Bee Gees — Stayin Aline
Звук пощёчины все ещё звенел в ушах, отдавая болью в перепонках, а стук каблуков миссис Урис звучал в такт моему сердцу. Тук, тук, тук. Я потерял дар речи и не знал, как реагировать. Взаимоотношения Стэна с матерью — не моё дело, но я не мог отделаться от мерзкого ощущения несправедливости и желания поддержать. Стэн не заслуживал такого отношения, почему она вообще позволила себе поднять на него руку? Мои эмоции разгонялись со скоростью света. Растерянность сменялась гневом и странным желанием защитить его. Стэн стоял ко мне спиной, но я видел, как он начал дрожать. Вся его фигура будто сжалась и уменьшилась. Сейчас он казался таким уязвимым и беспомощным, что я не узнавал в этом парне саркастичного Стэна с сучьим характером. Он был другим, словно маленький мальчик, который разочаровал родителей. Ах, да… Сейчас Патриция вызывала во мне только негативные эмоции, и я был готов лично идти к ней в кабинет и брать всю вину на себя. В тот момент я не думал о её угрозе уволить меня, если я ещё хоть раз прикоснусь к Стэну. Какое-то внутреннее бунтарство подталкивало сделать все наоборот и оттрахать Стэна ей назло. Где-то на фоне слышался трёп Ричи, но сейчас это было неважно. — Стэн… — я сделал неуверенный шаг к нему и положил руку на плечо, — ты как? Ещё несколько минут назад я сгорал от возбуждения и близости Стэна, стараясь продемонстрировать ему все, на что был способен. С ним я терял контроль, отпуская себя и позволяя всё. Слово «стоп» переставало существовать, и если бы не Патриция, то клянусь, я бы трахнул его прямо на сцене (Ричи бы хватило мозгов уйти). — Тебя это не касается, Денбро! — Стэн резко сбросил мою руку со своего плеча, — уберитесь здесь. Живо! — с этими словами он спрыгнул со сцены и быстрым шагом вышел из помещения, оставляя за собой запах уже любимого парфюма. Я понимал его реакцию, и было глупо полагать, что Стэн подпустит к себе ближе не в физическом плане. Не то чтобы мне сильно хотелось копаться в его семейных проблемах, но я не мог оставаться в стороне, когда я был косвенно виноват в его конфликте с матерью. — Чё это с ним? — Ричи вопросительно вскинул брови, — типа, я понял, что это из-за миссис Урис, но чё он так на тебя злится? Вы, ну, почти потрахались. Я даже завелся, — совсем растерянно Ричи провел руками по груди, размазывая по телу оставшиеся взбитые сливки. — Не знаю, — я был в ступоре, мозг не хотел складывать слова в предложения. Мысли хаотично метались в голове, казалось, что они ударялись о черепную коробку и отскакивали, не желая собираться воедино. Почему миссис Урис появилась прямо сейчас? Она пришла, как будто знала, что мы здесь. Очень странно. Вывод был где-то на кончике языка, я почти уловил его за хвост, — Ричи, открой канал Сплетника. — А зачем? — растерянно спросил он, но все же инстинктивно полез за телефоном. — Ричи, блять! — Ну, че ты? Понял, открываю, — я склонился над телефоном друга, быстро пробегаясь глазами по строчкам. Сука! Сплетник: тупица, извращенец и сука решили устроить тройничок в зоне клуба? Сочувствую уборщикам, которым придется вытирать сперму со сцены. Хотя подождите, Урис и Денбро и так её слижут. Боюсь, что Тозиер здесь будет третьим лишним. Ну, как, Ричи, приятно оказаться за бортом? — Бля, Билл, а ты реально бы со сцены слизал? — мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, о чем говорил Ричи. Мои мысли были где-то далеко вместе с подавленным Стэном. — Что? — я покачал головой, — мне сейчас не до шуток, Рич. — Ты так из-за Стэна переживаешь, да? Миссис Урис, ну, это… Драматургирует. Ниче же не было. Не, ну, вы типа горячо вместе смотрелись. Я даже со сцены ушел, чтобы вам не мешать. Вот посмотри, — Ричи протянул мне телефон, показывая видео, где мы танцуем со Стэном. Слишком близко, слишком интимно. — Не нужно было снимать, — я откинул челку с глаз и сделал глубокий вдох, — никому не показывай, а лучше удали. — Бля, я же не тупой. Конечно, не покажу, — чтобы подбодрить, Ричи пару раз похлопал меня по плечу. Я, конечно, не верил в вездесущность Сплетника и его способность