Cher — Welcome To Burlesque
Я раз за разом пролистывал свеженапечатанный на очень дорогой бумаге буклет «Венеры», вдыхая приятный запах типографии. Каждый раз я удивлялся размаху и помпезности этого заведения. Глаза уже по привычке пробежались по знакомым строчкам, которые я успел выучить наизусть.Добро пожаловать в «Венеру» — рай для женщин!
Если Вы устали от суеты и хотите почувствовать себя настоящей богиней, то Вам непременно придётся по нраву наш развлекательный комплекс. У нас Вы найдёте развлечения на любой вкус, а наш сплочённый коллектив поможет Вам получить максимальное удовольствие от отдыха. В Вашем распоряжении СПА зона с лучшими мастерами своего дела, которые помогут Вам расслабиться и начать сиять; круглосуточный шведский стол и повара, которые с радостью приготовят любое блюдо на заказ; ресторан, где Вы можете приятно провести время под живую музыку и побаловать себя деликатесами; роскошные номера отеля, которые станут для Вас настоящим домом на период Вашего отдыха; сотни всевозможных развлечений только для вас, дорогие женщины. Ночью у самых искушённых дам будет шанс по-настоящему повеселиться и посмотреть на мужской стриптиз, где только для Вас будут танцевать самые лучшие мужчины. Помните, для нас каждая женщина богиня, и в «Венере» Вас ждёт божественное времяпровождение, потому что Вы этого достойны! Мы ждём Вас!
Сегодня был мой первый официальный рабочий день. Начало сезона в «Венере». Гости должны были начать приезжать через несколько часов, а пока шли финальные приготовления. Персонал суетился, стараясь довести до идеала и так уже вылизанную обстановку и атмосферу. Мне до сих пор не верилось, что я здесь. Чистая случайность, которая потянула за собой череду изменений в моей жизни.***
Помню, как Бен пришёл ко мне домой с красочным буклетом в руках и вечной доброй улыбкой. Мы с ним учились вместе на историческом факультете и были друзьями. Дружить с Беном было просто. Его легкость в характере подкупала. Он мог очаровывать людей своей харизмой и выдающимся умом. Хэнском был моим лучшим другом, и, если быть точнее, то единственным другом. Я искренне восхищался его жизнерадостностью и наплевательским отношением ко всему. К жизни в целом, к своей внешности в частности. Бен был не очень высоким, не очень стройным, не очень красивым. Для меня, зацикленного на внешности, он был милым, но не более. Однако, несмотря на всю свою неидеальность, Бен был счастлив и всегда пользовался популярностью у женщин постарше, которые видели в нем не потенциального любовника, а, скорее, сына. На меня же не обращали внимания даже так. Но порой я считал, что это только к лучшему. — Эдди, у меня есть отличное предложение. Нам обязательно нужно попробовать устроиться туда на работу, — Бен увлечённо рассказывал мне о плюсах «Венеры», возможности заработать, а я внимательно его слушал и был готов согласиться сразу же, как только услышал, что работодатель предоставляет жилье для персонала прямо в этом комплексе. Но все-таки я решил разузнать подробнее об этой «Венере»: — Откуда ты вообще узнал, что им нужны сотрудники? — я задумчиво почесал затылок, взвешивая все за и против, — и с чего ты взял, что мы им подойдем? — Эдди, не тупи. Я посмотрел вакансии на их сайте, — Бен хмыкнул и снисходительно улыбнулся, как будто объяснял элементарные вещи неразумному ребенку, — их главное требование: любовь к женщинам и возраст старше восемнадцати. Мы с тобой идеальные претенденты. Я автоматически кивнул, переваривая информацию. Среди женщин я чувствовал себя в безопасности, а среди мужчин — нет, поэтому я решил попробовать. К тому же, мне хотелось поменять атмосферу, сбежать из дома от вечных упрёков матери и своих воспоминаний. Но я не учёл, что от себя не убежишь. Где бы ты ни был, твои страхи, комплексы всегда с тобой, готовые в любую секунду напомнить о себе и разрушить то, что уже удалось построить. Моя самооценка была полуразрушенным карточным домиком, который с каждым днем все сильнее шатался, готовый