Корица и ваниль (Cinnamon and Vanilla)

      Габриэль повертел в руках содержимое стакана. Двойной скотч со льдом. Он никогда не был большим любителем выпить, но сегодня вечером почувствовал, что ему необходимо пропустить один стаканчик. Ну или три. Натали резко задёрнула за ним шторы, прежде чем развернуться и направиться обратно к двери. — Не хочешь присоединиться ко мне, Натали? — спросил он, не отрываясь от стакана. Его голос звучал спокойно, почти примирительно. Его помощница повернулась к нему, её глаза были полны гнева. — У Вас хватает наглости спрашивать меня после того трюка, который вы сегодня выкинули с акумой? — рявкнула она. Габриэль продолжал наблюдать за янтарной жидкостью в своём стакане. Он избегал её взгляда. Ему не хотелось признаваться в этом, но было что-то притягательное в пылком темпераменте Натали, что-то такое, что заставляло его кровь закипать. — Я не знал, что Адриан будет там, — ответил он уклончиво. Натали усмехнулась. — Это его школа, Габриэль, где же ещё, по-вашему, он может быть? Это не первый раз, когда вы акуманизируете кого-то из его одноклассников. Габриэль, наконец, поднял на неё глаза. Эмили всегда была тихой и редко повышала на кого-то голос, предпочитая избегать конфронтации. Натали, напротив, всегда высказывала своё мнение и не кривила душой. Во всяком случае, не в нынешнее время. Возможно, все дело было в алкоголе, но он находил это ужасно привлекательным. Натали стала для него чем-то большим, чем просто помощницей. Она была его доверенным лицом, той, кто всегда был рядом, единственным человеком, на которого он мог по-настоящему положиться. — Я думал, он будет обедать, как обычно, здесь. Дома, в безопасности, — он почти сразу понял, что это был определенно неправильный ответ. Натали недоверчиво посмотрела на него. — Габриэль, Адриан уже несколько недель не обедает дома. Он проводит это время со своими друзьями. Если бы Вы действительно пришли на обед в какой-нибудь момент за последние две недели, Вы бы об этом знали. Габриэль снова уставился в свой стакан, прежде чем сделать глоток и осушить его. Содержимое немного обжигало, но он не обращал на это внимания, поскольку тепло распространялось по его груди. — Я собираюсь в Лондон на следующей неделе или около того, — начал он, меняя тему разговора. — Я убедил Спенсера вернуться в парижскую штаб-квартиру. Его эскизы прибыли сегодня и станут основой летней коллекции. Натали удивилась, что Габриэль сам отправлялся в лондонский офис, но не стала это комментировать. Одному Богу известно, насколько сильно Спенсер был нужен здесь. Он всё ещё был одним из ведущих дизайнеров Габриэля и единственным человеком, чьи дизайны Габриэль разрешал носить Эмили. Когда она «исчезла», Спенсер вернулся в Лондон. Он был бы желанным глотком свежего воздуха в штаб-квартире. Габриэль поднял бутылку, чтобы налить себе ещё. Натали настороженно смотрела на него, пока он залпом выпивал очередную порцию. Его глаза казались покрасневшими, но Натали знала, что это не от алкоголя, а от недосыпа. Она села в кресло напротив него. — Сколько Вы выпили до моего прихода? — спросила она, когда он поднял стакан, чтобы посмотреть на лёд внутри.  — Один, может быть, два, — ответил он, снова наполняя стакан. Но на этот раз он скорее потягивал, чем глотал. — Не волнуйся, я не планирую сегодня вечером выпускать акуму, — он сухо рассмеялся. Нууру уже однажды отчитал его за то, что он трансформировался под воздействием алкоголя. Это определенно был один из его самых бесполезных акум. — Габриэль… — Ты очень заботишься об Адриане, не так ли? — в его голосе не было злобы. В нём чувствовалось скорее раскаяние. — Да, — тихо ответила она. — Он мне очень дорог. — Я не знаю своего сына, да? — Натали заметила, как в