***
На дворе два часа ночи. Все нормальные люди уже давно спят, но Ким Тэхён на голову ебанутый омега, у него сна ни в одном глазу. Он пытается уснуть уже на протяжении часа, но навязчивые мысли, о которых надо раздумывать именно сейчас, никак не покидают черепушку, заставляя блондина кричать в подушку от негодования. Новостная лента в интернете наскучила уже через пятнадцать минут, а дальше омега лежал на кровати в форме звезды, пялясь в белоснежный потолок. И всё же, старания Тэхёна напрасными не остаются. Сон приходит через некоторое время, делая огромное одолжение организму. Первые сновидения начали приобретать очертания, как телефон под подушкой стал раздражающе вибрировать, вырывая омегу из лап долгожданного спокойствия этой ночи. На ярком дисплее видятся сообщения с незнакомого номера, и это ещё больше выводит Кима из себя. Какой-то неизвестный ему урод посмел написывать среди ночи. Хотя, подождите. Омега приглядывается к цифрам повнимательнее, вспоминая номер, который знает наизусть. jk: «Спишь?» — первое сообщение звучит слишком глупо. Точно Чон. Только этот несносный альфа способен в половину третьего ночи спрашивать у человека спит ли он. tae: «Блять, наверное, спал?» — быстро печатает Тэхён. Сообщение сию секунду помечается прочитанным. jk: «Выходи.» tae: «Ты идиот, Чонгук? Ты время видел?» Чон, конечно, не мог оставить ночное пробуждение блондина без внимания. Конечно, Тэ спал, и он прекрасно осознаёт это, но ничего же не помешает нарушить сказочные сны ради своих «гнусных» целей, особенно, когда в голове бушует дикая порция алкоголя и адреналин, который срочно нужно выпустить. jk: «Выходи. Я жду» — Ким хмурится. Он тут же подрывается с постели и одним движением открывает шторы, выглядывая в окно с одиннадцатого этажа. Напротив многоэтажки стоит альфа с сигаретой в руках и смотрит в телефон, ожидая ответа от него. Ви вздыхает, хлопая себя по лбу и снимает с себя пижаму. Он надевает тёмные джинсы и бежевый свитер на пару размеров больше. Накинув пальто, омега берёт ключи с телефоном и аккуратно поворачивает замок, надеясь не разбудить родителей, комната которых, благо, находится в самом конце коридора, уменьшая вероятность Тэ быть замеченным. Лифт несётся вниз, а Тэхён раздумывает над тем, какого чёрта он снова пошёл на поводу у Чона. Ведь мог бы просто выключить телефон и спать себе спокойно, но нет же, стоило понадеяться, что это ненадолго, и вот, он уже на улице, привлекает взгляд альфы. — Чего тебе понадобилось в такое время? — хрипловато спрашивает омега. Он ещё не отошёл от сна, что успел его утащить в свои коварные объятия, и всё ещё испытывает дикое желание послать Гука куда подальше и отправиться в постель. — Соскучился, — от такого резкого заявления щёки Тэ становятся пунцовыми, а Джей Кей, завидев реакцию, издаёт смешок и треплет давнего знакомого по голове, — идём. — Что? — Ким щурится, не понимая, куда альфа собрался с ним посреди ночи. — Я надеялся, что через пять минут мы разойдёмся. — Покурить я мог и один, Тэхён, — упрекает Гук омегу и, взяв за руку, ведёт за собой. Ви вздыхает, снова мысленно клянётся себе, что больше никогда не пойдёт на уступки альфам, а особенно брюнету. Омега только сейчас замечает, что Чон вытянулся со школьных времён, стал более крупным, и плечи стали шире. В школе он тоже выглядел опасным, но был оборванцем, а сейчас является настоящим бандитом, толкающим наркоту сомнительным личностям. А что Тэхён? Он как рисовал его силуэты на рваных клочках, так и продолжает, но на этот раз не признаётся себе в том, что в этих очертаниях Ким действительно видит Джей Кея. Спустя двадцать минут ходьбы, нарушаемой лишь вопросами Тэхёна, долго ли ещё идти до «секретного места», как выразился сам Гук, они пришли к полицейскому участку. К тому самому участку, что когда-то разрисовали водостойкими маркерами посреди ночи. Омега хлопает глазами и переводит взгляд с Чона на серое здание, на котором красовалась