***
Майор сидит в кабинете, поставив руки перед собой. Он смотрит на календарь и щурится. Капитаны, что стоят перед ним уже около двух минут переглядываются между собой. — У нас завтра будет проверка, подготовьтесь, — заявляет майор как-то устало. Или же капитанам показалось? — Какая еще проверка? Ведь еще половина ноября. Проверки с декабря, — суетится Хосок, на что Ким согласно кивает с тихим ''мгм''. — У нас кадровые изменения, вот и проверка, — тихо отвечает Джун. — Понятно. Как говорится, новый веник метет лучше, — вздыхает Гук. — Все будет нормально. Я в вас уверен, да и в солдатах тоже. В части всё по уставу: оружейная всегда чиста и готова к использованию, все Уралы на ходу, но... — тянет Намджун. — Но?... — ведет бровью Мин, осознавая, что последует что-то посерьёзней преждевременной проверки. — Хенин, — устало вздыхает майор, — Кто будет с ним возиться? — Не я, — сразу же реагирует Чонгук. — Точно не я, — успевает выкрикнуть Мин. — Бля, так не честно, — жалобно стонет Хосок. — Кто не успел, — говорит Мин, пожимая плечами, а Хосок мрачнеет. — Опять я, — клацает Хоби. — Крепись, — хлопает по плечу Джун. — Я прямо чувствую вашу поддержку, пацаны, — язвит Хоби, — Когда же он дослужит, наконец? Когда я поступал в военную академию, мне не говорили про таких, как Хенин, — все ноет тот. — Жизнь жестока, — драматично тянет Мин. — Издеваешься? — Издеваюсь. — Ащ, ноги бы твои... — Да-да, знаю, смени уже пластинку.***
— Кто дежурный по части-то? — спрашивает Мин, сидя в каптерке с зубочисткой между зубами. — Хосок, — вздыхает Гук, перебирая документы. — То есть дежурный спит, — кивает сам себе Мин. — В точку, — говорит Гук, — Мин, пересчитай вещь-мешки и команду дай, чтобы солдаты всё содержимое перепроверили, вдруг что-то не так. Хотя мы три дня назад осмотр проводили, но, знаешь ли, доверяй, но проверяй. — Ты походишь на Джуна, честное слово, — таращится Мин, но все-таки поднимается с места и идет к вещь-мешкам.***
Тем временем, закончив с вечерним мытьем полов, Хенин идет, чтобы вылить грязную воду, однако замечает спящего Капитана Чона. Солдат прошел бы дальше, сделав вид, что не заметил ничего, но ведь если бы это был капитан, то он бы точно живого места не оставил от солдата. Тот шатается вперёд-назад. Хенин раздумывает несколько секунд, резко поднимает ведро, поднося к лицу Хосока. Капитан тут же лицом сталкивается с грязной водой, после, включив грозную дриаду. Он ругал Хенина на чем свет стоял, размахивал руками, грозился прибить и расчленить. Мин и Чон, что до этого сидели в каптерке и занимались своими делами, выходят на шум. Перед ними картина из комедии. Они не могут сдержать себя от смеха, пока солдат стоит и ведет плечом, мол, ''а что я сделал-то?''. — Я твои ноги поломаю, ты что наделал, сукин сын? — Вы же спали, а наша жизнь на вас, — осуждающе выдает тот. — Что это за вода, Хенин, — яростно спрашивает капитан. — Горшок Минсока, успокоились? — Ноги поломаю, — вырывается вперёд и берет того за грудки, Хенин пытается как-то увернуться и уже готов был открыть рот, как был грубо перебит. — Рот прихлопни и проваливай, — свирепо толкает парня к спальне. Тот уходит, бубня себе под нос, а Мин и Чон все ржут со справедливости слов Хенина. — Что вы смеетесь? — Мы что? — прикалывается Чонгук. — Бля, ноги сломаю я ваши, хотел сказать, что ''вы рты открыли и смеетесь''? — С тебя угораем, — давится смехом Мин. — Вас здесь уже нет, исчезните, — Хосок бросает злобный взгляд на друзей. — А ты не спи, а-то Хенин еще должен обратно вернуться, — дает пять Юнги Гук. — Отделать бы вас, — заносит руку для удара, но все же останавливается, — Я ваши ноги поломаю. — А это фраза, капитан Чон, нам не подходит, — обиженно ворчит Мин, смотря в спину капитана, — Ты этим солдат пугай — не нас, — уже во весь голос смеются друзья.***
