Два лица друга

Асока была почти счастлива, ведь все, кого она встретила в этом самобытном лагере выживших отнеслись к ней с добротой и вниманием. Словно и не было того случая с терактом, в котором обвинили её, по причине чего Тано, по официальной версии и ушла из Ордена. Все джедаи, и молодые, и умудренные годами службы, постоянно навещали её, спрашивали о делах и интересовались, не нужна ли помощь. Асоке казалось, что большинство из них до сих пор ощущает вину за то, что поверили тогда в виновность девушки и позволили ей уйти. Но совершенно напрасно, Асока давно уже простила всех, посчитав, что нынешними заботами о ней и детях Энакина товарищи сто раз искупили сделанное в то время. Да, тогрута реально и всей душой простила всех и каждого в лагере, кроме... Энакина Скайуокера. Но об этом знала только она, другие же считали, что напряжённость в их отношениях вызвана давней обидой за уход Тано из Ордена. Впрочем, Тано хорошо понимала, что этой всеобщей любовью она во многом обязана Шаак Ти. Ведь та с первой минуты приняла Асоку, встретив её тепло и по-родственному, поэтому и другим оставалось лишь то же самое. Так уж вышло, что Магистр Ти была выбрана неофициальным куратором подрастающего поколения и со временем её привычка заботиться о детях распространилась и на взрослых обитателей. И совсем скоро Шаак, наравне с Магистром Йодой, невольно становилась в курсе любой проблемы каждого товарища и именно к ней бежали за советом и помощью, зная, что всегда получат нужное. Казалось, она уже давно перестала делить людей и гуманоидов на своих и чужих, относясь ко всем с одинаковой материнской теплотой. Могла пожалеть, поддержать, а иной раз и поругать не стеснялась, если уж заслужил. Видимо эта черта была свойством всех тогрут старшего возраста. И как только она успевала везде и ко всем? Вот Асока, например, только недавно смогла более менее запомнить всех членов лагеря. Домиков было двадцать, они были либо одиночные, либо семейные, для тех, кто вопреки Кодексу успел завести вторую половину или даже детей. Таких оказалось неожиданно много, как и самих выживших. Та же Шаак не так давно стала официальной женой и матерью своих детей. А супругом её оказался, кто бы мог подумать, сам Мэйс Винду! Затт вчера со смехом рассказал Асоке о том, какую милую и весёлую свадьбу устроили им эвоки. Так же их примеру последовали Магистры Фисто и Секура, едва только успев оправиться от тяжёлых ранений, полученных во время приказа 66. Кстати у них были двое близнецов, немногим старше Люка с Леей и не так давно Эйла подарила Асоке кое-что из детских вещей, которые стали малы её пацанятам. Но были и исключения, например, Магистр Ундулли, жившая в одиночном строение на окраине лагеря. Она и прежде была нелюдимой, а сейчас окончательно замкнулась в себе, почти не разговаривая и не выходя из домика. Шаак Ти объяснила ей, что она стала такой после предательства Баррисс, устроившей теракт. Ведь та была ей не просто ученицей, но ещё и дочерью. Асока от души сочувствовала этой женщине, которая потеряла всё и едва ли лишилась жизни на Кашиике. Так же здесь присутствовали Феррус Олин и Мастер Толм, с которыми Асока до сих пор переглядывалась. Что же касалось Магистра Йоды и мадам Джокасты, то от них покоя никому не было. Но сейчас их не было видно и потому все вздохнули свободно. Асока тоже могла на время расслабиться и снова ощутить себя там, в прежней жизни, чему способствовали знакомые лица вокруг. Только двоих не хватало девушке для полноты атмосферы. Родных и близких людей - Магистров Пло и Кеноби. Но если о героической смерти первого ей рассказали охотно, то о втором говорили коротко и сухо - Его забрала Империя, или Стал жертвой приказа. Из чего Тано сделала вывод, что он тоже погиб. Однако Кит Фисто туманно намекнул: «Лучше бы он умер сразу». Энакин явно знал больше других, но спрашивать у него Асоке и в голову не могло бы прийти. Между тем снова пришёл Затт, сказав, что Скайуокер опять велел ему ей помочь. Когда же всё закончилось, Асока вернулась в дом и устало вытянулась на кровати. Ещё утром Шаак Ти принесла ей другую одежду - синюю рубашку Мэйса и серую юбку Катуни. Выглядели эти вещи, конечно, похуже платья, но на практике оказались не в пример удобнее. Время было уже позднее, но Асока не ложилась, пока Энакин не вернулся, почему-то его присутствие рядом с ней внушало ей спокойствие и надёжность, прогоняя ставшее за последнее время почти родным ощущение страха и опасности. Вот только сейчас мужчина с ней почти не говорил, просто взял всё нужное и вышел в сени, сухо пожелав спокойной ночи. Похоже он до сих пор был обижен, а возможно просто переживал за планы повстанцев. На другой день, когда они вдвоём полетели на охоту, Энакин посадил Асоку не позади себя, а рядом и, хотя, стрелять из ружья самой он ей не доверил, однако показал, как его держат и наводят прицел. Делал он это крайне скупо, избегая смотреть на неё. Хотя, признаться честно, был рад, что Асока больше не одевала то ужасное тесное платье. Но тем не менее тогрута пыталась поддержать разговор. - Скажи, а во время