металлическая табличка с названием района. В окне на втором этаже горит тусклый свет, ясно дающий понять, что в здании сидят правоохранительные органы. Возможно, это там те самые дядьки, которые их ловили пару лет назад. Флешбеки годовалой давности проносятся в голове у омеги, когда Чонгук достаёт два баллончика с краской. Альфа пошатывается из стороны в сторону, что выдаёт его нетрезвое состояние, которое сильно беспокоит Кима. Он выгибает бровь, когда ему в руку всучают красный цвет, указывая на стену. Тэхён энергично мотает головой, молча указывая на открытое окно в комнате, где горит свет. Омега матерится шёпотом: Джей Кей на него не обратил никакого внимания и, встряхнув баллончик, стал распылять по стене У Ви глаз начинает дёргаться при виде охмелевшего альфы, что снова ищет себе приключений на задницу. Он помнит, чем закончилась подобная потасовка в прошлый раз, и больше не хочет всю ночь сидеть в обезьяннике и ждать отца, который вытащил их пару лет назад, отвалив сумму на стол участкового. Омега поглядывает на окно, где показалась тёмная тень, а затем и силуэт одного из гражданских, что услышал звук распыления. Ким видит, как его лицо искажается в гневе, и тянет Гука за рукав, чтобы обратил уже внимание на весь этот пиздец, который устроил. — Ты придурок, блять! — шипит Ви, указывая на полицейского, орущего на них со второго этажа. Омега слышит, как дверь открывается и из здания выбегают альфы в фуражках, готовые их скрепить наручниками. — О, мистер легавый! — кличит Джей Кей, приветливо махая ладонью бете, а его густые брови вздымаются вверх, когда Тэхён за рукав его дёргает, утаскивая за собой. Чонгук в своих же ногах путается, чуть ли не падает, но, благодаря большим усилиям, с успехом разворачивается и уносится прочь от полицейского участка, кидая баллончик в альф, несущихся за ними. Его смех, как гром среди ясного неба, поражает омегу, вызывая лёгкую усмешку, которая в данной ситуации вообще не к месту. Чон захотел вспомнить былые времена — ему это удалось. Он вновь убегает с блондином за руку от гражданских, боясь быть пойманными и закинутыми за решётку. Они бегут по лужам, пачкая штаны со светлой обувью, что подобрана совсем не под погоду Пусана, окутанную холодной серединой осени. Пальцы переплетены, согревают друг друга от ночной стужи, а сбитое дыхание — единственное, что слышится, когда они сворачивают в узкий переулок. Тэхён толкает альфу за рядом стоящую машину, заставляя присесть. Шумная отдышка, которая с лёгкостью может выдать их на тихой ночной улице, никак не успокаивается, так же как и неровно бьющееся сердце омеги. Их с Чоном лица всего в нескольких миллиметрах друг друга, от чего Ким смущается, проклиная себя за то, что свёл их в такое неудобное место, чтобы скрыться, а второй довольно усмехается, приближаясь ближе, тем самым желая ещё больше смутить блондина. — Прекрати, Чонгук, — шёпотом просит младший, когда слышит, что копы пробежали мимо. Он упирается ладонями в плечи Джей Кея, снова облечённые в излюбленную косуху брюнета, но альфа сводит сопротивление омеги на «нет», хватая его за талию и к себе притягивая. Тэхён чувствует на своих губах дыхание, отдающее терпким алкоголем и жмурится в желании отстраниться. От альфы исходит природный запах хвои, он оказывает точно такой же эффект, как и пару лет назад — успокаивающий, точно такой же, как сильные руки, требовательно сжимающие его плечи. Чонгук медлит с пару секунд, а затем накрывает вишнёвые губы, сминая их, открывая маленькие только-только зажившие ранки, вызванные обветриванием. Альфа помнит, что блондин терпеть не может смягчающие бальзамы для губ, предпочитая страдать от ежедневной колющей боли. «Но почему ты пользуешься блеском для губ?» — негодовал Чон, туша сигаретный окурок об металлический лист на крыше и выкидывая его, наблюдет, как бычок исчезает в зелёной листве деревьев: «Это разве не то же самое?» «Нет, ты не понимаешь, это — другое» — твердил