***
Из чего этот мир состоит? Состоит ли он из атомов? Для проверки я использовал все известные мне приборы измерения из разных миров, которые смог воссоздать, от микроскопа до карманного атомарного измерителя, и взял один из лазурных кристаллов для проверки. Анализ обнаружил множество неизвестных элементов, разумеется, мои воссозданные измерители принадлежат своему миру, у них есть своя целая база собственных данных и мощность. И то, что они не распознали кристалл, значит он не принадлежит их миру. Приборы показали только, что кристалл определенно состоит из частиц, но их строение очень странное, они составляют ряд волнистых, синхронных узоров, а не химическую цепь. Узоры? Ничего в базе об этом нет. Когда и я использовал приборы для света, испускаемого Белой звездой, анализ показал что фотонов в нём действительно нет. Он тоже состоит из частиц, но полностью неизвестных, в них нет никаких даже протонов, нейтронов или электронов. Скорее всего это даже не фермионы или бозоны, или вообще каких-либо известных по базе или по книгам частиц. Чёрная звезда удивляет ещё больше. Поскольку её тьму изучить невозможно, из-за риска исчезнуть, мне пришлось установить измерительный приборы вроде электронного телескопа и атомарного измерителя, прямо на расстоянии до тех пор, пока не отключусь. И утром результаты показали все одновременно ошибку, будто их приборы неисправны… или будто я указываю на пустоту. Получается, тьма чёрной звезды вообще ничего не состоит? То есть не состоит из атомов и вообще каких-либо частиц? Так выглядит пустая материя?..***
Спустя неделю раздумий и тщетных попыток, я рассматривал лазурный камушек, предаваясь воспоминаниями. Я был в тупике и не знал что и думать. Источник есть, но что он собой представляет — неизвестно. Не знаю, смогу ли я им вообще пользоваться, не зная возможных непредвиденных, неприятных эффектов. Я вспомнил, что я впервые встретил камни тогда, когда появились первые вещи в здании, тогда дома были завалены простыми предметами вроде досок. Жаль что у меня других таких простых ресурсов, чтобы… Наперед скажу, что моё тело тогда было не приспособлено для хранения большого объема памяти и её обработки. Ничего удивительного, что я был довольно забывчивым и рассеянным. Именно поэтому только тогда меня осенило. Ну конечно. Я так сильно зациклился на воссоздании сложной техники, что всё это время Белая звезда старалась создать только технику, а надо было начинать с фундамента. Как недальновидно с моей стороны. Держа камень в руке, я, не дожидаясь, прихода Чёрной звезды, тут же уснул. К сожалению, из-за озарения, я надолго забыл о камнях. На следующее утро я тут же пошел к зданиям, ни на секунду не сомневаясь, что я там увижу. Помимо стандартных вещей: инструментов и книг, внутри лежала горсть моего нового топлива. Это был уголь. Смешанный с песком, но уголь. У меня получилось. На следующий день там стояли бочки. Металлические бочки с различными примесями, вроде нефти, бензина и масла, хоть и тоже смешанные с песком. Как говорил один ученый «Эврика!». Теперь работа продвинется намного легче и проще. В этот раз потребовалось гораздо меньше времени, чтобы приготовить двигатель внутреннего сгорания, который работал по схожему принципу и я мог иметь больше гарантии на безопасность результатов. Однако, что предстоит с топливом? Интересно было то, что песок его тоже восполнял. Прямо в бочке. Но несколько иначе. При контакте с бензином он восполнял только бензин, но восполнял его пропорционально количеству отсыпанного песка. Реакция была такой же. Взрыв, свет и волна. Чем больше сыпал песка за раз, тем сильнее высвобождал кинетическую энергию и свет, только теперь это сопровождалось сильным всплеском жидкости, которую восстанавливал из-за кинетического выброса. Песок здесь заменяет под собой всё! Это сильно ускорило мою работу. Я прикрепил к стене первые лампы в глубине каменного коридора, что ведёт вглубь шахты. Интересно то, что их свет, каким он бы не был, быстро бледнел и становился белым, подобно самой звезды. Словно они теряли в себе цвет как жизнь и становились частью призрачного мира. Вполне возможно, что всё в этом мире становится «призрачным», как я сам. Как оказалось, внутри меня ждал огромный каменный лабиринт, с ровными стенами, полом и