Академия лицемерия

      Корделия оглядела учеников, сидящих за столами её кабинета. Она была в приподнятом и воодушевлённом настроении. Заметив, что Мэллори снова отсутствует на занятии, Фокс-Гуд приняла решение навестить её и обсудить пропуски. Удивление на лице директрисы вызвала особая прилежность Барбера старшего. Филипп старательно выводил конспект подрагивающими пальцами. Яков же, практически, не отрывал глаз от Верховной. — Ты не хочешь уделить внимание теории, Яков? — спросила наконец директриса, чувствуя на себе пристальный взгляд ученика.       Барбер младший покачал головой, прикрывая свою книгу. — Перед прорицанием необходимо очищение собственных мысленных каналов. Для этого можно прибегнуть к медитации или использовать заклинание французской ведьмы Равелье Роши — «Zéro pensée». — Фокс-Гуд широко раскрыла глаза, медленно приближаясь к заговорившему студенту. — Проток сознания располагается в затылочной части мозга. Само сознание распространено в его лобной доле. — некоторые из учеников остановились, кто-то даже отложил перья, слушая пересказ Якова. — Для успешного внедрения в памятный канал, необходимо проникнуть в канал сознания. Из него, силу стоит направить во внутренний трёхслойный участок мозга — гиппокамп. — Довольно, — кивнула Корделия, мягко улыбаясь. — Познаний тебе не занимать. Держу пари, тебе и заклятие Роши известно. — женщина скрестила руки на груди, в её глазах мелькнул азарт. — Je laisse aller mes pensées. Les pensées me lâchent. La tête est vide. Zéro pensées. — Произнёс Яков, приложив ладони к вискам, как и было указано в работах Равелье.       Фокс-Гуд легко хлопнула в ладоши, продолжая улыбаться. — Это потрясающе, Яков. — она взглянула на отвлёкшихся от работы студентов, с удивлением заметив, что Филипп не отрывал головы от книги, — надеюсь вы вдоволь вдохновились примером мистера Барбера младшего, и теперь сможете использовать свои знания на практике.       В кабинет вошла Кьюпл, привлекая всеобщее внимание. Её лицо оставалось привычно бледным. Губы ссохлись. Никто не мог вспомнить, чтобы Мэллори последнюю неделю появлялась в столовой, но, отчего-то, некоторым из одноклассников она показалась слегка округлившийся в формах. — Простите, я опоздала… — едва слышно произнесла Мэллори.       Директриса обернулась, взглянув на ученицу. Она была несколько обеспокоена её состоянием, но присутствие Кьюпл заставило Верховную выдохнуть с облегчением. — Присаживайся, Мэллори. Ты как раз успела к практической части.       Корделия жестом закрыла все книги, перед носами учеников. Таллис отозвалась грустным стоном, осознав, что не успела дочитать несколько абзацев. Филипп ударил кулаком по столу, подумав, что ему нужно было прочесть главу ещё пару раз. — Разбейтесь на пары, — скомандовала Фокс-Гуд, собирая книги.       Хоуп, привычным движением повернулась к Майклу, улыбнувшись ему. Лэнгдон метнулся глазами к Верховной, старательно скрывая незнакомое ему прежде чувство. — Госпожа Фокс-Гуд, — Корделия откликнулась на зов ученика. — Могу я быть в паре с Мэллори? — без исключения каждый в комнате уставился на Лэнгдона с неподдельным удивлением.        В особенности эту самую эмоцию было интересно наблюдать на лице Оддманда. Юноша сбросил «глупое», как ему казалось, выражение лица спустя секунду, но удивляться от этого не перестал. Глаза Хоуп были преисполнены какой-то сдавленной злости. Она посмотрела на усевшуюся Кьюпл, глядящую на директрису с безмолвной мольбой в уставших глазах. Заметив это, Андерсон поспешила вступить со своей репликой. — Да. Мы всегда выбираем тех, с кем контактируем. Думаю, для чистоты результатов нужно считывать тех, кто не общается друг с другом.       