омега, одаривая альфу взглядом, в котором читается усмешка. Конечно, Гук не поймёт этой сути, ведь и сам Тэхён задавался вопросом, почему он не может проходить с бальзамом на губах и пары минут, а излюбленный блеск наносил каждый чёртов день. Ким сдавленно мычит в поцелуй, сжимая чёрную кожу косухи в желании отстраниться. Сердце вот-вот выпрыгнет и покинет напряженное тело блондина, оставив одного с тысячей вопросов в голове, которые тонут в одном поцелуе с Чон Чонгуком. Альфа будто специально целует грубее, заставляя сильнее разойтись ранки. Руку перемещает на затылок Тэхёна, оттягивая сухие пряди назад. Отстраняясь, он облизывается, словно кот. Гук смотрит на свою работу и остаётся вполне довольным: взъерошенные волосы торчат в разные стороны, омега часто дышит от недостатка кислорода после поцелуя, а глаза потускнели, в них читается ожидаемый вопрос всего происходящего. — Зачем? — шепчет Ви, вытирая губы, на которых всё ещё выступали алые бусины. — Потому что отличники, вроде тебя, всегда липнут к крутым парням. И плевать, что липнет вовсе не Тэ-тэ, а хулиган Джей Кей.two years ago;
Когда весь Сэнай гудел о реализации отношений «Золотой пары», Джексон себе места не находил. Пока Чон просто крутился вокруг омеги — куда не шло, но вот то, что они действительно начали встречаться, стало его отправной точкой. Альфа искал встречи с Тэхёном, который, к слову, даже внимания не обращал, что Ван теперь везде рядом крутится. После их первой драки с Чонгуком на глазах красноволосого и половины школы, альфа впервые вышел из тени, устроив что-то эдакое. Драки участились, директор уже всерьёз стал волноваться о взаимоотношениях этих двух. В школу приезжала даже скорая после последней перепалки: Гук сломал Джексону нос. Все знали, что начинает совсем не один из Золотой пары. Ван сам лез на рожон, выводя из себя Чонгука. Сломанный нос он получил не просто так. Чон выходил из кабинета к Тэхёну, когда заметил на лестнице знакомую красную макушку и ненавистную рожу рядом, руки которого лезли чуть ли не под рубашку его омеги. Всё произошло быстро — Ким даже не заметил приближение Гука, как уже море крови на кафеле, вой Джексона, крики учителей, а вскоре и врачи подоспели. Тэхён никогда не заикался по поводу того, что происходит между альфами. Мало кто в школе вообще решался подходить к этим двоим и разрешить конфликт, который в миг превращался в драку и новые гематомы. Чонгук не пытался себя контролировать ровно до момента, пока его отца не вызвали в школу. Отношения с родителем у него стали ужасными после смерти папы. Юный альфа не мог закрывать глаза на то, что сразу после потери отец стал водить в дом незнакомцев, почти каждого представляя, как нового папу своего сына. Гук никогда не пробовал встать на его место. Он не понимал, почему родитель даже не пытался скорбеть из-за потери любимого мужа, и считал его поведение из ряда вон выходящим. После того, вызова в школу из-за Чонгука, который сломал нос одному из учеников, их отношения и вовсе сошли на «нет». Старший Чон просто заявил, что сын позор всей семьи. Одна фраза заставила подростка переосмыслить всё свое поведение. Отец заменился умершим папой. «Он не хотел, чтобы я вёл себя так» — и гнев словно рукой снимало. Вот только эти мысли не спасли его от главной ошибки в жизни. Чонгук никогда не повышал голос на своего омегу, не позволял себе срываться, считал хамское поведение банальным неуважением к своему партнёру, поэтому упрямо держал себя в узде. Но вот когда Тэхён открыл рот на тему сломанного носа Джексона, сказав, что альфа переборщил — Чон и вовсе забыл о своих принципах. Пара разругалась в пух и прах, покрывая необоснованными оскорблениями друг друга. Омега закончил всё это, наспех накинул пальто, покинув квартиру Гука. Это была первая и самая серьёзная за полгода отношений ссора. Скоро выпускной. Ким последнюю неделю жил мечтами о медленном танце со своим альфой, как они будут приковывать