в любую секунду рухнуть. — А там хорошо платят? — все еще до конца не приняв решения, поинтересовался я. В любом случае деньги мне бы не помешали, а возможность уехать из дома заставляла сердце биться быстрее. — Естественно, — Бен улыбнулся и энергично закивал, пытаясь придать своим словам больше веса, — там платят очень хорошо. Ну, Эдс, разве ты не хочешь подработать летом? Мне, например, очень нужны деньги. — А зачем тебе деньги? — я чувствовал неловкость от его напора и решимости, но сейчас весы начали перевешивать в сторону «Венеры». Почему бы и не попробовать. — Блин, Эдди, ты меня иногда просто убиваешь. «Зачем тебе деньги», — он по-дружески перекривлял меня, — а разве кому-то они не нужны? Я хочу купить себе шикарную тачку, и вообще никогда не знаешь, когда может пригодиться энная сумма денег. Ну, так что? — Ладно. Давай попробуем, — согласился я, надеясь, что я не пожалею. Хотя, что могло пойти не так? На следующий день мы поехали в «Венеру» на собеседование без какой-либо надежды на благоприятный исход этой затеи. Но нам повезло. Ещё с порога меня поразило величие этого многоэтажного здания, построенного из светлого кирпича. Я чувствовал себя ничтожным на фоне этой роскоши. Когда я вошёл внутрь, то полностью потерял дар речи, восторженно осматривая обстановку. Всё было в бордовых тонах, и везде мелькал фирменный знак «Венеры» — два женских пальца в виде буквы «V» с красными ногтями. Он был абсолютно везде, начиная от вышивки на форме персонала и заканчивая салфетками. Патриции Урис — владелице заведения — срочно были нужны официант и администратор. Когда я ее увидел, я чуть не потерял дар речи. Она выглядела невероятно: стройная, ухоженная, на первый взгляд очень молодая, но шея все-таки выдавала настоящий возраст. Весь ее внешний вид кричал о том, что она богата и если захочет, то может без каких-либо препятствий купить все. Она вела себя фривольно, чувствуя свою власть. Мы прошли в ее кабинет, выполненный сплошь из черного дерева с бордовыми вставками на мебели. Кабинет больше напоминал мужской: огромный письменный стол у окна, тяжелые книги на полках, никаких рюшек и безделушек вокруг, только огромная пепельница и коробка дорогих сигар. Патриция села за стол, оглядывая нас внимательным взглядом, и небрежно сбросила красную туфлю на невероятно высокой шпильке с ноги прямо на ковер. Она сказала, что им как раз нужны такие люди как Бен. Каким-то образом он сразу покорил её своей улыбкой, грамотной речью и харизмой, поэтому миссис Урис тут же отдала ему должность администратора, а мне досталась вакансия официанта. Бен как раз вышел из кабинета в сопровождении двух парней, которые повели его в другой кабинет подписывать договор в присутствии сына миссис Урис, а меня попросили задержаться. Мне было очень страшно. — Что ж, Эдвард, — Миссис Урис критически рассматривала меня, слегка постукивая длинным вишнёвым ногтем по деревянному столу, — ты очень симпатичный, и нам в «Венеру» как раз нужны такие сотрудники. От её слов меня передернуло, но я постарался сохранить на лице невозмутимую улыбку и скромно кивнул, соглашаясь. Хотя я был в корне не согласен с её словами. Вообще мне было тошно даже от одной мысли, что существуют люди, которые объективизируют других как сексуальный объект. Внешность — личное дело каждого. Жаль только, что кому-то везет, а кому-то нет. — Я хочу, чтобы уже завтра ты переехал в «Венеру» и приступил к работе, — миссис Урис небрежно смахнула светлую чёлку с глаз и улыбнулась. Она общалась со мной на «ты», всем своим видом демонстрируя превосходство, но я не возражал, потому что по сравнению с этой женщиной я чувствовал себя никем. Наверное, любой бы так себя чувствовал рядом с ней. — Официальное открытие нового сезона уже через неделю, — Патриция, как будто сама себе не веря, отрицательно покачала головой, — поэтому у нас много работы. Считай, что ты принят, Эдвард, и увидимся завтра. — Спасибо Вам, — неуверенно проговорил я, не думая, что все могло