки — тут и к гадалке не ходи. Тем временем, Китагава вытащил из кармана небольшую визитку, Джунко её тут же сцапала и поднесла к себе.       — О, и правда Мадараме. В натуре.       — Джунко, — снова подёргала за бок Макото.       — А, да.       Макото наконец получила возможность изучить карточку — довольно простая, но эффектная визитка, белая, с рядами иероглифов и небольшой миниатюрой женщины в правом нижнем углу. Мадараме Ичирюсай, художник.       — То есть ты тоже художник, типа?       — Совершенно верно, Эношима-сан.       Джунко скривила лицо.       — Джунко, Кита-кун, не люблю официоз, у меня от него жопа чешется.       Китагава, кажется, пропустил фразу Джунко мимо ушей и даже не поморщился — Макото позавидовала его выдержке.       — Вы, госпожа?.. — Юсуке посмотрел на Макото.       Та вздохнула.       — Нииджима Макото.       На лице юноши появилось узнавание. Он пригляделся к ней. Осторожно произнёс:       — А вы, случайно, не…       — Да, президент студсовета академии Шуджин, — в голосе Макото прорезалось раздражение.       Она ощутила, как её стиснули сбоку.       — Да, наша президент та ещё горячая сучка!       Макото не уверена, чего ей стоило сдержаться и не вмазать Джунко куда покрепче. Во всяком случае, этот Китагава не поддерживал игру гяру — что уже приятно, одним нормальным человеком больше. Это если немного забыть про то, что он сталкер.       Макото подумала о том, что, возможно, Джунко была права, говоря о том, что не стоит судить людей так просто — ведь и приличный с виду Китагава Юсуке может оказаться каким-нибудь ненормальным. Но в то, что Джунко может быть кем-то ещё, кроме противной гяру, Макото отказывалась верить.       Тем временем она вернула визитку обратно.       — Так что там касательно этой леди?       — А, конечно!       Впервые за всё время беседы Китагава улыбнулся.       — Видите ли, я бы хотел, чтобы она стала моей моделью!       Джунко присвистнула.       — Моделью? Натурщицей, в смысле?       — Да, именно!       Макото переглянулась с Джунко. Вздохнула.       — Китагава-сан.       — Да, Нииджима-сан?       — Вы не подумали, что ваше внимание… — Макото поморщилась, — может доставлять кому-то неприятности?       Китагава по-птичьи склонил голову набок.       — Разве?       Джунко хихикнула.       — Кита-кун, ну сам посуди: ходишь ты такой, пыришь на девчонку, томно дышишь и пускаешь слюни, как кобель на вязке…       — Я вас попрошу!       Макото натянуто улыбнулась — видимо, даже его терпение не безгранично.       — А сучке откуда знать, что ты её хочешь нарисовать, а не разложить в тёмном переулке?       Китагава моргнул. Снова. Ещё раз.       — Простите?       — Эношима-сан хочет сказать, что девушке не очевидно, что вы хотите её нарисовать, а не сделать с ней что-то… плохое.       — Угу, сделать ей щенят, например.       Китагава медленно кивнул.       — Мне кажется, я уловил вашу мысль. Но вы же должны понимать, — в его голосе снова возникло то самое возбуждение. — Что мне, как художнику, противна сама мысль сделать что-то такое с настолько прекрасной дамой! Я, — он положил руку на грудь, — эстет, а не какой-нибудь извращенец!       Макото устало подумала о том, что этот год в Шуджине — неправильный. С учётом того, что она встретила Джунко, вся эта ситуация с Камошидой, теперь вот Такамаки и её поклонник. Какие боги виноваты в том, что её жизнь пошла под откос?       Джунко зевнула.       — Ага, ага, и вообще, детей приносит аист.       — Аист? — моргнул Китагава.       — Ну знаешь, птица такая. Белая с чёрным, длинный клюв…       — Простите?       Макото устало прикрыла глаза. С каких пор она стала личным переводчиком Джунко?       — Моя подруга хочет сказать, что для посторонних людей вы выглядите… странно. В особенности для кого-то, кого вы преследуете.       Китагава шумно выдохнул.       — Да, я понимаю, что мои взгляды могут быть чересчур эксцентричны для толпы, но вы ведь понимаете, что такое быть человеком искусства? Искусство, это…       — Трах! — хлопнула в ладоши Джунко, заставив всех вздрогнуть. — Хороший трах — это искусство, Эри всегда так говорила.       Макото снова прокрутила в голове мантру «Я не с ней». Джунко хихикнула.       — В плане бум, взрыв! Искусство — это хороший такой бабах!       Макото вздохнула.       — Китагава-сан, если вы на самом деле не желаете той девушке зла, вам стоит подойти, извиниться и объяснить ей ситуацию. Вы меня понимаете?       Впервые за время беседы юноша покраснел.       — Да, конечно, я всё осознаю, просто…       — Что? — склонила Джунко голову набок.       — Я не уверен, как мне это сделать.       