Wine.

Синие одежды с красными узорами развивались при каждом движении хозяйки, показывая насколько тонким может быть дуновение ветра. О взгляд карих глаз женщины можно было обрезаться, а от её речей всегда веяло холодом. Раскрытый веер в руке Императрицы указывал на злость, а колкие слова обжигали единственного, по настоящему родного, человека в Кёнбоккуне. — Как ты посмел?! Грубо спрашивала мать своего сына. — Я не проследил за этим. Отвечал Ёндже. Мужчина находился на некотором расстоянии от «родных» людей. В то время как Вдовствующая Императрица вместе с Мёнбо находились на возвышении и пили чай. — Министры всё больше желают укрепить позиции подле Императора! Ты должен сделать всё, чтобы занять его место! Почти кричала Чхве. — Я… Не успев ответить, Ёндже услышал продолжение речей матери. — Ты должен был умереть на Севере или ещё раньше! Хотя бы в Аютии! Исчезни! Ты портишь вид! Ни на что не годный! Слова Императрицы тяжёлым ударом пришлись по сердцу Чхве. Сколько бы лет он не закаливал его, глухой болью, сердце отдавало в груди. — Мёнбо, никогда, слышишь, никогда не бери с него пример. Хм, грязное животное. И почему от тебя вечно тянет кровью?! На слова матери, Мёнбо с непониманием глянул на Чхве, но учёл их. Ведь Императрица была так близка ему. Ёндже встал и покинул покои матери, за дверью он заметил, что кто-то быстро убежал, видимо, чтобы не попасться на прослушивании чужих речей. Чхве не хотел разбираться с этим сейчас.  — Как ты можешь так плохо прислуживать?! Кричала Придворная Дама неподалёку. — Я… Но я не умею. Голос Канпимука отрезвил Ёндже, он не заметил, как оказался рядом. — Придворная Дама Ом, вам стоит уяснить одну вещь, пока вы ещё можете дышать. Рычал Чхве, он схватил женщину за горло, надавливая рукой и перекрывая тем самым доступ к кислороду. — Это только мой слуга и прислуживать он будет только мне. Выплюнул мужчина, он резко отпустил Даму и взяв Бувакуля за руку, побрёл к своим покоям. Вбросив парня в покои, Принц закрыл двери. Бэмбэм врезался в столик и инстинктивно опёрся на него. Чхве делал широкие шаги навстречу, попутно снимая с себя металлические части наряда. — Кому ты прислуживал?! Рявкнул Второй Принц, он всё двигался на Бэмбэма, отчего последний пятился назад. — Н-ни кому. Парень стал заикаться, весь вид Ёндже, заставлял его думать, что он сильно провинился. — Тогда о чём говорила Придворная Дама?! Продолжал Чхве, резкий звук падения металлических наручей заставил Аютянина вздрогнуть. — Я не смог разложить сервиз. Ха! Выдохнул парень, он врезался в стену, но даже его желание раствориться в этой самой стене, не помогло избежать ему встречи с почти чёрными глазами Наследного Принца Чосона. Ладонь Ёндже громко пригвоздила все надежны Канпимука на спасение, путём исчезновения, уместившись рядом с шеей бывшего Короля. Если бы кто-то сказал, что только благодаря этой руке — стена держится, Бэмбэм бы охотно поверил. Чхве наклонился и приблизился. Горячее дыхание мужчины обжигало щёку иностранца. Вторая рука Принца опустилась на талию парня, отчего последний вздрогнул и положил свою руку сверху. Канпимук попытался надавить на руку Чхве и оттянуть её, однако его встретило сопротивление. Мужчина сжимал руку на талии Бэмбэма. Так сильно, что Аютянин не сдержал выдох. — Ха! Мх! Выдохнул юноша. От этих звуков, Чхве начал сходить с ума. Желание волной накрыло его, он находился чрезвычайно близко к объекту вожделения. Контролировать себя было невыносимо. Принц стал громко дышать и переменаться с ноги на ногу. Он опустил голову на плечо Бэмбэма и стал обжигать его шею дыханием. Рука, которой он раньше сжамал талию Канпимука, скользнула ниже. Ёндже проник под пояс юбки юноши и уже начал пробираться ниже, как услышал дрожащий голос Бэмбэма. — От вас, мгх, ха, пахнет лотосом. После этих слов Чхве отстранился, он посмотрел на Канпимука, последний дрожал, его губы были искусаны, часть ворота оттянута, а пояс болтался. Ёндже прикоснулся к щеке слуги и погладил нежную кожу. Затем заправил прядь волос за ухо, от этих действий Бувакуль ещё больше покраснел и сжался. Второй Принц сделал два, тяжёлых для себя, шага назад, а затем быстро покинул покои. Бэмбэм сумел лишь тихо сползти по стенке вниз. Наследник трона несся с такой скорость, что и не заметил, как оказался в саду. Он увидел спрятанную среди деревьев беседку, в которую, в детстве, Принцы любили приходить. Он услышал голос Югёма. Зайдя внутрь, мужчина увидел Седьмого Принца и Императора, которые спокойно разливали чай. — Ох, Ёндже, как раз тебя не хватало. Хочешь чай? Поинтересовался Ким. Чхве, присев за столик, кивнул младшему. Мужчина немного косо глянул на Джебома, который сидел совсем близко. — У Императора оказывается много времени. Упрекнул Чхве брата. — Давайте без ссор, я хочу вам рассказать о части себя, что гнетет мои мысли, ведь тайна затянула своё существование. Быстро молвил Ким, он присел напротив двух старших братьев. — Я потерял свои мыли и душу в Гуанлине. Печально продолжил младший. — Кто этот человек? Поинтересовался Им. — Принц Поднебесной И Ен Туан. Со страхом в глазах, ответил Югём. — Мужчина. Заметил Чхве, глядя в свой чай. Он провел пальцем по округлой рамочке, создавая звук, похожий на отрывок мелодии. — Ты… Не мог договорить Им. — Я думал, это Госпожа из придворных. Но, … Принц… Это… Джебом не знал, что сказать. — Те слухи — правда, я переписывался с мужчиной. Хм, юноша, он ещё молод. Я… Ничего не могу с этим сделать. Я пробовал много чего. Всё четно. Югём не мог поднять глаза. Он сознался в ужасных чувствах Императору и Наследному Принцу, а что важнее, своим братьям. — Женщины…? Не стал формулировать полностью свой вопрос Ёндже. — После встречи с ним, я-я больше не могу. Сжимал горячий бокал Ким. — Юг… Очень серьёзно продолжил Чхве, он глянул прямо в глаза младшего, мужчина часто сокращал имя брата. — Ты же не писал ему о розах, эти письма о розах, ох, так раздражает. И почему все в любовных переписках пишут о цветах?! Хахаах! Весело Проговорил Наследный Принц. Следом за словами рассмеялся Император, а его смех подцепил и Югём. — Хах… Так, вы… Поднял глаза Ким. — Мы, что? Или ты считал, я обезглавлю тебя? Спросил Джебом. — Ну, это ведь, идёт в разрез со всем. Прохрипел Ким. — Я Наследный Принц со шрамом, Джебом — Император не убивший своих братьев. А ты — Принц мужеложец. Мы мечта Чосона. Язвительно продолжал Чхве. — Начинаю думать, что стоило убить парочку братьев, сейчас бы проблем не было. Подхватил Джебом. — Хорошая речь, внушает доверие. Хмыкнул Наследный Принц. — Кто бы говорил, возишься с Аютянином. Откуда ты его отрыл? Зыркнул Император на брата. — Лучше, чем не понятный лекарь. Ответил Чхве. — Я хочу забрать его… Прервал спор старших Югём. — Югём, война и так грядёт, не стоит всё усугублять. Он Принц, я уверен, к нему добры. Серьёзно Проговорил Им. — Император Ван, не отличается терпением к людям. Выдохнул Ким.

