Приключения Тина

— Спасибо, дорогой, спасибо, — улыбнулся Карло, вынимая из пасти Ванчика безжизненную тушку. Пристроив придушенного кролика на поваленный ствол, на котором сидел, старик принялся чесать Ванчику шею. Тот издавал горлом зловещие булькающие звуки, интерпретируемые Карло как довольное урчание, прижимал уши и слегка подёргивал кончиком хвоста. — Это что за кролик такой? — негромко поинтересовался Тин, отряхивая одежду от мелкого мусора после того, как занёс в пещеру очередную порцию хвороста. Пьеро бросил беглый взгляд на бело-фиолетовую полосатую шерсть, тянущиеся вдоль всего позвоночника пары ушей и длинные пальцы на лапах. Вздохнул, ничего не ответил и снова вернул своё внимание к плану местности, который чертил прутиком на земле. Тин перевёл вопросительный взгляд на Мальвину. — Трудно сказать, — протянула она, делая пару шагов к бревну. — Могу я взглянуть? Вопрос был адресован Карло, но Ванчик тут же сощурил все свои глаза, вздыбил иглы на ушах, оскалился и угрожающе зарычал. Карло уже устал его увещевать по поводу немотивированной агрессии, поэтому только слегка пожал плечами и бросил на Мальвину извиняющийся взгляд. Пьеро издал страдальческий стон, затёр схему башмаком, отбросил прутик и зарылся пальцами в волосы. — Пошли ещё дров принесём, — предложил ему Тин, и тот подчинился с ещё одним душераздирающим вздохом. — Всё не так плохо! — бодро объявил Тин, стоило им немного отдалиться от стоянки. — Угу, — угрюмо буркнул Пьеро, ничуть не убеждённый. Тин толкнул его локтем в бок в попытке растормошить. — Еда и вода здесь есть, а выход мы рано или поздно найдём. — Если не сойдём с ума раньше, — мрачно отозвался тот. — Или это место не изменит нас так, что мы станем такими же, — он помахал руками, подыскивая синоним к слову «чудно́й», не нашёл, поэтому просто обвёл резким жестом окружающее пространство, — как всё здесь! Через описанную старостой Выгыдрыков берёзовую рощу они так и не проехали, хотя чётко следовали указанному им направлению. Как не нашли и заброшенную мельницу, после которой надо было свернуть налево. Дорога была пустынной, и за три дня пути им встретился только скорбный умом попрошайка, который по понятной причине не мог подсказать правильное направление. Привлечённые хорошо различимым в сумерках магическим светом, ребята съехали с дороги и добрались до пещеры, где решили остановиться на ночлег, а с утра поняли, что это место ещё более странное, чем пресловутое Поле Чудес. Виднеющиеся тут и там магические шары состояли из нескольких разных цветов. Хорошо видимые даже при свете дня радужные рыбы были колоссальных размеров и неспешно парили в воздухе в десятке метров от земли. Иногда можно было заметить головы и хвосты отдельно, на значительном расстоянии друг от друга. Постепенно хвост исчезал, и рыба снова становилась целостной. Мальвина предположила, что они въехали в какую-то магическую аномалию, и покинуть её пока не представлялось возможным. Стоило пещере скрыться из виду, как она снова возникала из-за деревьев, какого бы направления они не пытались придерживаться. На сухой, поросшей низкой густой травой земле фактически не оставалось отпечатков колёс или подков. В какой-то момент Тин оставил на пепле около кострища чёткий след башмака, а буквально через мгновение он уже переместился на стену пещеры. Более пристальное обследование обнаружило и другие следы в самых неожиданных местах, так что пришлось признать, что доверять собственным меткам также не стоит. — Лучше держаться поближе, — Пьеро с беспокойством оглянулся, убеждаясь, что пещера по-прежнему за ними. — Не хватало ещё заплутать тут по отдельности. — Я дошёл до того синеватого куста, — успокоил Тин, указывая на маленькое разлапистое деревце в полусотне метров от них. — Всё было нормально. — Ты шёл прямо или зигзагами? — подозрительно уточнил Пьеро. — Полукружиями, — фыркнул Тин и подтолкнул Пьеро за толстый древесный ствол, надёжно укрывший их от глаз спутников. — Думаешь, это хорошая идея? — вяло запротестовал Пьеро, тем не менее послушно запрокидывая голову, когда Тин принялся страстно целовать и покусывать его шею. — Если кто-то сюда пойдёт, нас легко увидят. — Ну, ты ведь услышишь звук