#сплетники

— Мистер Урис, извините, к Вам можно? Я буквально на пару минут.       Я поднял голову от собственных рук и уставился на дверь комнаты. На пороге стоял Арчи — он слегка виновато улыбался, заведя руки за спину. — А, да. Входи. Что-то случилось? — Нет, я просто хотел спросить, как Вы. Ну, после сегодняшнего, — Арчи кашлянул и сделал пару шагов ко мне по ковру. На нем была обычная белая футболка и темно-синие джинсы. Он переоделся к вечеру, а я все так же и сидел в том костюме, в котором проснулся и не находил себе места. В голове был вакуум, а тело будто парализовало. С утра прошло уже несколько часов, а я все еще не мог понять, что произошло. Мать, Майк. Арчи, оставшийся на ночь… Сердце слегка дрогнуло, когда я проснулся рядом с ним, ощущая тяжесть его руки на своей груди. Но я ничего не чувствовал. Мыслями я был далеко. С Биллом… И какого черта он начал орать? Это меня и пугало. Я мог общаться с кем угодно, Арчи был мне хорошим другом, с которым меня еще кое-что связывало, что я так хотел забыть, но почему Билл считает, что я принадлежу ему, как вещь? — Мистер Урис, если Вы хотите поговорить о том, что произошло, то я готов Вас выслушать. Точнее, я не хочу все это обсуждать или как-то… — Арчи кашлянул в кулак, — уж тем более придавать огласке, но я рядом. — Да, спасибо. Я вчера просто… Расклеился, — я подвинулся на кровати, и похлопал по одеялу рядом с собой. Арчи кивнул и сел рядом, — просто не знаю, что на меня нашло. — Я Вас понимаю, — Арчи зажал руки между коленями. Его огромная, широкая фигура никак не вязалась у меня с этим скромным жестом, и я чуть улыбнулся, — когда мне было двенадцать, я увидел отца с какой-то женщиной, они сидели возле дома в машине. Понимаю, немного не тот случай, но… — Спасибо, — я кивнул, — нет, Арчи, правда, спасибо. За поддержку. Тебе пришлось даже остаться на ночь со мной, — я обернулся на Коллинза, — это. Конечно, было лишнее, но… — Бросьте, я не мог же вас оставить, — Арчи улыбнулся, — да и я вырубился за пять минут.       Я закусил губу. Я сидел рядом с Арчи, чувствовал терпкий аромат его парфюма. С ним было все понятно и легко, и спокойно — просто мой подчиненный, который в трудную минуту готов прийти на помощь. А вот Билл… С ним было непросто. То признается в любви и ничего от меня не требует, то устраивает истерику на почве ревности. И к кому? К Арчи! Неужели он мог подумать, что между нами что-то было? Господи, какой бред. — Мистер Урис, я хотел… Хотел сказать, что в случае чего, Вы всегда можете на меня положиться, — Арчи вдруг положил руку мне на колено, и я замер. — Арчи? — Ну, я говорю вообще обо всем. Любая ситуация. Вы же знаете, я ради Вас… — вдруг его рука поползла чуть выше. Я замер, смотря за его пальцами. — Арчи, что ты делаешь?.. — Просто то, что между нами тогда произошло… В день рождения Ричи, — Арчи чуть сжал пальцы, — Вы же понимаете, что… — Я не понимаю, — я покачал головой, — Арчи, давай не будем об этом. Я вообще хотел спросить, где сейчас Билл. Ты видел его? — Билл? — рука Арчи замерла, — почему Вы меня спрашиваете? — Потому что утром он видел нас вместе. И мне кажется, он почему-то расстроился из-за этого. — Вы ведь не встречаетесь с Биллом, какое Вам может быть дело до него? — Арчи дернул плечом, — мистер Урис, Стэн… — Арчи?.. — Я не знаю, где Билл. И ничего говорить про него не буду вообще, — Арчи вдруг резко встал, одергивая футболку, — простите, мне нужно идти. — Арчи, подожди, — я вскочил вслед за ним, — давай разберемся, — голова у меня шла кругом от непонимания, — да, я не встречаюсь с Биллом, но мы… Как бы сказать… — Вы думаете, он вас любит? — Арчи был слишком близко ко мне. Я чувствовал, как он дышит, видел, как вздымалась его широкая грудь. — Он так сказал мне, да. — А вы его? — Арчи сузил глаза, а я слегка пошатнулся, закусывая щеку изнутри. — Не знаю. Я… То есть мы… Он… Арчи, прошу тебя… я очень хорошо к тебе отношусь… — И я, — его глаза зажглись, — мистер Урис, Стэн… — Арчи, я хочу быть с тобой… — начал я, но Арчи не успел договорить, приложив палец мне к губам, заставляя меня замолчать. Я непонимающе уставился на него. — Я все понял. Я скоро вернусь. Мне… Мне нужно кое-куда отойти.       Арчи мигом вылетел из комнаты, будто его тут и не было. Я еще ощущал прикосновение его пальца к моим губам. Как только за Арчи закрылась дверь, я почувствовал, что невысказанное слово вырвалось из меня свистящим шепотом, как воздух из спускаемого шарика. — …Честным.       Кажется, мы немного друг друга не поняли.

