the world is dead!

дорога до клуба заняла минут сорок, так как наш город был не очень большим. сначала мы с Рэем шли минут десять, чтобы выбраться из самого худшего района нашего города–тут даже не было автобусных остановок, а потом минут пять до ближайшей кассы. у нас не было карточек, которые можно было показать контролёру, чтобы он нас впустил, поэтому пришлось покупать билет, из-за чего мы пропустили автобус. пока мы ждали следующего, начался дождь, но воздух стал свежее и даже немного чище. Рэй рассказал мне о своих переживаниях по поводу косых взглядов в школе, было видно, что ему это было сильно неприятно. я попытался объяснить, что мир не заканчивался на мнении каких-то людей о тебе. больше того, их мнения были основаны в основном на слухах, так что их позиции не должны были нас волновать тем более. Рэй немного подуспокоился и начал рассказывать мне о «тёмной лошадке». я узнал, что клуб маленький, но акустика там хорошая, а ещё там повсюду сновали надсмотрщики, поэтому надо было быть аккуратней. подошёл наш автобус, мы сели и продолжили обсуждать предстоящий вечер. когда Рэй сообщил мне, что leathermouth–это хардкор группа, я понял, что из клубамнам живыми не выйти, так как толпа пойдёт в разнос. оставался один вариант–напиться и пойти в разнос вместе с ней! мы ещё немного посмеялись, а потом Рэй сообщил, что в этой группе играл известный Фрэнк Айеро. наверняка он был широко известен в узких кругах, так как это имя мне не о чём не говорило. Рэй попытался вспомнить отличительные черты юноши, но в моей голове какого-то цельного образа не появилось, я запомнил только его маленький рост и тёмные волосы. вот, в принципе, и всё. минут через пятнадцать мы вылезли на конечной. это была грязная, вся сокрытая мусором, которвй размыло дождём, остановка. меня начало мутить, поэтому Рэй подтолкнул меня в направлении узкой дорожки куда-то вглубь одинаковых серых домов, которые ничего хорошего нам не сулили. буквально семь минут у нас ушло на то, чтобы оказаться в центре оппозиции. тут всё прямо пахло мятежём, революцией, борьбой. тут у людей был смысл, он состоял в одном–свергнуть действовавшую власть. мы увидели лишь пару человек, но от них исходила такая энергетика, что про этот район всё стало понятно. мне так понравилось чувство цели и имения смысла, что я буквально снова впал то счастье, которого раньше добивался наркотиками. и вот, перед нами выросло небольшое покосившееся здание, выкрашенное в чёрный. на двери было большими буквами написано «клуб бар тёмная лошадка». мы с Рэем переглянулись, а затем я толкнул дверь, и мы вошли во внутрь. *** в самом здании было шумно, пахло потом и людскими телами. в узком корридоре было темно, а потом мы вошли в зал, который состоял из барной стойки, которая находилась у стены, а с неё на танцпол вели ступени. у противоположной стены находилась сцена, на которой уже проводились какие-то приготовления. свет мигал, пахло дешёвым алкоголем и сигаретами, а на стенах отлупилась штукатурка. на одной из стен висели девять плоских чёрных дисков, на каждом из них был какой-то дизайн: на некоторых он был белым, на некоторых он был красным. эти узоры немного напоминали африканскую роспись. Рэй, увидев мою заинтересованность, сообщил мне, что это группа twenty one pilots оставила такие своеобразные диски перед выходом своего нового альбома. мы подошли к барной стойке, где нам налили какой-то дешёвы виски, который мы оба опрокинули в себя и ощутили приятное жжение в горле. это ощущение ассоциировалось у меня с пьянками с Бертом в туалете, но его уже давно не было, поэтому я отогнал от себя дурные мысли. мы взяли ещё немного алкоголя, опрокинули его так же быстро, когда к нам подошла девушка в рванных чёрных колготках. у неё были красные сокрыт волосы и уставшие серые глаза, она всунула нам какие-то таблетки, и, даже не потребовав денег, поцеловала каждого из нас в щёку. от неё пахло сигаретами и дешёвым вином, она пошатывалась и икала. вскоре собралось больше народу, и её попусту смыло в толпу. я всё ещё оглядывал зал, когда на сцене появились четверо ребят, а весь зал наполнился диким криком. сквозь этот шум я едва различил слова Рэя, который призывал меня проглотить таблетки, выданные нам пьяной девушкой. я бы этому доверять не стал, но действовали атмосфера и алкоголь в крови, поэтому вместе с Рэем, мы проглотили наркотики. буквально через минуту на сцене появился пресловутый Фрэнк Айеро. зал наполнился таким диким визгом, что мои уши чуть не отвалились. Рэй тоже что-то кричал, но я уже ничего не мог понять, находясь в наркотическом опьянении. толпа сходила с ума, а Фрэнк яростно схватил микрофон и крикнул в него: – мы разъебём этот клуб нахуй сегодня вечером, вы готовы? толпа отвечала радостными криками, в которых я уже давно потонул. – песня называется i’m going to kill the president of America!