шагов? — пробормотал Тин ему на ухо и тут же принялся его посасывать, одновременно лаская Пьеро ладонью сквозь штаны. Дыхание вампира стало прерывистым, а член начал крепнуть. Приободрённый его реакцией, Тин разобрался с завязками и плавно, стараясь сосредоточиться на своих движениях, а не на чувстве смущения, опустился на колени. С позиции своего нынешнего опыта Тин понимал, что их первая подобная близость во время ночёвки на Поле Чудес была продиктована чем угодно, но никак не желанием сделать другому приятное. Тин внезапно был пленён, предан, подвергся магической атаке, был свидетелем убийства, сам чуть не был убит и бежал из города. Облизывание члена малознакомому парню было просто ещё одним чрезвычайным событием, произошедшим в этот день. Да и поведение Пьеро в тот момент оставляло желать лучшего. Тина не покидало ощущение, что разглагольствование о необходимости сокрытия улик было лишь поводом вынудить его сделать что-то странное, а потом высмеять за излишнюю доверчивость. Позже Пьеро больше не просил Тина о подобном, тоже чувствуя, что слишком давил, будто пытаясь отыграться на невинном человеке за собственные унижения. Иногда во время предварительных ласк он касался Тина губами или языком, но до полноценного минета дело не доходило, так что у Тина не было примера, который он бы захотел попробовать повторить. До недавнего времени. Тин лизнул член, примериваясь, обхватил появившуюся из-под крайней плоти головку губами и начал кружить по ней языком. Пьеро застонал на выдохе, сжал пальцы в кулаки и сильнее опёрся спиной о шершавый ствол. Из горла непроизвольно вырывались высокие звуки каждый раз, как кончик Тинова языка проходился по чувствительному местечку под головкой. Тот выпустил член изо рта и посмотрел снизу вверх слегка расфокусированным взглядом. — Продолжай, — сипло выговорил Пьеро, слегка запинаясь, — пожалуйста. Отведя член рукой, Тин подался вперёд и широко мазнул языком по мошонке, одновременно лаская её скользкими от слюны подушечками. Пьеро подавился вдохом, даже не представляя, что это место может быть настолько чувствительно. Тин двигался снизу вверх, чередуя расслабленные движения языка с более сильными надавливаниями. Прижимался губами и беспорядочно ласкал бёдра ладонями. Пьеро чувствовал, как низ живота затапливает тёплыми волнами и стягивает удовольствием, а тело начинает неконтролируемо подрагивать. Тин сгрёб горячую, мокрую мошонку в ладонь и принялся нежно потирать чувствительную кожу. Второй направил член себе в рот и медленно двинул головой, впуская его глубже. — Ты потрясающе, — выдохнул Пьеро, заботливо смахивая с его лица прядь волос, — хорошо это делаешь. Тин то вбирал член, имитируя фрикции, то обводил языком головку, сжимал мокрую плоть в кулаке и снова вбирал в рот. Пьеро одобрительно реагировал на каждое движение, и Тин немного выпал из реальности, пытаясь заставить его воспроизвести ещё какой-нибудь блаженствующий звук. Так что когда Пьеро вдруг отстранился, Тин ещё несколько секунд продолжал сидеть с приоткрытым ртом и полуприкрытыми глазами. Осмысленность во взгляде появилась уже тогда, когда Пьеро опустился на землю и принялся вытирать ему мокрый от слюны рот рукавом своей рубашки. — Всё хорошо? — уточнил Пьеро, с трудом переводя дыхание. — Ты ведь не хотел глотать, правда? Тин мотнул головой и задержался взглядом на его губах. Пьеро понятливо склонился, дразняще провёл языком сначала по нижней губе Тина, потом по верхней. На секунду прервал контакт, чтобы придвинуться ближе, и притянул лицо Тина к себе, целуя глубоко и жарко. — Развернись, — попросил Пьеро, когда вспомнивший о собственном возбуждении Тин притёрся к нему бёдрами. Спустив с него штаны, Пьеро прижался к Тину со спины и начал быстро водить рукой по готовому разрядиться члену. — Тшшш, — Пьеро зажал ему рот, прерывая громкий стон. Тин вцепился одной рукой в запястье Пьеро, другой в бедро, задрожал всем телом и начал выписывать языком узоры на его ладони. — Какой ты горячий, — выдохнул Пьеро ему в шею, покрывая её мокрыми поцелуями. — Взял бы тебя сейчас, если бы мог. Ослабив хватку, он провёл пальцами по приоткрытым губам, и Тин с готовностью втянул их в рот. — С ума