потолком и чужеродными вихрями, которые тут же отступали перед вторжением света. Там были, как и узкие коридоры, так и огромные комнаты, где я не видел ни конца, ни потолка. Всё было геометрически ровным, все стены и потолки расположены перпендикулярно друг к другу, словно идеальные кубические цилиндры, с теми же ровными поверхностями. И чем глубже я заходил и развешивал лампы, тем больше находил залы. Я понял, что ламп у меня тут надолго не хватит. На изучение всех этих мест и подготовку уйдёт время, тем более, что местная тьма имеет весьма негостеприимный характер. Пришлось вернуться и сделать ещё один эксперимент. Когда из горизонта показалась Чёрная звезда, на дороге к воротам, рядом со зданиями, и внутри собственного дома я, наконец, проставил светильники, все они были подключены к различным генераторам на аккумуляторах и горючем топливе. Я включил свет везде в своём доме и хотел увидеть, как пройдёт мой первый чёрный день со светом. Когда чёрное море, под шум шелеста листьев, подошло к воротам, оно начинало приближаться всё медленнее и медленнее, словно ей это давалось всё труднее. Когда оно еле-еле протиснулось через ворота, оно, будто из последних сил, подползло к белому свету фонарей. На расстоянии двух метров от источника света, море мрака задрожало, пульсировало и стремительно ушло за ворота. Оно разумно. В этом нет сомнений. И у меня получилось. Я впервые пережил день Чёрной звезды не в призрачной форме в космосе. Когда я подошел к воротам, черное море было всё ещё там. Всё такое же спокойное и ровное, скрывая под собой тот факт, что оно разумно. Только теперь оно не заходило дальше ворот, очертив себе четкую границу. Или я ей очертил, когда починил ворота. Она поняла, чья это теперь территория. Следующие дни и чёрные дни, которые можно наименовать и как ночи, я провел, изучая дальше миры других существ. Теперь у меня образовалось вдвое больше времени, так что дело пошло в гору. Я узнал о многих мирах, где, так или иначе, появляется антагонист самых разных форм, воплощающий в себя местную идею зла, который доставляет дискомфорт местным существам и здешнему миру. И каждый раз появляется какой-либо протагонист, который соответствует местной идеи добра, воплощающий в себе то, что привычно и нужно местным существам, и тот кто должен победить антагониста. Везде этот процесс повторяется как естественная борьба идеи добра с идеей зла, начиная со сражения двух существ с разными взглядами, заканчивая с разрешением простой конфликтной ситуации внутри одного персонажа. Интересно, почему об этом так часто рассказывают? Постепенно в физике узнал ещё больше про строение атомов и то, что из него всё в мире состоит. Интересно и то, что сложные вещи из различных мелких вещей Белой звезде создать сложно, а примеси с различными формулами, создаёт оно легко. И тут вновь понял. Всё дело в концентрации и в понимании того, чего я хочу создать. Я знаю, что представляет собой уголь — вот она его создала. Но я не знал, из чего состоит, например, двигатель машины, пока сам его не собрал, потому звезда создать не может корректно. В лучшем случае, она воспроизводит сломанные вещи. Ей нужны детали. А для этого пригодятся книги. Вместо того чтобы желать найти сложный механизм, надо представить реализацию частей из которых состоит механизм, которые можно потом либо собрать, либо восстановить песком. Как всё проще, чем кажется. Начал, как всегда, с простого. Через несколько дней, когда вошел в здание, я впервые увидел вторую копию своей машины. Более потрепанная, с погнутым корпусом и лишь с кусками от двигателя, но у меня снова получилось. Если сосредоточиться и знать, что собой представляет механизм как можно более подробно в деталях, я смогу воссоздать и более сложные механизмы, а возможно и целые машины. Так прошли дни, десятки дней, сотни и тысячи дней. Я перечитывал множество книг, стараясь сфокусироваться на деталях и воссоздать всё более сложные механизмы. По началу, это были механизмы совсем примитивные. Лампы, батареи, инструменты. Постепенно я перешел к более сложным вещам, как двигатели, микроскопы, экраны. Затем и к ещё более сложным вещам, вроде электронной техники как компьютеры, коммуникационные устройства и системные блоки. Многочисленная сложная техника начала заполнять мой дом, я изучал её, перестраивал, испытывал, восстанавливал и проверял. Когда я смог всецело создать полноценно работающую электронную машину, прошло очень много времени. Но теперь я мог приступить к изучению своего мира. На столе стоял мой триумф, по форме напоминающий парящий сетчатый шар. В этом песке что-то было, что создавало всё вокруг, и надо узнать что.***
