Komorebi

Направляясь домой после очередного рабочего дня и слушая по пути музыку в наушниках, Мэй смотрела из-под ресниц на пробивающиеся сквозь листву деревьев солнечные лучи, из-за которых земля была будто бы засыпана золотистым конфетти, и думала о том, что всё будет хорошо. Во всяком случае, хотя бы сегодня. Сегодня был на удивление спокойный день, которые в ее жизни не так уж часто и случались, и поэтому ей хотелось сейчас лишь одного — поскорее попасть домой, поужинать купленной по дороге лапшой и отдохнуть немного за просмотром очередного детективного сериала. Но неожиданно мечты об отдыхе прерывал проходящий мимо нее молодой человек в школьной форме (или так показалось Мэй) задел ее плечом и, кажется, что-то еще негромко проговорил, но за музыкой в наушниках девушка ничего не услышала. Только она хотела возмущенно крикнуть ему в след, как чуть не споткнулась о какую-то вещь, которую этот незнакомец только что уронил почти прямо ей под ноги. Мэй подняла с земли загадочный кусок камня и хотела было отдать его хозяину, но оглянувшись, поняла, что странный молодой человек уже успел скрыться в толпе. Устало вздохнув, она оглядела эту холодную и тяжелую штуковину, которую поначалу приняла за какой-то кирпич, — это был ихай. Качнув головой, Мэй закинула его себе в рюкзак и поплелась домой, решив не искать иголку в стоге сена и отдать вещь хозяину через интернет, запустив объявление о находке. Благо, сейчас это все было очень просто и любой владелец мог легко найти свою потеряшку в течение суток-двух. Придя домой, поужинав и отдохнув немного за просмотром сериала, Мэй наконец вспомнила про свою сегодняшнюю находку и решила заняться поиском ее хозяина. Вытащив ихай из рюкзака и усевшись на диван, она покрутила его в руках, пытаясь рассмотреть на холодном куске камня имя усопшего, ведь это было сильно упростило бы ей поиски. Но кое-где иероглифы были сбиты, где-то попросту стерлись, и девушка никак не могла прочитать имя, но она не сдавалась и с закрытыми пыталась прощупать его, исследуя каждый выступ кончиками пальцев. — А… Ами… Амида… Мару, — произнесла она, тщательно пытаясь прочесть подушечками пальцев стертые надписи. — Амидамару? Раскрыв глаза и еще раз внимательно вглядевшись в иероглифы, она хмыкнула и отставила ихай на столик, на котором стоял ее почти нетронутый ужин, и встала было за лежащим в стороне заряжающимся мобильником, как неожиданно комната озарилась ярким светом. Вскрикнув, Мэй с испугу шуганулась в сторону, вжавшись в стену и зажмурившись. Когда свет чуть стих, девушка несмело приоткрыла глаза и осмотрелась. В глаза ей сразу же бросился стоящий прямо напротив нее светловолосый незнакомец в какой-то странной одежде, держащий в руках две катаны. Казалось, он только сошел с экрана, где показывали фильм про каких-нибудь древних воинственных самураев — во всяком случае, так Мэй об этом говорили две направленные на нее катаны. Настроен воин был явно не очень дружелюбно, но увидев сидящую на полу испуганную девушку, смутился, опустил оружие и с любопытством оглядел ее. — О-о-о не-е-ет, — простонала она и, закрыв глаза и зажав уши руками, стала раскачиваться из стороны в сторону. — Только не это, только не это… Только не снова… Она с детства видела призраков, но старалась никому об этом не говорить, потому что окружающие не особо верили ей, ведь никто не верит в существование призраков. После аварии, в которую она попала вместе с родителями, вера окружающих в ее истории тем более стала еще слабее. Разве что ей верили вкалывающие очередную дозу лекарств работники психиатрической клиники, в которой она пролежала несколько месяцев, или собственный лечащий врач — уже несколько лет Мэй ходила на терапию к доктору Саико, потому что после аварии галлюцинации она стала видеть чаще. Доктор объяснила, что Мэй видит этих странных духов в стрессовых ситуациях — мозг выдает какую-то информацию и образы, которые ей уже были известны, но несколько