Файлы памяти

      — Эй, ты! — голос был настолько низким, что давил, как инфразвук.       Дани попятилась. И ещё немного попятилась, подавляя в себе трусливое желание бежать. От них всё равно не убежишь, только спровоцируешь нападение.       Запрокинула голову. Мех был огромен. Пониже Мегатрона, но гораздо массивней. Он и лежащим-то производил сокрушительное впечатление, а стоя и вовсе подавлял.       — Я слушаю, — вежливо подтвердила Дани.       Но вместо продолжения диалога была грубо схвачена поперёк тела и вздёрнута вверх, на уровень плеча десептикона, так что едва не ткнулась головой в торчащую гусеницу. Это было довольно больно и так неожиданно, что она вскрикнула, прежде чем, как обычно, оцепенеть от испуга.       Последовало несколько мгновений тишины, когда они пялились друг на друга — Дани со страхом и недоумением, Брол… Ей показалось, что тоже с недоумением, хотя можно ли уверенно трактовать выражение странной нечеловеческой рожи?       Внизу раздалась какофония треска, лязга, звона и взрыкивания. Нокаут выглянул из мастерской, среагировав на её крик, и явно возмутился — никто не смел без разрешения трогать его новенький, ещё толком неопробованный инструмент. Изящный гонщик, разгневанно потрясающий пилами, выглядел несерьёзно перед огромным танком, но репутацию он нарабатывал тысячелетиями. Медика заслуженно опасались.       Наверное, где-то в потоке этой почти нечленораздельной на слух Дани речи прозвучало «отпусти», потому что сжимающие её пальцы разжались. Она успела задохнуться от ужаса падения, но механическая рука снова стиснулась, не дав ей толком упасть.       Нокаут протрещал ещё одну сердитую фразу, и танк наконец опустил её, снова выронив уже в полуметре от земли. Боль от удара, пришедшегося на правое бедро и локоть, прошла почти незамеченной на фоне всплеска адреналина и бешенного сердцебиения. Встать она даже не пыталась, бессмысленно глядя на потолок пещеры, мимо двух нависших над ней гигантов.       — У него гусеницы плохо заживают, — сообщил красный мастер после недолгого рычаще-лязгающего диалога. — Займись, я занят.       И снова скрылся в мастерской.       Дани тихонько взвыла от смеси боли, обиды и ненависти. Она прекрасно знала, чем он занят. Здешний связист наладил безлимитный доступ к человеческому интернету, и десептиконский медик зависал во всемирной сети. Сколько бы Нокаут ни выражал презрение к органикам, новыми интересными знаниями и развлечениями он не брезговал вне зависимости от источника.       Но приказ надо было выполнять. Слишком многое зависело от того, сможет ли она доказать свою ценность. Со второй попытки она смогла встать, опираясь о стену. Колени подгибались, руки тряслись, но по голове её вроде не били. Значит, можно работать.        — Ты не мог бы трансформироваться? — попросила она меха. — Лучше осматривать гусеницы в рабочем положении.       Лязг. Скрежет. Медленное, натужное перемещение блоков. Трансформироваться ему всё ещё сложно. С другой стороны, несколько дней назад он вообще не мог встать, и больше походил на груду металлолома, чем на живое существо или работающий механизм.       — Спасибо, — серьёзно сказала Дани. По крайней мере, ей не придётся работать, вися в воздухе, сейчас это радовало почти до слёз. Она осторожно подошла, провела ладонью по шероховатой броне танка.       Ощущения были… потрясающими. Наверное, что-то подобное чувствует человек, рискнувший погладить тигра или, скорее, носорога. Огромное живое существо. Агрессивное, смертельно опасное, завораживающе красивое. Способное убить человека одним движением, но пока терпеливо позволяющее к себе прикасаться. Дани боялась его — и не могла не восхищаться.       Она наклонилась, рассматривая гусеничную ленту. Выглядела та неважно, погнутые элементы траков были заметны невооружённым взглядом. Всё верно, это Дани тоже успела уяснить — повреждения, которые могут восстановиться самостоятельно, Нокаут игнорировал. Как долго они будут восстанавливаться, и насколько неприятно для пациента, его не волновало.       Интересно, как должно было восстанавливаться естественным путём то, что для её глаз и чутья выглядело литым металлом? Позже она постарается узнать. А пока приходилось пользоваться самыми примитивными методами.       — Потерпи, я принесу инструменты.       Инструменты, которые для Нокаута проходили по категории микрохирургии, для неё были слишком тяжёлыми и совершенно неподходящими для человеческой руки. Но других не было.       — Знаешь, я никогда раньше не ремонтировала танки, — честно сообщила она. — Я больше по мелкой электронике. Но обещаю, что разберусь и сделаю всё как надо. И постараюсь, чтобы тебе не было больно.       У Дани всегда была привычка разговаривать с техникой в процессе работы. Безадресный трёп помогал настроиться на нужный лад. Вот только раньше объекты ремонта не могли её слышать и понимать. Кстати, а он слышит? Дани сосредоточилась. Слуховые рецепторы танка были активны, но это ещё не означало, что он обращает внимание на болтовню мелкого существа.       — Интересно, можно ли снять ленту? — озвучила она свои сомнения. — И насколько сложно будет натянуть её обратно? Каждый трак лучше править по отдельности, но я постараюсь справиться, как есть…       Гусеничная лента с коротким звоном отстегнулась и вытянулась на полу. Дани вздрогнула от неожиданности, но на этот раз быстро взяла себя в руки.       — Спасибо, — ещё раз сказала она. После пережитого несколько минут назад то, что это существо её слушает, понимает и выполняет просьбы, вызывало почти эйфорию.       — Знаешь, если тебе от меня что-то нужно, просто скажи, — она села на пол и взялась за первый трак. — Ты ведь можешь говорить по-нашему. Я обязательно сделаю всё, что нужно. Или объясню, почему не могу. И какие есть варианты. Сам видишь, люди маленькие и хрупкие по сравнению с вами. Если меня часто хватать, и тем более ронять, я очень быстро сломаюсь. Нам же это не надо, правда? Если я сломаюсь, то не смогу чинить вас. Поэтому со мной лучше обращаться аккуратно. Хорошо?       Дани гнула неподатливый металл, забивала расшатавшиеся пальцы в ушки траков и монотонно разъясняла пределы своих возможностей, как ремонтника и как живого существа ограниченной прочности.       Если уж ей придётся существовать здесь в качестве медицинского прибора, пусть хотя бы учитывают инструкцию по безопасному (для неё) применению.