Стол и полы, которые застланы книгами был постепенно очищен, я сгрёб множество страниц и поместил большую часть в коробки и наружу. Сомневаюсь, что с ними здесь что-то случится. Здесь нет ни ветра, ни дождей, а Чёрная звезда нас больше не побеспокоит. Разложив по большому столу свои записи, я продолжил наблюдение. Начал я со звезды. Я поставил телескоп на крышу своего дома и пытался рассмотреть Белую звезду вблизи. Это получилось не сразу. Линза телескопа регулярно сгорала в объятии белого пламени, но прикасаясь к инструменту силой воли, я смог замедлить и постепенно погасить воздействие, достаточно на необходимое мне время. Прикрепив светофильтры, которые могли убрать большую часть лучей звезды, наконец, взглянул через телескоп. И увидел… ничего. Звезды не было. Проверив телескоп и расположение Звезды, убедился в этом странном феномене. Если убрать свет исходящей от Белой Звезды, то самой звезды нет вообще. Это бы объяснило, почему планета не вращается вокруг звезды, но не объясняет сам сей новый феномен. Тщательно рассмотрев участок там, где должна было бы быть звезда, я увидел крайне маленький и малозаметный объект. Моего телескопа недостаточно чтобы его увидеть. Потратив ещё несколько дней и подыскав усиленную версию, на следующий день я взглянул ещё раз. В центре, там, где должна бы быть звезда, летало маленькое кольцо. По земному измерительному исчислению не больше метра. И тот свет, что светофильтры убирали, исходил прямо из центра кольца. Получается, источником энергии созидания является кольцо. Еак оно работает? Взглянув поближе, я увидел, что кольцо имело необычную форму. Оно состояло из множества сегментов, которые постоянно вращались вокруг центральной оси против часовой стрелки. В центре, где идет свет, по краям видны синевато-серебристые провалы, будто свет исходит из туннеля. Я понял, что это за кольцо. Меня освещает не звезда и не само кольцо. Меня освещает портал. Портал, ведущий к источнику света по ту сторону мира. Предполагаемый мир, откуда исходит свет, очень ярок. Столь яркий свет из столь малого портала, скорее всего, принадлежит не звезде. Как показали созданные мной техники, у света нету, ни радиации, ни излучения, ни тепла, ни… даже просто фотонов. Я был озадачен. Свет виден моим глазам, но принадлежит не местным частицам. Местным? А что тогда принадлежит местному миру? Я должен был начать сначала и по порядку. Сначала, надо… Да, это займёт ещё больше времени. Придется всё отложить. Сначала надо спасти оставшихся, я чуть не забыл о них. Но теперь я готов.***
Новое утро. Я собрал все инструменты, переносные фонари, более мощные батареи, работающие на длительный срок в багажник машины, на спину повесил крупный, в качестве сумки я нашёл чёрный мешок из балахона на случай удачных находок и отправился в путь. Так же не забыл своё ржавое оружие, которое оказалось единственным средством нашего единения. Судя по похожему составу, что и дом, оно принадлежало одному хозяину. Сначала поехал к плоскому холму. Как оказалось, это действительно был лес. Но странный, с ровными вертикальными белыми деревьями, которые стояли все ровно по шеренге, и ветвями, и росли сначала под углом 45 градусов, а потом ровно вверх. Полагаю, это было молочное дерево, что имело скорее органическое, животное происхождение, чем растительное. В центре леса находилась стена огромной арки из таких же белых кирпичей. Как и всё вокруг, она была бесцветной. Пришлось подниматься, оставив машину со светильниками. Стены были неровными, и с уступами проблем не было. Тогда заметил, что не испытывал проблем с усталостью. Моё тело было ограничено лишь прямой физической силой, которого здесь много не требовалось. На пути к вершине вновь наступила ночь, и чёрное море под собственный шелестящий шепот стремительно пыталось меня поглотить, но я подготовился. Включив вокруг себя неоновые подсветки, которые тоже обрели белый