извращая, превращая в каких-то странных существ, — а авария стала лишь катализатором, и научила управляться с ними с помощью таблеток. Но после нескольких курсов терапии, множества пропитых различных лекарств, психиатрической клиники видеть галлюцинации она не перестала — эти духи продолжали встречаться ей на улицах, в парках, в метро, в кафе, но никогда не трогали. Они не обращали на нее внимания, и она старалась тоже игнорировать их существование. Чуть больше месяца Мэй уже не пила таблетки — доктор Саико увидела прогресс и сказала, что курс можно прервать, раз уж эти галлюцинации ее пока не беспокоят. И все было хорошо, но ровно до этого дня, до этого момента, когда девушка увидела огромного самурая прямо перед собой. — Вы, — раздался негромкий мужской голос, заставивший Мэй прекратить раскачиваться и застыть на месте, — вы… Вы спасли меня. — Там никого нет, никого нет, — начала исступленно шептать Мэй, пытаясь успокоиться. — Никого… Это был первый раз, когда галлюцинация как-то взаимодействовала с ней. Если раньше она просто видела их, то теперь еще и слышала — этот самурай явно обращался именно к ней. Это серьезный регресс, но чем он вызван? Сегодня ведь был на удивление очень спокойный и тихий день… Но ничего не происходило, поэтому через пару секунд девушка смолкла, надеясь, что приступ отступил и видение исчезло, и осторожно приоткрыла глаза. Но в этот же момент рука самурая невесомо легла ей на плечо, а сам он присел рядом с ней и заглянул в лицо. — Вы, — начал он, но не успел закончить из-за оглушительного вопля девушки. Дернувшись, будто ошпаренная, она отпрыгнула от него и забилась в угол, испуганно распахнув глаза и глядя на удивленного самурая. Сначала он заговорил, а теперь еще и попытался дотронуться до нее… Мэй чувствовала, что доктор Саико явно не обрадуется такой новости. — Н-не подходи, — прошептала она, не сводя с него взгляда. Сейчас ей казалось, что ее собственное сердце бьется где-то в горле от страха. — Хорошо, — он поднял руки в примирительном жесте, — как скажете. Я просто хотел поблагодарить вас за мое освобождение. — Я никого не освобождала. — Вы призвали меня, нарушив печать заключения, и я смог выбраться из этой ловушки, которая удерживала меня там. Спасибо вам, — он смущенно замолчал, осознавая, что не знает ее имени. Затем дружелюбно спросил: — Как вас зовут? — Никак меня не зовут! — тут же огрызнулась Мэй. — Господи, да когда же это кончится… — Что закончится? — поинтересовался самурай, не совсем понимая, что происходит. — Всё, — она окинула его рукой, — всё это. Тебя ведь нет и ты… Ты у меня в голове, мне все это кажется. И это должно уже скоро закончиться… — Но я реален, — произнес самурай, нахмурившись. Тут же, улыбнувшись, добавил: — Реален настолько, насколько это может дух. — Нет, это всего лишь очередная галлюцинация, я… Мэй не успела договорить — самурай осторожно взял ее руку в свою, и она ощутила что-то странное, неестественное и холодное, но в то же время чуть теплое при его прикосновении, поэтому тут же, вскрикнув, отдернула свою ладонь от него. Никогда еще видимые ею галлюцинации не вступали с нею в контакт, и поэтому до этого момента она считала лишь игрой ее не очень-то здорового мозга, но сейчас… Сейчас это прикосновение было вполне реальным, хоть и очень-очень странным и таким неестественным. — Простите, не хотел вас напугать, — пробормотал мужчина, смутившись. — Но, как видите, я реален, так что вы в порядке. — Этого не может быть, — шептала Мэй, — не может быть… Решив еще раз убедиться в том, что это не собственное сознание так жестоко обманывает ее, девушка сама протянула руку к нему и дотронулась до его предплечья — кажется, в этот момент самурай был удивлен не меньше ее. Пальцами она ощущала чуть грубоватую и такую странную на ощупь ткань кимоно — она была плотной, но в то же время совершенно невесомой. Только сейчас, ухватившись пальцами за руку самурая, Мэй заметила, что он немного