оказаться так просто. — Надеюсь, ты меня не разочаруешь, — прямо в своем кабинете она подкурила длинную дамскую сигарету, грациозно вставая с огромного кожаного кресла, перед этим скользнув изящной ногой обратно в туфлю. Пока она поправляла ее на ступне, мелькнула красная подошва. Улыбнувшись, она подошла к двери, намекая, что мне пора. — Мой сын покажет Вам договор о приеме на работу и все объяснит. Про зарплату и график тоже расскажет он. — Да, спасибо, миссис Урис. Вы не пожалеете, — я постарался улыбнуться, благодарно кивая. Но она уже не обращала на меня внимания, полностью погрузившись в свой телефон, по-видимому, переписываясь с кем-то очень важным. Её тонкие губы расплылись в довольной улыбке. После собеседования с миссис Урис я познакомился с ее сыном, Стэном, который кратко ввел меня в курс дела. Три недели длится одна смена. Зарплата — в два раза больше, чем моя мать получала за месяц в фитнес-зале. Я подписал договор, не глядя. Дело было даже не в деньгах — это лето я точно не хотел провести дома, потому что в голове были еще свежие воспоминания о прошлых летних каникулах, весьма печальных. После этого странного собеседования я вернулся домой и сразу же начал собирать чемодан, пытаясь вместить туда большую часть своей жизни: немного одежды, нижнее белье, туалетные принадлежности, книги, которые всегда заменяли мне друзей. Я учился на историка, увлекался мифами. Каждый раз, читая о двенадцати подвигах Геракла, я понимал, что сам не смогу совершить даже один. Эти мифические персонажи манили меня своей идеальностью, но при этом оставались живыми людьми со своими пороками. Сейчас я мечтал совершить хотя бы один героический подвиг — уйти из дома без скандала. Не получилось… Мать как обычно без стука ворвалась в мою комнату и начала требовать объяснения, куда и зачем я собираюсь. Из последних сил я попытался все рассказать, надеясь на её адекватную реакцию. Мне было двадцать лет, но я до сих пор так и не научился отстаивать личные границы и свои интересы. Мама мастерски манипулировала мной, но сейчас я был настроен решительно. Венера была моим спасением. — Тебя взяли работать в такое заведение? — мать скептически хмыкнула, подтягивая вечно спадающие джинсы от колебаний веса. Сейчас у неё появился новый любовник, и она опять вошла в фазу под названием «Я ничего не ем, и ты меня раздражаешь тем, что дышишь», — Эдди, ты точно ничего не перепутал? С твоей зажатостью там нечего делать. И скажи мне, ты опять ищешь приключения на свою задницу? — Нет, — стушевался я, — ничего такого… Я буду работать официантом. Мне было больно слышать такие слова от родного человека, но я привык, поэтому проглотил подступающие слезы и гордо поднял подбородок. — Официантом? Почему тебя постоянно тянет куда-то не туда? — мама хмыкнула, складывая руки на груди, — я против, но когда ты меня слушал? — Я… — Можешь не отвечать, Эдди. Все твои проблемы из-за того, что тебе нравится перекладывать свою ответственность на кого-то другого. — Мам, пожалуйста, не начинай, — со всей аккуратностью я упаковал в чемодан последнюю любимую книгу «Маленький принц» и кружку с изображением хомячка. Да, сентиментально, но мне было все равно. — Не начинать? Эдди, я ничего не начинаю. Просто предупреждаю и если что-то случится, то я не буду слушать твое нытье. — Почему ты просто не можешь порадоваться за меня? — сдерживаясь из последних сил, я заглянул ей в глаза, пытаясь найти хотя бы крупицу материнской любви. — Я очень рада, что мой сын никогда не оправдывает моих ожиданий, — её сарказм заставил поморщиться и испытать это отвратительное чувство недовольства собой и своей жизнью. Снова, — смотри, чтобы тебя не вышвырнули оттуда. Эдди, сынок… — она запнулась, подбирая слова, хотя уже и так сказала то, что причинило боль, — я твоя мама и кто, как не я, скажет тебе правду? Ты у меня в последнее время не очень общительный и производишь впечатление забитого, неинтересного молодого человека. Вот скажи, кому такие нужны? Но я не буду тебя