***

      Спустя еще какое-то время (я потерялся в часах), я хотел пойти поговорить с Биллом. То, что происходило между нами — ненормально. Я не успевал отдыхать от этих горок, как они снова наваливались на меня, и я просто не мог перевести дыхание между подходами. Я написал ему, что нам надо поговорить, хочет он этого или нет, и что я буду ждать его гримерке возле их зала. Билл долго не отвечал. Так долго, что я уже начал злиться, а потом прислал только одно слово «окей». Почему он тоже продолжает играть в эти игры?! Мне и так было сложно разобраться во всем, а так еще и Билл подливал масла в огонь и заставлял меня терять терпение и злиться. Я быстро переоделся в другой костюм, зачем-то на всякий случай повязав на шею платок (один вид этого предмета на мне заставлял меня возбуждаться), и быстро вышел из комнаты.       Я не хотел столкнуться с матерью, потому что не знал, как смотреть ей в глаза после этого. И как еще рассказать об этом Биллу… так странно: мы не встречались с ним специально, чтобы избежать всех этих условностей и официальностей, но я все равно чувствовал, что должен все объяснить ему, рассказать про Арчи и извиниться. Мы переживали с Биллом в наших отношениях так много, что этот избыток эмоций обнажал мое нутро, заставляя все прочнее осознавать, кем же я являюсь на самом деле. Я не понимал, почему не мог признаться Биллу в любви, или сказать хотя бы простое «я тоже», как говорил это Бев. Это уже давно перешло за рамки обычного страха, это было что-то более ощутимое… Но, возможно, мне все же стоило рискнуть.       Я вошел в гримерку, когда Билл был уже там. Он сидел, развалившись на диване, и сложив руки на груди. У меня перехватило дыхание от одного его вида. Да, утром я сглупил, потому что не хотел лишний раз раскрывать перед Биллом свою слабость относительно семьи, свои проблемы, поэтому я и хотел, чтобы он ушел. Арчи все-таки уже не единожды был свидетелем моих разборок с матерью, и ему мне было не стыдно признаться в этом, потому что Арчи… Арчи уважал меня, и в принципе, даже если бы перестал это делать, я бы не так сильно расстроился. Конечно, мне было бы обидно, но я не так дорожил его мнением, как мнением Билла. В голове все спуталось. Я нервно сглотнул, прикрывая за собой дверь. — Привет. — М, решил вспомнить про меня, — голос Билла был такой тихий, что явно говорило о том, что он просто готов изжить меня со свету. Я заложил руки за спину, — наскучило возиться со своим послушным щенком? — Билл, я все объясню. — Ты спал с Арчи! — Билл закатил глаза, — конечно, мы ведь никто друг другу и ты имеешь на это право. Это хотел сказать? Тогда я пошел, — Билл встал с дивана, но я преградил ему дорогу. — Билл, давай не будем все усложнять. — А нечего усложнять, — он развел руками, — трахайся с кем хочешь, мне нет дела. Понятно?       Я видел, что Билл блефует. Его голос подрагивал, он не смотрел на меня. Я набрал в легкие побольше воздуха. — Я узнал вчера, что моя мать спит с Майком. — Что? — у Билла между бровями пролегла морщина, — что ты сказал? — Майк сам признался мне, — я привалился спиной к двери, — я до сих пор нахожусь в таком состоянии, будто меня… Изнутри выпотрошили. И я чуть было в прямом смысле не откинулся из-за этих чертовых панических атак, но Арчи был рядом, — при упоминании этого имени Билл скривился, но промолчал, — и он остался со мной на ночь. Я не хотел будить тебя, потому что твои братья… ну, ты сам понимаешь. Но между нами ничего не было. Клянусь. — Только клятв мне твоих еще не хватало. Почему ты вообще оправдываешься передо мной? — я видел, что Билла стало немного отпускать. В гневе он был опасен, но к счастью, этот гнев проходил довольно быстро. Я удержал его за локоть. Прикосновение к его руке вызвало во мне целую гамму эмоций. Я испугался, что у меня снова случится приступ паники. Билл перевел взгляд на мои пальцы. — Потому что ты пришел в мою комнату с утра и начал разбираться с Арчи. Ты ударил его. — И он меня тоже! — Почему ты не можешь отстать от него?! — Почему он вечно рядом с тобой?! — Да потому что он работает на меня уже столько лет, и я хорошо отношусь к нему! Между нами ничего нет, господи, Билл, — я отпустил его руку и запустил пальцы в волосы, — это то же самое, что мне ревновать тебя к Ричи.       