взломать наши телефоны, но в связи с недавними событиями, у меня начала шалить паранойя. Лучше перестраховаться. — Кстати, сцена чистая. Можно и слизать, — я почти физически почувствовал, как у меня в голове крутятся шестерёнки, пытаясь понять, что имел в виду Ричи. Мне было слишком сложно думать о ком-то или о чем-то кроме Стэна. Видимо, замечая мое замешательство, Ричи добавил, — ну, я о сплетне. Сперма там, сцена. — Ричи, — я засмеялся, поражаясь способности друга шутить при любых обстоятельствах. Несмотря на какие-то мелкие недостатки и иногда раздражающую меня непосредственность, Ричи был для меня близким человеком, и я был готов выгораживать и защищать его вопреки всему. — Я пойду… — Ну, и куда ты намылился? — Ричи хитро посмотрел на меня, прекрасно понимая, что я отвечу, — ты решил оставить уборку на меня одного? — Я к Стэну, — это имя немного покалывало язык, и я тяжело сглотнул. Мысли до сих пор были нечёткими, я чувствовал себя заторможенным, как будто время замедлилось и проходило сквозь меня, — может, Эдди поможет тебе убраться? Вы же с ним так близки, — я не смог сдержаться, закатывая глаза. Кажется, Сплетник был прав и если не тупость, то сучий характер точно передавался половым путем, и я бесповоротно подцепил его от Стэна. Хотя я никогда и не был ангелом. Наверное, мы стоили друг друга. Я усмехнулся своим мыслям и почувствовал дикую потребность увидеть Стэна, сейчас же, — Рич, пожалуйста. — Иди уже, — друг махнул рукой, улыбаясь, а я в который раз убедился, что Ричи лучший. Обычно я почти с ноги врывался в комнату Стэна. Но сегодня я чувствовал себя неловко, мне казалось, что я увидел нечто запретное, что не предназначалось для моих глаз. Несколько минут я топтался у порога, не решаясь постучать, но потом все-таки осознал, что веду себя как ребенок и, не давая себе передумать, дернул ручку двери. Она оказалась открытой. В голове пробежала мысль, что, может быть, Стэн меня ждал, но я быстро отогнал эту догадку. Зачем ему это делать? Стэн сидел на кровати, закрыв лицо руками и даже не обратил на меня внимание. Я был не силен в поддержке, и вообще мы были друг другу абсолютно никем, чтобы проявлять даже малейшее желание поддержать. Но вопреки всему я сделал шаг к нему навстречу. Эмоции смешались, и я не понимал, что чувствовал. Злость на мать Стэна за то, что она его ударила переплелась с воющим чувством несправедливости. — Стэн?.. — я подошёл к нему вплотную, присаживаясь на корточки возле него, — почему она тебя ударила? — Уходи, Билл. Это не твое дело, и я не собираюсь посвящать тебя в свои проблемы, — Стэн не поднимал на меня взгляд. Даже в его голосе не улавливалась типичная для него интонация с нотами издёвки. Он говорил слишком тихо и от этого было не по себе. Я привык к другому Стэну. Вообще это была не моя проблема. Я сам себе не мог объяснить, почему так отчаянно хотел быть рядом. Мне было больно видеть, что у кого-то плохие отношения с родителями, в то время как мои мама и папа погибли. — Блять, Стэн! — я резко дёрнул его за руку, заставляя посмотреть на меня. Пустой, почти безжизненный взгляд напугал меня, заставляя поежиться. — Не прикасайся ко мне, Денбро! — вопреки словам Стэна, я потянулся рукой к его щеке, где всё ещё виднелся красный след и небольшой кровоподтёк от пощёчины миссис Урис. — Я сказал не трогай! — Стэн прошипел сквозь зубы, уворачиваясь от моей руки. Как же он меня раздражал! Я же видел, что ему нужна поддержка. — Заткнись! — несмотря на его протест, я схватил Стэна за подбородок, осматривая щёку. Большим пальцем я слегка погладил его, ощущая, что Стэн замер и неосознанно потянулся к моим пальцам. Это прикосновение значило абсолютно ничего и бесконечно много одновременно. Мы были так близко. Я почувствовал, как Стэн положил руку на мою грудь, и то место вспыхнуло огнем. Почему он говорил одно, а делал совершенно другое? — Билл, — на выдохе Стэн прикрыл глаза и потянул меня на себя, заваливая нас на кровать. Я не понимал, чего он добивался? Он хотел трахаться? Наверное, да… Стэн почти невесомо прикоснулся к моим губам своими, а