Collection of drabbles

      Выходят вместе из очередной кондитерской на этот раз с двумя полными крафтовыми пакетами, которые заполнены различными вкусностями: имбирные пряники, упаковка в цветными карамельками, шоколадные конфеты, зефир, пару пачек овсяного печенья с шоколадной крошкой и леденцы в виде красно-белой трости. Несмотря на то, что до Рождества ещё целая неделя, Агата уже сейчас готова скупать всё что только видит с подобающей атмосферой не только в обычных магазинах, но и интернете. А Александр, прям как жертва, носит все пакеты, отвозить девушку туда, куда ей требуется и просто терпит все её запросы.       Довольно улыбается, словно маленькая девочка, которой подари долгожданную куклу. Она была ребёнком. В офисе она выглядит как строгая дама, не способная заливисто смеяться от простой щекотки, которой иногда «пытает» её Александр, чтобы та рассказала, куда убрала все ананасы, чтобы не терять статус и казаться более влиятельной. А дома, рядом в Нильсеном и другими родными она превращается в полную противоположность: от ярко-красной помады, лёгкого смоки, шпильках в семь сантиметров и серьёзного выражения лица не остаётся и следа. На губах царит улыбка, а из уст так и вырываются короткие смешки, когда та бежит с первого этажа на второй и обратно, прижимая к груди коробку со сладостями, которую Алекс, между прочим, купил двоим, а не одной Харрис.       — Итак, это, вроде, всё. Останется только купить подарки и всё будет готово, — смотря на большой, составленный ей же список покупок, произнесла девушка. Сзади послышался облегчённый вздох, на что брюнетка тут же обернулась, — И только не говори мне, что ты устал.       — Да нет, что ты. Я полон сил и энергии. Давай ещё зайдём в магазинов десять, у нас же полно времени, — чуть раздражённо саркастично произнёс Нильсен, укладывая пакеты в багажник автомобиля.       — Ой, ой, ой. Самый уставший, — закатив глаза ответила Агата, направилась в двери и присела на кожаное сидение, — И вообще, давай быстрее. Скоро курьер должен привезти посылку.