Билл закусил губу. — Ладно. Хорошо. — Я прощен? — я поднял брови. — Не совсем, — Билл хмыкнул, смотря на мою шею, — ты же для этого его нацепил, да? — он сделал неопределенный жест указательным пальцем возле своего кадыка, — чтобы я тебя простил? — Возможно, — я улыбнулся, чувствуя какое-то странное облегчение. Я посмотрел Биллу в глаза. Маленький шрам над бровью, — прости, что не сказал про мать сразу. С утра… Я был сам не свой. И мне легче было сказать об этом Арчи, потому что он уже знает про все это… Много лет. И не хотелось впутывать тебя в свои семейные проблемы. — Потому что мы никто друг другу? — Билл сощурил глаза, но этот вопрос не звучал оскорблением. Я пожал плечами. — Может быть, мы чуть больше, чем просто никто… — Стэн, черт, я…       Билл в две секунды прижал меня к двери, а замок щелкнул. Еще мгновение, и мы бы начали целоваться, но телефоны у нас одновременно завибрировали. — Не отвечай, не доставай его, — Билл уткнулся носом мне в щеку, — господи, Стэн, я не могу на тебя злиться… — Подожди, вдруг… Вдруг это мать… я…       Не отрываясь от Билла, ища его губы на ощупь, я достал телефон из кармана. Это был пост от Сплетника.       О Ричи и Билле. *** — Я сейчас все объясню, — Билл выставил вперед руки, — это не совсем правда… — Ты целовался с Ричи?! А еще выговариваешь что-то мне про Арчи?!       Я сам не заметил, как почувствовал такую ревность, что щеки залились красным, — Денбро, ты охренел?! — Именно поэтому я это сделал! Назло тебе! Ты… Ты там с Арчи был, выгнал меня, и я подумал, что ты… у… И вообще, это написал Каспбрак! — Билл ткнул пальцев в экран, — он видел нас! Нас с Ричи. И ему от ревности крышу снесло. Это правда все не так, — Билл начал заикаться, хватая ртом воздух. Я резко отвернулся от него и дернул на себя дверь, не желая оставаться больше с Биллом. У нас с Арчи ничего не было, а если что и было, то давно, и это не считалось, я был пьяным! А Билл целовался с Ричи после того, как признался мне в любви?! Нет уж, блять, у нас с ним точно ничего не получится, каждую минуту появляется что-то или кто-то, что пускает наши отношения по пизде! — Твою мать! Почему дверь не открывается? — я стал дергать ручку на себя, — Билл, какого черта?! — Ты ее закрывал, я тут причем?! — он положил руку мне на плечо, но я смахнул ее, — Стэн, блин, правда, мы были пьяными, это был просто дружеский поцелуй… — Дружеский? А ты со всеми своими друзьями сосешься?! — Нет у меня друзей! — Билл вскинул руки, — Стэн, хватит, мы оба хороши. Ты бы тоже пошел с кем-нибудь сосаться, если бы увидел меня в кровати с Ричи. — Я тебе все объяснил, — я еще раз подергал ручку, — дерьмо! — Ты объяснил сейчас, а тогда меня просто выставил за дверь! — Билл снова начал заводиться. — Твою мать, откройте дверь! — я снова стал дергать ручку на себя, — какого хрена?! — А с какой это стати ты ревнуешь меня к Ричи, а? — Билл схватил меня за плечо и развернул к себе, — ты же сам сказал, что тебе все равно, и мы не вместе! Вот и давай оставим это так! Ты с Арчи, я с Ричи. — Ооо, вот как мы заговорили, — я отцепил руку Билла со своего плеча, закатывая рукава рубашки, — что ж, отличный план, — я улыбнулся. К Ричи я не ревновал Билла вообще. Я не испытывал к Тозиеру никакой неприязни и даже не считал бы его в случае чего своим конкурентом. К тому же, у него есть Каспбрак. И слова про Ричи меня не задевали. Но меня начали раздражать эти игры Билла, и я решил их подхватить, — что ж, принимаю правила! Тогда я буду теперь трахаться с Арчи?       