***
Гук, выходя из ванной, подходит к зеркалу, попутно нанося крем после бритья, но взгляд цепляется за Тэхена. Тот с трудом застегивает пуговицу на белой сорочке, под которой отчетливо видны острые ключицы и музыкальные пальцы, которые цепляются за пуговицы, а хотелось бы что бы за альфьи плечи. От своих мыслей альфа гулко сглатывает и поворачивает к Тэхену. — Выйди из комнаты, — резко говорит альфа, сам пугаясь своего тона. — Извини? — хмурится омега. — Я сказал, выйди, — закрывает глаза альфа, пытаясь дышать ровно. — Это и моя комната, — возражает тот, чувствуя укол в сердце. Ким пугается, что Гук снова будет вести себя грубо и холодно. — И я весь твой, — бубнит капитан. — Что? — Ничего, просто выходи. — Гук, почему? — Тэхен-а, принцесса, послушай, если мы не хотим опоздать на праздник — выходи. — Но почему?! — недоумевает омега, сдерживаясь, чтобы не улыбнуться от милого прозвища. — Тэхён, ты стоишь в облегающей одежде да и еще из-за того, что ты тянулся, твой животик был виден. Если не хочешь, чтобы сейчас я стер границы дозволенного, прошу тебя выйти. Тэхен стесняется, тушуется, выпавшие пряди за ухо заправляет и с покрасневшими щеками подходит все ближе и ближе, садится перед ним на кровати, долго разглядывая. А спустя какое-то время берет крем после бритья, что был в руке у альфы и нежно наносит на лицо, не отрывая взгляда и томно дыша. По спине капитана бежит холодок, и тот блаженно закрывает глаза, втягивая в себя запах омеги. Тэхен же разводит колени, после чего Гук поудобнее устраивается между ними. Капитан не сдерживается и поглаживает бедра Тэхена пальцами, на что тот лишь облизывается и дразнит все больше. Однако в этот момент начинает звенеть телефон Чонгука. Альфа лишь опирается на кровать, склонив голову и заставляя себя не вспыхнуть со зла. Тэхен же еле сдерживается, чтобы не засмеяться с альфьей недовольности, но прыскает в кулак, а потом начинает заливисто смеяться. Альфа хоть и зол, однако перед таким милым Тэхеном он безоружен. Гук нежно берет лицо омеги, целует того в лоб, вдыхая в себя его запах. — Джин, мы едем, — отвечает он старшему и сбрасывает трубку, все еще держа в объятиях омегу. — Ну и почему именно сейчас он должен был позвонить? — цедит сквозь зубы и гневно собирается, — Мы не закончили, — подходя слишком близко к Тэхену, шепчет Гук А Тэхен молчит. Его покрасневшие уши и смущенная улыбка сами за себя говорят. Гуку не терпится окончания церемонии. Дело даже не в том, что будет банкет, даже не в том, что у них отпуск начинается скоро, совсем нет. Он ждет момента, чтобы снова держать в объятиях Тэхена.***
Банкет проходит, как всегда, слишком шумно и весело. У всех на уме двухмесячный отпуск. Кто-то соскучился по семье, кто-то по гражданской жизни, кто-то по друзьям. А один единственный альфа глазами пожирает Тэхена, что весь вечер вьется рядом, касается нежно пальцами, укладывает голову на плечо, незаметно ото всех целует за ушком и тут же смущенно прячет лицо в изгибе шеи альфы. Возможно, Тэхен и не понимает, но он заводит альфу сильнее и сильнее. — Хочу домой, — устало шепчет омега, и альфа, целуя его в макушку, направляется вместе с Кимом к выходу. По дороге домой они почти молчат, лишь кратко смотрят в глаза друг другу. Гук нежно поглаживает пальчики на руках Тэхена, а тот лишь тепло улыбается. Ступеньки кажутся бесконечными. Сердца бьются сильнее. В ушах у омеги будто вода, и он не понимает, как они добираются до дома, но само собой получаются у него следующие слова… — Сделай меня