останавливать. Если ты такой взрослый, то делай, что хочешь. Только потом не приходи ко мне плакаться, — и с этими словами она оставила меня одного, а я лишний раз убедился, что не зря бегу из дома. Хотя оспорить слова мамы я не мог, я правда считал себя хуже других. Немного подумав, я кинул в чемодан пачку новых лезвий. Вдруг пригодится… На следующий день мы с Беном приехали в «Венеру» с чемоданами и заселились в специально отведённый для персонала номер (один из множества) на шестом этаже. Я с интересом рассматривал длинный коридор с дверями, которые вели в отдельные комнаты, где жили остальные сотрудники. Мне ещё только предстояло с ними познакомиться.***
— Эдди, мне не верится, что сегодня уже открытие, — Бен в десятый раз поправил тонкий бордовый галстук и улыбнулся, — надеюсь, что первый рабочий день пройдёт хорошо. — Ага, — кивнул я, рассматривая своё отражение в зеркале и пытаясь привести в порядок непослушные волосы. Внешне я был обычным, даже никаким, и все еще не понимал, почему меня взяли на такую работу. На такого как я никто в жизни не обратит внимание. Я не был одним из тех парней, кто легко заводит друзей или покоряет всех окружающих ослепительной улыбкой и искромётным чувством юмора. Я был просто Эдди Каспбраком. — Через полчаса мы должны быть внизу. Миссис Урис сказала, чтобы весь персонал приготовился к приезду постояльцев, — голос Бена сочился энтузиазмом, и я видел, что ему уже не терпелось начать свою рабочую смену. — Хорошо, — кивнул я, — я почти готов, — в последний раз я поправил манжеты на белоснежной рубашке, стараясь натянуть их как можно ниже, чтобы наверняка скрыть шрамы от порезов, — можем идти. Перед выходом я еще раз окинул нашу с Беном комнату. За неделю мы немного успели обжиться, оставляя в безликой комнате для персонала кусочки своей жизни. На тумбочке возле моей кровати лежали мои любимые книги с мифами Древней Греции и Египта, на огромном широком подоконнике появилась подушка и несколько кружек с недопитым чаем, пушистое одеяло Бена на его кровати и стопка небрежно разбросанных журналов про машины. Кажется, Бен был серьезно настроен на покупку автомобиля, и еще не заработав ни цента, приценивался и выбирал подходящий вариант. По вечерам мы с Беном часто проводили время в нашей общей комнате, размышляя о том, что нового принесет внезапная работа и знакомство с такими разными людьми. Запирая за собой дверь, мы с Беном вышли в общий коридор и пошли к лифту, чтобы начать свой первый официальный рабочий день. Смена началась… Сказать, что открытие получилось масштабным — это ничего не сказать. У меня было такое чувство, что я попал в мюзикл. Играла музыка, персонал суетился вокруг прибывающих гостей. Казалось, что я ещё никогда в жизни не видел столько женщин сразу. Это были очень богатые женщины, которые были готовы заплатить баснословные деньги, чтобы провести три недели в Венере. «Венера — рай для женщин». В голове всплыл слоган этого комплекса, и я не мог спорить. Здесь было абсолютно всё. Я был уверен, что если бы гостья захотела звезду с неба, то руководство сделало бы все, чтобы исполнить желание своей клиентки. Играла музыка, миссис Урис стояла на импровизированной сцене в холле, приветствуя гостей. По обе стороны от нее стояли танцоры в бордовых пиджаках на голое тело, узких брюках и черных бабочках. Персоналу же положено было носить галстуки. Парни грациозно двигались под музыку, зажигая и так разгоряченную толпу. То и дело раздавался пронзительный визг и аплодисменты. — Дорогие женщины, здесь все для вас! Наслаждайтесь, получайте удовольствие и помните, что у нас можно все! Любое ваше желание, любой каприз. «Венера» исполняет мечты, — миссис Урис продолжала говорить под нарастающий гул толпы и восторженные женские вздохи. В тот момент мне показалось, что «Венера» — это земное воплощение Олимпа, где земных (пусть и божественно богатых женщин) возвышают в ранг богинь. Гости все прибывали и прибывали, портье поднимались вверх с огромными