Лисьи уши, вороньи перья

      Выход на Диагон-аллею был… фееричен.       Пришлось битый час уламывать сидха нацепить кафф на ухо — даже после демонстрации, что он сам носит такое, чтобы не отсвечивать, атаман отказывался «строить из себя bloede d'hoine».       — Кому надо, видят и так. А кому не надо, тем и не показываем. Поверь, тебе будет интересно. Те же гоблины весьма интересный народ       Уломав наконец сидха, согласившегося, как подозревал Страж, чисто из любопытства, и собравшись сам, он вывел ушастого к границе антиаппарационной зоны.       — Надеюсь, у тебя крепкий желудок.       После чего ухватил покрепче сидха за локоть и аппарировал на Диагон-аллею.       Желудок у эльфа оказался крепким. Он лишь слегка сбледнул, но смотрел дерзко — дескать, и что?       — Ты когда-нибудь перемещался порталами? — почти весело спросил Иорвет. — Вот где ужас.       — Да, приходилось. Пойдем, сначала оформим тебе сейф, заодно пообщаешься с одной занимательной расой.       По пути сидх, видимо, решил поупражняться в остроумии. Иного объяснения вдруг посыпавшимся ехидным замечаниям на тему «да даже пьяный краснолюд выстроит лучше, как эти дома вообще не развалились? Foile d'hoine», Северус не находил. К тому моменту, как они подошли к банку, у него начал дёргаться глаз, а мысли сами собой текли в сторону исследовательского интереса на тему применения непростительных заклятий к неизученным народам.       Банк Гринготтс внушал уважение — белоснежное монументальное здание с колоннами, на входе перед которым висела плита с золотыми буквами, складывающимся в рифмованные строки:

«Входи, незнакомец, но не забудь Что у жадности грешная суть: Кто не любит работать, но любит брать Дорого платит - и это надо знать: Если пришел за чужим ты сюда — Отсюда тебе не уйти никогда!»

