Они либо не поверили ему, либо поняли, что он что-то недоговаривает, Юу прочёл это по их напряжённым, встревоженным лицам.
— Мы твои друзья. Ты всегда можешь с нами поговорить.
Искренние слова Мицубы потянули за леску в его животе, и Юу был почти готов попасться, вывалив на них свои новые чувства, которые смешивали его мозги с самого утра. А потом последовал раздражённый вздох Кимидзуки, и леска оборвалась.
Юу любил каждого из своих друзей, он бы влез в драку за любого из них, сколько бы противников против него ни встало. Но сейчас он отчётливо понимал, что чувства, которые он к ним испытывает, всё же разные. Он определённо готов рассказать Мицубе обо всём том бардаке, в который превратились его обострившиеся эмоции, и она обязательно бы разобрала их вместе с ним. Он совершенно не готов сделать то же самое с Шиноа, которая с заметной долей садизма начала бы его препарировать, как лягушку, беспомощно лежащую на её столе экзекуций. Йоичи бы разделил с ним переживания, они бы даже поплакали вместе, если бы Юу захотел. Но сама мысль о том, чтобы попросить утешения у Кимидзуки, казалась просто абсурдной.
Юу сглотнул уже подобравшиеся к горлу слова. Он определённо расскажет, но пока он не готов. Поэтому он лишь кивнул в ответ, и сразу после уроков они разошлись по домам. Юу подозревал, что друзья решили встретиться позже вчетвером, чтобы обсудить Юу за его спиной, но эта мысль не вызвала раздражения. Важнее было как можно скорее добраться до своего дома и занять пост у окна, чтобы не пропустить момент, когда Мика вернётся из школы.
***
Сегодня Мика не задерживался, как это часто случалось в последнее время. Зато он был подозрительно нервным.
Юу наблюдал за дёргаными движениями его рук, прикрывшись учебником. Они с Акане уже долгое время приглушённо что-то обсуждали, и Юу приходилось изо всех сил напрягать слух, чтобы улавливать хотя бы обрывки фраз. Судя по их тону и лицу Акане, с которого не сходило выражение недовольства, разговор был сложным.
… ты как наседка…
… мне уже шестнадцать, чёрт возьми…
… я тоже хочу…
Акане говорила куда тише, из её реплик Юу не выделил ни слова, да и задача эта была осложнена тем, что Мика периодически заправлял одну из своих прядей за ухо, полностью поглощая этим действием внимание. Каждый раз живот Юу сдавливало одновременно и приятным, и болезненным чувством, и на какое-то время в его мозгах происходило короткое замыкание.
Если бы Мика не был так отвлечён, он бы, вероятно, заметил то, как от каждого взгляда в свою сторону Юу покрывается ярким румянцем, а его голос перестаёт звучать как человеческий. Но боги были милостивы, и обычно внимательный Мика сегодня представлял из себя пульсирующий комок нервов. Он разделял свое внимание между Акане и иногда вибрирующим телефоном, навернул пару кругов вокруг кухонного стола и посылал рассеянные улыбки Юу каждый раз, когда натыкался на него блуждающим взглядом. Юу таял, как фруктовый лед через две минуты после покупки, и забывал менять учебники для маскировки. Но это тоже не было замечено ни одним из подростков.
Наконец, эта тихая, но ожесточённая беседа подошла к концу. Мика первым запорхнул в гостиную, чтобы сесть рядом с Юу, сердце которого стало перевыполнять норму по ударам в минуту. На лице зашедшей следом Акане застыла досада от поражения.
— Ты точно уверен?
Плечи Мики напряглись. Он сделал глубокий вдох перед тем, как поднять голову и встретить взгляд Акане.
— Да, я действительно готов, — его губ коснулась лёгкая улыбка, смыв с Акане напряжение, сковывавшее её позу.
— Ну тогда постарайся не струсить в последний момент, — она мягко хихикнула скисшему выражению Мики и помахала на прощание рукой. — До встречи, Юу.
— До встречи.
Юу рассеянно проводил взглядом её удаляющуюся фигуру, и снова уперся взглядом в учебник. Теперь, когда они с Микой остались наедине, он чувствовал, что ходит по грани предобморочного состояния. Мика рассеянно водил пальцем по столу, не задавая вопросов о внезапной увлечённости Юу историей феодальной Японии, которую он старательно изучал с тех пор, как пришел к нему домой.