оттенок, но, тем не менее, они сработали. На расстоянии метра море тьмы отступило, и я смог продолжить подъём, слушая лишь повсеместный лиственный шелест и шепот. До вершины добрался уже к следующему утру. Там пластом лежал ещё один. Он уже был на грани. Вероятно, он раньше прятался под аркой и среди деревьев, но возрождался на вершине. Страшно представить, как долго он держался. Не мешкая, я покончил с ним, ударив оружием прямо по корпусу. Его воспоминания стали моими. Так и есть, это были не деревья. Но и не животное. Это были грибы. Странная форма жизни, принесённая из воспоминаний и способная здесь дожить, благодаря хозяину. Спускаться, я посчитал, не имело смысла, поэтому просто прыгнул. И снова проснулся у себя дома, оставив все вещи в лесу. Мой «эксперимент» показал, что умереть от падения могу. Хорошо, что вещи и машину оставил защищенными, но пришлось за ними идти всю дорогу. Спустя ещё несколько одинаковых дней прогулки с новыми подсветками, я добрался до машины, собрал образцы с грибов, которые, скорее всего, исчезнут, и отправился на машине дальше. На пути к городу встретил ещё много странных сооружений. Огромный отель парусной формы, где в центре был наш, прятавшийся от ночи. Три таинственные башни на тонких ножах, наклонённые друг к другу, где прятался ещё один. Эти башни оказались огромными локаторами, что тоже могло пригодиться. Их спасёт моё воспоминание. Две горы, которые наклонялись и соединялись на вершине, а в точке соединения находился деревянный дом, где обитал ещё один. Озера больше не нашел. Полагаю его больше не было. Когда подъехал к городу он оказался мне знакомым. Он будто был выдернут из собственного мира и вставлен сюда. Магистральная дорога начиналась прямо с входом в город, где было много высоких зданий геометрических коробочных форм. Большими, высокими, достигающим до самого неба. Трудно поверить то, что в них жили существа, именуемыми людьми, причем друг на друге, имеющие лишь кусочек личного пространства. Я ехал по длинной магистрали, восхищенно смотрел на эти высоченные каменные башни и стены. Растительности здесь не было, похоже, оно было либо стерто, либо не было изначально, оставив лишь пустынные бетонные здания. Машин тоже не было. Казалось, что это был когда-то мёртвый город, застывший в серой мгле. Мне понадобится время, чтобы найти здесь своего. Ночью мне пришлось остановиться и переждать, из-за отсутствия должной видимости. Здесь не помогают даже фары машины, а медленный распад города мог меня погубить, если бы я не был осторожен. Я слышал как во мраке, когда здания были похожи на огромные зловещие тени, чьи шептания были похожи на гулкое и тихое мычание, бетон дождём рассыпался на глазах. Хорошо, что корпус машины был достаточно прочным. Тот, кого я ищу, исчезает и воспоминания вместе с ним. Мне следовало торопиться, но никаких ориентиров не было. Утром изобрел новый способ — сигнальная ракета. Я создал её во время сна и доработал песком и запустил. Огонь с шипением разрезал тьму, пролетел вертикально вверх, побелел и исчез. Его видимость оставляла желать лучшего. Не знаю, чего я тогда ждал. Бродяги, без полноценных воспоминаний, слабы и инертны, они больше цепляются за воспоминания, что у них остались. Наверное, это был импульс отчаяния. Оставалось только искать дальше. Я искал несколько дней, здания начали разрушаться, отламывая куски покрупнее, будто фермент цемента и бетона перестал их удерживать и исчезал под ними. Мне приходилось соблюдать осторожность, посещая здания, лавки и павильоны. Это были миниатюрные здания, где люди работали. Они такие странные. В этих зданиях люди работали, чтобы прокормить себя, не видя дискомфорта в такой тесноте и смиренно ожидая старости в своей короткой жизни. Я вычитал так много книг и всё равно не понимал их странную противоречивую культуру. Иногда на улице я находил клочки бумаг с отдельными текстами и, разорванные временем и ночным распадом книги. Исходя из их информации, я понял, что это один из параллельных людских миров, умерших страшной смертью. На газетных вырезках, чей текст большую часть стерся ночью, я смог прочитать огромные красные слова на первой странице.«Массовые самоубийства продолжаются, люди кончают с жизнью любыми способами, учёные всего мира не знают что делать».