его глазах появились слёзы, когда он отвёл от неё взгляд. — Он скоро станет мужчиной, а я даже не знаю, какой он. Сегодня утром я видел, как он ходил по дому, и мне показалось, что я смотрю на незнакомца. Он улыбнулся, направляясь к двери, и эту улыбку я никогда раньше у него не видел. Как будто его сердце было наполнено чистой радостью, — в его голосе звучало недоумение, когда он снова поднёс стакан к губам. Натали прекрасно понимала, почему Адриан был так счастлив в последние несколько дней, но пока держала это при себе. — Габриэль, — мягко сказала Натали, забирая у него стакан. — Когда Вы покончите с этим? Ледибаг и Кот Нуар больше не дети. Они сильная и сплоченная команда супергероев, за ними стоит весь Париж. Вы не можете продолжать делать это, Вы в конце концов уничтожите себя, — она присела на корточки рядом с его креслом и осторожно прикоснулась рукой к его груди. — Не хороните своё сердце вместе с Эмили. Вы хороший человек, Габриэль Агрест. Я помню время, предшествовавшее всему этому, человека, который любил свою семью и свою работу. Вы потеряли себя. Ваша одержимость делает вас слепым по отношению к окружающему миру. Да, Адриан скучал по своей матери, мы все скучали по ней, но он пережил это. Больше всего ему сейчас не хватает Вас. Адриану не хватает Вас, — повторила она. — Вы здесь физически, но на самом деле Вас здесь нет. Это всего лишь оболочка человека, которого я когда-то знала. Вы живете в тени гроба, в котором лежит Эмили. Но Ваш сын жив и больше всего на свете он жаждет вашей любви. Габриэль посмотрел на неё, его глаза были полны невысказанными эмоциями.  — Конечно же, я люблю его. Я делал это для него. Натали покачала головой. — Нет, Габриэль, Вы делали это ради себя, потому что не могли отпустить Эмили, а страх держал Вас в плену. Я понимаю, действительно понимаю, но в процессе Вы оттолкнули своего сына от себя. Он любит Вас, но не собирается вечно ждать, пока Вы спасетесь. Однажды он выйдет из этой двери и попадет в объятия того, кто будет любить его и никогда не оглянется назад. Это то, чего Вы хотите? Габриэль нахмурил брови. — Нет, — сказал он чуть громче шепота. — Я.… Я просто хотел, чтобы он был счастлив. Натали нежно сжала его руку. — Тогда вам нужно похоронить прошлое, — Габриэль посмотрел на неё, и она смахнула слезу с его щеки. — Вы тоже заслуживаете счастья, и я здесь ради Вас, Габриэль. Вы не одиноки. Габриэль посмотрел в её сапфировые глаза. Он уже давно чувствовал, как его сердце разрывается надвое. Обручальное кольцо на пальце связывало его с женщиной, которая ускользала от него, но все эти годы Натали была для него камнем преткновения. Она была сильной, красивой и полной жизни. Она была жива, и он мог потерять её. Он не мог бросить Натали ради Эмили, больше не мог. Он нежно заправил выбившийся локон ей за ухо, огонь разгорался внутри него от прикосновения к её нежной коже, когда он гладил её щеку. Её голубые глаза предлагали ему то, чего, как он думал, у него больше никогда не будет. Она ахнула от его прикосновения, её розовые губы раскрылись, глаза закрылись, когда она наклонилась к его руке. Прежде чем он успел подумать о том, что делает, Габриэль прижался губами к её губам. Годы игнорируемого напряжения между ними взорвались, когда они жадно сминали губы друг друга. Натали провела руками по его груди, а Габриэль обхватил её лицо ладонями. Она так давно хотела этого, но ноющее чувство внутри заставило её вырваться. — Нет, Габриэль. Я не могу, — выдохнула она, всё ещё сжимая рубашку Габриэля. — Я не буду другой женщиной, — она опустила голову, оттолкнула его и встала, чтобы уйти. — Натали… — Габриэль схватил её за запястье, прежде чем она успела уйти. — Натали, пожалуйста, прости меня. Я… Я не… я вёл себя неподобающе, но