своим, — тихо шепчет Тэхен, смотря прямо в глаза Чонгука, хоть и готов просочиться сквозь землю от стыда. Лицо того осталось весьма невозмутимым, но о его смущении говорили слегка покрасневшие уши и расфокусированный взгляд светлых глаз. Хорошо, что в комнате темно и его красный лик не будет виден альфе. Чонгук остался доволен такой выходкой, поэтому улыбка с его губ не исчезала. Капитан уверен, Тэхен красный, словно мак, но не смеет даже снова спросить, он и так чувствует. Омега готов, и кто такой Чонгук, чтобы отказывать ему. Что тут скрывать — он сам этого долго ждал. Нет, не только такую близость, но и того, чтобы быть принятым Тэхеном. Вместо ответа капитан горячо и жадно припал к его улыбающимся устам. Колени Тэхена стали ватными, и от избытка чувств он пошатнулся на месте, однако цепкие и сильные руки капитана не дали ему упасть, легко подхватив. Тэхен, устроившись в руках капитана, смотрел в смоляные глаза, которые дурманили его своим цветом, вдыхал исходящий от мужчины аромат и чувствовал, как сердце начинает биться быстрее, а кровь резче движется по телу, бросая его в жар. — Люблю тебя, — тонкие пальцы коснулись острого подбородка, очертив линию нижней челюсти, шепча прямо в губы и оставляя поцелуй-бабочку чуть ниже скулы. — Я сильнее, — тихо прошептал омега, просто дурея от близости и целуя альфу в губы, отчего тот заливается счастливым смехом, крепче обнимая омегу в своих руках. Тэхен же замолкает и смотрит на до боли желанные губы капитана, вытягивается чуть вперёд, касается его лица руками и нежно целует, чувственно и медленно. Альфа больше не смеется, он отвечает, совсем не желая отказывать омеге в поцелуе. Тэхен тянет его за собой, вытягивается, лишь бы не лишать его ласк. Чонгук покорно следует за Тэхеном, ощущая дрожь, что прокатывается по спине Кима. Омега притягивает его ближе к себе, оплетая его шею руками, углубляет поцелуй, потому что иначе нельзя. Тэхен касается спиной прохладной простыни и тянет капитана за собой. Тот чувствует омегу под своим телом и понимает, что это та самая точка невозврата. Ким чуть отстраняется от альфьих губ и поднимает карие глаза. — Гук... — тихо и возбужденно тянет Тэ. Омега уверен, что с ума сойдёт от этих чувств. Хочется всегда чувствовать его рядом, всегда, и быть лишь с ним одним, произнося лишь одно имя и любить лишь его, своего нежного, милого, умного и горячего капитана. Альфа нежно целует ручку омеги, вставая с постели. Тэхен глаз не может оторвать. Он следит за каждым уверенным движением капитана, и по коже проходит приятный холодок при мысли о их близости. Левой рукой капитан начал ласкать шею омеги, плечи, грудь, слегка прихватывая подушечками пальцев чувствительные соски, что затвердели от первых же прикосновений. Затем он кончиком языка медленно обвёл тёмные ареолы и легонько прикусил правый сосок. Тэхен вздрогнул, крепко сжимая пальцами его плечи и ещё теснее прижимаясь к нему животом и бёдрами. Он был возбуждён, и уже совсем не стеснялся своего возбуждения. Чонгук слегка испугался что-то сделать не так: испугать омегу, причинить ему ненарочно боль... Его сдержанная страсть, прорвавшись, была способна и не на такое. Но плавные линии обнажённого тела Тэхена сами подсказали ему, как надо действовать — неторопливо и мягко. Даже странно, что долгие ожидания как-то внезапно закончились и всё, о чем он мечтал, оказалось рядом — только руку протяни. И возьми… Альфа встает с места, поцеловав в губы ещё раз, идет легкой походкой и тянется к тумбочке, берёт с неё тюбик, похожий