Дневник исследователя

Одни проблемы

      С момента, когда я взялся ухаживать за парнем, которого чуть сам же и не убил, я стал сам иметь проблемы со здоровьем. 1. Я начал отключаться на ходу.       Город все еще был заполонен заунийцами, которые либо еще не знают, что тот старик, что привел их в Пилтовер, мертв, либо знают, но уже мстят. К слову, я встал на первом месте у них. Многие запомнили меня в том академическом центре, а еще парочка у окраины, в том кафе, где я с владельцем заведения играл в игру. Да-да, они меня хорошо запомнили. А учитывая то, что отлов начался с центра, у властей до этих бандитов руки долго не дотягивались, а те уже и пронюхать все успели и успешно ретироваться. Где-то даже заунийцы смогли собраться в кучи и блокировать движения, понастроить баррикад. Там сейчас опасные операции проводят. Ну, не суть.       Мне приходилось от них бегать. И вот чаще всего, после таких забегов, с обстрелами, или просто исчезновения через стену, я спустя какое-то время отрубался. Благо я успевал хоть прижаться к стене. Не хочется буквально падать лицом в грязь.       Я ссылаюсь все на то, что не высыпаюсь.       Дело в том, что Каин нынче очень неспокойно спит. У него то жар, из-за которого он ворочается, скидывает одеяло и машет руками, то кошмары, из-за которых он и кричит, и стонет, и ругается, и плачет. И мне, естественно, приходится его успокаивать. А тут вы сами понимаете, парень как-никак, крепкий, с боевой косой на перевес. Это больше походит на бой, чем на просто неспокойный сон. Вот и мне приходится с ним воевать. А это такая морока! Еще и под постоянный хохот Даркина!       Помимо этого, я просыпаюсь от удушья. 2. Я не могу свободно дышать.       Вы же все понимаете, что диафрагма двигается, чтоб мы все могли свободно дышать. Она поднимается при вдохе и опускается при выдохе.       У меня в точности, как и у всех, также, но в какой-то момент моя диафрагма перестает двигаться вовсе. И вот просто представьте: легкие увеличиваются и начинают упираться в ребра, затем сдуваются. Уже меньше кислорода вы получили. И так пару раз, и появляется небольшое кислородное голодание.       А теперь усугубим ситуацию: диафрагма перестала двигаться на последнем этапе вдоха.       Как дышится?       Из-за этого появляется чувство удушья. Я пытаюсь вдохнуть, а место так мало, что просто не хватает кислорода для всего, и вот раз вдох, два вдох, три.       Со стороны выглядит, как рыба на суше. И это еще сопровождается болью. Потом благо отпускает.       Когда-то давно, я встречался с этой проблемой. В основном, это происходило в Шуримских храмах и храмах в джунглях. Там очень много всякой живности, поэтому я сплю буквально сидя. Сажусь на корточки, обнимаю колени и упираюсь в них лбом. И так сплю. Из-за этого не только порой трудно дышать, но и все тело затекает. Зато не просыпаешься в грязном, заросшем мхом углу, в паутине, жуках, пауках и прочей мерзости.       Нет, тогда я правда не чувствовал сильного удушья, но чтобы снова нормально себя ощущать приходилось набирать очень много воздуха в грудь. Да и не застревала у меня диафрагма, но тут кто знает. Вдруг она застревает, пока я сплю, и снова начинает движения перед тем, как я очнусь?       В таком случае, это все, потому что я сплю в неудобной позе.       Днем я это как-то не замечаю, но ночью это не проходит бесследно.       Ох. Ну, и: 3. Бледность.       К моему удивлению, я стал бледен 24/7. Это мне сильно не мешает, но перед тем, как покинуть гостиницу приходится сильно заморачиваться, чтобы скрыть ее. Я бы плюнул на эту бледность, если бы не одно НО, — сквозь нее стали отчетливо видны все капилляры проходящие по лицу. И, черт возьми, это выглядело жутко.       Вообще, у меня все тело стало таким, но на лице почему-то это отразилось сильнее всего.       Из-за этого я нервничал.       Даже волосы, будто покрылись блеклой пленкой, они и жирнеть стали сильнее. Приходилось каждый третий день мыть голову.       Но последним звоночком стал 4 пункт, который появился после того, как мое лицо покрылось в сине-красных узорах. 4. Я стал плеваться кровью.       Однажды я проснулся от своего удушья, быстро забыл о нем, и почувствовал, что меня будто сейчас стошнит. Ну, с кем не бывает? Поэтому без задней мысли ушел в ванную. И вот я уже чувствую металлический вкус. Уже странно. Затем сильный кашель. И, пожалуйста, я плююсь кровью. Я даже растерялся между покашливанием и блеванием.       