Лэнгдон посмотрел на Андерсон с благодарностью, но она больше не смотрела в его сторону. Корделия отозвалась кивком. Не став игнорировать взгляд Мэллори, Верховная указала ей на место рядом с Хоуп. — Вы девочки, насколько я знаю, не общались никогда. — усмехнулась женщина с какой-то невинной добротой в голосе.       Мэллори мысленно благодарила всех богов, что услышали её и позволили рассадке стать именно такой.       Все, кроме Майкла, смотрели на своих «напарников». Лэнгдон косился в сторону Мэллори и Хоуп, держащихся за руки. Оддманд устало уложил подбородок на кулак, ожидая внимания одноклассника.       Таллис улыбалась во все тридцать два, разглядывая хмурое лицо Филиппа. Он дёрнулся вперёд, желая её напугать. И ему это удалось. Дуги вздрогнула, после чего расхохоталась, прикрывая рот руками. Филипп поймал себя на едва уловимой улыбке.       Обнаружив себя напротив стены, Яков поднялся со стула и пошёл в сторону директрисы. Корделия обернулась, держа в руках массивные песочные часы. Она вопросительно посмотрела на Барбера младшего. — Позволите, Миссис Фокс-Гуд? — женщина не понимала о чём речь, однако, стоило ей осознать, что Яков единственный остался без пары, директриса взялась за часы чуть крепче.       Она мысленно подбирала слова, чтобы не ранить чувства Якова, в силы которого Корделия давно перестала верить. — Хочешь прочесть меня? — слегка улыбаясь спросила она. — Если позволите. — кивнул Барбер. — Я не думаю, что… — замялась Фокс-Гуд, после чего чуть не выронила часы. Яков подхватил их, помогая Верховной установить их на столе. — Напрасно, Госпожа директор, — отозвался колдун мягким баритоном, — вы не думаете о таланте Якова. Он вас ещё удивит.       Корделия посмотрела в сторону возникшего из неоткуда Хьюза. Брюнет стоял, скрестив ноги, опираясь плечом на дверной проём. Помедлив с полминуты, Корделия неуверенно кивнула.       Яков тут же взялся за её руку, концентрируясь на опустошении своей головы. Мысли не покидали юношу, и всё же, что-то начало вырисовываться в его голове. Яков сжал руку Верховной сильнее. Вены надулись на его лбу. — Я чувствую нечто пугающее. Это не человек… Вы боитесь чего-то, что ожидали очень давно… Это событие… Оно надвигается и… — Достаточно, Яков. — Корделии стало больно и она вырвала руку из напряжённых пальцев ученика. — Это не прошлое и не мои мысли. Это домыслы. — слегка повысив голос произнесла женщина. — Но попытка хорошая. — в конце она всё же смягчила тон, но недовольное лицо Якова, заставило её замолкнуть.       Барбер повернулся в сторону одноклассников, заканчивающих практику. — Оди открыл новую силу. — удовлетворённо произнёс Майкл, визуально выражая свою радость за одноклассника. Таллис посмотрела на друга как-то взволнованно улыбаясь. — Но это не прорицание.       Оддманд безмолвно убрал руку от Лэнгдона, давая понять, что ему ничего не удалось увидеть. Когда «диагноз» подтвердился, Майкл довольно улыбнулся, выдыхая с каким-то облегчением.       Таллис вернулась глазами к Барберу, которого ей удалось прочесть. Дуги не знала, как относиться к увиденному, но в одном она была уверена точно — ей не хотелось выносить этого на всеобщее обозрение. — Не расстраивайся, Оди. Я тоже ничего не увидела. — ободряюще произнесла ведьма, улыбаясь.       Она хотела подняться, но Филипп, держащий её за руку, рывком усадил девочку на место. Она жалобно пискнула, заставив Корделию сорваться с места.       Дуги тут же выставила свободную руку в сторону директрисы, показывая, что она в порядке. Филипп усмехнулся над ней, с вычурным удовольствием рассказывая о её эксперименте с Оддмандом. — Вы использовали чары пламенного града?! — вскрикнула Корделия. — Я бы посмотрел, — ухмыльнулся Хьюз, одобрительно глядя то на Барбера, то на Дуги. — Это было на улице! — чуть повысила голос зажмурившаяся Таллис. — Это была моя идея, — отозвался Оддманд, заставив Фокс-Гуд, Дуги и Барбера посмотреть на себя. — Ни одно живое существо не пострадало, — кивнул Филипп с каким-то раздражением в голосе.       