Город просто вымер из-за массовых самоубийств. Никто из живых не знал с чем это связано. Они просто шли умирать, прыгая с окон, вешались на петлю и, принимая доступные химические вещества, лишь бы поскорее уйти из жизни. Город смертников. Во время поездки один дом был уже так разрушен, что дверь была погнута, открывая помещение. Я торопился… но решил всё же посетить одно здание. Лестница была разрушена, вход был доступен только на первом этаже. Один вход в квартиру был завален, в другой я смог войти, там от комнаты почти ничего не осталось, только рассыпавшиеся ковры, поломанная люстра и стул. На стуле лежало странное устройство. Это было огнестрельное оружие. Револьвер. Видимо его использовали, чтобы покончить собой, но тело так не нашел, видимо оно уже растворилось на чёрном свету. Спрятав находку в сумке из балахона, я вышел и отправился дальше на поиски. Ночью пытался из обрывков воспоминаний и добытой литературы придумать способ его найти, но тщетно, привычные работы физики здесь не работают. Мы не выделяем ни тепло, ни излучение. Мы все здесь словно мертвы и только сознание позволяет нас сохранять целостность. И даже если бы у меня был прибор обнаруживающий целостность, то он бесполезен в городе, где всё имеет целостность. И этот город разрушался. Я видел, как обламывались мосты, рушились здания, распадались дороги. Город медленно обращался в руины и вскоре сгинет навсегда. Оставался последний вариант. Как я заметил, здания начинают разрушаться сначала с одной стороны. Все те стороны, которые разрушаются последними, направлены в центр города. Бродяга, возможно, где-то там, в самом цельном здании, который имеет самые чёткие воспоминания, так что оставалось ехать туда, под натиском падении кусков камней и бетона. Путь был долгим и трудным, наблюдая, как разрушается город, я рискнул ехать ночью, только медленнее. Спустя десяток дней поиска, обнаружил самое высокое здание со шпилем, которое было ещё целым. Я нашёл его. Остановив машину подальше от входа, в открытой местности (не хотел чтобы обломки его повредили), я подошел к зданию. Перед входом заметил, как он тоже начал крошиться. Поиски внутри столь большого здания заняли целый день, поэтому я нашел его уже ночью, когда чёрное море здесь было повсюду, разрываемое лишь моим светом и моими воспоминаниями. В офисе. Он сидел на кресле, без сознания, медленно рассыпающийся на части пепельных частиц. Тогда я и понял, что мы не просто связаны с воспоминаниями. Похоже, у нас были прошлые жизни. Вонзив меч прямо в торс, я в этом убедился новым потоком воспоминаний. Люди. Их так много, и так много во многих мирах, и было даже много в их подобных. Они любят многое придумывать, не осознавая всю ответственность за свои действия. Придя в себя, понял, что главное здание, из-за ночи, больше не выдерживает. Треск усиливался. Крыша рассыпалась! Я бежал оттуда, спотыкаясь и раздирая конечности об препятствия, вроде уголков вещей и падений кусков. Сложно представить, что там можно было выжить, но мне видимо удалось, благодаря полученным воспоминаниям, которыми я себя защищал. Выбежав, я перевёл дух, не испытав усталости, но тело было покрыто многочисленными порезами, из которых вместе с кровью ночью сыпался песок. Мы и вправду из него состоим. Я с сожалением наблюдал, как разрушается здание, открывая задний двор. Я хотел было уйти, но остановился. Двор был закрыт решеткой, а внутри были таблички с надписями и датами. Когда я подошел, я посвятил таблички фонарём и увидел, как они тоже рассыпаются. Это был не двор. Это было кладбище, а таблички — надгробьем. Всё вокруг медленно рассыпалось, и я был изранен, но я всё же решился войти, дверь в кладбище уже заржавело и развалилось. Войдя, я светил фонариком в надежде найти что-то ценное, воспоминания бродяги мало говорили об этом месте, это было не его личное кладбище, но возможность собрать образцы воссозданной пускай и мумифицированной органики, скрытые в земле от чёрного света представляло неоспоримым решением. Я до этого пытался создать что-то органическое, например растение, но кроме его горшка ничего не получалось. Только мёртвое, что-то вроде спиленных деревьев или металлических растений тут могли быть, но даже они ночью быстро гнили и исчезали. Совершив несколько обходов, я понял, что здесь тоже нет ничего ценного. Всё уже почти рассыпалось. Когда я пошел обратно, я заметил, как одно надгробье рассыпалось и упало на землю, раскрывая распадающуюся землю. Заметил округлённые очертания объекта белого цвета. Похоже, это была