–прокричал Фрэнк в микрофон, чем вызвал ещё более бурную реакцию публики. зазвучала музыка, Фрэнк закричал. он просто кричал какие-то слова, толпа сотрясала зал своими восторженными возгласами, все бегали, кричали, кто-то блевал. меня же накрыло с годовой, все чувства обострились, а мышление притупилось. в голову снова ударили краски, наркотик начал действовать. я перевёл взгляд на Рэя, которого крыло от адреналина и наркотиков, которые он пробовал так давно, что организм уже отвык. его лицо побелело, а ноги шатались. я подхватил друга под руки и потащил в туалет клуба. это была маленькая грязная комнатка с тремя кабинками, в одной из которых кто-то явно блевал, а из другой доносились блаженные стоны. я затолкал Рэя в третью кабинку, опустил его на колени перед унитазом и направил его лицо, чтобы не произошло неприятных осложнений. Рэя вывернуло, а потом он заплакал. его понесло от алкоголя, поэтому я помог ему подняться и вывел его на улицу. там, снаружи было прохладно, ветерок и свежий воздух возвращали в чувство, а дыхание более менее нормализовалось. стены клуба не могли содержать музыку, поэтому снаружи всё было слышно. Фрэнк всё ещё кричал, правда, уже другую песню, но они звучали так одинаково. мы ещё немного постояли, а потом звуки затихли, пьяная толпа повалила из клуба, поэтому нам с Рэем пришлось отойти в сторонку. мимо нас пролетела та самая девушка с красными волосами, которая дала нам наркотики. она подлетела ко мне и поцеловала прямо в губы. я ощутил неприятный вкус блевотины и отстранился, а девушку вывернуло прямо рядом со мной. выхолившие смеялись, а девушка, пошатываясь, побрела прочь. я захотел перекрыть вкус чужой блевотины алкоголем, поэтому поддерживая Рэя, зашёл обратно в бар. там осталось около десяти человек, да бармен, который услужливо налили мне остатки дешёвого виски. я отхлебнул полнящей жидкости и снова почувствовал себя сильным, способным на многие новые вещи. я ещё не знал, но именно в тот момент проходило совещание по поводу следующего митинга. Фрэнк спустился со сцены, и они вместе с каким-то мужчиной с бородой и в очках поднимались к барной стойке. – я думаю, мы можем зайти немного подальше на этот раз–произнёс мужчина,– представь, как мы будем маршировать по центру города! – это всё звучит очень интересно, конечно, но, Эван, мы не готовы,ещё огромное количество людей не хотят перемен,–ответил Фрэнк, садясь за барную стойку и подзывая бармена,–виски, пожалуйста,–попросил он. –всё выхлебали,–развёл руками крупный мужчина за баром. –кто?–раздражённо спросил Фрэнк. –да вот, молодой человек взял последний,–бармен кивнул на меня,–а мы не спонсируемая государством, так что хватает не всем, тут уж ничего не поделаешь. первые несколько секунд Фрэнк терепеливо, с интересом осматривал меня, а потом безразлично пожал плечами и произнёс: – Фрэнк Айеро, представляю местную оппозицию, а ты кто? я сначала растерялся, потому что вообще не знал, что мне сказать. я не пел, не представлял оппозицию, даже не торговал наркотиками. я просто жил, ходил по этой планете, по этому грязному серому городу. поэтому я не нашёл ничего лучше, чем сказать: –я Джерард, Джерард Уэй, и у меня нет смысла. парень рядом с Фрэнком (Эван, кажется?) усмехнулся и покачал головой, а Фрэнк более заинтересовано посмотрел на меня. – что значит, нет смысла? пояснишь? я с удовольствием развил мысль о том, что я застрял там, где, собственно, никому и не нужен был, не знал, чем занимался, не осознавал себя. Эван не заинтересовался, а вот Фрэнк смотрел на меня долго и пристально, внимательно меня слушая. – так... ну ты же хочешь иметь смысл?–я горячо кивнул,–так... к власти ты относишься негативно?–ещё более активный кивок,–так... а если бы твоим смыслом стало свержение власти? если бы ты приходил сюда каждый день, рассказывал всем знакомым об этом месте, звал их на митинги и собрания? если бы ты забил на учёбу, ведь у нас образование настолько отстойное...–Фрэнк замялся,–блять, как по мне лучше не получать никакого образования вообще, чем получать плохое. ведь это как сидеть на необитаемом острове, имея сооманную лодку. на ней, конечно, можно поплыть, но тебя затопит довольно скоро. так что лучше уж сидеть. а можно,–он помедлил, хитро мне улыбнувшись,– а можно починить лодку! этим мы и занимаемся. так ты с нами? как насчёт того, чтобы сделать это твоим смыслом?