на крем. Или, может, не крем. Омега ничего не видит в темноте, лишь завороженно следит за силуэтом альфы. Их глаза снова встречаются, и омега смотрит в очи напротив, не замечая там похоти, только много любви и нежность, а также необузданное желание быть рядом с омегой, трогать, изучать, целовать и любить. Чонгук выдавливает небольшое количество хлюпающей субстанции на пальцы, разогревая и подходя к краю кровати. Он помогает омеге лечь обратно, снова целуя нежно в губы, получая ответный поцелуй. Альфа усмехается в мягкие уста и начинает "терзать" язык омеги, тем самым заставляя того думать и сосредоточиться только на поцелуе, а не на том, как тот проводит по упругой розовой дырочке омеги. Тэхен ежится, сводя ножки, испуганно смотрит на альфу, распуская свои взбушевавшиеся феромоны. Хотя и без этого альфа научился читать эмоции омеги. Его глаза — его зеркало. В них отражается все, что думает и чувствует Ким. Тэхён боится, у него руки потеют, а глаза бегают по комнате. Он не знает, как себя вести, куда деть руки, куда смотреть. Ему стыдно, вот так быть открытым перед кем-то. Да, Чонгука он любит, но он не опытен и от этого чувство стыда и страха зашкаливает. Альфа все это замечает, и начинает успокаивающе целовать руки и горячие щеки омеги. Капитан смотрит на того, ласкового проводя по бедру омежки. Чонгук целует внутреннюю часть бедра, кивая Тэхену, и тот послушно раздвигает ножки, отводя взгляд. — Не бойся. Я никогда не сделаю тебе больно. — Я знаю, просто… — Просто тебе страшно и это нормально, понятно почему. Но я буду максимально нежен и осторожен, — омега лишь кивает на слова альфы, постепенно успокаиваясь. Альфа на грани. Ему так и хочется припасть к губам омеги, входить в него и любить, но он не маленький: знает, что входить в девственную узость на сухую — болезненно, вот и на мгновение тянет момент. Он бы никогда так не поступил, Тэхен слишком хрупок, нежен и невинен. Его нужно лелеять и любить нежно-нежно. Капитан растягивает омежку нежно, безо всяких резких телодвижений. Тэхен почти не чувствует неприятных ощущений. И когда Чонгук видит, что его омега уже готов, он входит нежно и осторожно, целуя прямо губы, будто извиняясь, что может сделать больно. Нежные и лёгкие толчки... Чонгук медленно и терпеливо проникал в растянутое и разгорячённое, но никем ещё не тронутое тело. И толчки продолжаются. Последнее движение дрожащими бедрами, позволившее Чону войти до конца, получилось внезапно сильным и резким, отозвавшимся вспышкой боли в глубине тела, от которой Тэхен коротко вскрикнул. Его глаза умоляюще распахнулись. Он был таким беззащитным, доверчиво раскрывшийся под капитаном. — Знаешь, а чувствовать, как ты переполняешь меня, пожалуй, даже приятно… — Будет ещё лучше, — пообещал Чонгук, ласково поглаживая ладонями внутреннюю сторону его широко разведённых бёдер. Кожа омеги в этих местах была удивительно гладкой, такой нежной, что к ней хотелось прикасаться ещё и ещё. Он медленно и плавно изменил свою позу, тесно прижавшись грудью к спине омеги и убедившись, что тому удобно лежать, начал вновь неторопливо двигаться. Внутри омежьего тела было горячо, немного скользко и уже не так тесно, как в самом начале. Тело омеги ответило ему, безошибочно поймав ритм. Постепенно дыхание Тэхена участилось, а в глазах появился призывный блеск. Мелкие толчки стали чаще и резче, а Тэхен ощущал их почти как вибрацию, вызывающую волны жара в глубине тела. Глубокие — делались сильнее и глубже. И от каждого произведенного движения