я не знал, что делать. Если Стэн хотел унять свою душевную боль сексом, то, скорее всего, я был не тем человеком. Сейчас он казался таким беззащитным и ранимым, что я неосознанно начал отвечать на поцелуй. Мне хотелось покрыть все его тело губами. Я едва ощутимо провел по месту недавней пощёчины языком, опускаясь к шее. Почему Стэн меня не останавливал? Почему разрешал? Я позволил себе слабость, слегка посасывая нежную кожу на ключицах и опускаясь ниже, расстёгивая рубашку. Сейчас мне не хотелось трахаться, но если Стэну это было нужно, то я был готов дать ему это. Я же был нужен ему только для секса, ведь так? Ускоряя темп, я резко дёрнул его за ремень брюк, возвращая своим движениям грубость, которая так нравилась Стэну. — Билл, — Стэн почему-то поправил мне чёлку и заглянул в глаза, — я не хочу сейчас трахаться. Не надо… Я замер, осознавая слова Стэна. Тогда чего он от меня хотел? В голове была пустота, и я категорически не мог понять этого человека. Когда мне казалось, что я наконец-то сложил пазл, Стэн продолжал удивлять меня снова и снова. Он был таким многогранным, и каждая его грань была чем-то новым и неизведанным. — Ладно, — я слез с него, укладываясь на другой стороне кровати. Стэн повернулся ко мне спиной, сворачиваясь калачиком. Мне было неловко, но Стэн не прогонял меня, а я почему-то не мог уйти. Не знаю, сколько мы так пролежали на разных концах кровати, слушая дыхание друг друга. — Мне уйти? — неуверенно спросил я, ожидая какой-то колкости. Слышать от Стэна гадости было так привычно. Я мог даже сказать, что правильно, и в некоторых ситуациях мне это нравилось. Соперничество в жизни и полное подчинение другого человека в постели было моим фетишем, и Стэн давал мне именно то, что я хотел. Он был полной противоположностью Стива, и я не смог сдержать ухмылку, вспоминая бывшего. — Проваливай, я тебя сюда не звал, — Стэн почти выплюнул эти слова, но я не сдвинулся с места. Это был мой Стэн. Мне было привычнее противостоять его хамству, чем обезоруживающей беспомощности. Если он мог препираться, значит не все было потерянно, и я улыбнулся этим мыслям. — Это не моя мать отлупила меня на двадцать пятом году жизни, — парировал я, — и это не мне сейчас нужна поддержка. А действительно ли Стэну нужна была поддержка или я был просто идиотом, который повелся на какой-то спектакль или манипуляцию? За недолгое время нашего близкого общения (если общением можно назвать секс), я понял, что от Уриса можно ожидать все, что угодно. — Закрой рот, Билл, — сказал Стэн, не поворачиваясь ко мне лицом, но я слышал, как дрожал его голос, выдавая настоящее состояние, — у меня хотя бы есть мать в отличие от тебя! Я настолько опешил, что даже не среагировал сразу. Слова Стэна пульсировали где-то в самом сердце, больно раня. Он не должен был упоминать мою маму. Не должен! — Ты сука, Стэн, и знаешь, для меня теперь даже не удивительно, что тебя не любит собственная мать! — я почти выплюнул эти слова, собираясь сейчас же убраться из этой комнаты. Мне было все равно на оскорбления, он мог еще тысячу раз прокричать, что я шлюха, но слова о семье были больной мозолью, пробираясь в самое сердце. Было больно. — Вали давай, — мне показалось, что голос Стэна прозвучал неуверенно, но сейчас мне было плевать. Если он хотел сам разбираться в своем дерьме, то милости прошу. Мы были не парой и то, что мы трахнулись два раза, не обязывало меня бегать за ним и успокаивать. С меня было довольно! Я хотел встать с кровати, но почувствовал, как Стэн рывком сжал моё запястье. — Ты мне никто, Стэн, и я не собираюсь подтирать тебе сопли, — отчеканил я. Его хватка прожигала кожу, я чувствовал, как по телу расходилось едва ощутимое покалывание, но я был слишком зол. Не думая, я выдернул руку, полностью игнорируя Стэна и его слабую попытку… А чего он вообще хотел добиться? Он только что сам хотел, чтобы я убрался из его комнаты и, наверное, из его жизни. — Билл… — Стэн опустил взгляд, не решаясь на меня посмотреть. Все его тело выражало неуверенность. Сейчас он выглядел хрупким и сломанным, — останься, — это