я не жалею об этом, — он стоял позади неё, положив руки ей на талию и положив подбородок ей на плечо. Она вздрогнула от его дыхания на своей шее. — Пожалуйста, Натали, — умолял он, разрываясь между своими эмоциями и желаниями, чувствами, которые оставались дремлющими, но вернулись к жизни. Противоречие между любовью, которую он испытывал к Эмили, и женщине в его руках, которая зажгла фитиль, о существовании которого он забыл. Сердце Натали бешено колотилось в груди. Долгие годы она ждала, что Габриэль полюбит её так же, как она любила его, но она не могла дать ему то, чего он хотел. Не сейчас. — Ты все ещё женатый человек, Габриэль. Твоё сердце все ещё с Эмили, — она почувствовала, как он прижался лбом к её затылку, его руки обвились вокруг неё. Он чувствовал движение её груди, когда она дышала. Натали закрыла глаза, напрягая все свои силы. — Я буду ждать тебя, Габриэль. Я буду ждать тебя вечно, но я просто так не отдам тебе своё сердце. Ты должен заслужить его. Она повернулась в его объятиях и посмотрела на него, прижав руки к его груди. Габриэль поднял одну руку и провёл пальцем по её лицу, другой все ещё удерживая её. Она видела вопрос в его глазах. Теперь Габриэль видел, как слеп он был в своём стремлении воскресить Эмили, когда столь удивительная женщина была прямо перед ним. Женщина, которая рисковала собственной жизнью в погоне за его счастьем или, по крайней мере, за иллюзией того, что такое счастье. — Когда ты будешь готов снять это кольцо с пальца, когда все бабочки исчезнут, я буду здесь, Габриэль. Когда ты сам будешь свободен. Габриэль опустил руки и проводил её взглядом, когда она вышла из комнаты.

***

— Чувак, пошли, девчонки уже ждут нас. Уже перевалило за полдень, — позвал Нино через дверь ванной комнаты Адриана. — Буду через минуту, — крикнул Адриан из ванной. — Плагг, что же мне делать? — в отчаянии прошептал он. Чёрный кот закатил глаза. — Малыш, это не так уж сложно, просто скажи Хвостикам, что ты к ней чувствуешь… и не забудь про мой сыр. — Просто сказать ей, — сказал он своему отражению в зеркале. Да, конечно, просто сказать ей. Просто сказать этому удивительному, прекрасному талантливому ангелу с небес, что она — это всё, о чём он может думать с утра до ночи. Просто сказать ей, что от одного её вида у него начинают покалывать нервные окончания. Просто сказать ей, что он недостоин целовать землю, по которой она ходит. Адриан со стоном уронил голову на столешницу. Видеть Маринетт в школе было и лучшей, и худшей вещью, которая когда-либо случалась с ним. Её улыбка и смех заставляют его сердце биться быстрее, но он не настолько глуп, чтобы просто подойти и сказать ей это. Ему так хочется обнять её, поцеловать и… Он вздохнул. Он уже потратил целое утро, вываливая всё это на Нино. Его лучший друг тихо сидел и слушал, как он очарован, какая Маринетт замечательная и как он не знает, как ей рассказать. Нино просто посмеялся над ним, уверяя, что его признание будет более чем желанным для девушки, о которой шла речь, но Адриан не был так уверен. — Да ладно тебе, малыш, ты ведь безо всяких проблем снова и снова говорил Ледибаг, что влюблен в неё… — Плагг, — огрызнулся он на квами. Адриан знал, что он всегда был очень откровенен с Ледибаг, но сейчас все было по-другому. На этот раз он не скрывался за маской. Был только он со своим сумасшедшим образом жизни, его визжащими фанатками и отсутствующим отцом. Да, все это звучит так заманчиво рядом с удивительными родителями Маринетт, которые были радушными и гостеприимными, потрясающими талантами Маринетт и её теплотой. Поэтому он чувствовал себя намного более уязвимым. Плагг только махнул хвостом. — Я просто сказал, — в конце концов, это была та же самая девушка. Плагг снова озорно махнул