взгляды других к своим силуэтам, заставляя восторгаться их красотой, тем, как же хорошо они подходят друг другу. Теперь же омега тухнет в баре, а компанию составляют лишь цветные шоты. Юта отговаривал мелкого от похода в подобного рода заведение, но кто он такой, чтобы указывать Ким Тэхёну? И что, что хён, который ужасно волнуется. Накамото отказался идти с ним, сославшись на работу, поэтому этим вечером красноволосый играет одинокого волка. Шот за шотом, затем какой-то коктейль, предложенный барменом за счёт заведения, который омега с радостью опрокинул в себя, чуть ли не облизываясь довольным котом, и вот, за барной стойкой уже не самолюбивый Ким Тэхён, а сопящее себе в локоть, ничего не соображающее нечто. Забавно подумать, что было бы с омегой, если бы его не обнаружил Джексон. Вот кого-кого, а свою прелесть он тут встретить даже не надеялся, особенно напившегося в сопельку. Альфа присаживается рядом, тихо интересуясь у бармена, сколько он уже тут находится, и получив ответ, его брови удивлённо подскакивают: — Около пяти часов, сидит тут примерно с самого открытия. — Да, Тэ-Тэ, — тянет Ван, зарываясь рукой в алые волосы и ласково перебирая их. От его взора не скрывается скорое пробуждение предмета воздыхания, что медленно моргает и поднимает голову, будучи в ещё опьянённом состоянии. — Ну, с чего вдруг ты… Тэхён Джексона перебивает, вытягивая губы уточкой, и кладя подбородок в ладони, как обиженный на весь мир ребёнок. В принципе, так оно и было, но омега бы себя так не вёл, если бы не выпитый алкоголь. — Я с Чонгукки поругался, — выдаёт Тэ, а у брюнета слух режет от этого сопливого «Чонгукки». Зависть гложет, но альфа упрямо держит себя в узде, чтобы не натворить дел, о которых тут же жалеть будет. Сейчас главное сделать что-то с Тэхёном, что вряд ли сможет даже со стула подняться и тут же не грохнуться. — Мы впервые так сильно… Повздорили. У Кима язык заплетается, не давая внятно говорить, поэтому Джексон даже не пытается вслушаться в пьяное нытьё сверстника, а поступает куда проще: закидывает мягкое тело себе на плечо и уносит из заведения, предварительно бросив бармену пару купюр. В такси омега снова засыпает, тыкаясь слепым котёнком в плечо альфы и обнимая за руку. Ван поглаживает мягкие пряди, наслаждаясь моментом, и уже подумывает, что, может, не всё потеряно, но вся его радость обрывается на моменте, когда Тэхён льнёт к нему ближе и бурчит тихое «Гукки». «Хватит строить замки из облаков, Джексон» — уговаривает себя альфа, тяжело вздыхая. Он на руках заносит омегу в свою комнату и укладывает в постель, устало вздыхая. Свалился же геморрой на его голову в виде человека, от которого он без ума. Альфа садится рядом с красноволосым и понимает, что Тэхён прекрасен даже в таком отвратительном опьянённом состоянии. Проведя рукой по пунцовой щеке, Джексон принимается снимать с него верхнюю одежду, откидывая её на кресло, где покоилась и его сумка, в которой раздался тихий рингтон. Нахмурившись, Ван достаёт телефон омеги. На дисплее показалось имя Чона с забавным зелёным сердечком рядом. «Я с Чонгукки поругался» — вспоминается альфе, а рука сама на гаджете сжимается с такой силой, что Ван даже слегка волнуется о состоянии чужой вещи. Он оглядывается на спящего Тэхёна и раздражённо цыкает: Чонгук довёл его маленькое искусство до такого состояния, он сделал ему плохо, ранил, заставил страдать и упиваться в алкоголе, искать успокоение в губительном. Пока альфа мысленно убивает брюнета, звонок прекращается, оставляя уведомление о пропущенном. Он возвращает внимание на спящего Кима, который беснуется, пытаясь стянуть с себя удушающий свитер. Джексон помогает ему, оставляя спать под покрывалом в одном нижнем белье, чтобы комфортно было. Взглядом скользя по вздымающейся груди, по молочного оттенка кожи, к которой руки так и тянутся прикоснуться. И альфа даже не останавливает себя, пользуясь случаем. Губами по горячей щеке, рукой по волосам, спускающейся