простое слово выбило весь воздух у меня из груди. Мне же послышалось? Стэн только что прогонял меня, а теперь просил не уходить. Что между нами? — Что? — одними губами прошептал я, все ещё ощущая пальцы Стэна на своей руке, хотя их там уже и не было. Остаться? Я замер на месте, не решаясь сделать шаг в сторону выхода. Наверное, нужно было бежать сломя голову, но я как будто остолбенел где-то посередине: не с ним, но и не без него. — Останься, — снова послышался тихий, едва живой голос Стэна. А я ненавидел себя за то, что в глубине души хотел остаться даже, когда он сказал мне проваливать. Сейчас я чувствовал необузданную потребность просто быть рядом. Что-то внутри кричало уходить, убираться из этой комнаты как можно быстрее, но я замер, не зная, что делать. Уйти или остаться? Все еще сомневаясь, я без слов снова неуверенно лег на кровать, готовый в любую секунду бежать прочь и никогда больше сюда не возвращаться. Стэн затих, снова отворачиваясь от меня и отодвигаясь на краешек кровати. Почему-то сейчас он напоминал мне Джорджи, когда тот расстраивался и не хотел ни с кем общаться. Я попытался вспомнить, что я обычно делал в таких ситуациях: обнимал, прижимал к себе… Но это был Стэн, а не брат, и я не думал, что это уместно. — Стэн?.. — сначала я не поверил своим ушам, когда услышал тихий, почти неслышный плач. Мои внутренности сжались, а по телу прошёл озноб. Стэн ещё никогда не показывал мне слабость до этого момента. Не успев продумать, я пододвинулся к нему, утыкаясь носом в затылок и вдыхая уже знакомый запах. Было неловко, но я был не в силах отодвинуться. Клянусь, если бы он меня сейчас опять послал, то я бы не смог уйти. Не теперь, когда Стэн был буквально у меня в руках. — Тише, — прошептал я, обнимая, — тише. Стэн ничего не ответил, но я чувствовал, как всё его тело сотрясалось прочти в беззвучных рыданиях. Я прижался к нему близко-близко, желая разделить со Стэном эту обиду и боль. У меня никогда не получалось успокаивать людей, но сейчас мне захотелось научиться. — Я рядом, — зачем-то сказал я, поворачивая Стэна к себе и укладывая на грудь, — всё хорошо, — прошептал я, зарываясь пальцами в его кудри. Стэн ничего не говорил, но мне не нужны были слова. Язык его тела отвечал за него, когда он прижимался всё ближе и расслаблялся в моих руках. Я почувствовал, как Стэн взял меня за руку, крепко сжимая. Его горячее рваное дыхание чувствовалось на груди, и я поддался слабости, целуя его в макушку. — Билл?.. — Это ничего не значит, — не доверяя себе, сказал я, — спи. Мы заснули так близко. Вдвоем. Но проснулся я уже один. Всё ещё плохо соображая после сна, я потянулся на кровати, сонно зевая. Куда делся Стэн из своей же комнаты? Я растерянно осмотрелся, понимая, что он был точно не здесь, но где? Приподнимаясь на кровати, я покрутил шеей, пытаясь размять мышцы после ночи в неудобной позе. — Стэн, — даже не ожидая ответа, позвал я. Чувствуя себя почти как дома, я прошелся по комнате и заметил записку и какой-то конверт на туалетном столике. «Деньги за оказанные услуги психолога и шлюхи в конверте. Надеюсь, я угадал с тарифом.» Сука! Гнев, как разрывная пуля протаранил мои внутренности. От злости я разорвал эту записку на мелкие куски и бросил на пол. Нечто похожее на обиду пульсировало внутри, и мне захотелось тут же найти Стэна и высказать ему все, что я о нём думал. Во сколько он меня оценил?! Я быстро пересчитал деньги, понимая, что он заплатил мне месячную зарплату за одну ночь. Зачем он, блять, это сделал? Зачем?! Я быстро всунул конверт в карман и почти на нечеловеческой скорости вылетел из комнаты Стэна. Лучше бы ему не попадаться у меня на пути, потому что я чувствовал дикую потребность запихнуть ему эти деньги в глотку.***