Билл дернулся от моих слов. Воспользовавшись его замешательством, я толкнул его к стене рядом со шкафом, где хранились их костюмы, и удержал за шею. Билл хочет играть? Пускай. Только я тогда тоже предложу свои правила. — Только попробуй. — А ты ведь попробовал целоваться с Ричи, — Билл сделал вид, что хочет дернуться и вырваться, но я надавил ему пальцем на шею. Хочет эмоций, истерик и выяснений отношений? Пожалуйста. Резкое возбуждение ударило в голову, я почти сжал зубы от ноющего желания. Платок стал давить на шею так же, как я пальцами давил на Билла. Тот нахально поднял брови. — Ты что, ревнуешь меня? — Нет, — ответил я, и это была почти чистая правда — Ричи не тот, к кому стоит ревновать, не в обиду Тозиеру, — но вот ты — да. Хочешь, чтобы я тебе принадлежал? — Скорее, просто лежал, Стэн. Ведь на большее ты не способен, — Билл улыбнулся концом губ, а потом коснулся их языком. Голова загудела, пульс поднялся. Возбуждение зашкаливало. — Действительно. Особенно лежать с Арчи, — я мечтательно закатил глаза чувствуя, как под пальцами напрягается шея Билла, а его кадык нервически ходит вверх-вниз, — лежать, и не только, да Билл? — я дернулся вперед, прижимаясь к Денбро всем телом, чувствуя его возбуждение, и напряженный живот под тонкой тканью футболки, — лежать, трогать его тело, — я прижался к Биллу еще ближе, носом касаясь его уха, — такое прекрасное тело… Арчи ведь такой красивый, да, Билл? — сейчас я даже смутно помнил, как выглядел Коллинз. Рыжее волосы и все. Но Билл тяжело дышал, зажатый между мной и стеной, и пытался вырваться. Впервые я, а не он руководил процессом. Это меня распаляло. Я почувствовал, как Билл положил руку мне на пах, и чуть было не потерял сознание.       Снова. — Хочешь трахаться с Арчи? — А ты хочешь быть на его месте? — я коснулся языком уха Билла, провел языком вниз по шее. Билл не двигался. — Может, я хочу быть третьим? — Хочешь посоревноваться? А не боишься проиграть? — я шептал ему так грязно на ухо всякие мерзости, которые рождались у меня в голове каждый раз, когда я был с ним рядом. Не любовь, точно нет, но что-то, что сносит голову в сто раз сильнее. — У Коллинза не будет шансов, — Билл чуть сильнее сжал руку на моем члене, большим пальцем поддевая молнию на брюках и осторожно ведя ее вниз. Я лбом уткнулся в стену рядом с Биллом, подбородком касаясь его плеча. — Уверен? Ведь Арчи такой красивый… — я дергаю Билла за край футболки на себя, а потом просовываю ему руку под, трогая его тело, — такой страстный, — я двигаю бедрами навстречу Биллу, задевая его стояк, и он запрокидывает голову, открывая мне вид на шею с пульсирующей веной на ней, — сексуальный, — это слово я произношу, как и все прочие, по отношению к Биллу, к нему и только к нему, про него, о нем, но Билл бесится, думая, что я имею в виду Арчи. Он злится, я чувствую его напряжение. Рукой вожу по его груди, а другую все еще сжимая на шее. — Что же ты тогда сейчас не с ним, а со мной, а? — Билл облизывает губы. Светлая челка закрывает половину лица, я носом касаюсь его щеки, языком провожу по скуле. — Может быть, хочу сравнить? — Может быть, хочу убедиться в глубине твоих чувств?       Не давая ответить Биллу, я дернул его на себя, а потом резко поменялся с ним местами, упираясь руками в стену, и чувствуя его даже спиной.       В тот момент я думал только об одном: может быть, моя любовь к Биллу именно такая?..

