***
Омега засыпает под утро, но его будит звонок телефона. Тэхен, тяжело открыв веки, привстает, держась за голову. Не без труда встает с постели, направляясь в гостиную, но краем уха улавливает резкое шипение, и свое имя из уст обеспокоенного Джина. — Ты с ним, хен? — Да, Чим, я с Тэхеном. — Он рядом? — взволновано спрашивает омега. — Нет, он спит, я пришел на кухню, чтобы не разбудить, он проплакал до утра и только-только заснул. Чим, что с голосом? — Джин, — тяжело вздыхает тот, — Чонгук... — держит паузу, — в него попали. — Он будет жить? — Не знаю, хён, его еще не привезли, но... Это всё, что помнит Тэхен. Он не хотел подслушивать, но так получилось. Чимин что-то говорит в спешке, на что Джин лишь кивает, кусая губы. — Он будет жить — собрав себя с силами, проговаривает омега, испугав тем самым Джина. Омега содрогается от неожиданности, выпуская телефон из рук, но тот сразу же берет себя в руки и бросается к Тэхену. — Тэ, успокойся, ладно? Все будет хорошо, я- — Гук жив, — цедит он в лицо Джина.***
Старший омега слёзно умоляет взять себя в руки, а у Тэхена сердце уходит в пятки. Все эти четыре месяца пронеслись перед глазами омеги, отдаваясь теплыми воспоминаниями. Тэхён безмолвной куклой оседает на пол, берясь за сердце. Надеется почувствовать боль, но нет. Сердце онемело, кажется, даже не бьется. Он всегда боялся любить. Знал, что его никогда и никто не полюбит. Даже родители не любили, никогда, тогда, как мог кто-то другой полюбить? А вот Гук полюбил сильно, отдал всего себя. А что Тэхен? А Тэхён не принял не только чувств Чонгука, но и собственные, испугавшись быть отвергнутым и брошенным. Снова. И теперь, когда он сломя голову бежит к Чимину, Ким разрывается, его распирают чувство страха, ненависти к себе. Джин еле успевает за ним. Он старается удержать его, не дать подойти поближе, но тот словно, змея вырывается из его стальных объятий и подбегает ближе. Гука несут на носилках. Его форма в некоторых местах окровавлена, глаза закрыты, а кожа лица неестественно бледная. Тэхена трясет, он на ватных ногах приближается к альфе. Трое здоровых альф не могут его удержать, тот рвется к своему капитану. Кричит, бьет руками грудь Чонгука, прося открыть глаза, ведь его мир рушится, ведь альфа, кажется, не дышит. — Гук, умоляю, открой глаза. Ты не посмеешь оставить меня!... — навзрыд плачет омега, — Я столько всего наговорил, но не сказал главного, открой глаза, умоляю, милый, - не успокаивается, но Хосок и Юнги отводят омегу в сторону. — Нет-нет, я к нему, нет, я хочу к Гуку. — Тэхен, все будет хорошо, врачи все сделают. Всем тяжело. Прости нас, но ты должен успокоиться, — и строго и мягко говорит Джун. Тэхен отказывается есть и пить, сидит на полу у операционной, лишь плачет с перерывами на апатию, а потом по второму кругу. Всем тяжело, но ему тяжелее, и парни стараются быть рядом, но тот даже не реагирует на чье-либо присутствие.***
Через три часа Чимин выходит из операционной, снимая маску. И именно в этот момент приходит в себя Тэхен. Тот подрывается к нему, слёзно умоляя сказать лишь хорошую новость, другую он не выдержит. — Чим, как Гук? Как он? Он же жив? Вы спасли его, ведь так? — не унимается омега. Чимин лишь нежно улыбается и кивает. Он уставший, ему было тяжелее всех, ведь он боролся за жизнь друга и не зря — операция прошла успешно. — Молодец, люблю тебя, мой храбрец, — шепчет Мин своему омеге, тот лишь незаметно благодарит за поддержку. — Я к нему, — серьезно заявляет омега. — Постой, — его удерживает за локоть Чимин, — К нему нельзя. Он слаб и… — К черту все, Чим, я к нему. Мне просто необходимо увидеть, обнять его, вдохнуть запах. Да я же умру сейчас, если не сделаю этого, — умоляет омега, и, плюнув на все, Чимин одобрительно кивает, приговаривая "Будь осторожен" и тот в согласии двигает головой, пулей влетая в кабинет. Ким решил посидеть рядом с Чоном, чтобы не тревожить того. Палата встречает омегу холодом и неприятными запахами медикаментов. В воздухе стоит металлический запах крови, а эти белые стены давят на мозг, заставляя омегу морщиться. Он медленно делает шаг вперед, сжимая кулаки, ногтями слегка царапая кожу на внутренней стороне ладони. Он приближается к Гуку, что лежит, словно безмолвная кукла: лицо бледное и измотанное, царапины над бровью на скуле и на костяшках. Омега нежно берет руку альфы, целуя поцелуями-бабочками царапины на руках, вдыхая запах. — Прости меня, Гук, умоляю, прости. Ты не смеешь уходить. Я ведь твой муж. Я имею право на твою жизнь. Ты не уйдешь. Умоляю, Гук. В эту ночь он спит, сидя рядом с альфой, держа крепко его руку в своей. Тот продолжал шептать свой монолог альфе, надеясь, что даже в таком состоянии тот слышит его. На утро офицеры приходят навестить пациента. Конечно, не без помощи и одобрения Чимина. Долго же им пришлось выпросить визит. Не обошлось без возмущений Хосока, о том, что Тэхену разрешили посещение аж вчера, а им — нет. Однако в игру вошел Мин Юнги, и вот они все отправляются в палату Гука, который, кстати, еще не пришел в себя. Парни вваливаются в палату один за другим, но стоило им увидеть Тэхена, сидящего на полу и крепко державшего в руке руку альфы, их энтузиазм равняется с отметкой ноль. Чимин не выдерживает, вспоминая день происшествия, и выходит из палаты, за ним же идет его альфа.— Часами ранее —