сойти, — пробормотал Пьеро, стараясь синхронизировать движения рук. В какой-то момент Тин прикусил пальцы Пьеро, напрягся всем телом, а потом обессиленно откинул голову на подставленное плечо. Пьеро потёрся лицом о его щёку и Тин издал довольное мычание, расслабленно улыбаясь. Но понежиться в объятиях после испытанного удовольствия не удалось, ибо со стороны пещеры вдруг раздался полный ужаса женский вопль. Переполошившиеся Пьеро и Тин подскочили, кое-как оправляя на себе одежду, и рванули на подмогу так быстро, как позволяли подкашивающиеся ноги. Однако, разглядев причину переполоха, Пьеро притормозил сам и окликнул Тина, давая понять, что никакой реальной опасности нет. По пятачку рядом с пещерой кругами носились четверо. Первой, подвывая и подтягивая большеватые штаны на ходу, семенила Мальвина. Её преследовало странное, похожее на волосатую креветку, существо. Крыльев у него не было, но это не мешало существу лететь по воздуху, устрашающе шевеля всеми торчащими из него ворсинками, и пуча глаза. — Это люмбель, и он не опаснее обычной мокрицы, — фыркнул Пьеро. За люмбелем, высоко подпрыгивая и клацая зубастой пастью, нёсся Ванчик, следом ковылял Карло в одном башмаке и воинственно замахивался вторым. Очки у старика перекосились, белые волосы были всклокочены, а сползший полосатый носок волочился по земле. — Он прямо за мной! — причитала девушка, встряхивая головой так, будто на неё упало паучье гнездо. — Прямо за мной! Уберите его скорее! Ориентируясь на её инструкции, Карло швырнул башмак и даже попал, но тот пролетел сквозь люмбеля, не причинив ему особого дискомфорта и на миллиметр разминувшись с головой Мальвины. Та, впрочем, заметив, как рядом с лицом пролетело что-то тёмное, шарахнулась в сторону, запнулась и шлёпнулась прямо в кусты лежевника, отчаянно там забарахтавшись. Неосторожно снизившийся за Мальвиной люмбель тут же оказался в пасти Ванчика, а Карло, сдёрнув с ноги второй башмак, принялся размахивать им вокруг девушки с таким пылом, что та, почти выкопавшись из куста, попыталась закопаться в него обратно. Пытающийся понять причину продолжения переполоха Ванчик путался у Карло под ногами, отчаянно следя взглядом за мелькающим башмаком. Стоящие в стороне Пьеро и Тин бессовестно заливались смехом. — Пап! — позвал Тин, с трудом переводя дыхание и размахивая рукой в останавливающем жесте. Карло всё понял неправильно и начал махать башмаком не сверху вниз, а слева направо. Тин согнулся пополам от очередного приступа неконтролируемого веселья, как и Пьеро, который даже не пытался взять себя в руки. Закончилось всё тем, что подошва не предназначенной для ближнего боя обувки оторвалась и полетела в Мальвину, Ванчик, наконец обнаружив ещё одного летучего врага, прыгнул следом, толкнув на ходу Карло, который упал туда же. — Ничего страшного, это быстро пройдёт, — заверяла Мальвина Карло через несколько минут, пока старик помогал ей подняться после того, как Тин и Пьеро помогли подняться ему. Карло с сожалением разглядывал красный след на её лбу и продолжал бормотать извинения, перемежая их с руганью на сапожника Тито, который клялся, что Карло сможет надеть эти башмаки на собственные похороны, даже случись они через тридцать лет, и выглядеть обувь будет, как новая. — В этом нет вашей вины, вы пытались помочь, — ласково заверила Мальвина, глядя исключительно на Карло и полностью игнорируя присутствие Тина и Пьеро. — Ещё бы люмбели были опасны, — с ядовитым сарказмом заметил Пьеро. — Всё пытаешься привлечь к себе внимание? Не надоело? Карло вопросительно вскинул брови на Тина, и тот быстро описал ему всё произошедшее. — Пауки и летучие мыши по сути тоже безвредны, — примирительно заметил Карло, — но многие их боятся. — Точно, — хихикнула Мальвина, а Пьеро закатил глаза. — Можно и собственной ноги испугаться, — хмыкнул он. — Если это зачем-то нужно. Мальвина поджала губы, в упор глядя на Пьеро, тяжело вздохнула и принялась приводить в порядок свою одежду, более не пытаясь что-то доказать. Пьеро посетовал, что из-за некоторых они с Тином все дрова разбросали, и предложил за ними вернуться. Однако начавшие вдруг сыпаться с ясного неба булыжники внесли определенные поправки в этот план.