Приказа ты тоже сражался? - начала Асока первое, что пришло в голову. - Да, сражался, на стороне своих, - ответил Энакин, не отвлекаясь от руля. - Я однажды видела, как по центральной улице нашего поселения проходила шеренга штурмовиков - поделилась наблюдением Асока - Они потом прошли по всей деревне и вышли с пустыми руками. - Как странно, - помимо воли отметил Энакин - Обычно Империя всегда оставляет за собой пустоту и кровь. - Наверно потому, что у нас не было чувствительных к Силе и белых джедаев, - нашла Тано весомую причину. - Разве? А как же ты? - не преминул сказать Энакин. - Не знаю, наверно потому, что мою Силу блокировали, - с сомнением протянула Асока, потерев невольно запястья, где долгое время были наручники-блокаторы. Хоть какая-то польза от её положения в доме отчима. Хотя, спорный вопрос, что хуже, оставаться сексуальной рабой сводного брата или погибнуть от рук имперцев. - Или потому, что была неопытной, меня бы обнаружили легко, - неизвестно к чему уточнил Скайуокер. Ему было почти двадцать четыре, если считать от даты рождения, но он сам считал, что его жизнь началась с момента поступления в Орден. Вдруг прямо перед ними возник спидер Ферруса Олина, мужчины коротко кивнули друг другу и Олин сказал Скайуокеру: - Когда повстанцы утвердят свои планы, я приглашаю вас с Асокой к себе на небольшую вечеринку. Асока хотела ответить, но Энакин опередил: - Прости, уважаемый, но Асока слишком занята с детьми, поэтому обойдитесь без нас. Феррус с сожалением отлетел, а Энакин снова напомнил Асоке, кто она есть в его жизни: - Имей ввиду, пока ты кормишь моих детей, даже не думай разгуливать с типами, подобными ему. - Я искренне не понимаю, с чего ты так настроен против этого человека? До сих пор он говорил только хорошее и о тебе и о Падме? Энакин в ответ лишь пожал плечами. Сказать ему было нечего, не мог же он признаться, что банально завидует Олину. У того было всё, к чему Скайуокер так стремился - происхождение, родовитость, манеры. Вот он мог бы стать идеальной кандидатурой для Падме. Мужчина ещё не забыл, как в тот день, когда он познакомил жену с Феррусом, они сразу уединились и стали общаться на том особом языке знати, которого Энакин не знал и откровенно не понимал. С тех пор между ними возобновилось соперничество, зародившееся ещё в годы ученичества. - А почему он всё время задыхается? - перевела тему Асока. - Во время Приказа, сражаясь за повстанцев, он пострадал при взрыве корабля, получил ожог лёгких и с тех пор мучается последствиями - пояснил Энакин как можно спокойнее. - Очень сочувствую ему, - ответила Тано и задумалась, глядя вслед спидеру Олина. А между тем ближе к вечеру небо затянули тяжёлые серые облака, обещавшие вечером пролиться стеной холодного дождя. По такой погоде нечего было и думать полететь на охоту или в разведку. Какое там, пришлось даже убрать всё, что было на крыльце в сени, чтобы спасти от ливня, а окна закрыть деревянными экранами. - Ты собираешься спать в сенях? - спросила Асока, подумав, как там сейчас должно быть холодно и неуютно. - Разумеется, а где же ещё? - ответил мужчина, словно она спросила несусветную глупость. - Думаю, сегодня тебе лучше остаться в доме, - несмело предложила Тано. - А ты представила, что скажут товарищи, если увидят, что мы спали в одной комнате? - не согласился с ней Энакин. - Подумают, что ты не захотел простудиться и получить пневмонию или чего похуже, - парировала Тано, однако Скайуокер всё равно ушёл в сени, при этом отметив, что Асока больше не обнажается при нем, а прикрывает плечи одеялом, когда кормит детей. Неужели научилась стесняться? Давно бы так. И разумеется утром проснулся разбитый и мокрый почти насквозь. И в самом ужасном настроении, которое немного поднялось, когда он узнал, что Асока успела приготовить впрок достаточно еды, ведь из-за дождя с коммуникациями были проблемы и готовить никто не мог. Поэтому с утра Шаак Ти отрядила Мэйса и мальчишек слетать на базу повстанцев и попросить у них что-то из запасов продовольствия. Асока плохо представляла себе, что это такое и здорово удивилась, когда днём Петро и Затт принесли к ним в дом мешок, забитый фруктами, банками с консервами, колбасой и хлебом. Прежде такую роскошь можно было редко себе позволить. А уж Асока и вовсе должное время не ела такой вкусной еды, но Энакин принял её как должное и Тано с ужасом думала о минуте, когда он уйдёт в сени. А Энакин, как нарочно, словно искал поводы подольше задержаться в теплом уютном доме. То он перекладывал какие-то детали в ящике с инструментами, то брался чистить сапоги, и так до тех пор, пока предлоги не завершились и ему не пришлось-таки отправляться в холодные мокрые сени. Тано более не пыталась уговорить его остаться. Хватит, она достаточно долго убежала его. В конце-концов, Энакин не маленький ребёнок и прекрасно осознает, что делает и чем ему это может грозить. Да и потом, он имел полное право остаться здесь сам, а её выпихнуть под дождь. Поэтому, вольному воля. И решив так, Асока начала готовить постель. А дождь снаружи всё усиливался. Холодный проливной дождь.