Он был именно раздражён увиденным, а увидел он больше, чем просто эксперимент над огненной магией. Он видел смеющуюся на крыше Таллис, сидящего Калле рядом с ней, который не скрывал своей улыбки. Он видел их игру в догонялки с помощью телепортации. Он видел Оддманда таким, каким его не видел никто, кроме Дуги.       Корделия хотела было отчитать студентов, но Хьюз привлёк её внимание нарочито прокашлявшись. Когда они встретились взглядами, Август указал на истёкшее время на часах, и Фокс-Гуд посмотрела на оставшихся учениц.       Веки Хоуп слегка подрагивали. Натянув улыбку так сильно, чтобы никто не смог увидеть подступающих к глазам слёз из-за поднявшихся скул, Андерсон выдумала прочитанные воспоминания Мэллори. — Она сутками плачет, не выходя из комнаты. У неё не выходят чары, проснувшиеся ранее дары не поддаются. Плюс, единственная подружка — Коко улетела к родителям. Наша Мисс Счастье осталась совсем одна, ой-ой, — театрально плаксивым и даже капризным голосом продекламировала Хоуп, поражаясь своей стойкости.       Яков посмотрел на Андерсон с отвращением, но стоило ему приблизиться к ведьмам, негативные чувства по отношению к ней отступили. Что-то заставило Барбера жалеть её. Но, понимая, что слова Хоуп о переживаниях Мэллори правдивы, Яков принял решение, что Кьюпл поддержка нужнее. Он понял, что путешествия к гиппокампу никогда не приводят ни к чему хорошему.             Всё это время, Мэллори сидела молча, ожидая окончания занятия. Когда Хоуп остановилась, ведьма поднялась со стула, заявив, что ей не удалось ничего прочесть. Они с Андерсон переглянулись, как-то без слов договариваясь обсудить то, что только что произошло. Но чувства страха, злости, не понимая заполнили их обеих, нарушая так и не произнесённую договорённость. — Ребята, справившиеся с заданием, поделитесь советом с теми, кто не смог. — Таллис прильнула к Оддманду, но Корделия тут же приструнила все передвижения по классу более строгим голосом. — После занятия. А сейчас, откройте «Тайное знание» на странице 723. Восьмой абзац.       Конец урока наступил довольно быстро. Присутствующий Хьюз, на удивление, не отвлекал учеников. Он временами перешёптывался с Фокс-Гуд о некоторых студентах, за которыми с интересом наблюдал.       Верховная взглянула на наручные часы, обнаружив, что задерживает учеников на несколько минут. Она объявила окончание занятия, принимая в руки сдаваемые книги. Хьюз галантно взял стопку, образовавшуюся из трёх переплётов, заменяя директрису на этом поприще.       Андерсон поглядывала в сторону Кьюпл, прижавшейся спиной к подоконнику. Не осмелившись переступить через гордость и остальные чувства, Хоуп так и не смогла подойти к ней.       Предположив, что это знак свыше, блондинка, утёрла глаза и быстрым шагом выбралась из комнаты, после чего спустилась с лестницы и через пару коридоров достигла теплиц.       Ранее оранжерея пользовалась популярностью. Корделия мечтала приобщить каждого их своих студентов к растениям и магии, что они могут дать. Однако, никто кроме Хоуп, с детства неровно дышащей к ботанике, порывов директрисы не оценил. И вот, сегодня оранжерея вновь пустовала, с радостью встречая завсегдатаю Андерсон.       Стоило ведьме оказаться среди растений, она позволила слезам сорваться с глаз. Девушка уселась на кафель, чувствуя коленками его холодную поверхность. Лианы и длинные ветви некоторых цветов касались её волос и плеч, словно стараясь успокоить. Минуту спустя, Хоуп нашла в себе силы подняться. Утирая слёзы, она пригляделась к жителям теплиц, стараясь найти тех, кому был необходим уход. — В чём дело? — прозвучал голос Майкла за спиной девушки.       