Исчезни.

Пугающая, но в тоже время успокаивающая темнота. Страшно из-за того, что ты ничего не видишь, не можешь коснуться, и не чувствуешь, как ты движешься. Будто под тобой нет никакой поверхности, и ты просто паришь в воздухе, не зная, за что хвататься. Вокруг никого, и это пугает. Почему здесь никого нет? Почему он здесь один? И самое главное, где он находится. Сынмин не может понять, сон это, или реальность. Но ощущения настолько реалистичные, что омега пугается, думая, что это сонный паралич. По щекам начинают течь соленые слезы, стекая на шею. Вокруг никого, пустота, и мерзкий холодок начинает обнимать его, пытаясь успокоить в своих объятиях, но делает только хуже. Холодно до жути, а на душе становиться пусто, будто кто-то или что-то вырывает из его тела, самую важную и драгоценную частичку, которую так не хочется терять. Ведь если ты её потеряешь, то потеряешь смысл своей жизни. Внутри будет огромная пустота, которая будет тебя со временем поглощать, съедая все счастливые моменты, медленно начиная убивать. Начиная с самого важного, с твоей души и воспоминаний. Именно такие сейчас ощущения у Сынмина. Темнота начинает медленно поглощать его, заставляя вспоминать все ненавистные моменты жизни, которые так хотелось бы стереть из своей памяти. Его охватывает страх, сжимая своими мерзкими ветвями, не давая и шанса вырваться. У Сынмина начинается истерика, когда видит первую встречу с истинным. Да, тот самый момент в столовой, тогда они подрались из-за последней булочки. Как же жалко это выглядело. Только потом все исчезает, ветви страха опустили его, скрываясь в темноте. Парень падает на пол, который был покрыт черной вязкой жидкостью. Он с ужасом смотрит на свои ладони, на которых постепенно начала появляться алая жидкость, чем-то напоминающая кровь. Неожиданно он слышит чей-то смех. Такой знакомый, довольно странный, но до жути красивый. Можно даже сказать родной. Ведь раньше, он слышал его каждый день, когда находился в университете. Его можно было услышать везде, где бы ты ни находился. Он был настолько громкий, что ты мог легко узнать, кто обладатель этого смеха. Это был один единственный парень, чей смех Сынмин запомнил на всю жизнь. Чей смех возжегся больший отпечатком на его сердце. Как бы омега не старался, не искал в кромешной тьме, ту самую фигуру, но не мог найти. Будто у него слуховые галлюцинации, ведь смех есть, но обладателя нигде не видно. Смех такой счастливый, что ласкает слух. Только постепенно, он начинает стихать, становясь все тише и тише. Пока совсем не затихает. Тихо. Только тяжелое дыхание Сынмина, пытающиеся выбраться из этой вязкой жидкости. Ему надо найти его, найти. Ведь не просто так, он затих, что-то случилось. Но все его попытки останавливает, тихий, еле слышимый голос. Но для омеги казалось, что он кричит. Ким поднимает взгляд, и видит чуть поодаль стоит Хенджин с опущенной головой, он перекатывается с носков на пятки, и что-то говорит себе под нос. — Сынмин, ответь на вопрос… — неожиданно подает голос альфа. Неожиданно местоположение меняется, и они сейчас находятся на крыше, той самой больницы, где лежал омега. Вид отсюда замечательный, ведь открывается на высотки города, которые так красиво светятся в темноте. Все было бы отлично, если Хенджин не стоял бы на краю крыши, а Сынмин чуть ли не на другом конце. Омега не может встать, будто все его тело онемело, а на его ногах тяжелые булыжники. Хенджин поднимает голову, его лицо было ужасно. Разбита губа, огромный синяк на скуле, а на носу страшный порез. — Тот парень, который нес тебя на руках, хоть что-то для тебя значит? — у Сынмина мурашки по коже, именно те слова произнёс он, когда оставил его. Именно эти последние слова, Ким услышал, когда они решили оставить друг друга. Он хочет сказать совсем другой ответ, но почему-то вместо желанных произносит, те самые ненавистные