чемоданами посетительниц, которые истерично просили быть осторожнее, потому что внутри находились дорогущие сумочки, платья, украшения. — Аккуратнее, пожалуйста! — завизжала длинноногая блондинка, — этот чемодан стоит больше, чем ваша зарплата! — портье учтиво кивнул, улыбаясь. У нас было главное и нерушимое правило — гостья всегда права. Всегда! Большое помещение заполнилось сладким запахом. Запахом женщин и их дорогим парфюмом. Я чувствовал себя, как на каком-то светском приеме, наблюдая за всем этим со стороны. Везде мелькали женщины совершенно разных возрастов: средних лет, дамы Бальзаковского возраста, группки совсем молодых девушек. Абсолютно не похожие друг на друга, но все до неприличия богатые. На ухоженных руках блестели кольца с бриллиантами не в один карат, гаджеты последних моделей выглядывали из карманов. Дизайнерские сумочки всевозможных форм и размеров мелькали, сливаясь с фирменными костюмами. Не то чтобы я хорошо в этом разбирался, но эмблемы «Шанель» и «Гуччи» были узнаваемыми даже для меня. Тихая до этого момента «Венера» превратилась в шумное место, где из каждого угла слышался кокетливый женский смех и болтовня. Все были воодушевлены, предвкушая по-настоящему волшебный отдых. Местом моей работы была зона ресторана и кухни в этом огромном комплексе. Я как заведенный бегал туда и обратно, принимая и разнося заказы гостей заведения. Про себя я в который раз отметил, что даже на посуде и столовых приборах красовался фирменный знак «V». Слишком роскошные скатерти, слишком дорогие салфетки, слишком изысканное меню и элитный алкоголь. Мне казалось, что слово «слишком» — синоним «Венеры». В университете я изучал историю и был наслышан о богатстве королей и королев былых времен, но даже особи голубых кровей могли бы позавидовать постояльцам Венеры. Невероятно! Раньше я никогда и ничего подобного не видел. Буквально каждая деталь была продуманна до мелочей и вызывала у меня восхищение. Моя семья никогда не бедствовала, у меня всегда было все необходимое и даже немного больше, но такая роскошь и изысканность была чем-то удивительным и необычным. Даже в своих самых смелых фантазиях я не мог представить, что так можно жить. За неделю подготовки к открытию я наизусть выучил каждую опцию в меню, каждый ингредиент в коктейлях и блюдах. Память меня никогда не подводила, спасибо университету и преподавателям, которые заставляли заучивать исторические даты. Я лавировал между столиками и с улыбкой рассказывал о том или ином блюде. От непривычки и объёма гостей, я чувствовал себя уставшим, а собственное имя на золотистой табличке на форме уже казалось чужим. — Эдвард, расскажите, что входит в это блюдо, — очередная женщина тыкала в меню наманикюренным пальчиком и ждала моего объяснения. — Повторите ещё раз коктейль, Эдвард, — уже в третий раз просила молодая рыжая девушка в окружении своих подруг. — У меня аллергия на орехи, Эдвард, позаботьтесь, чтобы их не было в салате. Эдвард, Эдвард, Эдвард. Я учтиво кивал, записывал специальные просьбы и не забывал улыбаться. — Каспбрак, всегда улыбайся! Почему у тебя такое лицо, как будто бы тебя сейчас стошнит? — постоянно говорил Стэн. Он был сыном владелицы, но в день, когда я подписывал договор, я не обратил должного внимания на то, какая он сука. Обычно я так не выражался, но к нему я не мог придумать никакого другого слова. Стэн носил исключительно дизайнерские костюмы, платки на шее, ювелирные запонки и всем своим видом излучал высокомерие и высокий статус. Россыпь мелких кудрей красиво падала на лоб, отбрасывая тень. Он был красивым и богатым. Наверное, у него была идеальная жизнь. Стэн постоянно раздавал указания, пытаясь курировать процесс: — Живее, Каспбрак! Если ты будешь передвигаться с такой скоростью, то заказ быстрее протухнет, чем его съедят, — Урис раздраженно закатывал глаза, перекручивая массивные кольца на пальцах. Сегодня я понял, о чем говорил Стэн. Передвигаться по ресторану нужно было действительно очень быстро. Этот вечер