–и я снова горячо кивнул, чем рассмешил Фрэнка,–как бы у тебя голова не отвалилась, а то она нам кщё будет нужна, представь митингующего жителя без головы. на этот раз даже Эван усмехнулся и покачал головой. а Фрэнк уже опрокинул шот дешёвой текилы и произнёс: – мы готовимся к митингу, нас уже много, поэтому мы собираемся двигаться к центру города, если ты сообщишь людям в своём районе об этом, думаю, нас будет много. – мы выдадим тебе листовки,–добавил Эван,–чтобы всё наверняка, только вешай их аккуратно и лучше ночью, а то мало ли... надсмотрщики везде ходят. – хорошо, я согласен, но... как вы узнали, что я живу в другом районе?–задал я мучивший меня вопрос.на это оба моих новых другая усмехнулись, а Эван опять покачал головой. – в этом районе у всех есть смысл,–ответил Фрэнк,–так что теперь ты ментально будешь жить здесь,–он усмехнулся и опрокинул второй шот,–а этот,–он показал на Рэя,–он с тобой? я покосился на расслабленное тело спящего друга, который выпал наверняка надолго. –да, он мне рассказал про это место и привёл сюда,–сознался я, но он... перебрал маленько,–я решил не упоминать про сомнительные таблетки от крайне сомнительной девушки,–я наверное отвезу его домой, а то уже поздно. –хорошо, только возьми листовки,–кивнул Фрэнк, и показал Эвану жестом, чего хотел. тот мигом сбежал вниз по лестнице и вернулся уже с листовками, на которых было написано всё про предстоящий митинг. он был через неделю, сбор был около той остановки, где мы с Рэем сегодея пропустили автобус. –спасибо тебе огромное,–я расчувствовался, даже ощутил влагу слёз на глазах, но сдержал себя. Фрэнк посмотрел мне в лицо, и я только тогда заметил, насколько красив он был. правильные черты лица, кольцо в губе и в носу, большие ореховые глаза. почему-то мне захотелось стать его другом. Фрэнк тоже смотрел на меня, но в его красивых глазах был только интерес и что-то ещё... восхищение? конечно, не каждый согласиться клеить оппозиционные листовки в тоталитарном государстве, а я согласился. мне было приятно радовать его, поэтому я кивнул на прощание, засунул листовки в карман куртки и поднял Рэя. выходя из бара я слышал гулкие удары своего сердца и внутренний голос, которые твердили мне, что я попал по крупному, связавшись с Фрэнком. то есть это всё, конечно было супер увлекательно, такого слова я давно не использовал, это было в новинку, но в то же время это было опасно. я прекрасно понимал, что это не самое лучшее или отвественное решение, которое я принимал в своей жизни, но пока что я не жалел, потому что это могло дать мне смысл. а, как говорил Рэй, смысл был в том, чтобы постоянно вылезать из кокона, пробовать что-то новое, как-то развивать свою жизнь. грубо говоря, выходить из зоны комфорта. но как бы круто это не было, что делать, выйдя из зоны комфорта, никто не учил, поэтому я боялся. боялся остаться один, боялся разочаровать всех, кому-то не понравиться. это убивало изнутри, потому что было глупо, я это понимал, но не мог побороть это ощущение страха и неуверенности. погружённый в свои мысли, я уже почти вышел из бедного района, когда услышал голос за своей спиной: – здравствуйте, я провожу надсмотр над этой частью, поэтому прошу Вас предоставить мне содержимое Вашей сумки и документы. у меня сердце ушло в пятки, дрожащими пальцами я достал паспорт из кармана, но не смог не задеть листовки, которые с шумом вывалились на тротуар. лицо надсмотрщика в секунду изменилось, он нагнулся, поднял бумажки, пробежал по ним взглядом и злорадно засмеялся. в тот момент мне показалось, что мир ушёл из под ног, а сердце остановилось. я покрепче взял Рэя под руки и хотел убежать, но надсмотрщик предугадал мои намерения, бросившись на меня, как дикая кошка. он привалил меня в земле всем весом своего тела, начиная душить меня. я почувствовал сильную гудящую боль в затылке, видимо, при палении ударился, а потом потемнело в глазах. перестало хватать кислорода. причём конкретно перестали хватать. я считал вздохи до смерти, как вдруг на голову надсмотрщика что-то приземлилось и хрустнуло, хватка была ослаблена, но зато на всё моём теле покоился мёртвый груз. я попытался встать, но боль и темнота в глазах не позволили. с меня кто-то снял тяжёлое тело надсмотрщика, я наконец-то хрипло вдохнул. а потом зашёлся кашлем. я приподнял голову, что далось мне не без труда, увидел Эвана, который куда-то Ташир тело надсмотрщика, а сзади него шёл ещё кто-то, волочя Рэя. над собой я увидел взволнованное лицо Фрэнка. его глаза горели переживанием, а руки даже немного тряслись. он подхватил меня на руки и поднял. идти я не мог, поэтому Фрэнк подставил мне плечо, чтобы я мог спокойно дойти, опираясь на него. едва волоча ногами, я отключился, упал в чёрное никуда.