слова. — Да, значит. — наглая ложь. И они оба это понимают. Хенджин улыбается, делая шаг назад. И падает, падает с той самой крыши больницы, разбиваясь о твердую землю. Только сейчас Сынмин чувствует свободу, он бежит в надежде поймать альфу за руку и спасти, но не успевает. Он видит, как тело разбивается, как с него начинает течь кровь, раскрашивая серый асфальт алой жидкостью. Сынмин замечает пустой взгляд, направленный прямо на него. — Нет! — Сынмин просыпается в холодном поту. Он видит, как его рука протянута вверх, понимая, что это был очередной сон, в котором он не может спасти Хенджина. После того разговора в больнице, ему снится один и тот же сон, где альфа падает с крыши, задавая вопрос: значит ли для него что-то Чанбин. Сколько бы раз Сынмин не пытался, ему никогда не удавалось его спасти. Каждый раз он падал. Ему это надоело, и каждый раз обещает себе, больше не пытаться спасать его, но каждый раз сердце сжимается. И он без раздумий срывается на помощь, на такую ненужную помощь, от которой толка нет. С того момента прошел целый месяц, может чуть больше. Ким сейчас не особо следит за временем. Каждое утро у него начинается одинаково, будто бесконечный день сурка. Начинается оно с ненависти к себе, из-за не спасенной жизни. Потом одевается, кушает и идет в университет. Встречается с друзьями, а потом его домой отвозит Чанбин. Они не вместе, но Ким замечает все намеки альфы, но прикидывается дурачком, делая вид, что не понимает. Он не особо разобрался в своих чувствах к нему, нужны ли сейчас отношения, да и нужен ли он альфе, да еще с ребенком на руках. Ким не знает, его мучают сомнения. Но всеми силами пытается привыкнуть к нему, приглядеться, понять все свои чувства. Сейчас пока они друзья, которые не могут перейти ту самую черту. Один из сомнений, другой из-за страха. Сынмин не знает, почему ему снится этот сон, может из-за потрясений и эмоционального напряжения, ему запомнились эти отрывки разговора. Которые мозг использует, как хочет, и издевается над сознанием омеги, создавая такие картины. Но он не может избавиться от него, поэтому приходится мучиться с ним. Хенджина он так же не видел, целый месяц, как омега выписался из больницы. Он ни разу не видел его, будто испарился. Сынмин даже как-то спросил у Минхо, насчет него, но тот лишь пожал плечами, говоря, что не видел его. Но, такого его обещание было, больше не появляться в жизни Кима. Но что делать, с этим ужасным чувством беспокойства? Наверное глупо волноваться о том, все ли хорошо с ним. Сынмин больше не имеет на это права, с того самого момента, когда согласился на операцию. Странно, чувствовать пустоту, когда не слышишь в стенах университета, такой громкий и заразительный смех. Но, Ким пытается отпустить прошлое, которое, как тяжелый булыжник, привязан к его ноге. Сколько бы себе не говорил, что сможет, никак не получается. Сынмин не расстраивается, продолжая радоваться мелочам. В его животе формируется новая жизнь, которая очень хорошо ощущает все эмоциональные потрясения омеги, поэтому приходится не волноваться, и не расстраиваться по пустякам. Он с трепетом относится к животу, с каждым днем ощущая все новые изменения в себе. Ким ждет того дня, когда сможет взять на руки малыша, и прижать к своей груди. Омега еще не знает, кто у него будет, ведь срок маленький. Самое тайное желание, чтобы ребенок был похожим на отца. Внешность у Хенджина красивая и завораживающая, на нее можно смотреть вечность, и тебе это никогда не надоест. А от Сынмина бы ему достались глаза, чтобы создавали свою очаровательность. Сколько бы Ким не представлял их ребенка, то каждый раз начинал плакать. Единственная частичка Хенджина, которая осталась у него. Да. Сынмин уже сто раз пожалел о своих словах. Он причинил боль альфе и себе, обручив их на ужасный финал. Но тогда, эти слова казались единственным решением, и концом