Сегодня на работу я собирался в особо агрессивном настроении. После выходки Стэна я весь день чувствовал себя на взводе и даже мысленно представлял, как буквально вытрахиваю из него извинения за утреннюю подачку. Какого черта он творит? Да, он показал мне слабость, да, я остался с ним ночью, хотя сам до конца не понимал почему. Между нами что-то происходило, и я не знал, как реагировать, потому что это был Стэн. Все тот же Урис, который выводил меня из себя, бесил настолько, что я заводился с полуоборота во всех смыслах этого слова. Быть на сцене было привычно, я бездумно исполнял уже заученный наизусть номер. Тело само знало, что и как делать, и я просто подчинялся ритму музыки, растворяясь в танце. Работать сегодня категорически не хотелось, поэтому я буквально отсчитывал минуты до конца выступления. Пилон холодил разгоряченную кожу, и с каждым новым трюком мне хотелось просто прекратить и уйти. В памяти то и дело вспыхивали воспоминания танца со Стэном. Он подчинялся, позволяя мне вести, выгибаясь под моими руками. Невозможно было не заметить, что в тот момент он отпустил себя, превращаясь в податливый пластилин. Номер уже подходил к концу, и я бы как можно быстрее убрался со сцены, если бы не заметил Стэна, который стоял у самого входа в клуб, подпирая стену. И давно он там? Внутри что-то вспыхнуло, сжигая остатки здравого смысла. Я в последний раз раскрутился на пилоне, выгибаясь особенно сильно. У меня не было уверенности, но клянусь, что-то мне подсказывало, что Стэн смотрел на меня. Мне понадобилась секунда, чтобы принять решение. Не задумываясь о последствиях, я начал спускаться со сцены, подходя к ближайшему столику с женщинами, которые тут же начали аплодировать и визжать, но моё маленькое представление было только для одного человека. Если Стэн думал, что я шлюха и мне нужны его деньги, то я не собирался его переубеждать. То, что я собирался сделать, не входило в мои обязанности, но мне было плевать. Сейчас мне хотелось, чтобы Стэн не мог отвести от меня взгляд. Пусть он и отрицал, но я знал, как я на него действовал. Не отводя взгляд со Стэна я начал играть на публику, извиваясь возле столика с гостьями. Подбадриваемый женщинами, я начал приспускать кожаные брюки ниже и ниже. Женщины как будто под гипнозом тянули ко мне руки, а я подошёл ближе, позволяя к себе прикасаться, хотя не должен был. Тонкие пальцы с маникюром ощущались как нечто постороннее, но плевать. Я маневрировал между столиками, танцуя слишком развязно, слишком интимно. Усаживаясь прямо на стол, я выгнулся в пояснице и начал медленно развязывать шнуровку на узких брюках. Десятки глаз смотрели на меня, но я чувствовал только взгляд Стэна. Мои руки блуждали по груди, и я провел пальцами по шее, сжимая, и прикусывая губу. Опускаясь ниже, я задел сосок и начал опускаться к паху, ерзая на столе. Женщины гладили меня по спине, кто-то даже всунул мне купюру за пояс брюк, но это шоу было не ради заработка, а ради Стэна, который, не двигаясь смотрел на меня. С такого расстояния я не видел наверняка, но мне показалось, что он тяжело сглотнул и его кадык нервно дернулся. Мне хотелось впиться зубами в его шею, чтобы мои засосы никогда не сходили с его кожи, оставаясь вечным напоминаем обо мне. Он был моим, я подчинял Стэна себе, и это осознание выводило из себя. Звериная страсть была моим пороком, но я шёл у нее на поводу, сгорая сам и втягивая в это Стэна. Я не хотел останавливаться, но нужно было заканчивать это представление. Музыка начала стихать, но внутри у меня разносились звуки в ритме танго. Моё тяжёлое рваное дыхание вырывалось из груди и у меня не получалось унять сердце.***
Я устало завалился на диван в гримёрке, пытаясь прийти в себя. Все тело покалывало от возбуждения, а я тяжело дышал. Мысли были где-то со Стэном. Его вечные костюмы с иголочки, сучий взгляд, я хотел его настолько, что сам себя раздражал. Эта страсть была превыше здравого смысла, рядом со Стэном я был тем, кто я есть на самом деле. Он пробуждал во мне безумие, я чувствовал себя психом, который каким-то чудом избавился от смирительной рубашки и наконец-то почувствовал свободу. Буквально на несколько минут я забежал в свой номер, чтобы переодеться в повседневную одежду и почти мигом оказался в другой части «Венеры» рядом с комнатой Стэна. Забавно, что у него я чувствовал себя почти как дома. Меня пугало то, что потребность быть рядом с ним превращалась во