***
Декабрь выдался очень холодным. Особенно в этой местности. Тут повсюду горные вершины. Воздух острый, что аж дыхание перехватывает, а небо чистейшее. Почти всю зиму, как не странно, тут туманно. Но сегодня снег идет крупный. И если ты среднестатистический человек, которому рано утром на работу или же на учёбу, то ты вздыхаешь досадно, увидев снег, но не Тэхен. Встав с постели, он как ребенок радуется снегу, плотно закрывая глаза. — Ты что, все еще веришь в такие вещи? — поняв, что пытается сделать омега, спрашивает Чонгук. — А ты нет? Все мы должны хранить в себе частицу детства. Давай загадывай, давай-давай, — тянет Гука к окну, а сам мечтательно прикрывает глаза, с улыбкой на губах загадывая свое желание. А Гуку, наверное, ничего не нужно. Он просто любуется. Тэхен же, открыв глаза, ловит пристальный взгляд на себе. — Что смотришь? Ты уже загадал? — Нет. — Ты чего, ну давай, — дуется тот. — У меня уже есть все, о чем мечтал и даже не мечтал. — Да? — Да. Работа — самая любимая и желанная, друзья и коллеги — самые верные и хорошие, и ты, — берет омегу за ручку, — и ты Тэхен. Ты тот, о ком я даже не мечтал. Так что мне не о чем просить. Омега неловко мнется и уводит руку, на что альфа хмыкает. — Ну ладно, мне пора, — легко улыбается тот, но заметив поникший вид омеги продолжает, — Будь готов, после работы пойдем лепить снеговика. — Серьезно? — весь светится, на что альфа лишь кивает с улыбкой. — Спасибо, — бросается обнимать альфу, а тот даже не смеет и дышать. У него все немеет. Все внутри скручивается приятной негой и, прижав омегу к своей груди, он прикрывает глаза, вдыхая запах Тэхена, что успокаивает и заводит одновременно. — Прости, — неловко кашляет омега, отходя на шаг назад, — Я просто очень счастлив, — А альфа лишь смотрит, не говорит, просто смотрит в упор. — Что? — Я же сегодня не говорил? Я тебя люблю, — произносит альфа и выбегает в подъезд.***
Тэхен идет из гостиной в комнату и обратно, поглядывая на часы. Уже семь вечера, а альфы еще нет. Тот спешно набирает номер, но никто не отвечает. Омега готовит себе горячий шоколад и садится рядом с окном, смотря, как вся земля окутана крупными хлопьями снега, что продолжают падать на заснеженную поверхность. Знаете, такая погода всегда вводит в ностальгию. Вот и омега, прислонившись головой к рукам, уходит в себя, пока телефон не звонит и не отрывает его от воспоминаний. Он стирает одинокую слезу, нажимая на ''принять вызов''. — Тэхен, ты еще не спишь? — голос уставший. От такого вопроса омега хмурит брови — вроде время не для сна, но, убрав телефон от уха, он видит, что уже за полночь. — Если честно, то еще нет. — Почему? Что-то не так? Тебе страшно? — волнуется альфа. — Нет, я просто задумался. — О чем ? Обо мне? — голос стал более звонким. — Ты опять, — смеется омега. — Ладно-ладно. Ты прости, хорошо? У нас просто завал сегодня. Клянусь, завтра мы слепим снеговика. — Точно? — Слово офицера, — смеется альфа, — Ты поел? — Да. А ты? — О боже, моя омега волнуется за меня. Это приятно. — Гук, перестань, — закатывает глаза. — Ты же закатил глаза, я ведь прав? — омега на это посмеивается. — Люблю твой смех, — держит паузу, — И тебя. Но тут слышится резкий грохот. Тот бы издан с такой силой, что даже Тэхен услышал, находясь по ту сторону телефона. — Гук, что там? — Кажется, с парнями что-то, я перезвоню. — Будь осторожен. — Спи, котенок, — с языка срывается нежное слово. В уме он давно так и называл омегу, но вот так вот он не планировал. Омега лишь стоит с открытым ртом и с телефоном в руках.***
15 минут до происшествия
— И почему уснуть не могу, — смотрит на всех спящих Хенин, — и главное этот спит — смотрит он на сослуживца, что спит на койке рядом с ним, —ударить мало, чего так мирно спишь, а? Как же мне уснуть, — цокает тот. Хенин вертится в постели и ругается. — Точно сглаз от этого капитана Хосока, — размышляет тот. Поняв, что заснуть у него уже никак не получится, он привстает и снова смотрит на Джинхена. — Спит себе, тьфу на тебя, — и опять скучающим взглядом оглядывает спальню и парней, морщась. Как вдруг ему на глаза попадаются ступни Кибома. Быстро одевшись, тот злобно хихикает, комкая бумагу, и тихо хлопая в ладоши. Идет прямо к нему и ставит скомканные бумажки между его пальцами ног, поджигая зажигалкой. На лице усмешка, а в глазах отражается огонь. Он смотрит на него, быстренько раздевается и ложится, приоткрывая глаза, но продолжая смотреть на ноги Кибома. — Боже, пожар, горю, — выкрикивает тот, судорожно махая ногами и будя остальных. — О боже, Кибом, кто это сделал?! — кричит Богом, а парни испуганные и ошарашенные кидаются к ним. Богом же одеялом гасит небольшой источник огня. — Ну и кто это сделал? — Не я. — И не я. — Ну не