хвостом, тем самым сбив зубную щётку Адриана со стойки. — Смотри, где машешь этой штукой, — процедил Адриан сквозь зубы, поднимая зубную щётку. — Братан, обычные парни и так не могут с тобой соревноваться, и я ставлю на то, что твоя идеальная укладка все равно пострадает во время катания на аттракционах или из-за пальцев Маринетт, когда ты ей сегодня признаешься, — усмехнулся Нино. Адриан вздохнул и схватив Плагга, сунул его во внутренний карман. Больше всего на свете он хотел бы ощутить, как пальцы Маринетт перебирают его волосы. Он покачал головой и закрыл лицо руками. Маленькими шажочками, Агрест, маленькими шажочками. Этого не произойдет, если ты ей не скажешь. — Наконец-то, чувак, — сказал Нино, когда Адриан вышел из ванной. — Итак, ты готов признаться ей или будешь и дальше оттягивать этот момент? Адриан глубоко вздохнул. — Думаю, я готов, — сказал он, беря кепку и солнцезащитные очки.       В лимузине по дороге в пекарню Адриан барабанил пальцами по колену. Нино пришлось прикусить язык, чтобы чего-нибудь не ляпнуть. Всё было бы намного проще, если бы он мог просто сказать Адриану, что Маринетт уже много лет влюблена в него, но он поклялся Алие молчать. Иногда он думает, что его девушка получает какое-то извращённое удовольствие, наблюдая, как эти двое танцуют вокруг друг друга. Нино определенно не собирался навлекать на себя гнев своей рыжей подружки, ведь он хотел прожить долгую и здоровую жизнь. — Эй, Нино, можно тебя кое о чем спросить? — Конечно, братан, в чём дело? Адриан прикусил нижнюю губу, прежде чем продолжить. — Как ты понял, что Алия та самая? Нино улыбнулся, глядя в окно. — О, это была не просто одна вещь или один момент, а множество мелочей вместе взятых, — Нино подправил кепку, его лицо вдруг просветлело. — Я уже давно с Алией, и нам очень комфортно вместе, но моим любимым воспоминанием всё равно является первый раз, когда я поцеловал её. Тогда я понял, что она для меня единственная. Адриан на мгновение задумался. — Она была первой девушкой, которую ты поцеловал? Нино покачал головой. — Нет, я как-то поцеловал одну цыпочку на вечеринке ради хохмы. Не мой звездный час, — усмехнулся Нино. — Хотя Алия… Братан, я даже не могу сказать тебе, каково это, потому что все было совсем по-другому. Это было похоже на первый поцелуй, потому что в тот момент всё вокруг перестало существовать, — затем он наклонился ближе к своему другу. — Адриан, я знаю, что ты волнуешься, но серьёзно, ты должен перестать думать об этом. Мы говорим о Маринетт. Она не будет осуждать тебя за то, что случилось много лет назад. Это даже не твоя вина, чувак, — Адриан кивнул с лёгкой улыбкой, и Нино похлопал его по плечу. — Просто поговори с ней, ладно? В этом нет ничего особенного. Прибыв в пекарню, у Адриана перехватило дыхание, когда девушки подбежали к лимузину. Маринетт собрала волосы в высокий хвост, надела белую блузку и милые розовые шортики. Это почему-то напомнило ему о том времени, когда она была Мультимышью. В тот день он был уверен, что Маринетт — Ледибаг, но по настоянию Плагга отбросил эту мысль. Кроме того, он видел Маринетт и Ледибаг вместе, так что они никак не могли быть одним и тем же человеком. Если не… — Ну привет, ребята, — сказала Алия, запрыгивая в лимузин рядом Нино и быстро целуя его. Адриан протянул руку, чтобы помочь Маринетт сесть в машину. Девушка застенчиво улыбнулась, взяла его за руку и склонила голову в дверном проёме. К несчастью, Маринетт (будучи Маринетт) наклонилась слишком сильно вперёд и по пути ухитрилась зацепиться ногой, упав и врезавшись прямо в Адриана на заднем сиденье. Его руки машинально обхватили её за талию, чтобы поддержать, а она вцепилась в его плечи. Оба подростка были нос к носу, их лица покрывали ярко-красные