я провел под девизом — «Успеть все». В разгар вечера у меня выдалась свободная минутка, и я облегчённо выдохнул, наблюдая за представлением на небольшой сцене. Майк Хэнлон пел неизвестную мне, но до безумия красивую песню. От его глубокого, бархатного голоса перехватывало дух, и я неосознанно начал подпевать, слегка притопывая ногой в такт. Наблюдая за женщинами, я видел, какими глазами они смотрели на высокого, мощного Майка. У него была красивая темная кожа и добрый взгляд. Он был очень привлекательным. Мы не успели познакомиться близко, но я часто слышал его громкий смех, и он был не только певцом, но и одним из четырех танцоров, на кого приезжали посмотреть женщины даже с другого конца страны. Чем больше я смотрел на персонал, гостей «Венеры», тем больше убеждался, что все и всё здесь было потрясающим и невероятным. Кроме меня. Я как заворожённый наблюдал за Майком, когда увидел, что меня просят подойти к столику. — Что-нибудь желаете? — спросил я, улыбаясь. Улыбка, улыбка. Нельзя забывать про улыбку. — Да, да, сейчас, — сказала женщина лет сорока, сразу же переключая внимание на свою подругу и напрочь забывая обо мне и моем вопросе, — сегодня же пойдём смотреть стриптиз, да? — Конечно. А кто сегодня танцует, Сидни? — По-моему, должен быть Денбро и Коллинз, — сказала эта самая Сидни, бездумно водя пальцем по меню и даже не окинув меня взглядом. Эти имена были мне знакомы, но я так и не успел познакомиться с Биллом и Арчи лично. Я знал, что они, как и я, работают здесь и на этом мои знания заканчивались. Пару раз я видел, как Стэн о чем-то спорил с Биллом, и тогда я ещё удивился, как у Денбро хватает смелости так дерзко отвечать сыну владелицы. Я был не таким и предпочитал молчать и слушать. — А сегодня будет тот кудрявый? Помнишь? Мы платили ему за приват в прошлую смену. — Посмотрим. Так что? Ты решила, что будешь заказывать? — женщины ещё несколько минут листали меню, а я ждал и подсказывал, когда меня просили посоветовать, какая бутылка вина лучше. Честно говоря, я был уверен, что любая из них будет хорошей. Я не был знатоком алкоголя, но мне казалось, что бутылка вина, которая стоит не одну сотню долларов, просто априори не может быть плохой. Мне казалось, что этот вечер будет длиться вечно. Под конец, хотя кому я вру, где-то еще в середине моей рабочей смены, ноги начали гудеть от усталости, мышцы лица почти атрофировались от вечной улыбки, а язык пересох и перестал слушаться. Когда последняя клиентка… Нет, гостья ушла, я устало выдохнул и начал убирать посуду со столов. — Эдвард, у нас здесь нет клиентов. Все посетительницы наши дорогие гостьи. Чтобы я такого больше не слышала, — однажды сказала миссис Урис, и я постарался отложить себе это в памяти. Ноги не слушались, тяжёлые подносы казались ещё более не подъёмными. Мне просто хотелось лечь и заснуть. Мне и другим официантам осталось только убрать тарелки со столов, и можно было сказать, что на сегодня рабочий день был закончен. Еле переплетая ноги, я шёл на кухню, чтобы отдать посуду. — Каспбрак! Ты опять еле двигаешься! — от неожиданности я выронил поднос из рук, испуганно поворачиваясь на голос Стэна. Он всегда подходил бесшумно, стараясь поймать персонал на мелких промахах. Было ощущение, что он просто следит за всеми нами, записывая в блокнот в кожаной обложке штрафные очки. — Простите, простите, — я принялся сразу же собирать уцелевшую посуду, чувствуя, как сердце вырывается из груди. — Не понимаю, как моя мать взяла тебя на работу, — Стэн закатил глаза и разочарованно покачал головой, — вылетишь отсюда, как пробка. Соберись, Каспбрак! — Да, хорошо, — виновато кивнул я. — Весь урон будет вычтен у тебя из зарплаты, — уже у выхода из ресторана Стэн обернулся и добавил, — ты попал не в сказку. В «Венере» нужно работать. В тот момент я не обратил на его слова должного внимания, но как оказалось, Стэн был прав. «Венера» оказалась не райским местом, а прогнившим болотом, где никому нельзя верить и доверять свои секреты.