— Завтра я буду занят, — наконец прорезал неловкую тишину голос Мики. Все его внимание всё ещё занимала поверхность стола. — Будет лучше, если ты пойдёшь в гости к кому-нибудь из друзей.
Юу кивнул головой, не уточняя, что обычно это его дом был пристанищем для их компании. Намёк был понятен, к Мике завтра заходить не нужно. Он не настолько отчаявшийся, что не сможет провести и дня без его компании. В конце концов, он всё равно завтра увидит его перед школой.
Мика шумно вздохнул и бросил взгляд на единственный учебник, который Юу достал из сумки.
— У тебя завтра контрольная по истории?
Юу ничего не оставалось, как ухватиться за это предположение. Его ум был слишком перегружен, чтобы сгенерировать более правдоподобный ответ.
***
Юу уже не раз спрашивал Мику, есть ли у него девушка. Или является ли Акане его девушкой.
До этого момента он не отдавал себе отчёта в том, почему этот вопрос вообще его настолько интересовал. И с каких пор он в принципе начал интересоваться личной жизнью Мики. Теперь, если обернуться назад, Юу понял, что эта острая заинтересованность появилась совсем недавно, когда мысль о том, что Мика красивый
прекрасныйвосхитительныйчудесныйвеликолепныйсамыйлучший, столкнулась с пониманием, что Юу — не единственный, у кого есть глаза. И что однажды может наступить момент, после которого Мика больше не будет проводить свое время с Юу всякий раз, когда тот попросит.
Но каждый раз Мика отвечал «нет», и внутренний демон Юу на время успокаивался. Пару раз Юу спрашивал об этом саму Акане. Она только смеялась, трепала его волосы и говорила, что они всегда будут друзьями. Слово «всегда» тоже растекалось умиротворяющим бальзамом по мятежному сердцу Юу.
Он лишь один раз осмелился спросить, почему, но тогда она сказала что-то невразумительное, и Юу просто решил забыть об этом. На время.
Но сейчас он смотрит на эти уши, усеянные проколами, на эти пальцы, скидывающие сигаретный пепел на асфальт, на неровно подстриженные волосы, собранные сзади рядом заколок, и его взбудораженный мозг начинает работать в режиме тройного ускорения.
Этот короткий разговор был совсем недавно, и даже если он мог забыть пару деталей, которые тогда посчитал неважными, то даже так общая картина, внезапно развернувшаяся перед ним под совершенно другим углом, начала таить в себе иной смысл.
Это произошло чуть больше пары месяцев назад, как раз перед Днем Святого Валентина. Юу, как обычно, после школы завис в доме Мики, и смотрел, как они с Акане делают шоколад. Это не казалось необычным. И Акане, и Мика любили готовить, они часто занимались выпечкой, а на дни рождения Юу сами пекли ему праздничный торт. Им нравилось готовить, а Юу нравилось съедать половину их трудов. Поэтому он сидел на кухне, иногда отрываясь от домашнего задания, чтобы проверить, как скоро он сможет выпросить часть конфет для себя. Он точно не помнит, с чем у них возникли трудности, часть его внимания все равно была сосредоточена на том, чтобы отличить новые кандзи от тех, что они проходили в прошлом месяце, но тогда Мике пришлось на время уйти в магазин, чтобы докупить часть ингредиентов, и он оставил их одних.
— А ты не хочешь поучаствовать? — игриво спросила его Акане, когда Юу очередной раз захлопнул учебник с твёрдым намерением никогда в жизни больше его не открывать.
— Шоколад на День Святого Валентина дарят только девочки, мне незачем этим заниматься, — Юу осмотрел запачканную столешницу и не менее запачканный фартук Акане. — Да даже если бы было наоборот, не проще ли просто купить его?
— Шоколад, сделанный своими руками, намного вкуснее! — Акане резко надулась. — В него ты вкладываешь свои чувства, которые пытаешься донести до любимого человека!
— Да-да, как скажешь. Всё равно слишком муторно, как по мне.
— Вовсе нет, для меня это скорее увлекательно.