вредную привычку, от которой невозможно избавиться. — Было глупо полагать, что та ситуация с Бев научит тебя стучать в дверь, — голос Стэна не выражал ни единой эмоции. Он лениво развалился на кровати, искоса наблюдая за мной, — тебе не хватило денег? Пришел за дополнительной оплатой? — У тебя нет столько денег, чтобы меня купить, — я хмыкнул, чувствуя конверт с деньгами Стэна в заднем кармане джинсов. — Готов поспорить, — сказал Стэн, приподнимаясь на кровати, — или хочешь сказать, что ты не продаешься? — Все продаются в каком-то смысле, — честно ответил я, — даже ты. Только тебе нужны не деньги, а ощущения, — я поиграл бровями, намекая Стэну, какие именно ощущения он хочет получать во время секса со мной. — Ты сейчас это серьезно? — Более чем, — я сделал шаг навстречу к Стэну, замечая, как он поменялся во взгляде. Сейчас мне казалось, что он сам боялся эмоций, которые я в нем вызывал. Мне это льстило, и я нагло этим пользовался. — Проваливай, Билл. Мне больше от тебя ничего не нужно. Я не собираюсь заводить дружбу с персоналом. «Дружба». Это слово резануло слух, потому что я не хотел дружить со Стэном. Мы не были друзьями и, скорее всего, никогда не будем. Наши отношения строились на чем-то первобытном, диком. Рамки морали стирались, когда мы были вместе. Еще ни с кем и никогда я не чувствовал ничего подобного: полную свободу действий, отсутствие предрассудков и предубеждений. — А кто говорит о дружбе? — я вопросительно вскинул брови, глядя на Стэна сверху вниз; он замер на кровати, не решаясь прервать наш зрительный контакт. Полностью отдаваясь внутреннему порыву, я быстро уселся на бедра Стэна, фиксируя его руки. — Блять, слезь! — Стэн дернулся, задевая мой пах, а по телу сразу же прошла дрожь возбуждения, — Билл? — его голос звучал с вопросительной интонацией, а тяжелое дыхание не могло врать. Стэн хотел меня, пусть и в противовес своим желаниям, настойчиво прогоняя меня из своей жизни. — По-моему, ты хочешь не этого, — я еще сильнее сжал его запястья, наклоняясь ниже к губам. Дыхание Стэна смешивалось с моим, и я уже почти чувствовал его ягодный бальзам для губ на своем языке. — Уходи! — сквозь зубы прошипел Стэн, но почему-то я услышал «останься», как вчера ночью, когда он нуждался во мне, открывая свою уязвимую сторону. Воспоминание о таком подавленном Стэне царапало внутренности, хотелось скрыться от этого мерзкого ощущения и перекрыть чем-то другим. — Вчера ты просил остаться, — почти в самые губы прошептал я, а Стэн поддался навстречу, но я отстранился, не давая ему то, что он хотел. Если Стэн думал, что я игрушка в его руках, то я собирался доказать ему обратное, — не дергайся, — отчеканил я, и вопреки всему Стэн замер подо мной, расслабляясь и слегка кивая. Мучительно медленно я начал дотрагиваться до его скулы кончиками пальцев, чувствуя, как Стэн поддавался навстречу. Играючи я расстегнул первые пуговицы на его рубашке и грубо притянул к себе за жемчужные бусы, которые чудом не порвались. Я не целовал его, хотя сейчас мне больше всего на свете хотелось прикусить его губы и заставить стонать мне в рот. Я начал двигаться, сидя на Стэне, специально задевая его член. Я терся джинсами о его бархатные брюки, и это трение сводило с ума, заставляя почти шипеть от удовольствия. Стояк Стэна упирался в мою задницу, и я еще раз потерся об него, вынуждая почти подпрыгнуть на кровати от нетерпения. — Билл… — Стэн потянулся ко мне руками, но я тут же перехватил их, не позволяя к себе прикоснуться. Сегодня он этого не заслужил. Можно только смотреть. Я почти до боли сжимал его запястья, продолжая двигаться на Стэне, заставляя закатывать глаза от наслаждения. Мы были полностью одеты, но все ощущалось слишком остро. Перед Стэном я чувствовал себя голым, позволяя ему получать мое тело, но не сердце. — Попроси, — прошептал я, нависая над ним и сжимая уже давно вставший член в руке. Стэн молчал, едва сдерживая тяжелое дыхание и рвущиеся из груди стоны, — попроси, — еще раз сказал я, а Стэн только отрицательно покачал головой. Его непокорность возбуждала меня, мне хотелось сломать