пятна. — С тобой… всё в порядке? — Адриан потерялся в её глазах. То, как её тело изгибалось под его руками, казалось слишком знакомым. У Маринетт перехватило дыхание, когда они оба внезапно услышали щелчок фотоаппарата и смех Алии. — О боже, это бесценно, — Алия тяжело вздохнула, рухнув рядом с Нино. Глаза Маринетт расширились при взгляде Адриана на неё, как будто она видела этот взгляд раньше. — Мне очень жаль, — извинилась она, слезая с него и стараясь не думать о том, какой твердый у него пресс под её рукой. — Всё нормально, — заверил он её, прежде чем бросить сердитый взгляд на Алию. — Пожалуйста, не публикуй это нигде, Алия, — предупредил он. Алия надулась, но потом рассмеялась. — Знаю, знаю, что с твоим папой не очень весело, не волнуйся. Это пойдет в мою личную заначку на потом, — сказала она, подмигнув Маринетт. Дизайнер закрыла покрасневшее лицо руками и попыталась не обращать внимания на тихое хихиканье блондина рядом с ней.       Приехав на ярмарку, Адриан почувствовал себя ребенком, которого впустили в кондитерский магазин. Возможно, в каком-то смысле так оно и было. Маринетт знала, что Адриан никогда раньше не был на ярмарке. Но поразило её не это, а то как загорелось его лицо, как его глаза бегали из стороны в сторону, пытаясь охватить все вокруг. Толпа хлынула в ворота. Это был последний уик-энд, когда ярмарка работала, так что посещаемость была высокая. — Давай, детка, если я не буду держать тебя за руку, я могу потерять тебя из-за этих безделушек, — Алия засмеялась, схватила Нино за руку и поцеловала в щеку. Адриан почувствовал, как рука Маринетт скользнула мимо его руки, когда они шли позади своих друзей. Он протянул руку, взял её руку в свою и переплел их пальцы. Он знал, что в этом нет необходимости, его телохранитель следовал за ними на почтительном расстоянии, и Адриан знал, что здоровяк будет присматривать и за его друзьями тоже, но на самом деле ему просто очень нравилось чувствовать её руку в своей. Он с улыбкой посмотрел на её розовые щеки, но она не отстранилась. Это придало ему уверенности. Мальчики хотели побеситься, покатавшись на аттракционах, девочки присоединились к ним на американских горках, а затем болели за них на автодроме. Нино безуспешно пытался пострелять по уткам, а Адриан выиграл для Маринетт пушистого единорога. Проголодавшись, Аля и Нино разделили мороженое, пока Маринетт знакомила Адриана со сладкой сахарной ватой. — Она розовая, — юноша рассмеялся, увидев липкую паутину на палочке, которую вручила ему Маринетт. — Она вкуснее, когда розовая, — поддразнила его Маринетт. Адриан не собирался спорить. Ему было любопытно, каков на вкус это липкий розовый пушок. — Откуси кусочек и дай ему просто раствориться во рту, — сказала она, протягивая ему. Адриан настороженно посмотрел на неё. Маринетт закатила глаза. — Ну же, — она оторвала кусочек и отправила себе в рот. Краем глаза Адриан видел, как Нино за спиной Маринетт кормит Алию мороженым с ложечки. Немного капнуло ей на подбородок, который её парень вытер большим пальцем, прежде чем сунуть его себе в рот. Затем Нино наклонился и поцеловал Алию в то же самое место на её подбородке, прежде чем перейти к её губам. — А ты не хочешь попробовать? — Адриан снова перевёл взгляд на Маринетт, которая оторвала ещё один кусок и помахала им ему. Её глаза расширились, когда озорная ухмылка медленно расползлась по лицу Адриана. Взяв Маринетт за руку, он поднес её к себе, взял в рот сахарную вату и слегка коснулся губами кончиков её пальцев. — Сладко, не правда ли? — он наблюдал, как Маринетт пытается выровнять дыхание. — Неудивительно, что тебе так нравится. Напоминает мне о тебе. — Что? Если съешь слишком много — тебя стошнит? Адриан расхохотался, увидев обиженное выражение