Она тут же ответила на риторический вопрос. Хоуп хотела, чтобы уход совершил Лэнгдон.       Не получая ответа и после повторного вопроса, юноша подошёл к подруге, хватаясь за её руку. Андерсон мгновенно отдёрнула кисть, прижимая её к себе, словно плачущего ребёнка. Совершенно не замечая, что плачущим ребёнком являлась она сама. — Что ты видела? — спросил Майкл сухо, словно допрашивал партизана вражеской страны. — Что ты видела?! — повысил он голос, но Хоуп лишь закрыла лицо руками, что-то бессвязно простонав.       Майкл осознал, что Андерсон стала свидетелем образов того, что он старательно скрывал в течение суток. Того, к чему он готовился бессонные ночи. Того, после чего бессонные ночи ждут Кьюпл. Реакция Хоуп была неоднозначной, но Лэнгдон смог прийти к какому-то выводу. — Ты же знаешь, что я пошёл на это ради силы. — подал он голос, в котором звучало не столько раскаяние, сколько скорбь по разрушающимся дружеским, каким-то родным отношениями. — И как?! — Хоуп развернулась, вскрикнув. Её красное лицо, залитое слезами, дрожащие губы, надувшиеся вены и багровые от полопавшихся сосудов глаза напомнили ему Мэллори. — Почувствовал себя сильным сверху?! — продолжила ведьма срывающимся голосом, — Почувствовал себя альфой?! — Нет. — спокойно ответил Майкл, убирая руки за спину. — Я видимо напортачил с альтернативным переводом, не так истолковал суть ритуала. А может дело было в том, что она была против… — добавил он задумавшись.       От раздумий его отвлёк истеричный смех подруги. Андерсон беспорядочно старалась утереть нескончаемый поток слёз. — Да. Точно. — тише, но не менее эмоционально продолжила ведьма, — дело в том, что «слабый» должен хотеть отдать себя «сильному». — окончательно сорвав голос, блондинка прохрипела, — Самопожертвование. Вот в чём суть ритуала. — И давно ты это поняла?! — вскрикнул в момент озверевший Майкл. — Примерно, в тот момент, когда сочиняла это идиотское заклинание. — тихо отозвалась Хоуп, истерично хихикнув. — Сочиняла…? — повторил Лэнгдон, надеясь, что ослышался.       Он часто заморгал, отводя глаза в сторону.       Андерсон замолкла, медленно шагая назад. Её тело окутали страх и стыд. Придя к выводу, что он услышал Хоуп верно, парень в момент достиг её, прижимаясь вплотную.       Он схватил ведьму за плечи, тряся её словно шейкер с коктейлем из бури эмоций. — Ты выдумала этот чёртов обряд?! — завопил он, теряя человеческие черты и мысленно радуясь, что однажды научился заклятию «немых комнат», которым вдоволь пользовался даже слишком часто. — На кой чёрт?!        Андерсон дрожала в его руках, безвольно поджимая губы. Казалось, она уже не слышала его и была где-то далеко отсюда.       Лишь едва ощутимая мысль. Тихая и бесформенная, почти прозрачная витала в её опустошённой голове. Это была мысль о смерти. Смерти от его рук. Смерти, которой она захотела.       Видя её состояние, Майкл понял, что ничего не добьётся. Колдун расслабил руки, разом отпуская Хоуп. Каблуки ей туфель ударились о кафель, оглушая подростков эхом. Блондинка отшатнулась, рефлекторно взявшись за край стола позади себя.       Майкл засмеялся, прикрыв рот рукой. Он вскинул брови, косясь на Хоуп. — Я трахнул Кью просто так? Из-за тебя? Я… — произносил он как полоумный, не скрывая сумасшедшей кривоватой улыбки. — Надеюсь тебе понравился процесс, а теперь, будь так же галантен и вежлив, как бываешь при других преподавателях. Отойди от Андерсон и покинь оранжерею. — Август стоял в проходе, с руками за спиной.       Майкл медленно распрямился, не отрывая глаз от одноклассницы. Он хотел было сказать ей, что ненавидит, но принял решение более не говорить с ней.       Лэнгдон развернулся на каблуках, и встретился с взглядом Августа. Он не был злым или ожесточённым. Взгляд, как взгляд. Хьюз всегда на всех так смотрел. И всё же, когда Майкл обошёл преподавателя, почувствовал обжигающий пламенем ярости взор на своём затылке.       