***

После полудня Им прошёл к лекарьским частям величественных сооружений. Он тихо пробрался в покои Пака. Врачеватель возился с посудой и травами. Им стал наблюдать за ним. Тонкие запястья, пухлые губы и прогиб в спине, от которого не мог оторвать взгляд Джебом. — Как это возможно? Шепнул сам себе Император. Не самые светлые мысли посетили воина, каждый раз глядя на Джинена, правитель не видел то, что должен был бы. А после слов младшего брата, его стало беспокоить это ещё больше. Пак развернулся, он заметил правителя, отряхнул руки и подбежал к мужчине. — Чувствуешь? Поинтересовался Джинен, он выглядел игриво. — Пахнет… Персики? Глядя на руки, в которых Пак держал стеклянную посуду, ответил JB. — Именно, я это для тебя сделал, гхм, для вас. Попытался быстро исправить себя Пак. — Не исправим. Буркнул Им. Он сделал шаг вперёд, увидев, что лекарь развернулся и начал отдаляться. Но Врачеватель резко развернулся и мужчины врезались. Им упал на Пака. — Ах! Выдохнул Джинен, он почувствовал, что упал на ладонь Императора и его голова не пострадала. Джебом находился так близко, что их разделяли сантиметры. Им глядел на лицо Джинена, губы лекаря были настолько красные, что Иму захотелось их попробовать, как спелый плод черешни. — Колба! Громко заметил Пак. Два тела раздавили посуду, но не пострадали. Император быстро подорвался и схватив Джинена, поднял и последнего. Одежда попаданца бросилась в глаза JB, мокрая ткань облегала Пака, подтянутое тело, казалось особенно красивым. Запах персиков преследовал Джинена повсюду, но сейчас был особенно ярким. Император снял с себя накидку и укрыл ею младшего. Ему не хотелось знать, какие мысли могут посетить его, будь вид мокрого лекаря перед ним ещё дольше.