— Чимин, — заходит взволновано в санчасть альфа. — Что такое, Гук? Тебе плохо? — Чимин, послушай, у нас ЧП, диверсия, — Чимин резко встает с места и хмурит брови, — Не паникуй. Просто... Чимин, прошу, позаботься о Тэхене. Он… Он боится темноты и одиночества. Не знаю, вернемся ли мы до утра. Прошу не как врача или друга, прошу как омегу. Поспи рядом с ним. Не выключай ночник. Приготовь ему горячий шоколад, если будет нервничать, это его успокоит, — омега лишь кивает, — Он часто вертится во сне и одеяло спадает, будь внимателен, — омега уже пускает слезу, — Позаботься о нем.— Через некоторое время —
Чимин рыдает беззвучно, сползая вниз, но его перехватывает Мин, вжимает в себя, целуя макушку. — Все, все, тише, не плачь. Он сильный, с ним ничего не случится, — альфа и сам готов расплакаться. — Я о Тэхене позаботился, Мин,- шепчет, задыхаясь, омега, — почему он о себе не позаботился?! — уже в голос рыдает Чимин.***
Всю ночь омега провел у койки альфы, глотая свои горькие слезы и шепча слова любви и сожаления. — И как он? — интересуется только что вошедший в палату Джин. Старший омега смотрит испугано на лицо Тэхена. Тот заметно похудел, глаза красные от слез, мешки из-за недосыпа и слегка опухшее лицо. — Я не знаю, — снова плачет Тэхен. — Джин, отведи его в ванную, пусть проветрится, говорит Джун, что шел следом за мужем и тоже пугается от вида омеги. — Нет-нет, я буду рядом с ним. — Тэхен, мы тоже здесь, мы будем рядом, — уверяет Хосок. Нехотя Тэхен уходит, а парни присаживаются рядом с Гуком, тяжело вздохнув. Через некоторое время, когда альфы между собой тихо обсуждали, в чем же была их вина, когда же они совершили ошибку, где напортачили и не прикрыли друга. Чонгук с трудом, но приоткрывает глаза, шипя от боли в плече. Неприятный привкус на языке и белый яркий свет приводят его чувства, а в голове всё крутится момент ранения. Тот с трудом разглядывает палату и видит всех, кроме того, кого хотел бы. Немножко, наверное, обидно. Он бы хотел увидеть его лицо первым. Но они, кажется, никто друг другу. Хотя для альфы Тэхен уже весь мир. — Ну ты и сука, — цедит Хо, — ноги бы твои поломать, падла, — плачет тот, — нас испугал, — кричит Хосок — Гук, как ты себя чувствуешь? — начинает Джун. — Я в порядке, — сглатывая ком в горле, хрипит альфа. — Чон, не пугай так, я в штаны наложил, когда ты упал, — крестится Юн. — А ну отошли от него, — входит ревевший ранее Чимин с красным носом. — О, мой Дед Мороз пришел, — прокашливается Юн. — Боже, не время для флирта, — смеется Джун. — Ты что такое говоришь? Для флирта я был рожден. — Да? Я думал для того, чтобы Чимина еба-.. то есть доводить до Гонконга, — нервно выговаривает Хосок, получая злобный взгляд Чимина. — Гук? — в палату вбегает Тэхен, а за ним и Джин. Омега чуть ли не визжит, бросается к альфе, не может удержать ни слез, ни улыбку. Так и хочется обнять, вдыхать его запах и прокричать о своей любви. — О, Джин, ты тоже здесь? Сказать, что все в шоке ничего не сказать, а омега хоть и почувствовал укол в районе сердца, но все равно он счастлив, ведь Гук рядом — он не уйдет, сам омега не отпустит больше. Никогда. — Конечно, я здесь, мелочь. Ты нас испугал. Мы глаз не сомкнули. Я так рад, что ты жив, — подходит и нежно обнимает альфу. — Гук, как ты себя чувствуешь? — говорит Тэхён, осторожно присаживаясь у подножья кровати. — Хорошо, — даже не смотрит на того. — Ничего точно не болит? Может, кушать хочешь? — Я побыть один хочу, если не трудно? Можно я посплю? Парни неловко переглядываются между собой, но кивают. — О да, конечно, все вон из палаты, — командует Чимин. — Есть, мой генерал, — посылает воздушный поцелуй омеге Юн. — Вон, я сказал, — злится Чим. — Отдыхай, Гук, — и прощается Намджун. — Поправляйся, приятель, — улыбается Мин. — Я снова зайду, — салютует Хосок, а Джин снова обнимает и уходит, желая скорейшего здоровья. — Тэхен, — омега чувствует, как дрожат пальцы от голоса альфы. Как же он скучал по своему имени из уст альфы, — если не трудно, я хочу побыть один. — Но... Гук? — Давай не сейчас. Я хочу поспать, — холодно говорит альфа. — Ладно, — Ким еле сдерживает себя. Но стоит лишь выйти из палаты, он захлебывается своими слезами. Однако не только он кто-то за стеной тоже страдает. — Если бы это была твоя любовь, а не чувство вины, — кусает до крови губу, капитан.***