ниже — к шее, затем по груди и по впалому животу. А затем преграда в виде края покрывала. Дальше нельзя. Он прикасается к запретным вишнёвым устам, оставляя невесомый поцелуй и вдыхает природный запах лаванды. Горячие ладони блуждают по омеге, заставляя того иногда дёргаться, а губы очерчивают каждый сантиметр, готовые вот-вот начать шептать молитву на его искусство. Ван прикасается к своей эрекции, сжимая. Обжигающее дыхание учащается, а альфа морщится от приятного раскаливающего чувства внутри. Тёмные глаза всматриваются в сладко спящее лицо Тэхёна, такое ангельское, что заставляет совесть проснуться. Джексон отпрыгивает от полуобнажённого тела, руками зарываясь в волосы, будучи готовым вырывать их с корнями от ужаса. Осознание того, что он был готов вот так просто воспользоваться телом Ким Тэхёна, что лежит в бессознательном состоянии, устрашает до мурашек по всему телу. «Нет, я бы так не поступил. Не смог бы, так ведь?» — однако осознание бьёт по черепной коробке: ещё бы чуть-чуть, и наступила точка не возврата. Ещё больше из себя альфу выводит снова звенящий Тэхёнов телефон. Не трудно догадаться, кто это. Брюнет бесится ещё больше. Безумная мысль не покидает его на протяжении нескольких минут до её осуществления. Он хватает свой телефон, снимает обнажённое тело красноволосого, у которого прикрыты лишь бёдра, и отсылает на номер Чона. Пусть полюбуется своим творением. На лицо Джексона находит жуткий оскал, когда на его мобильный тут же поступает звонок. — Что за нахуй? — голос Чонгука, который явно в замешательстве, заставляет в груди рой бабочек всколыхнуться. Ван издаёт кроткий смешок, а альфа по ту сторону провода готов всё окружающее в порошок стереть. — Я, блять, жду. — Чего ты ждёшь, Гук-а? — альфа достаёт сигарету, прикуривая. Он тянет время, радуя своё эго, знает ведь, что на окраине Пусана один человек сходит с ума от ожидания. — Тэхён сказал, что вы, ребятки, сильно повздорили. Сам вызвонил меня, попросил забрать. Ну, а дальше… — Пиздишь, — чеканит Гук, выдыхая. — Ты уверен? — альфа по ту сторону замирает, на его лице желваки играют, выдавая всех бесов, что вот-вот вырвутся наружу. Он ни в чём, блять, не уверен. — Тэ-тэ признался мне в давней симпатии, знаешь ли. Фотография тебе для раздумий на последующие сутки. Что же было дальше, Гук-а? Альфа стоял на балконе и курил, раздумывая над ссорой с Тэхёном. Уже поздняя ночь, он должен быть дома, но родители уверяли, что ноги его не было на пороге с самой школы. В итоге Чон получил выговор ещё и от родителей Кима, которые были уверены, что омега с ним и им не о чем беспокоиться. Гук поклялся, что найдёт Тэ, но после того, как омега захлопнул двери его квартиры, то и предположить не мог, где находится чертёнок. Как оказалось, в настоящем гневе Тэхён никакой не бесёнок — дьявол во плоти. После второго звонка Киму буквально в ту же минуту Чонгуку приходит сообщение. Фотография, на котором его омега обнажённый, да ещё и с номера Джексона. В голове альфы была тысяча вопросов об этой информации. Разговор с Ваном не дал никаких утешительных прогнозов, лишь больше разгневал. Не трудно было сложить два и два, а от ответа Чон сжал пачку сигарет, выкинув прямо с балкона. Альфа готов был сорваться за Тэхёном, чтобы лично узнать, что же произошло. Джексон та ещё скотина, мог ведь наврать, использовать Кима, наплести чего угодно, лишь бы заполучить желаемое. Чонгук вовремя останавливается, облокотившись о стену, чтобы не свалиться на пол от осознания. Он забыл главное. Ссора, самая неутешительная ссора за все месяцы их отношений произошла именно из-за Джексона, за которого заступался Тэхён, приговаривая, что виноват Гук, а не этот ублюдок, который руки распускал на чужое. Опора в виде стены не помогает, и альфа опускается, зарываясь руками в густые волосы. Чон никогда не плакал. Он не мог позволить себе такой слабости с момента смерти своего папы. Теперь для него умер красноволосый омега,