***

      Когда все закончилось, я услышал, как щелкнул замок в двери. На трусящихся ногах я подошел и дернул ручку, и она тут же открылась. Я выглянул в коридор, пока Билл застегивал брюки, но в коридоре никого не было. Если нас кто-то и запер, то спасибо ему — это было прекрасно. — Теперь мир? Никаких Арчи и Ричи? — я обернулся на голос Билла. Челка у него растрепалась, он натягивал футболку через голову. Я пожал плечами. — Да. — А что делать с Каспбраком? — Билл застегнул брюки, — я так и знал, что этот маленький ублюдок как-то связан со Сплетником. — Не хочу об этом думать, — я запустил пальцы в волосы, — точнее, не лезь к нему. Я сам поговорю с ним. Позже.       Тело еще тряслось, да так, что сложно было составлять предложения. — Ладно. Как скажешь. Стэн, мы… Мы теперь чуть больше, чем никто? — Билл подошел ко мне и протянул руку. Его еще не зажившая губа снова кровоточила — я слишком сильно укусил его во время поцелуя. Билл заметил, что я смотрю на это место, и лизнул его языком. — Именно так, — я улыбнулся, и первым вышел из гримерки.       Ноги предательски дрожали. — Стэнли. Подойди сюда.       Я не усел пройти и до конца коридора, когда услышал голос матери. Она возвышалась как статуя, сложив руки на груди, и осматривая меня подозрительным взглядом. Думаю, она сразу догадалась, где и с кем я был, но теперь мне было все равно. Я сделал это назло матери — теперь мы квиты и оба имеем «грешки» в личной жизни. — Здравствуй, мама, — я повернулся к ней и нарочито небрежно поправил платок на шее, — как здоровье? — Прекрасно, — она даже не дернула бровью, едва задержав взгляд на моей чуть помятой рубашке, — я искала тебя в твоем кабинете. Мне нужно с тобой поговорить. Зайдешь ко мне? — Хорошо, мама, — отчеканил я, и пошел за ней следом. Мы в молчании дошли до ее кабинета. Она тут же прошла к столу, громко цокая каблуками, а я уселся в кресло напротив, закинув ногу на ногу. Теперь зная ее главный секрет, я ее больше не боялся. — Ну? Что ты хотела? — Кажется, произошло некоторое недоразумение, — мать сложила руки на груди, — Майк не так все сказал тебе. — Ммм, да, пожалуй, — я подпер подбородок кулаком, — он, конечно, не претендовал никогда на степень кандидата наук, но что он мог сказать неправильного во фразе, что ты спишь с ним?       Мать даже бровью не повела. Если у меня когда и возникали мысли о том, что я ей неродной сын, стоило мне только увидеть ее такое же без эмоциональное выражение лица, как и у меня, все вопросы отпадали, — честно, мам, меня это не волнует. Точнее, уже не волнует. Майк не самый плохой вариант, честно — я сделал вид, что театрально хлопаю ей, — но что на это скажет отец? — Он ничего не узнает, — мать поправила на носу очки в тонкой оправе, — Стэнли, милый… — Вот как. Не узнает. Ну, естественно. Ты и Майк будете молчать, а я… — А ты тоже, — мать ногтем постучала по столу, — это не обсуждается. — Тогда ты перестанешь читать мне нотации по поводу того, с кем я сплю. — Опять намекаешь на Денбро? — мать фыркнула, — я уже заметила. Выглядишь, будто бы только побывал в вертепе. — Я живу здесь, мам, — я улыбнулся, — как еще мне надо выглядеть? — Я бы попросила следить за языком, молодой человек — мать обошла стол и села за него, скрываясь от меня за большой дубовой громадой, — что ж, я тебя услышала. Делай, что хочешь. Вот только… — мать постучала ногтями друг о друга, — есть одна маленькая загвоздка. — Какая же? — я поудобнее устроился в кресле, — не дашь мне своего родительского благословения? — Нет, что ты, милый. Разве я могу тебя этого лишить? — она улыбнулась, — но, Стэнли, раз ты решил шантажировать меня, я думаю, что я не вправе тебе мешать устраивать твою личную жизнь и нагружать тебя работой.       