— Это потому что вы с Микой и так постоянно на кухне торчите, — усмехнулся Юу, но улыбка быстро растворилась на его лице. — Слушай, Акане…
— Ммм? — Юу наблюдал за тем, как она собирает остатки шоколада из миски и отправляет их в рот.
— Вы с Микой ведь на самом деле довольно похожи.
Акане оторвалась от вычищения миски и взглянула на Юу, вопросительно приподняв брови. Юу откашлялся и продолжил:
— Вы оба любите готовить, смотрите одни и те же сериалы, даже до сих пор Сейлор Мун вместе пересматриваете… мне Мика сказал! — успел взвизгнуть Юичиро прежде, чем получить железной поварёшкой по лбу. Он осторожно отодвинулся на стуле подальше. — Так вот. У вас столько общего, так почему ты так уверена, что вы навсегда останетесь лишь друзьями?
Акане несколько мгновений смотрела на него странным взглядом, всё ещё держа в руках поварёшку, после чего просто захихикала. Юу хмуро наблюдал за её неуважительным весельем, пока, наконец, не дождался ответа.
— Ох, Юу, — её улыбка медленно сдувалась, насыщаясь оттенком лёгкой грусти. — Потому что мы похожи даже больше, чем ты думаешь.
Юу уже открыл рот, чтобы спросить, что она имела в виду, но хлопнувшая за спиной дверь впустила в дом сладкий голос Мики, быстро вытеснивший мысли о глупой Акане, говорящей загадками, из головы Юу.
О том дне он помнил ещё кое-что. Они сделали три упаковки шоколадных конфет, завернутых в бумагу с витиеватым рисунком, и украшенных красными лентами. Одну из них они сразу отдали Юу, взяв с него обещание, что он откроет коробку только вместе с друзьями, и обязательно поделится с ними, а не съест всё в одиночку. Юу закатил глаза. Он уже давно не был жадным ребёнком, особенно до конфет. Они вышли из дома Мики вместе с Акане, Юу слышал, как машина Гурена уже подъехала к их дому, находящемуся по соседству. Акане положила одну коробку конфет в свою сумку, обняла Мику на прощание, и вышла вместе с Юу.
Третья коробка осталась у Мики. Юу не задумывался об этом, ведь любовный шоколад на День Святого Валентина делают только девочки, а Мика вполне мог сделать дружеское угощение для своего класса, как сделал и для Юу.
Но сейчас он смотрит на этого парня с его дурацкими серьгами, собранными волосами, дымом, который он выпускает на выдохе, и та странная болезненная ярость кипит в животе, подпитываясь осознанием. Не обязательно быть девочкой, чтобы подарить парню шоколад на День Святого Валентина.
И сейчас этот парень стоит практически перед ним, сверкая из-за плеча Мики надменными глазами, окутанный тошнотворным запахом жжёного табака, и буквально сжигает внутренности Юичиро в огне бессильной ревности.
— Прости, Юу-чан, — Мика виновато улыбается, бросая быстрый взгляд назад, и Юу сглатывает своё разочарование, потому что Мике не нужно извиняться, Юу не может вспомнить ни одного случая, когда бы он действительно злился на Мику, это просто невозможно, даже сейчас. — Я обязательно зайду к тебе вечером, хорошо?
Юу молча кивает, не уверенный в силе контроля над собственным голосом, и не отрывает взгляда от парня, стоящего за спиной Мики. Тот бросает окурок на асфальт и тушит подошвой кроссовка. Юу сужает глаза.
— О, это Лакус, мой… друг, — говорит Мика, пряча взгляд, и его скулы заливает восхитительный румянец, но Юу одёргивает себя, сосредоточившись на имени своего заклятого врага.
— Юичиро, — Юу старается быть вежливым. — А Акане не с вами?
Мика мнётся, и Лакус отвечает за него, растягиваясь, как ему, видимо, кажется, в добродушной усмешке:
— Как видишь.
— Всё нормально, я сам справлюсь, — сдержанно отвечает Юу, и его сердце трепещет от милой улыбки, которой Мика одаривает его, когда разворачивается, чтобы с Лакусом скрыться в дверях.
Юу какое-то время тупо смотрит им вслед.