её лица. — Нет, — заверил он её. — Она мягкая, сладкая и заставляет тебя хотеть большего. Маринетт слегка приоткрыла рот — не только от того, что он сказал, но и от сопровождавшего его слова подмигивания. Это было кокетливо, это было опасно, и это было так похоже на… Кота. — Ладно, ребятки, пришло время пугаться, — объявила Алия, обнимая Адриана и Маринетт за плечи. — О, это что-то быстрое? — взволнованно спросил Адриан. Все они обнаружили, что Адриан быстро стал поклонником быстрых поездок. Алия со смешком покачала головой. — Нет, это любимая поездка Маринетт, не так ли, девочка? — с сарказмом сказала Алия, показывая на аттракцион позади неё. Маринетт тут же отвлеклась от остаточного покалывающего ощущения губ Адриана на своих пальцах и отшатнулась от подруги. — О нет, ни за что! Ты больше не затащишь меня в этот призрачный поезд в доме с привидениями. Забудь об этом, — сказала она, скрестив руки на груди и задрав нос. — Давай, чувиха. Адриан никогда раньше на них не ездил. — Да, — поддержала его Алия. — Ты же не позволишь ему сидеть одному, правда? Адриан оглянулся на Маринетт и увидел, что она что-то обдумывает. Он знал, что она не любит фильмы ужасов, поэтому не исключено, что она не будет в восторге от аттракциона на тему ужасов. — Нет, все в порядке, — сказал он, поднимая руку. — Вы, ребята, идите, а мы с Маринетт займемся чем-нибудь другим. Маринетт посмотрела на него, когда он улыбнулся ей, и почувствовала себя неловко. Он был таким джентльменом, что не собирался позволить ей просто ждать снаружи в одиночестве. — Как вам будет угодно. Напишите нам позже, и не попадайте в слишком большие неприятности. Пошли, малыш, — Алия обняла Нино и потащила его к дому с привидениями. Маринетт ожидала от Алии большего напора, чем в прошлом году, и у неё было смутное подозрение, что их с Адрианом только что бросили. — Адриан, я не хочу, чтобы ты что-то упустил. Я могу просто закрыть глаза или что-то в этом роде, если ты хочешь прокатиться. Адриан покачал головой и положил руку ей на плечо. — Не беспокойся об этом. Я переживу и не хочу, чтобы ты делала что-то, чего не хочешь, ради меня, — он оглядел аттракционы поблизости, и его улыбка стала ярче. — Ты ведь не боишься высоты, правда? Маринетт удивленно подняла бровь. — Нет, а что? — Адриан указал ей за спину, и, повернувшись, она увидела гигантское Чертово колесо, огни которого только начинали зажигаться. — Будет поездка на закате, — ухмыльнулся он. Маринетт улыбнулась и кивнула, снова взяв его за руку и направляясь к аттракциону. Маринетт старалась не думать о том, что Адриан почти весь день держал её за руку. Сначала она подумала, что он просто боится, как бы она не затерялась в толпе, но потом поняла, что он, как и сейчас, держал её за руку даже тогда, когда они стояли в очереди. Сидя в кабине, колесо поднимало их всё выше и выше, и вид действительно захватывал дух. Розовые и оранжевые цвета с брызгами желтого освещали вечернее небо. Она не могла не думать о тех вечерах, которые они с Котом провели на крышах Парижа, наблюдая за закатами, точно такими же, как этот. Из-за экзаменов и домашней работы, им пришлось сократить количество патрулей до нескольких самостоятельных, и не считая странного акумы, она не часто видела своего напарника в последнее время. Ей было неприятно признавать это, но она немного скучала по нему. На самом деле она очень скучала по нему. — Ты в порядке, Маринетт? — она и не заметила, что отключилась. Его мягкие зеленые глаза так нежно смотрели на неё. — Да, извини, — сказала она, почувствовав, как он легонько сжал её руку. Она улыбнулась про себя, глядя на их сплетенные пальцы. Да, она скучала по Коту, но она любила Адриана, и сейчас, сидя с ним рядом, чувствовала себя прекрасно. Она