      А еще на входе стоял стражник, и в прорезях тяжелого шлема красноватыми огоньками поблескивали глазки. Метр презрения и хитрости.       Северус с каменным лицом поднялся по ступеням и вошел в холл. Подойдя к стойке, он продемонстрировал вытащенное из кармана кольцо Лорда и, чуть наклонив голову, уронил:       — Да течет ваше золото рекой, а ваши враги захлебнутся своей кровью.       — Приветствую вас, Лорд Принц… да окрасится ваше золото кровью ваших врагов… Чем могу быть полезен?       Как всегда вежливы, можно даже забыть на секунду, что они всей душой ненавидят людей. Интересно, если он пошутит над Иорветом на эту тему, тот его зарежет или застрелит?       — Мне нужен мой поверенный, Костелом. И еще мне нужен кто-то, кто станет поверенным моего подопечного. Найдется такой?       - Найдется, конечно, найдется, — гоблин предвкушающе ощерился. — Сейчас.       Гоблины одним своим видом внушали уважение — жутко воинственная раса, не брезговавшая людоедством и каннибализмом, они цепко держали в руках все финансовые потоки. Низкорослые, зеленокожие, с острыми ушами и острыми зубами, хитрые, как черти, и руководствующиеся девизом «можешь наебать — наеби», гоблины были теми, кто управлял всеми деньгами Магического Альбиона.       Стоявший рядом сидх с интересом осматривался, но молчал.       Наконец явились два гоблина — как и вся раса, страшноватенькие. Его поверенный склонился в поклоне и дернул более младшего.       — Приветствую вас, Лорд Принц.       — Костелом, как обстоят дела с моими финансами?       — Все благополучно. Желаете отчет?       — Желаю. Пришлёте с совой. А это…       Снейп повёл бровью и вопросительно кивнул на младшего гоблина.       - Это Острозуб, — представил их Костелом. — Он будет достойным поверенным вашему спутнику.       — Поверю. Мы хотим открыть стандартный сейф для финансовых поступлений.       Гоблины разочарованно скривились - стандартный сейф обслуживался практически бесплатно, а значит, не приносил прибыли.       — Как пожелаете. Следуйте за мной.       Гоблины развернулись и шустро для своего роста засеменили вперед. Мужчины двинулись следом.       Путь окончился в кабинете, им тут же принесли кофе и сладости, пока Костелом приволок документы для открытия нового сейфа.       Спустя два часа ругани на гобледуке, гэльском, ирландском и эльфийском, документ был подписан. Страж даже зауважал ушастого: тот торговался не хуже гоблинов, азартно спорил, но не отступал от своего ни на шаг. Даже гоблины вроде впечатлились. Хотя по ним ничего точно не скажешь.       Северус тут же с барской руки перевел безвозвратно в сейф эльфа пять тысяч галеонов, попутно сняв еще полтысячи на текущие расходы, и, провожаемые поклонами гоблинов, они покинули банк.       На улице Северус со свистом втянул воздух сквозь зубы, испытывая лютое желание закурить или выпить, и прикрыл глаза. Иорвет рядом понимающе выругался.       — Заразы.       — Согласен.       — Так, пошли. У нас еще одно развлекалово — Олливандер. Палочку будем подбирать.       Снейп гадостно ухмыльнулся — Олливандер тоже производил незабываемое впечатление.       Прогулка до лавки продавца палочек была короткой, сама лавка не впечатляла — небольшая, стекло мутное, товара в витрине нет. Давно позолоченная и облетевшая вывеска с фамилией мастера, единственная палочка напоказ… Когда ему исполнилось одиннадцать, это место вызывало больше восхищения, но сейчас с ним не ассоциировалось ничего, кроме светлой грусти по ушедшим временам.       Над дверью звякнул колокольчик, когда они вошли в чуть пахнущий пылью полумрак лавки. Тихо, звуки улицы словно отсекались. Сам мастер возник будто из ниоткуда, заставив их чуть вздрогнуть. Северус заметил, что Иорвет инстинктивно потянулся рукой за спину, но тут же себя оборвал и досадливо поморщился.       — Добрый день, добрый день… Лорд Принц, какая приятная встреча. Что-то не так с вашей палочкой?       — Все с ней нормально, — буркнул он, надеясь, что Олливандер не разведёт сейчас длинный монолог про волшебные палочки. — Но вот моему спутнику нужно приобрести ее. Прежнюю он утратил.       - Да, случается и такое… Что ж, из чего изготовлена была ваша прошлая палочка?       Снейп напрягся, но Иорвет лишь пожал плечами и пристально посмотрел на Олливандера.       — Это было давно, я не помню.       — Это будет интересно, да, интересно! Пойдемте-ка сюда.       Впервые на памяти Северуса Олливандер приглашал кого-то в святая святых своего магазинчика — в задние комнаты.       Но это действительно становилось интересным.       Мастер привел их в небольшую уютную гостиную и словно растаял в воздухе, чтобы явиться снова с несколькими коробочками серебристого цвета. Разложив их на столике, сделал приглашающий жест рукой:       — Tha mi a ’guidhe. Tha fios agam nach fheum thu seo, ach bhiodh e inntinneach. Thàinig mic moiteil na Ròimhe gu na h-Eileanan Tin, thog iad ballachan dìon, ach chun an latha an-diugh, tha claisean daraich naomh beò… Chaidh an fhuil aca a sgaoileadh am measg an fheadhainn againn, thuit an Ròimh, ach chun an latha an-diugh tha feadhainn ann a mhol Cernunnos, Epona agus Morrigan. An fheadhainn a tha a ’cuimhneachadh mar a bha eagal agus eagal air a’ chinne daonna mu dhorchadas agus sgàil na coille…[1]       Старик — а старик ли? — чуть наклонил с достоинством седую голову, махнув перед лицом рукой, и на гостей посмотрели светлые и трехцветные глаза древнего нелюдя, тонкие губы слишком широкого для человека рта раздвинулись в улыбке, показывая острые как иглы зубы. Северус про себя ругнулся — это диво ведь и ему палочку подбирало. И как он не видел, что это, прости Магия, не человек вовсе? Вот, глэмор на себе носит, зараза.       Олливандер вернул себе привычный облик, а сидх принялся копаться в предложенном. Он осторожно открывал коробочки, брал палочку, замирал на секунду и, покачав головой, клал её обратно.       — Вы кто?       — Не все ли равно тебе, потомок Рима? Дитя смешанной крови, какую сторону ты выберешь в грядущей Битве Света и Тьмы? Не принятый до конца ни у одних, сам себя убивающий… Но ты привел под мой кров дитя Гор и потому я отпущу тебя без обид.       Северус только катнул желваками по щекам — разговаривать с Дивным народцем всегда было сложно. Прямо сроду не скажут. Дитя Гор… Иорвет?       Сидх наконец определился, Олливандер вручил ему еще ножны на руку — и плату взял только за палочку. Снейп буквально выволок ушастого на улицу, не дожидаясь лекции о видах сердцевин и характере владельца, чтобы вздохнуть свежим воздухом без пыли и отдохнуть от тягучей энергии дивного.       Иорвет задумчиво разглядывал свою палочку. Длинная, прямая, но практически не обработанная, будто ветка, тёмного цвета, с вырезанными на ней рунами.       — Ты не поверишь, — сидх повертел в руках палочку. — Тут руны Hen Llinge. «Codi y brea — cwelle'en».       — Как переводится? — заинтересовался Снейп.       — Диалект незнакомый, — ответил Иорвет. — Не знаю.       «Блять. Я так скоро по-эльфьему ругаться начну!»       После Олливандеровой лавки ему требовалось немного успокоить нервы, и Снейп затащил подопечного в кафе Фортескью. А Иорвет не сопротивлялся. Он всё сжимал в руке палисандровую палочку с выгравированной надписью с языке Aen Elle. «Взяв оружие — убивай». [1]Прошу. Я знаю, что вам это и не нужно, но это было бы интересно. Гордые сыны Рима пришли на Оловянные острова, возвели защитные стены, но и по сей день живут священные дубравы… Их кровь растворилась среди нашей, Рим пал, но и по сей день живут те, кто возносил хвалу Кернунносу, Эпоне и Морриган. Те, кто помнит, как род людской боялся и страшился тьмы и сени леса…