Тэхену опять скучно. Ну а что? Гука почти не бывает дома, соседи — все люди военные, а их дети в школе, и что тому делать-то? Сначала он хотел покрасить волосы. Большинство омег только так и скрашивают себе скукоту, правда, потом лучший друг и вино выводят из стресса, ведь то, что на фото и что на голове, это совсем не одно и то же. Однако это всё детали. Но он передумал, потому что… — Нет, Гуку нравится мой натуральный цвет, — вспоминает омега слова альфы ''У тебя красивые шелковые волосы, а их цвет вообще божественный''. Потом посмотрел видео на Ютубе с воркаутами и уже хотел заняться спортом, как тут же опомнился. — Гук говорит, у меня идеальное тело, нечего мне менять, — хмыкает тот, вспоминая, как в один из дней, когда омега надел не оверсайз, а узкие джинсы, альфа не смог глаз отвести, сказав ''У тебя просто идеальная фигура, да сама Кендалл бы отдала душу за такие ноги''. И вот дело доходит до переодевания. Ну а что? Можно же посмотреть, что у тебя есть, чего нет, и что с чем можно сочетать, чтобы смотрелось ново. Вот он и идет туда-сюда. Перебирает шкаф и одежду. В руки ему попадается китель альфы. Если честно, то омеге интересно, пойдет ли ему форма? Будет ли так же хорошо сидеть на нем, как на Гуке. А на Гуке она сидит шикарно. Омега невольно прикрывает веки, в голове представляя образ альфы. Форма подчеркивает все достоинства альфьей фигуры. Она на нем сидит, словно он был рожден для формы. Лицо омеги трогает нежная улыбка. И тот, даже не раздумывая, начинает раздеваться до пояса, надевая тельняшку. Но, по закону жанра, Гук возвращается рано. Когда тот приходит домой, аккуратно сняв верхнюю одежду и разувшись, но не слышит бегущего навстречу омегу, он немного напрягается. Ладно, думает тот, может, не услышал. Но когда ни в гостиной, ни на кухне не было признаков присутствия Тэхена, тот напрягается. А потом Чонгук заходит в спальню — неловко замирает. Альфа просто залипает, не особо обращая внимания на неопрятно надетую форму. — Вау, — восхищенно выдает Гук, прислонившись к двери. Омега же застывает на месте в немом шоке. Он даже не может дышать. — Я скажу кое-что, но ты не обижайся, ты сейчас очень сексуально выглядишь, я прямо возб… — тает от восторга альфа. — Чонгук, — резко останавливает речь альфы. Ему очень неловко сейчас, — Я просто хотел посмотреть идет ли она мне, — поспешно начинает раздеваться. — Стой, — кричит альфа, подходя к омеге, — мне и самому теперь интересно. Давай посмотрим. — Знаешь, а я ведь сегодня не говорил, что... — затягивая бляху на талии омеге, шепчет альфа, наклоняясь близко к уху. Омега глаза закрыл, от прикосновений альфы внизу тянет сладкой негой. — Я люблю тебя, — губами касается мочки уха омеги, и тот уже чувствует покалывание в руках и дрожь в ногах. Альфа все туже затягивает бляху, приближая тело омеги к своей мощной груди. Тэхен боязливо открывает глаза и смотрит перед собой. И именно в этот момент перед дверью виднеется фигура Хосока. Если честно, то Гук забыл свой телефон, вот и после сдачи смены, Хосок взял его телефон и пошел за ним. Дверь была не закрыта до конца, видимо, Гук слишком спешил домой, думал про себя Чон старший, грязно улыбаясь. Хосок позвал друга, но тот не откликнулся. Громко постучался в открытую дверь, но опять ноль реакции. И решает войти. Проходя через гостиную, он видит приоткрытую дверь спальни. Чон бы даже не посмел открыть или же шпионить за людьми в их же спальнях, однако две фигуры были прямо на таком месте, что даже не заходи Хосок в комнату — он бы увидел все через щель. Увидев картину, он быстро выходит, перебирая ногами и доходя до дверей Юнги. Даже не стучится, а просто заходит. Ну а что? Тут все свои, двери никто на замок не закрывает, кроме ночного времени суток. — Что-то ты отстраненный, — спрашивает Мин, даже не взглянув на Хосока. И не надо. Чон сидит тихо. "Тихо" и "Хосок" — это два слова, что должны быть параллельны и никак не пересекаться. Такое состояние объясняется одним: он обдумывает то, что никак не может понять. — Нет, я просто… — держит паузу, — Знаешь, очень странно... — Что такое? — наконец, Юнги смотрит на Хосока. — Альфы раздевают омег, как правило, верно же? — Зависит от ситуации, — Мин хмыкает. — Ну, в ситуации, когда альфа новобрачный, что чаще бывает на работе, чем дома, и действия эти происходят в спальне, — чешет подбородок Хосок. — То есть? — В общем, альфы раздевают своих омег в спальне после долгого и особенно трудного дня на работе, но... — тянет тот, — Гук, наоборот, одевает. — Чужой дом — темный лес. — Ой-ой, философ года, Мин Юнги, высказал свое мнение, — дразнит того Хосок, — Но странно все-таки... — не унимается. — Да забудь, может, игры у них такие. — Да? — Конечно. Ролевые, знаешь ли, — ухмыляется Мин. — Вот же дают мелкие, айщ. Мне бы разыграться... — мечтательно тянет Хосок***