из воздуха же появились горящие бумажки. Кто-то сделал это специально, — говорит Кибом. И тут на глаза Енхва попадается один мирно спящий. — А ну, давай-ка, Джинхен, разбуди Хенина. — Нет, Хенина не будить, — выкрикивает тот с закрытыми глазами, но с поднятой головой, укладывая подушку на голову. — Он не спит, — локтем ударяет того в бок Джинхен. — Кто это не спит?! — резко вставая с места, вскрикивает Хенин, — ты таких не спящих видел? — показывая на свои закрытые глаза, говорит тот, а Джинхен уже смеется. — Посмотрите на него, — смеется Джинхен. — Ты ненормальный? Я вообще сплю. — Ах, ты симулянт, — злится Богом. — Это ты с кем? — смотря в сторону Богома, спрашивает Хенин, но глаза не открывает. — С кем, с кем? Ну не с тобой же, — щелкает по лбу, — а ну глаза открывай, а ну давай, — но тот лишь «храпит» и снова кладет голову на подушку. — Ладно, я сейчас твои конфеты съем. — Не надо, я встал! — Ну и зачем так сделал? — недовольно и раздраженно произносит Богом. — Я не мог уснуть — надо же было себя чем-то занять, интересный ты человек, однако. — Так поджег бы свои ноги, чего Кибома-то трогаешь? Чонгук приходит на шум, видя, что никто не спит. Он даже не выясняет, что произошло, он просто командует одеваться и выходить на улицу. Привет, бег на стометровку по среди ночи. — Я прибью Хенина. — Скорее, Капитан Чон прибьет всех нас.***
— Тэхен, ты дома? — стучит в дверь омега — прапорщика Хо. — Да, заходи, кофе уже готов. — Тэ, тут такое дело, меня вызвали в часть, срочно нужно идти, а этого проказника не с кем оставить. Посидишь с ним? — жалобно смотрит на Тэхена. — Какие проблемы? Конечно. Он же мой принц. — Ты избаловал его, — закатывает глаза Шону, — Он только тебя и слушается. Тэхен сказал, значит, правильно, Тэхен не сказал, значит, нет. Он сильно привязался к тебе, — нежно улыбается сосед. — И я к нему тоже. А где же он сам? — заглядывает за спину омеги Тэ, пока ураганчик под именем Ханыль не обнимает его за ноги. — Тэхен-ни! — Сколько раз тебе говорил, — строго начинает Шону, — он дядя, а не "Тэхен-ни". — Он мой Тэхен-ни, — показывает язык ребенок, на что Ким заливисто смеется, прощаясь с родителем ребенка. — Пошли, бандит, будем шоколад пить. — Ура-а-а! — восторгается ребенок, и тянет омегу за руку. Тэхен понимает намек и опускается на корточки, после чего Ханыль целует его в щеку.***
Чонгук проходит на кухню, потому что, во первых, его не встретили. Во вторых, там, в прихожей, ботинки детского размера и, в третьих, слышны звонкие голоса. Этому есть одна причина. — Ханыль здесь, — негромко вздыхает альфа. Он и так зол, а этот ребенок… Нет, вы не подумайте. Альфа детей любит, но этот Ханыль все внимание Тэхена к себе забирает, а ведь у Чонгука и так мало времени на общение и присутствие рядом с омегой. — Тэхен-ни, ты не женись пока, ладно? Подожди меня, я вырасту и возьму тебя замуж, — строго говорит альфочка, хмуря бровки. — Ладно-ладно, мой принц, — Тэхен целует макушку ребенка. — Ха, не будет он ждать, —ведь Тэхен мой муж, — входит в комнату Гук. — А вот и нет, — шикает ребенок. — А вот и да. Он мой. — Нет, мой. — Мой. — Нет, Тэхен-ни мой! — вскрикивает ребенок. — Чонгук, — кладет руку на его плечо, — ты с ребенком ругаешься, — еле сдерживается. — И что? Чего он к тебе лезет? — Он мой, вот и лезу, и он меня всегда целует, — выдает маленький альфа. Чонгук же обиженную моську строит, бурча о том, что всем достается поцелуй от Тэхена, а ему — нет. Он уходит переодеваться, из-за чего ребёнок радостно подпрыгивает на месте. Весь день Гук занят, у него много работы из-за проверок, он даже не замечает, когда темнеет. Даже ужин пропускает и горячий шоколад, что уже стал традицией — пить его около девяти часов вечера. — Ты идешь спать? Уже одиннадцать, — спрашивает Тэ. — Ты иди, а у меня много работы. — Завтра доделаешь, ты же вчера дежурным был, пойди и отдохни немножко. — Ой-ой, какие мы заботливые, — закатывает глаза альфа, — Где же твой муженек? Иди за ним, целуй его везде, — бубнит альфа, на что омега посмеивается, — Чего смеешься? Я ведь прав: всем нежные словечки, поцелуйчики, айщ, и главное... Не успевает договорить Чонгук, как омега резко тянется и целует его в щеку. Чон распахивает глаза и сидит в немом шоке. — Теперь успокоился? Пойдёшь спать? — альфа, словно китайский болванчик, лишь кивает. — Тэхен... — Да?... — Я тебе сегодня говорил? — омега лишь закатывает глаза, вздыхая, — Я тебя люблю, — улыбается альфа. — Спать ложись, — качает укоризненно головой омега. — Сладких снов, Тэхен-ни. Мой, а не Ханыля, — бурчит альфа, вспоминая утренние обнимашки и вечерний поцелуй. — Вот бы всегда так, — мечтательно вздыхает капитан, тихо произнеся слова, однако омега их услышал, смущенно улыбнувшись.***