и заставить делать то, что я хочу. Наша своеобразная игра была для меня бомбой замедленного действия. Я и сам не знал, когда внутри все взорвется от напряжения, сметая все на своем пути. — Не хочешь? — я усмехнулся, грубо хватая Стэна за подбородок и заставляя посмотреть мне в глаза, — хочешь, чтобы я сделал тебе больно? — на мои слова Стэн поерзал подо мной и едва заметно кивнул. Теряя контроль, я влепил Стэну легкую пощечину, а он рвано выдохнул, прикрывая глаза. Резким движением я стянул со Стэна брюки, уже беспрепятственно прикасаясь к члену. Мои прикосновения были слишком медленными, тягучими, заставляя хотеть большего. Я доводил его до предела, мне хотелось услышать тихую мольбу о продолжении. Я положил руку на шею Стэна, но не сжимал. Всеми своими действиями я дразнил его, показывал, что это только начало. Перебирая его бусы пальцами, я начал опускаться к ключицам, к груди. Стэн прикрыл глаза, облизывая губы, но я специально не целовал его. Ни одного поцелуя, пока он не попросит. — Одно слово, Стэн, и я твой, — словно подтверждая, большим пальцем я провел по головке его члена, перемещаясь к основанию. Несколько секунд я поглаживал его, медленно ускоряя темп. Я видел, что Стэн был на пределе, его губы красиво блестели от слюны, а грудь вздымалась из-за сбитого дыхания. — Билл… — Стэн посмотрел мне прямо в глаза, тут же опуская взгляд, — пожалуйста… — тихий едва заметный шепот сорвался с губ Стэна, а я усмехнулся, тут же отстраняясь. Я получил то, что хотел. Он попросил о большем, Стэн хотел меня и пока мне этого было достаточно. У нас еще будет шанс довести начатое до конца. — Нет, — сдерживая внутреннее возбуждение, и отходя от Стэна подальше, проговорил я, — не сегодня. И забери свои деньги, — почти рывком я вытащил конверт из заднего кармана и бросил его Стэну на кровать. Он так опешил, что сразу не среагировал и не нашелся, что ответить. В его взгляде читалось полное непонимание, а я чувствовал внутренний подъем, ведь моя маленькая месть удалась. Было заметно, что Стэн на взводе и возбужден до критической точки, и это сводило меня с ума. Мне хотелось наброситься на него и заставить просить еще и еще, но не сегодня. — Когда будешь дрочить, думай о том, как я отхлестаю тебя плеткой в следующий раз, мистер Урис, — с этими словами я вышел из комнаты Стэна, хлопая дверью.***
Кажется, мне удалось дойти от номера Стэна до своего незамеченным. Я уже собирался войти к себе, когда услышал знакомый женский голос и тут же обернулся, встречаясь взглядом с Беверли, которая дружелюбно мне махала и семенила маленькими шагами навстречу, отстукивая тонкими каблуками по полу. — Билл, подожди, — на секунду она замялась, осматривая меня с головы до ног, — нужно поговорить о том, что ты видел… — Не нужно, — я покачал головой, не желая снова возвращаться к этому разговору, — Стэн мне все объяснил и то, что вы спите друг с другом — не мое дело. Я не осуждаю. Мне было абсолютно все равно с кем спал Стэн. Чужой секс — не мое дело. Естественно, я был в шоке, когда застал его в объятиях названной сестры, но, когда я узнал, что они не родные, то полностью успокоился и отпустил ситуацию. Я был искренне рад, что у Стэна был такой близкий человек, как Беверли. Ему повезло, особенно, если учесть, что с матерью у него были весьма натянутые отношения. Теперь я даже не удивлялся его сучьему характеру, прекрасно понимая откуда росли ноги. — Тише, — она приложила палец к губам, — не здесь, пойдем, — Беверли схватила меня за локоть и потащила к лифту. В нос ударил запах ее сладкого парфюма, а шелковое шоколадное платье красиво обрамляло ее девичью фигуру. Почему-то эта роскошная ткань плотно ассоциировалась со Стэном и Бев. Мне ничего не оставалось делать, как пойти за Беверли. Она провела меня через всю «Венеру», останавливаясь возле какой-то двери: — Это мое секретное место. Проходи, — объяснила она, открывая дверь ключом и впуская меня внутрь. Это была небольшая светлая комната с минимумом мебели и, кажется, незаконченным ремонтом, а в воздухе парила пыль, подсвечиваемая фонарями с улицы. Раньше