***

      Светлая квартира встречает долгожданным теплом, которого не хватало предыдущие часа три. Взяв все пакеты в свои руки, несмотря на упрёки Александра, Агата сразу же, даже не снимая бежевое пальто, направились на кухню, разбирать покупки. Но когда ей стало уже жарко, всё же пришлось снять с себя верхнюю одежду, но до вешалки было безумно лень идти, поэтому та кинула его прямо на пол.       — И кто из нас ещё свинья, каттен? — усмехнулся Нильсен, проходя мимо, в сторону холодильника.       — Тогда я пошла в тебя, — достаёт очередной пакет со сладостями, про которые уже даже не помнила, но их тут же выхватывает швед.       Недовольно закатив глаза, девушка продолжила разбирать покупки. А Александр же уселся за барную стойку вместе со стаканом ананасового сока и пакетиком воздушных безе. Как только Нильсен запустил туда руку и раздался шелест, будто по приказу примчался маленьких серо-белый котёнок, который в ту же секунду запрыгнул на поверхность. Он стал отодвигать руку мужчины в сторону, будто говоря о том, что лучше повиноваться, иначе будут последствия, заканчивающие орущим на всю квартиру шведом, перекисью и раздражённо выдыхающей Агатой, которая будет бесится из-за сложившейся ситуации. Но вместо этого Алекс всё же берёт в руки вкусность, откусывает всего небольшой кусочек, а после протягивает коту, который с удовольствием пробует на вкус, а после, поняв, что это совсем не для него, спрыгивает.       — Сколько раз мне ещё повторять, что Марселю нельзя давать разрешение прыгать на барную стойку? — недовольно цокает девушка, сминая пакет и кидая в сторону мусорного ведра, даже не смотря туда.       — Но тем не менее ты пускаешь его в нашу постель и, заметь он устраивается именно на мне. Так ещё же и тяжёлый, зараза.       Как только англичанка приоткрыла рот и подняла указательный пальчик вверх, дабы что-то ответить, по квартире разнеслась звонкая мелодия дверного звонка. Поправив чуть задравшийся серый свитер, который она так и не сменила на обычную домашнюю одежду, Агата направилась в коридор, чтобы открыть. На пороге стоял курьер, держащий в руках бланк и пары посылок: одна большая, но по высоте небольшая, а вторая прямоугольная, средних размеров, каких обычно отправляют родственники из других штатов с подарками.       — Добрый вечер. Я так понимаю, вы — Миссис Агата Нильсен? — да, всё же курьер, которого Агата ждала больше, чем дня своей свадьбы пару месяцев назад.       — Да, всё верно.       — На ваше имя было заказано две посылки. Я так… — не успевает договорить, так как девушка, вся сгорающая от нетерпения перебивает:       — Да, да. Это было я. Где нужно подписать? — в глазах вновь заискрил тот детский огонёк, который появляется, кажется, абсолютно у всех накануне праздника, сколько бы человеку не было лет.       Протягивает бланк в каким-то текстом, который читать ей совершенно нет времени, поэтому быстро пробегается глазами по самому основному, ставит подпись и выпроваживает курьера, при этом забрав посылки.       И направляется обратно на кухню, прижав к себе две коробки из плотного корона и тихо визжа от радости. Но как только переходит порог комнаты, встречается с недоумевающим взглядом Нильсена, на лице которого застыл немой вопрос: «Кто это был?».       — Курьер привёз посылки, которые я заказала, — усаживаясь на стул и беря в руки самую большую и, по всей видимости, самую интересную коробку в руки, произносит брюнетка, — Будь добр, подай нож или ножницы, пожалуйста. Без разницы, особо.       Лезвие проходится по прозрачному скотчу в некоторых местах и коробка сама чуть поддаётся, интригуя фрагментами яркой упаковки ещё больше. Ну и Нильсен, не выдержав, откладывает нож в сторону и буквально отрывает остатки. Внутри оказывается ярко-красная коробка с принтами и пронумерованными окошками от единицы до тридцати одного.       — Что это такое, Харрис? — смеётся Александр в кулак, поглядывая на супругу, которая что-то недовольно буркнув, вертит перед его лицом безымянный пальчик с золотым кольцом, на котором светится гравировка «Agatha&Alexander», — Ладно, ладно. Шучу. И всё же, для чего тебе эта коробка?       — Это адвент календарь, Алекс. Тётушка мне такие дарила в первый день зимы. Прикол в том, что каждый день ты открываешь по одному окошку и там какой-то сюрприз. В данном случае — какая-нибудь сладость, — объясняет девушка, рассматривая новое приобретение со всех сторон.        — Неужели тебе мало того, что мы с тобой купили сегодня?       — Ты снова ничего не понимаешь. Это другое. Если те я и так могу поесть, то эти… Интрига есть. Не знаешь же, что может попасться в этот день?       Надавливает на небольшой полукруглый клапан и открывает окошко с каким-то оленем больше похожим на Александра, когда тот на улице, чем самого на себя. Достаёт небольшую фигурную конфету, на обёртке которой изображён помятый снеговик, которые уже успел кое-где порваться. Но бывшую Харрис это же не остановит, верно?       — Такими темпами ты съешь здесь всё, что только есть за одну ночь. Уже представляю как ты просыпаешься в три ночи, медленно спускается по ступенькам, чтобы не разбудить меня, и я не присоединился и сидишь вот здесь, поедаешь конфеты из этой коробки, запивая холодным молоком, — вновь смеётся, только уже в голосе преобладает издёвка. Точно издевается.       — Я уже говорила, что ненавижу тебя?       — Да, ровно столько же, сколько и любишь.       Встаёт со стула, который стоял напротив, и направляется к девушке. Быстрый, мимолетный и нежный поцелуй за ушко и какое-то непонятное бормотание заставляет Агату растеряться и чуть не подавиться шоколадом.       — Что, прости?       — Спрашиваю, что в другой коробке, лилла каттен, только до этого я произнёс это более сексуально, чем сейчас, — за эту усмешку она готова прям сейчас его прикончить на этом же месте.       От воспоминаний того, как она обыскивала все какие только можно сайты с нижним бельём в поисках того самого, прикусывает губу. И тогда она только к трём ночи смогла отыскать именно его: ярко-красный шёлк, который Нильсен не особо любит, но других вариантов не было, с белым мехом по краям. Ей это показалось достаточно символичным.       — Да так, сюрприз для тебя.