нарастало их взаимное наслаждение. Кончают они вместе, стараясь привести дыхание в норму, но чуть изменившийся голос омеги заставляет альфу буквально задохнуться. — Гук, можно мне?... — Я разрешаю тебе все, — улыбается альфа. Омега внутренне ликует, меняя позицию и толкая того в грудь. Тот подминает Гука под себя, восседая на нем сверху. Капитан же в шоке, он не успевает понять, что произошло, как чувствует, что ноги омеги широко раздвинуты, и тот с жадностью трется промежностью о его член. Тэхен решительно опустился, усевшись между чуть разведённых в стороны бёдер альфы. Затем перекинул свои длинные, чуть согнутые в коленях ноги через его левое бедро. Так уверенно и неторопливо, как будто делал это уже сотню раз. Капитан немедленно подобрал скрещённые в лодыжках ноги под себя, притягивая омегу ещё ближе. Такого Тэхена хочется лишь трогать, ласкать, поглаживать, скользя ладонями по обнажённому телу, и не останавливаться, обнимая его за шею обеими руками, поглаживая раскрытыми ладонями напряженные плечи, прижимаясь взволнованно грудью к его груди, и ощушать учащенное сердцебиение. Так близко и так хорошо. И самую чуточку стыдно: Тэхен почувствовал, как его уши медленно наливаются алым пламенем. — Иди ко мне, — кивнул альфа и Тэ прижался к нему, положив голову на грудь, что то и дело поднималась и опускалась. Тэ прижимается к нему щекой, вслушиваясь в биение сердца капитана. — Ты же никуда не уйдешь? — Тэ слезно смотрит на альфу, а тот, как всегда, нежно улыбается. Тэ сейчас похож на милого мальчишку, признавшегося в любви, к тому, к кому давно тянуло. Будто он сейчас испарится или в одночасье исчезнет, оставив его одного. — Только после смерти, хотя даже она нас не разлучит, — целует Тэхена в макушку, а тот со счастливой улыбкой, кладет голову обратно, эфемерно целует грудь альфы и засыпает, а Чонгук еще долго не может уснуть, перебирая нежно волосы омежки и радуясь своему счастью, что мирно спит у него под боком. — Я тебе сегодня говорил? — спрашивает альфа, осторожно заводя за ухо локоны омеги, — Я тебя очень сильно люблю, — целует омегу в лоб и только потом через некоторое время засыпает.***
Тэхен просыпается первым, поэтому продолжает нежиться в объятьях своего альфы. Тот крепко прижал омегу к своей груди. Тэхен еле поворачивается, смотря в лицо альфы. Ведет пальчиками по груди, иногда нежно и невесомо прикасается губами к ней. Ведет пальцами по очертаниям лица, трогает губы, целует плечо. — Так нравлюсь? — осипшим ото сна голосом игриво спрашивает альфа. — Нравишься, — согласно хмыкает омега, снова целуя плечо альфы. — А я люблю тебя, — выдает альфа и резко подминает под себя омегу, сразу же впиваясь в его губы. Исследуя там все от и до. Поцелуй напористый и страстный, будто за ними гонятся, а это их последняя встреча. Альфа руками блуждает по телу омеги, прикусывая нижнюю губу. — Айщ, больно! Альфа как бы зализывает укус, извиняясь, и снова целует, ладонями блуждая по бедрам Тэхена и сминая внутреннюю их часть. Омега же томно стонет в поцелуй, что безусловно нравится Чону. Он поцелуями спускается к подбородку, кусает и зализывает. Непрекращающимися поцелуями опускается к животу и снова поднимается к губам. Омега же вплетает свои пальцы в волосы Чонгука и говорит: — Опаздываешь, — почти стонет Ким, но сам не отпускает. Альфа же даже не думает прекращать, он все тянется к губам и к острым ключицам, на которых остались следы вчерашней ночи. — Я не спешу, но думаю, нам надо принять душ. — Не вместе, — резко выдает альфа. — Ты серьезно? — приподнимает бровь омега. Он точно расслышал?Сам капитан сказал это? — Вполне, — кивает для пущей уверенности, — Иди, — указывает рукой на ванную комнату. — Ты просто так отпустишь? — в шоке омега. — Да, иди. — Ну, ладно...***