кость. Череп! Я быстро подбежал к надгробью и со всей силой впился в землю, игнорируя раны, лихорадочно убирая обломки и землю, освобождая костлявое полуразрушенное лицо. Секунду посмотрев, я положил его в мешок на спине и начал откапывать остальные кости. Краем глаза, я видел, как разрушается кладбище, понял, второго шанса не будет, надо забрать из надгробья всё что есть. Со всей силой я рыл землю, наплевав на раны, собирая всё что можно, для защиты я поместил в мешок ещё и партию светильников. Нельзя допустить распада! Когда я изрыл всю могилу, то заметил, что от кладбища почти ничего не осталось. Жалкая вырытая мной яма и мелкие кусочки некогда могил и ворот. Пора идти домой. Машина, благополучно защищённая моими светящимися «оберегами», тронулась в путь. Не оборачиваясь, я слышал, как разрушались последние здания города. На фоне бесконечной тишины, прерываемый лишь шепотом ночи, это казалось самым живым моментом, что я здесь испытал. По пути больше ничего не осталось, ни леса белых грибов, ни чего-либо ещё. Здесь больше ничего не осталось. Кроме меня и моего дома. К утру вернулся домой, он был цел благодаря аккумуляторам и лампам. Я выложил в главной комнате на стол кости, и со всех сторон я окружил её светильникам. Зная анатомию человека, я расположил все кости, какие у меня были. Почти всё было на месте, кроме мелких костей: череп с полуразрушенным лицом; разломанная грудная клетка; потрескавшиеся конечности; и раздробленный позвоночник. Высокий, почти два метра. Можно ли его восстановить? Я боялся что-либо сделать, зная, что это возможно единственный образец органики (или то что от него осталось). Но решил рискнуть, направив линзу прямо на грудную клетку. Луч коснулся кости, задымился, и постепенно загорелся полужидким белым пламенем. Не теряя времени тут же высыпал много песка, не переживая за последствия. После вспышки, моя комната вновь превратилась в бардак, а когда проснулся, я посмотрел на результат на столе. Кости вновь целы. Проведя ряд процессов, я восстановил все кости, но теперь поставлен перед другой задачей. Если кости имеют органическое происхождение, то почему они не восстанавливают остальное? Где же плоть, органы, мышцы и кожа? Получается ли, что их нельзя восстановить? Если так, то получается, я восстановил всё, что смог на основе воспоминаний. Но, проведя множество анализов из всех приборов, какие смог воссоздать, я был поражен совершенно новыми для себя открытиями. Первое — кости были живыми. У них нет ни крови, ни мышц, но костная ткань будто реагирует на постороннее питание и продолжает сохранять работоспособность. Второе — кости имеют странную регенерацию, словно серый песок оживил их и… Отсюда и третье, сам скелет был живым. Он не мог ни двигаться, ни дышать, ни говорить и у него никаких органов, но он был живым. Будто душа была заперта в его теле. Если так, то… Как же мне сделать так, чтобы он обрёл сознание и мог двигаться? Как понимал, глядя на свои царапины, сочащиеся серым песком, я и сам был мёртв, но мог двигаться и обладать сознанием. Так же как он был живым, но не обладал сознанием и не мог двигаться. Тогда и понял, что серый песок его оживил, как и меня, но он же не способен поддерживать органику, кроме, получается, костей. Но это догадки. Что если с чёрным морем произойдёт что-то другое, раз он теперь живой? Оно разумно и меня разрушает, лишает сил, но может с ним сделает что-то другое? В конце концов, если нет, разрушит он не сразу, если что, можно его потом будет воссоздать снова. Я взял все кости в мешок мантии и отправился к воротам. Чёрное море всё так же там было расположено со странным шелестящим шепотом. Я осторожно открыл ворота и ступил за порог, стараясь самому не касаться моря. Даже на расстоянии, я чувствовал слабость от её высасывающей силы. И опустил мешок прямо в море, которое мгновенно поглотило мешок. Когда оно почти добралось до моей руки, я тут же вытащил мешок и отнёс обратно. Когда развернул мешок на столе, скелет был всё ещё целым, и все кости вдруг были соединены между собой, даже грудная клетка вернула целостность. Я внимательно всмотрелся и заметил, как этот странный сгусток тьмы их скрепил, будто новый недостающий крепеж. Тьма соединила его. Тьма решила дать ему новую жизнь. Что же ты такое? Если ты меня пытаешься стереть, то зачем мертвецу?.. Вопросы. Так много вопросов. Осторожно расположив кости в лежачем на спине положении, теперь мне оставалось ждать нового утра. Время нашей смерти заканчивается, и наступает время нашего сознания. И нашей жизни.