По телу еще переливались прикосновения Билла — грубые, быстрые, хваткие, что я не сразу понял, что она имеет в виду. Я выпрямился в кресле. Мать улыбалась ярко-красными губами. — Что ты имеешь в виду? — Я тебя увольняю. Ты больше не мой сотрудник, хотя все еще остаешься моим сыном. Тебе ведь так некогда работать, Стэнли, ты занят более важными делами — трахаешься со своим подчиненным, шпионишь, играешь в какие-то игры. По типу Нэнси Дрю, и просто неподобающим образом себя ведешь, — мать взмахнула рукой, не давая сказать мне и слова; спина похолодела, где еще полчаса назад горели следы от пальцев Билла, — мне не нужен такой сотрудник. Я предлагаю тебе заняться тем, что у тебя получается лучше, чем работать. — Ты увольняешь меня? — я встал с кресла, точнее, даже вскочил. Мать стала делать вид, что ищет какую-то папку на столе, — ты с ума сошла. — Ни в коем случае. Заодно проверишь чувства Денбро, когда станешь бедным. Вы ведь и из-за этого постоянно грызетесь, как две собаки? — мать улыбнулась такой елейной улыбкой, что мне стало дурно. — Да и пожалуйста, — я пожал плечами, — увольняй. Делай, что хочешь. Зато, по крайней мере, я избавлюсь от твоего влияния. — Очень громкие слова, юноша. Смотри, как бы о них не пожалел. Стэнли, дорогой, — мать встала из-за стола, но не сделала ко мне и шагу, — я твоя мама и я люблю тебя. И я желаю тебе только хорошего, но если ты сам задумал раздуть этот конфликт из-за ничего… — Ты изменяешь отцу, а сама читаешь нотации и мне по поводу того, с кем я могу спать, а с кем нет, — я указал в нее пальцем, — это низко. — Ну, бывшая официантка с заправки может допускать некоторые ошибки. Вот, держи. Это твой договор. Подпиши его, и ты свободен. Я не хочу, чтобы твое имя рядом с моим позорило это заведение. Ты не справляешься со своей работой, Стэнли. — С удовольствием, — горя от злости я схватил со стола папку. — Не эту!       Но мать не успела подлететь ко мне. Я не заметил, что рядом с той папкой с документами, которую она до этого держала в руках, лежала еще одна, и взял первую наугад. — Положи ее, Стэн! Стэн, нет!       Я открыл и увидел листок. Мать замерла за столом, бледнея. В глаза бросился текст, точнее, вырванные из него куски, какие-то предложения, слова.       17 января 2019 года… Несчастный случай… Машина марки Reno Logan попала в аварию… Занесло на дороге… Семья из пяти человек…  — Я же тебе говорила, чтобы ты не лез к нему! — мать запустила пальцы в короткие волосы, старея у меня чуть ли не на глазах. Между нами повисло затяжное молчание. Где-то далеко, на другом конце «Венеры» распевался Майк к вечернему концерту. Где-то еще дальше — разбивались мои мечты о счастливой жизни. Где-то еще дальше, глубже, разбивалась моя жизнь, мое сердце, и все те чувства, которые у меня появились к Биллу.       Во рту стало сухо; слова не шли на ум. Мать молчала, даже не пытаясь что-то сказать или как-то объясниться. Она просто отвернулась от меня к окну, закрывая лицо руками и высоко поднимая плечи. — Мам? — я поднял на нее глаза, чуть не роняя документы из рук, — что это значит? Почему на этих документах фамилия Билла?.. И свидетельство о смерти… Его родителей?