прозрачный — через его руку и кимоно мутно просвечивали не только ее ладонь, но и остальные предметы в комнате. Сдавленно выдохнув, Мэй отпустила его руку и опустила голову, задумавшись о том, как за один вечер она спятила настолько сильно… — Тебя ведь нет, — почти жалобно прохныкала Мэй, — но ты есть… Как?.. Этого ведь не может быть. Если ты галлюцинация, то почему я могу чувствовать тебя?.. — Потому что я дух, а не плод вашего воображения, — спокойно ответил он. — И я реален, я нахожусь в этой комнате, а не в вашей голове. — Но моя-то голова тоже находится в этой комнате, — невесело заметила девушка. На выдохе произнесла: — Почему ты? Почему раньше никто из таких, как ты, кого я иногда видела, не контактировал со мной? — Таких, как я? — повторил за ней самурай и удивленно вскинул брови. — Так вы шаман? — Кто? — переспросила Мэй. — Шаман? В голове сразу же пронеслись воспоминания о бабушке и ее рассказах о каких-то шаманах и подчиняющихся им духах. Родители тогда сказали ей, что у бабули не все в порядке с головой, и просили не особо верить в ее рассказы, а потом и вовсе запретили им видеться, пока бабушка не умерла. Но ведь… ведь это был бред старого и больного человека. В ее собственном представлении шаманы существовали когда-то давно, скакали с бубном вокруг костра и призывали каких-нибудь духов дождя, чтобы обеспечить хороший урожай. И она не помнила ни одного рассказа про шамана, который призывал бы духа самурая… Закрыв глаза и сконцентрировавшись, Мэй попыталась очистить свой разум, подумала о чем-то приятном, чтобы отвлечь себя и избавиться от этой галлюцинации, и когда открыла глаза, все равно увидела перед собой самурая, который внимательно наблюдал за ней. Вздохнув, девушка решила, что завтра ей точно стоит навестить доктора Саико, которая снова будет чинить ее окончательно «потекшую крышу». На сегодня же она избрала для себя тактику игнорирования — ведь если она будет обращать на этого самурая внимание, то точно ее крыша поедет еще сильнее и тогда она точно сойдет с ума. Утерев лицо ладонями, Мэй медленно поднялась, придерживаясь рукой за стену, и, стараясь даже не смотреть на застывшую рядом крупную фигуру, стала прибирать со стола. Под недоумевающим взглядом самурая, она собрала посуду в одну кучу и понесла на кухню, и странный гость двинулся за ней, явно не понимая причины такой перемены в поведении девушки. Видя, как она старательно избегает даже смотреть на него, уткнувшись взглядом в посуду, которую так тщательно намывала в раковине, он произнес: — Вы шаман и вы видите духов, так что не бойтесь, вы в полном порядке. Девушка с грохотом опустила миску из-под лапши в раковину, закрутила кран, поставила руки на края раковины и проговорила: — Убирайся. Из дома, из моей головы, убирайся. Она надеялась, что после этого мучившая ее галлюцинация самурая исчезнет, послушавшись ее, но он продолжал стоять на месте. — Не могу, — сказал он, — мой ихай находится у вас, поэтому я не могу уйти. — Ихай, говоришь? — переспросила Мэй, с вызовом взглянув на самурая. Она вспомнила о том загадочном куске камня, который она нашла сегодня вечером и притащила домой, вознамериваясь найти ее хозяина через интернет, и с трудом поборола желание сейчас же вышвырнуть ее куда подальше прямо из окна. Все-таки желание сделать доброе дело и помочь потерявшему ее человеку было сильнее, поэтому она сдержалась и тихо произнесла: — Ладно… Но завтра я найду твоего хозяина, который потерял твой ихай этим вечером, и отдам ему. Надеюсь, тогда все это закончится. Выражение лица самурая тут же изменилось, и Мэй готова была поклясться, что в его глазах промелькнул страх. — Прошу, не делайте этого, — попросил он. — Он держал меня в заточении в собственном ихае, поэтому я прошу, не совершайте ошибку, не отдавайте ему ихай. — Это не мои проблемы, — отрезала девушка и, включив воду, продолжила мыть посуду как ни в чем не бывало. Стоявший рядом самурай продолжал настойчиво