на счастливое будущее. Но это осталось в прошлом, надо продолжать жить дальше, хотя бы ради ребенка. Все его размышления прерывает мелодия на его телефоне, которая оповещает о том, что лучше бы принять звонок. Он взял гаджет в руки, и видит, что ему звонит Чанбин. Точно, они же договаривались, что альфа заедет за ним утром и отвезет в университет. Надо бы побыстрее собраться и спустить вниз. Сынмин надевает первую попавшуюся толстовку, и свои любимые потертые джинсы. Надо привыкать носить большие вещи, следующие месяцы, они будут его лучшими попутчиками. Он берет свой рюкзак и выходит из дома, мысленно готовясь к еще одному тяжелому дню. Может из-за беременности, парень стал чаще уставать, и перестал любить шумные места. Беременность меняет его, но ему даже лучше. Сынмин выходит на улицу, и видит знакомую машину, рядом с ней стоит Чанбин, который нервно докуривает очередную сигарету. — Долго ждешь? — спросил Сынмин, подходя к альфе. Он закидывает рюкзак на заднее сиденье, а сам садится вперед. Чанбин лишь молча выкидывает окурок, садясь за руль. Сынмин заметил некую напряженность и нервозность. Они выехали со двора на главную дорогу, путь от дома до университета занимает немало времени, и всю дорогу они ехали в тишине. Омеге было немного непривычно, ведь альфа всегда был разговорчив и всегда обсуждал все планы с ним, а тут ни единого слова от него. Сынмин не стал принимать попыток поговорить с ним, и лишь молча наблюдал за пейзажами за окном, которые быстро менялись. Когда они подъехали к университетской остановке, то Чанбин неожиданно заговорил. — Сынмин… — тихо начал альфа. — Что между нами? Я понимаю, что выбрал неподходящее время для такого разговора. Но я не понимаю, ты вроде даешь мне шанс, но сразу же отнимаешь его. Я хочу, чтобы ты решил, что я значу для тебя. Пожалуйста, разберись в себе. — А ты, — прервал его Ким. — Хен, а ты разобрался в себе? — омега внимательно, с долькой серьезности смотрит на Чанбина. — Давно еще, Сынмин. Я люблю тебя. — омега замер от признания альфы, он не знает, что ему делать. Чувства есть, но это скорее не любовь, а привязанность. Ким привык к нему, к его присутствию, к заботе. Да, он привык. Может ли это чувство перерасти во что-то большее? Стоит ли пробовать? Даже если не получится полюбить Чанбина, то Сынмину будет с ним комфортно, и все будут счастливы. — Чанбин, я определился, ты мне тоже нравишься. Но пойми, что нет гарантии на счастливый финал. — альфа лишь счастливо улыбнулся, обнимая омегу. Сынмин вышел из душной машины и направился в здание университета. Сейчас он вроде, как счастлив. У него появился человек, который будет заботиться о нем, и отдавать всего себя. А главное, что поможет забыть прошлое, забыть единственного человека, смех которого, разум не хочет забывать. Именно с этого момента начинается его новая жизнь, где нет места боли, есть только счастье и любовь. Зайдя в здание, он встретил своих друзей, которые бурно о чем-то спорили. Споры у них были слегка странные, вот например, сейчас, они спорят о том, какая музыка лучше: российская или английская. Да, ничто не меняется. — Ничего ты не понимаешь. — именно так, всегда завершает спор Джисон. Когда Хан увидел друга, то сразу кинулся к нему в объятия. Эти двое все никак не могут начать встречаться, Минхо уже много раз предлагал, но омега каждый раз вспоминал все эти мини ссоры, и начинал новый. Хоть Джисону и нравится альфа, тот пока не может принять чувства. — Минни, он меня обижает. Пошли скорее в аудиторию, пока этот старик опять не начал ворчать. — Сынмин начал смеяться с такого Джисона, который тащил его к аудитории. Минхо начал идти за ними, что-то говоря про уважение. Они проходят мимо знакомой компании альф, и Сынмин тут же замер, когда услышал больное для сердца имя. — Ты слышал, какие слухи ходят про Хенджина? — ехидно спросил один альфа из компании.