Стоило студенту скрыться за стеклянной дверью, Август закрыл её и пошагал в сторону Хоуп. Неожиданно для себя Хьюз понял, что, глядя на её потерянное и заплаканное лицо он, кажется впервые в жизни, испытывает сострадание. — Ты выбрала признаться? Я удивлён. Мне казалось, ты умнее. — не изменяя своему привычному образу произнёс мужчина.       Он подал девочке платок из нагрудного кармана, и почти не дыша наблюдал за тем, как она утирает лицо.       Спустя минуту, когда платок был насквозь мокрый, Андерсон приоткрыла губы, желая что-то сказать, но поняла, что не может. Август понял в чём дело и бережно, взглядом, который Хоуп не заметила, спрашивая разрешения, он уложил указательный и средний пальцы на слегка выпирающий щитовидный хрящик. Колдун прошептал какое-то заклинание. Андерсон почувствовала обжигающее тепло его пальцев и едва слышно выдохнула приглушённый стон. Это было болезненно, но теперь ведьма могла говорить. — Он сам понял. Я достаточно умна, чтобы выдумать что-то, но не настолько, чтобы сдерживать злость. — Оу, так это ты злишься? — усмехнулся Хьюз, после чего выставил руки перед лицом, как бы рисуя картину, — так и вижу рисунок в детском учебнике под надписью «злость». Плачущая девушка. Это же очевидно. — он пожал плечами и скрестил руки.       Хоуп подняла на него озлобленные глаза, горящие ненавистью так ясно, что слёзы, казалось, мигом испарялись на них. — А это ты у нас, получается, загрустила? — театрально изобразил научное любопытство Хьюз.       Андерсон, сделав глубокий вдох, развернулась, возвращаясь к цветам. Август следил за её ловкими движениями подрагивающих рук. Ведьма бережно протирала зелёные листья, срезала побеги, создавала небольшие дождевые тучки над горшками с цветками, нуждающимися в поливе. — Я хочу, чтобы ты знала. — подал голос мужчина, когда Хоуп начала несдержанно постукивать пальцами по деревянной поверхности стола, — Я только что вернулся с совета и… — он усмехнулся, вкидывая брови, — очевидно, это тайна, потому я и рассказываю… — Хоуп развернулась, возвращая преподавателю платок, делая вид, будто ей совершенно неинтересно то, что преподаватель говорит, — в сентябре Корделия планирует провести принудительное испытание семью чудесами.       Хоуп нахмурилась, обращаясь лицом к брюнету. Она прижала к груди горшок с растением. — Почему…? — Вероятно, потому что она не справляется. А ещё, как вариант, она хочет обновить поколение. — рассуждал Хьюз. — В каком смысле? — хлопая ресницами, качала головой ведьма. — Мэллори обучается дольше остальных, как минимум в два раза. Она планирует ввести Кьюпл в штат и пригласить новых студентов. — пояснил Август. — А что, если Мэллори окажется Верховной? — задумчиво произнесла Хоуп, теперь не исключая такого расклада событий. — Мне казалось, ты одна из тех, кто свято верит, что это абсурд. Вас таких трое. Ты, Лэнгдон и сама Кьюпл. — Ответьте на вопрос. — строго произнесла она, сжимая горшок так, что он треснул.       Хьюз бережно взял цветок из рук Андерсон, оставляя его позади девушки. — Вероятно, Фокс-Гуд совершенно зачахнет и отдаст свой пост в руки новой Верховной. — предполагал Август, отведя глаза куда-то в сторону. Он вновь посмотрел на Хоуп, — потому-то тебе и нужно прекращать вести себя так, словно ты в какой-то романтической драме и вспомнить, что тебя окружает грёбаный мистический боевик!       Озадаченность в её глазах сменилась какой-то решительностью. — Я надеюсь, теперь ты играешь за себя? — подал голос преподаватель, слегка опуская подбородок, чтобы вглядеться в лицо студентки. — А вы будете за меня болеть? — произнесла Хоуп, после чего отвела губы трубочкой в сторону. Хьюз как-то хищно улыбнулся, заводя руки за спину.