убеждать ее: — Меня зовут Амидамару, я дух самурая. Я жил в период Муромати, и служил одному вельможе, но однажды он приказал мне убить моего близкого друга, а следом страже — меня, за неподчинение. Я стал духом, провел долгое время в заточении, потом спасся и верно служил моему прежнему господину Йо, а затем и его сыну… До тех пор, пока меня… пока я не был одурачен и не был заточен в камне. Вы спасли меня, и я прошу не отдавать ихай тому человеку. Старавшаяся игнорировать Мэй слушала его вполуха и, закончив с посудой, закрыла кран, поставила посуду в сушилку и демонстративно вышла из кухни, выключив там свет. Дух молча двинулся за ней. Взяв свой телефон и стоявший на столе ихай, девушка улеглась на футон, сфотографировала погребальный камень со всех сторон и стала составлять объявление о находке в одной из соцсетей. Но дело дальше названия «Найден ихай» не продвинулось — для более быстрого поиска хозяина стоило указать написанное на нем имя, но Мэй сомневалась, поэтому решила проверить все сказанное духом в интернете. Через пару минут Мэй прочитала до конца всю статью на Википедии и пару заметок на каких-то сторонних сайтах о самурае Амидамару, который был великим воином, но убил множество людей и заработал себе репутацию настоящего демона, перед тем как отправиться на тот свет. Вот только его дух должен был упокоиться еще во времена Муромати, но почему-то сейчас находился в ее квартире и настойчиво просил не отдавать ихай. Устало потерев переносицу пальцами, девушка отложила телефон в сторону и оглядела комнату, но не обнаружила духа рядом. Уже обрадовавшись, что приступ прошел, она настороженно спросила, надеясь не услышать ответ: — Амидамару? — Да, — он неожиданно материализовался прямо перед ней, и она непроизвольно вскрикнула. — Простите, я думал вам будет проще, если вы не будете меня видеть. — Допустим, что ты существовал, — Мэй недовольно сложила руки на груди. — Я не лгал вам, поверьте. — Да прекрати «выкать», — вздохнула она. — Мне же не пятьсот лет… — Как пожелаешь, — он послушно склонил голову, но по его лицу Мэй заметила, что он несколько удивлен и даже слегка смущен таким заявлением. — Но моя просьба остается прежней: не отдавай ихай тому человеку. — Ну и что мне делать с тобой? Оставить у себя дома? Или отпустить на волю? — Я бы хотел просить тебя вернуть меня моему прежнему господину, но это было бы наглостью с моей стороны, поэтому единственное, о чем я сейчас могу просить — это не возвращать тому господину ихай. — Прежнему господину, говоришь… Мэй задумчиво поджала губы и оценивающе оглядела сидящего перед собой самурая. Черно-белое кимоно его было порвано в нескольких местах, кисти и предплечья защищены гибкой броней, а на плечах надеты наплечники. Из-под краев кимоно выглядывают лежащие в ножнах катаны. И только сейчас она заметила, что дух сидит, а точнее парит рядом с ней, но она не видит его ног — они заканчиваются чуть выше колен и превращаются в дымчатый хвост, как у какого-то джина. — Ладно, — наконец произнесла девушка после продолжительного молчания, — завтра я подам объявление о находке. Я не могу не попытаться вернуть вещь хозяину. Если тот молодой человек откликнется — отдам, а дальше разбирайтесь сами. Нет — попробую вернуть тебя твоему прежнему господину или отнесу на памятную гору. Такое тебя устраивает? Амидамару согласно кивнул, но по выражению его лица Мэй поняла, что он не особо доволен ее решением насчет попытки вернуть камень тому странному молодому человеку, но перечить не стал. — Отлично, а теперь я лягу спать. Постарайся не беспокоить меня, потому что я хочу выспаться, ведь завтра мне надо идти на работу. Доброй ночи. Самурай поклонился ей и тут же беззвучно растворился в воздухе. Мэй устало вздохнула и, потушив лампу, легла спать. Но сон долго не шел — голову ее штурмовали мысли о том, как объяснить все происходящее доктору Саико, чтобы ее снова не упекли в психиатрическую клинику далеко и надолго.