я здесь никогда не был. Наверное, здесь должен был быть зал караоке или еще что-нибудь, но, видимо, что-то пошло не так, и эта комната так и осталась пустовать. — Так о чем ты хотела поговорить? — я подошел к окну, выглядывая на улицу, а потом поворачиваясь к Бев лицом. — О Стэне. Будешь? — Беверли начала прикуривать сигарету, открывая окно, — что между вами происходит? — я взял у нее из рук сигарету, делая затяжку и пожимая плечами, не зная, что ответить. Хотел бы я знать ответ на этот вопрос. Я и сам не знал, что между нами и как назвать наши не отношения, не любовь и не дружбу. Мы со Стэном были где-то за гранью нормальных взаимоотношений, потому что все наше общение строилось на взаимной неприязни и диком сексе. — Не знаю, — ответил я, не видя смысла скрывать что-то от Беверли, ведь я был уверен, что Стэн и так ей все рассказывает, — вчера твой брат решил заплатить мне за то, что я остался с ним ночью и утешал после того, как Патриция влепила ему пощечину. Не сказать, что я удивился, но… — Не злись на него, — Беверли положила мне руку на грудь, заглядывая в глаза, — Стэн он… У него сложный характер, но я не думаю, что он хотел тебя задеть, — на ее слова я скептически хмыкнул, сомневаясь в сказанном, — ему тяжело впускать новых людей в свою жизнь. — Но не в постель, да? — Беверли засмеялась на мою реплику, легонько ударяя меня своей маленькой ручкой по груди. — Я думаю, он тебе уже сказал, что слухи о его активной сексуальной жизни всего лишь слухи, ведь так? — делая неглубокую затяжку, Беверли выдохнула мне дым в лицо. — Прямо не сказал, но я догадался. Почему он хочет, чтобы о нем думали хуже, чем он есть на самом деле? Чем больше я узнавал Стэна, тем быстрее разрушался образ суки, который он скрупулёзно выстраивал годами. В последнее время мне было особенно интересно, кто скрывался под этой маской, каким был настоящий Стэнли Урис. — Защитная реакция, — Беверли грустно улыбнулась, обхватывая себя руками, — Билл, я знаю его с самого детства. Он хороший человек, правда. — Я и не думаю, что он плохой, — я кивнул на ее слова, соглашаясь, — немного сука, но мне это даже нравится, — говорить с Беверли откровенно было просто, от нее не хотелось ничего скрывать. Ее голос и дружелюбная улыбка подталкивали на откровения, и я почему-то ей доверял. Наверное, Ричи был прав, когда говорил, что можно начать доверять человеку через кого-то. Именно так я начал верить Беверли через Стэна. — Эй, не обзывай моего брата, Денбро! Только я могу это делать, — нарочито серьезно проговорила Бев, и мы засмеялись, наполняя почти пустую комнату жизнью, — и этот Сплетник… — Когда узнаю, кто это — оторву голову, — я нервно поправил челку, почти приказывая себе не заводиться от упоминания этой твари, — как ты думаешь, кто это? — автоматически я полез за телефоном, вспоминая, что уже очень давно не проверял этот гребанный канал. — Честно? Понятия не имею, — Бев расстроенно покачала головой, забирая у меня сигарету из рук, — даже не представляю, кому это надо. — Тоже, — согласился я, открывая канал Сплетника и замечая несколько новых постов, — Бев, смотри… — страх и злость начали скапливаться где-то в районе солнечного сплетения, и мне захотелось вопить от бессилия, разбивая костяшки в кровь, чтобы хоть как-то унять внутреннее раздражение. Блять! Сплетник: Инцест — дело семейное и нам не стоит в него лезть, но как удержаться? Никак! Поэтому спешу раскрыть вам секрет братско-сестринских отношений суки Стэна и его обожаемой и любимой во всех смыслах сестренки Бев. Оказывается, эти примерные детишки трахаются друг с другом. Прикольно! Но не будем осуждать, ведь Стэну так не хватает материнской любви, что он решил заменить ее сестринской. Сплетник: Если вы верите в Бога, то давайте помолимся за братьев Денбро. Вдруг далеко не платоническая любовь к родственникам передается половым путем? Урис трахается с Денбро, а это значит, что братья извращенца в ужасной опасности. Или Билл уже и так наказывает Джастина плеткой? Ставлю сто баксов, что так и есть, ведь не зря же у этого криворукого трясутся руки.