снова посмотрела на горизонт и тихо вздохнула, положив голову ему на плечо. — Знаешь, я думаю, что это моя любимая часть весны — наблюдать за красками заходящего солнца на горизонте. Маринетт не отрывала взгляда от заходящего солнца, когда кабина начала снижаться, и не заметила, как на лице её спутника промелькнуло замешательство. — И моя тоже, — сказал он, глядя на неё с удивлением. Свет отражался в ее глазах, и на ее лице было выражение безмятежности и спокойствия, выражение, которое, казалось, он видел так много раз прежде, скрытое маской. — Маринетт, — тихо позвал её он. Она подняла на него глаза, щеки её порозовели. Розовые, как закат, розовые, как её губы, в которых он терялся, розовые, как… — Маринетт! Ю-ху, я здесь! Момент был упущен, и подростки, обернувшись, увидели, как Манон возбужденно машет им рукой, когда кабина остановилась у самой земли. Адриан помог Маринетт выйти, после чего та подскочила к Манон, который протягивала ей руки. Не по годам развитая семилетняя девочка прыгнула в объятия Маринетт. — Манон, где твоя мама? Ты ведь не бродишь здесь одна, правда? — поддразнила её Маринетт, уперев руки в бока. Манон хихикнула. — Конечно нет. Мама снимается для новостей и попросила одного из твоих друзей присмотреть за мной. Маринетт нахмурила брови, гадая, кто бы это мог быть, когда сзади раздался очень знакомый голос, от которого у неё по спине пробежала дрожь. — О, Манон, вот ты где. Я же сказала, чтобы ты никуда не уходила. Манон взяла мороженое, которое ей протянула девушка с оливковыми глазами. — Но Лайла, ты же сама сказала, чтобы я пошла и…. — Ешь быстро, пока оно не растаяло, — перебила её Лайла, погладив Манон по голове. Адриан смерил Лайлу испепеляющим взглядом. — Что ты здесь делаешь, Лайла? — прямо спросил он. Итальянка проигнорировала его тон и положила руку ему на плечо. — Ну, Надя была вчера в дипломатическом офисе моей матери и упомянула, что собирается попросить Маринетт посидеть с ребенком, пока она будет вести репортаж на ярмарке. Я рассказала ей как тяжело болела бедняжка Маринетт всю неделю, и вызвалась присмотреть за её маленьким ангелочком. Она чуть позже собирается взять у меня интервью. Разве это не мило с её стороны? — Маринетт нахмурилась, но не оттого, что Лайла собирается давать интервью. Её нисколько не удивляло, что Лайла пытается использовать работу няней, чтобы показать своё лицо в телевизоре. Как бы Маринетт ни обожала Манон, годы, проведенные с ней в качестве няни, означали, что она прекрасно знала, что слова «Манон» и «Ангел» не могут стоять рядом в одном предложении. Чувство беспокойства скрутило её изнутри. — Лайла, пожалуйста, присматривай за ней. Манон может очень быстро попасть в беду, если ты не… — О, не волнуйся, Маринетт, я справлюсь. Правда, милая? — сказала Лайла, обнимая Манон, у которой теперь почти всё мороженое было на лице. — Я уверена, что смогу вытащить её из любой передряги, в которую она может попасть, — острота её языка практически резанула Маринетт по лицу. — Пойдем, Манон, посмотрим на пузырьки у озера. Манон с энтузиазмом кивнула. — Не подходи слишком близко к воде, Манон! — крикнула им вслед Маринетт, и семилетняя девочка помахала ей с широкой улыбкой. Адриан заметил беспокойство в глазах Маринетт. — Надеюсь, Лайла действительно присматривает за ней. Она не умеет плавать. Адриан смотрел, как удаляющиеся фигуры Манон и Лайлы исчезают в толпе. — Знаешь что? — сказал он. — Озеро, похоже, действительно хорошее место, чтобы немного отдохнуть. Почему бы нам не перекусить и не дать знать Алие и Нино, чтобы они встретили нас там? Маринетт с облегчением улыбнулась ему, словно он только что прочел её мысли. — Спасибо, Адриан, — сказала она, когда он обнял её за плечи и повел к торговцам едой.