— Чонгук, я... — выходит из ванной омега, а в комнате все шторы плотно закрыты, темно, но свечи атмосферно освещают пространство. Посередине стоит маленький столик на нем ваза с красные розами, шампанское, два бокала и фрукты. И альфа… На одном колене, с синей бархатной приоткрытой коробочкой в руках. А кольцо внутри такое изящное утонченное, с их выгравированными инициалами. Все то, о чем когда-то говорил Тэхен на вопрос Гука об идеальном предложении. — Это… — Я не буду говорить пафосных речей да и не умею. Я не герой из фильмов и не писатель — красивых слов не знаю. Я буду говорить о том, что есть здесь, — показывает в область, где бьется сердце, — и о том, что творится внутри, когда ты рядом, когда ты улыбаешься, когда касаешься меня. Ким стеклянными глазами смотрит на возлюбленного, едва не забывая, как дышать. В комнате на несколько секунд повисает молчание, которое снова прерывает Чонгук. — Тэхён, — смотрит в глаза, — Я так много хочу сказать, — он сглатывает вязкую слюну, продолжая, — открыть тебе сердце и рассказать о том, о чем столько раз говорил сам своему сердцу, — Знаешь? — тянется за рукой омеги, сжимая в своей ладони, — Есть что-то волшебное в твоих глазах. Они вызвали волнение и бурю в моем сердце. Посмотрев в них, я потерял себя. Лишь взглянув на них, у меня появилось желание утонуть в них. Когда ты появился, моя жизнь стала полной, приобрела новый и такой необходимый для полного счастья смысл, — хрипло посмеивается альфа, — Ты заставляешь меня хотеть быть лучшим, хотеть быть более сильным и достойным тебя, — он целует руку омеги, — Вот, — тянет чужую ладонь к своей груди, — это тело, эта душа, и это сердце, — прижимает свою руку к руке омеги, — принадлежат тебе. Омега не сдерживает свои слезы, улыбаясь дрожащими губами. — Наверное, — усмехается Гук, — нет такого языка, на котором я мог бы объяснить, что на самом деле я чувствую к тебе. Знаешь, Тэхен, — Чон роняет слезу, чем делает больнее омеге, ведь такого Чонгука он никогда не видел, — Завтра, когда мы уедем, я должен буду тебя отпустить, если ты не захочешь быть со мной. Я понимаю, ты молодой и красивый омега. Ты захочешь быть со своими сверстниками, а не мотаться со мной по границам. Но, — тянет альфа, — я никогда не был эгоистом, однако на этот раз я, как эгоист, не хочу тебя отпускать. Я не смогу. Без тебя я уже не смогу. Омега лишь затыкает альфу рукой. Он рукой зажимает ему рот, роняя слезы на пол. — Ты много чего сказал, дай и мне выговориться... Теперь наши пути едины, куда бы ты не пошел, я пойду за тобой. Я буду рядом всегда... только умоляю... — сжимает руку альфы, целуя лоб, — никогда не оставляй меня. Никогда. Теперь ты мое все, Чонгук. Не оставляй меня. Будь моим всегда.Теперь мой мир — это твои объятия. Там, где ты, и есть мой дом, — целует альфьи щеки, — ты не только в сердце, ты уже глубоко во мне. Умоляю, Чонгук, не разбивай мое сердце, никогда не оставляй меня. Альфа сквозь свои слезы нежно сцеловывает слезы омеги шепча признания в любви. Они оба все еще на коленях перед друг другом и на полу, но все еще в теплых объятиях. Чонгук аккуратно поднимает омегу на руки, снова доказывая свою любовь и свою чуткость по отношению к своему омеге, а кольцо? Оно светит на тонком пальце Тэхена и греет душу альфы.***