На лице Джунко возникло понимание. Она коварно улыбнулась.       — Понимаю, губа не дура.       Повисла пауза, какая-то очень неудобная. Наконец гяру фыркнула.       — Ты говорил, что искал её?       Китагава подобрался.       — А вы знаете, куда она пошла?       — Ага. Вон туда, — Джунко ткнула в кинотеатр. — Если поторопишься, может ещё сможешь попасть на сеанс.       Китагава, кажется, начал светиться от воодушевления.       — О, я вам очень признателен! Как я могу отблагодарить вас, Эно… — он замер на полуслове. — Юная леди?       Джунко злобно захихикала.       — Нарисуй мои голые сиськи, и мы будем в расчёте. Только смотри, нарисуй их круто!       Китагава медленно закрыл глаза, а потом открыл. Шумно закашлялся.       — Простите?       Джунко залилась хохотом.       — Визитку дай, дурень, свяжемся ещё потом как-нибудь!       — А, конечно!       Карточка исчезла в глубине сумочки Джунко.       — Чао, Кита-мальчик! Ещё свидимся! — напоследок Джунко послала Китагаве воздушный поцелуй, пока тот на крейсерской скорости шёл штурмовать кассу кинотеатра.       Макото поморщилась.       — Джунко.       — Ну что, Макото? — Джунко повернула на неё голову. — Я всегда хотела иметь отпадный рисунок своих сисек на стене! Фотки недостаточно, они не передают мою охуенность!       Макото молча наступила Джунко на ногу.       — Ау!       — Эношима-сан, я не об этом. Зачем вы ему сказали, куда Такамаки пошла?       — А чё, не надо было?       Макото вздохнула.       — Я не уверена, что это была… хорошая идея.       — Ой, да ладно тебе, мальчик безобидный. Ну, максимум, вызовет у Такасучки кринж-фейс.       Макото с интересом посмотрела на Джунко.       — С чего вы так решили?       — А по нему видно. Знаешь, — гяру усмехнулась, — уж я-то могу отличить озабоченных кобелей от художников, — последнее слово она особенно выделила интонацией. — Кита-куну бы нормальную тянку или пофапать, и всё прошло бы. Ну, художники! — Джунко хихикнула. — Они такие, странные.       — Как будто вы в них разбираетесь.       — Я ж те говорила, я сама такая. В конце концов…       Джунко внимательно посмотрела на Макото. Мечтательно улыбнулась.       — Я тоже себя вела как он, когда увидела тебя, Макото.       Та поморщилась.       — И когда же у тебя такое было?       — А тогда, когда ты вышла на сцену. Такая, знаешь… — Джунко облизнулась. — Вся такая хмурая, строгая, злая. Немного как надутый котёнок. Я думаю — вот она, тёлка, которую я хочу увидеть между своих ног.       Макото шумно вдохнула носом, чувствуя, как стремительно краснеет.       — Джунко, — донеслось шипение.       А вот сама гяру, кажется, напротив — впала в какую-то задумчивость-мечтательность. Она хмыкнула.       — Вот ты думаешь, я хочу тя просто трахнуть. Глупости, Макото!       Макото сглотнула.       — Разве? — в её голосе слышен яд.       — Да! — Джунко активно закивала головой. — Ты думаешь, если бы я хотела тебя просто трахнуть, я бы тебя просто не трахнула? — Джунко криво улыбнулась. — Ты реально так думаешь?       Я с самым строгим видом смотрела на её лицо, пытаясь понять, говорит ли она это серьёзно, или это опять издёвка, или…       Но Джунко, кажется, хоть и веселилась (издевалась), была достаточно серьёзна — что-то в её взгляде и выражении лица убедило меня в этом.       Палец Джунко оказался у Макото на лбу.       — Если Джунко чего-то хочет, Макото, она это получает. Но видишь ли…       Джунко облизнулась. Подалась вперёд и нависла над ней. Перешла на шёпот — обжигающий дыханием шёпот:       — Я не хочу тебя трахнуть. Я хочу, чтобы ты стала моим холстом, на котором я нарисую мою лучшую картину. Я хочу запачкать тебя брызгами краски, оголтело водить кистью, снова и снова, и снова, и снова…       Джунко опасно прижалась к ней телом — Макото ощутила, как все мышцы в её теле закаменели.       — И только лишь в конце…       Джунко рассмеялась и отстранилась.       — А просто трахнуть — у меня есть Айко, она может меня жёстко отодрать. Хоть в пизду, хоть в жопу, если понадобится.       Макото, не двигаясь, просто смотрела в одну точку. Джунко похлопала её по плечу — она даже не дёрнулась, точно бы примёрзла к месту.       — А ты, Макото, мне нужна совсем для другого. Понимаешь?       Виляя пятой точкой, она наконец отошла от входа в бургерную и направилась в сторону аркады. Я же, все ещё неуверенная, как мне отреагировать, так и продолжала стоять на месте, приоткрыв рот.       Это было… слишком честно. Слишком.       — Макото, не тормози, мы дуем в аркаду!       — Д-да!       Наконец произнесла я и поспешила за ней.