Кое-как успел склониться над унитазом.       На меня такая паника накатила, кто бы знал! Да я сам знать не знал, что меня возможно так довести до слез.       Но все-таки, я еще день игнорировал это, пока на следующую ночь все снова не повторилось и даже времени между «чет нехорошо» и «пошла родимая» почти не было.       Вот тогда я впервые обратился к врачу. Как оказалось, подобных случаев зафиксировано не было, поэтому меня сразу отправили на исследования. Там кровь, туда слюну, сюда фотки. Но самое интересное то, что ничего аномального не заметили! Я был по всем показателем эталоном здоровья!       Сегодня я засиделся там допоздна. Поэтому, как только вернулся обратно в номер, я просто сел на кресло и уснул. Я не переодевался и даже по-хозяйски разбросал ботинки. Я просто отрубился, только сев на кресло. И не менял позу в процессе всего своего сна.       Но в этот раз меня разбудил не мой новый будильник — удушье, а недовольное бухтение Рааста. – Что ты опять раскудахтался ни свет ни заря? — протянул я, подтягиваясь. Выспаться не удалось, но хоть без боли в груди.       Я протер глаза и надо же! Каин очнулся! А это значит, что свою миссию я почти закончил, и скоро снова смогу вернуться к своим экспедициям. – Как спалось? — улыбнулся я, упершись об подлокотник. Вдруг перед моим носом что-то сверкнуло. Я проморгался и оглядел комнату. Одеяло улетело куда-то за кровать, а Каин с Раастом в руке расположился плашмя по полу.       Прикольный у тебя метод, чтобы поблагодарить меня. Претензий нет. Хотя нет, есть. Ты мог меня убить, как бы! А я думал в Ионии дела обстоят лучше, чем в Пилтовере. Что ж, тогда я оставлю Ионию, до того момента, когда здесь закончатся артефакты.       Я встал и, разминая конечности, сказал ему: «Ты еще не полностью выздоровел. Так что лежи». Я помог ему встать и снова сесть на кровать. Тот не очень был рад моей помощи, но я уже по уши влез в это, поэтому мне плевать на его сопротивления. Я хочу в ближайшее время вылечиться от болезни и свалить из Пилтовера. И если этот продолжит выпендриваться я верну его обратно в ту лужу. Посмотрите-ка какие мы самостоятельные!       Я включил настольную лампу и ушел за водой. У меня было зелье, которое помогало мне быстро затянуть такого рода раны. Но лучше его пить в разбавленном виде – у него больно дерзкий вкус.       Я вернулся к парню с уже разбавленным зельем и приказал: «Пей». Тот посмотрел на меня негодующим взглядом. Он сморщился и отвернулся.       Я нахмурился. Может его действительно вернуть в ту лужу? – Это лекарство, — пояснил я. – Сам пей свою отраву, — фыркнул тот.  — Если бы у меня была бы прорвана сухожилия, либо сломана кость, то я бы выпил. — Я могу это устроить. – Два сапога — пара, — фыркнул я, покосившись на Даркина.       Этот парень уже начинает действовать мне на нервы. Прекрасно, чувствую себя героем комедийного спектакля.       Я постоял рядом с ним в ожидании, когда к нему обратиться голос разума и объяснит, что ему выгодно слушаться меня и хоть немного, ХОТЬ НЕМНОГО, быть благодарным за мои бессонные ночи. Но видимо разум его осип, и я не получу нормального взаимодействия. – Слушай, — начал я, в попытках заменить его голос разума, — вот тебе оно надо? Надо сидеть здесь со мной? Тебе разве самому не хочется на своих двоих уйти домой? — Тот покосился на меня, но ничего не ответил.       Отлично, хоть прислушиваться начал. – С такими темпами тебе месяц, как минимум, быть прикованным к кровати или ходить с костылем, — продолжал я. — Я сам пью это зелье, когда получаю такого рода травмы и через неделю ни шрамика, понимаешь?       Он не отвечал.       Терпения, Эзреаль! Терпения! Ясен пень, что ты из-за своей болезни, как на иголках, но не нужно срываться! – Хоть «спасибо» бы сказал, — вздохнул я. – За что? — рыкнул тот. – За то, что я тратил на тебя время, деньги, нервы и силы, — злобно, нокак-то опустошено ответил я, пялясь на пятно на стене. Тот дернулся и снова отвернулся. – Я надеялся, что мы быстро разойдемся», — признался я, затем погрузился в думы. Я продолжал пялиться в стену, а потом вспомнил про свой недуг, и прошелся пальцами по щеке и проверил исчез ли крем. В принципе, был еще тоненький слой. Я беглым взглядом посмотрел на Каина, что смотрел на меня, широко раскрыв глаза, и поставил стакан на тумбочку. Затем выключил свет, снял куртку, свернул его, и, сев на кресло, использовал как подушку под голову. Каин фыркнул и тоже улегся спать.       То ли еще будет!