Moon Team

             *таймлайн – спустя пару недель*                    Красное              — Таааак, значит, красный – это «брендовый» цвет Атласа? — Лилит задумчиво рассматривала логотип компании и высветившуюся в ЭХОнете рекламную страницу.              — Да, они придерживаются красных оттенков как бренда, пусть и не всегда. Ещё они любят черный и серый… прямо как Гиперион, — гладиатор вяло махнула рукой, не особо отвлекаясь от полировки щита. — И предупреждая твой вопрос – да, мне всё еще нравится использовать красный в одежде несмотря на то, что я уже не работаю на Атлас.              — Угу, «не работаешь» — это ещё мягко сказано, — хихикнула сирена, сворачивая рекламную проекцию и потягиваясь на диване. — Кстати о брендах… Хей, Джек. Джонни. Джооооооон.              Закопавшийся в отчёты программист честно притворялся глухим, пока по затылку не прилетела диванная подушка.              — Какого скага, Лилс? — подушка улетела обратно, тут же цепко словленная развеселившейся рыжей бестией. — В отличие от вас, я сижу и работаю.              — Да-да-да, труженик, просто хотела спросить, как ваш маркентиговый отдел? Или как он там называется? Короче, помнится, им зашла идея с жёлтым цветом в бренде Гипериона, в сочетании с чёрным и белым.              — Ещё бы им не зашло, всех уже задолбали траурные псевдо-переливы от серого к черному. Какое-то похоронное бюро, — Джек откинулся на кресле, задумчиво грызя ручку. Настрой доделать отчёт таял, а поговорить о недавней маленькой победе хотелось. — Мы, конечно, компания, специализирующаяся на оружии, но не только ведь! И эта готическая хрень больше наводит на мысли о гробе, чем о победе в бою. Словно ты уже укомплектовываешь себе «багаж» в последний путь.              — Помнится, готика как раз таки продвигала яркие цветовые акценты, — в разговор внезапно вклинилась Афина, убирая с колен Аспис. — А материал самих соборов тоже не всегда был тёмным.              — О космос, Афи, я совсем не про это. Ты снова включаешь режим энциклопедии о культуре. Вас там в Атласе всех так муштровали?              — Нет, но знания не помешают. А что ты, например, знаешь о культуре нашей… всеобщей родины-Земли, м? — гладиатор вопросительно изогнула бровь, внимательно наблюдая за шатеном. Тему Земли он, почему-то, обычно воспринимал весьма остро.              — Не так уж мало, поверь, — программист действительно резко нахмурился, выпрямляясь в кресле и напрягаясь. — Ладно, мне нужно зако…              — Хей-хей, не уводите тему! Я же хотела узнать про решение Гипериона насчет нашего предложения.              — Да всё зашибись, Лилс, даже Тэсситер воодушевился, чтоб его. Наконец-то старый маразматик высунул нос за пределы своей зоны комфорта.              — Было бы забавно, если бы он остался в стороне. Учитывая, что наша, уже нашумевшая, команда стала часто носить жёлтые вещи, — гладиатор усмехнулась. Они как-то пропустили тот момент, когда тоже стали чаще надевать жёлтое. Причем явно ещё до того, как решили растормошить привычку Джона носить подобное на постоянной основе. Не то чтобы это действительно стало командным цветом, но акцент проявлялся, а Джек давно докапывался до отдела маркетологов насчет «скучного бренда». Поразительно, что его вообще туда пускали. Хотя, он всё же умел разговаривать с людьми нормально, когда хотел. — Мы не работаем на Гиперион официально, но их верхи об этом постоянно… забывают. Особенно старина Тэс. Не знаю, может у него правда уже маразм. Однако он действительно постоянно твердит, что мы вполне годимся для «представления компании» как ударная группа с разносторонним функционалом. И на Гелиосе нас уже… любят. А на остальные точки компании в космосе информация разносится относительно быстро. Собственно, Лилс, он же без ума от тебя, помнишь? Как он нахваливал твою жёлтую футболку, что ты так часто носишь? И к тому же, ты ведь тоже «залетаешь» в маркетинговый отдел вместе с Джоном, думаю, «авторитетное» мнение сирены сыграло свою роль, м?              — Пфф, Афи, я вижу, как ты смеёшься в кулак, прекрати. Во-первых: этот старикан без ума не от меня, а от моих способностей. Он же чуть ли ни кипятком лил как узнал, что я теперь связана с Гиперионом, пусть и формально, забыли? И как он действительно постоянно «забывает», что я НЕ работаю на Гиперион. Но чем бы дитё ни тешилось… Во-вторых: футболка клёвая, она всем нравится, а мне идёт. В-третьих: да, мне интересен вопрос с цветами и брендом, потому что это забавно. А жёлтый действительно позитивный. И входит в спектр «огненных цветов», ты знаешь, они мне нравятся. Иииии, да, мне скучно и интересно покопаться в таких… мирных вопросах, а не только в стратегии боёв и вопросе выживания. И вообще… Джон, хватит ржать!              — Ну да, ну да, цивилизация прельщает даже воинственных сирен. Ладно, дамы, мне действительно нужно работать, — шатен вяло крутанулся пару раз, прислушиваясь к скрипящему креслу. Настроение скакало где-то между «весело» и «опасно», так как внутри снова поднимался непонятный зуд, при котором порой хотелось убивать. С чего он вообще появлялся – мужчина никак не мог точно понять. Хотя он выработал для себя примерную систему раздражающих факторов. Интересно, какой из них был задет сейчас? Земля? Цвета? Шеф?              — А что насчет красного? — разноцветные глаза распахнулись, чуть панически шаря по помещению и останавливаясь на лице сирены, слегка нависнувшей над сползшим в кресле программистом. Иногда у Лилит действительно получалось подкрадываться. Благо, рефлекс сначала бить, а потом разбираться, в таких случаях поугас в отношении команды. Даже, если они подкрадывались, какое-то седьмое чувство глубоко внутри подсказывало мозгу, что на личную территорию забрался «свой». Хотя ехидная паранойя продолжала ждать ножа в спину.              — А?              — Как ты относишься к красному цвету, м?              — Он… эффектный. Жгучий. Но не всегда. Яркий и… бывает очень мягким, даже уютным… Но зачем тебе это? Хочешь закупиться вещицами от Атласа? Или предлагаешь совместить желтый с красным в цветах Гипериона? — сине-зелёный взгляд внимательно цеплялся за черты лица и мимику. Лилит была спокойна, однако в золотых глазах плясали хитрые искры. В последние недели сирена стала как-то совершенно по-особенному улыбаться. По-разному, то широко и звонко, то скалясь, то слабо и мирно, но с живой щепотью ехидства, как сейчас, то обыденно, но задорно… По-разному, но все эти улыбки связывались каким-то новым образом. Тимоти недавно ляпнул что-то, вроде: «У неё будто новые крылья раскрываются». Кажется, так, если кратко и без ещё пары тошнотворно-романтических эпитетов. Иногда Тим-Там явно ностальгировал по своему прошлому хобби писателя-дилетанта и выдавал нечто через чур поэтизированное. На взгляд Джека.              — Красно-жёлтое? Занятное сочетание, но вряд ли подойдёт здесь. Ещё и чёрный с белым попытаются всунуть или вообще серый, — рыжеволосая задумчиво подперла челюсть правой ладонью, водрузив локоть на спинку многострадального предмета мебели. Она выглядела расслабленно мирной, хотя не оставалось сомнений, что эта спичка может в любой момент стать огненной бурей, при резком развитии событий. А так… она явно просто о чём-то задумалась. О чём-то весёлом? На её взгляд. — Но не ожидала, что ты дашь такой развёрнутый ответ. Собственно, я просто заметила, что Афи постоянно носит какие-то красные вещи. А ты – жёлтые. Знаешь, никто из нас так сильно не придерживается определённой цветовой палитры, есть любимые сочетания, но не так строго.              — Что ж, я привыкла к «цветам компании» за время работы на Атлас и мне действительно нравится алый, — гладиатор успела заварить себе жасмин, теперь наблюдая за сокомандниками с того самого дивана. Лилит и Джек довольно часто напоминали ей полудиких котов. А следить за ними порой было столь же любопытно. — И я не настолько категорична в выборе гардероба, как наш дражайший командир.              — Да бросьте, снова эта тема. Вам не надоело? Я же не заставляю вас всех носить жёлтое. Хотя, было бы забавно… — шатен устало потёр виски, сползая в кресле ещё чуть-чуть. Спина и шея начинали затекать. Аура сирены рядом почему-то не давила, а наоборот усыпляла, что казалось странным при откровенно взрывном характере Лилит. Наверное, ему всё же стоит нормально высыпаться. Желание задремать с пороховой бочкой под боком до добра не доводит. Сонный взгляд сфокусировался на незаконченном отчёте, - чтоб его -, потом опустился на собственный кадмиевый свитер. Один из многих. В последнее время они уходили в мусорку через чур часто, потому он закупился самыми простыми. И жёлтыми кофтами, да. Хотя и то зелёное недоразумение заняло место в гардеробе, как одежда для дома. Кофты, свитера, жёлтый, красный... Мысли никак не хотели собраться и начать работать. — Красный-красный-красный... Лилс, ты решила одеть меня в красный, а Фину в жёлтый? Морковка, скажи мне, нафига?              — Разнообразите гардероб? — сирена небрежно взмахнула ладонью, насмешливо изгибая брови, как бы намекая, что всё логично. Хотя о совместимости Лилит и логики Джон мог бы поспорить... но не сейчас.              — Меня немного напрягает жёлтый на мне, да и все подобные светлые оттенки, — Афина сделала глоток чая, не отводя взгляда от собеседников. Джек почти растёкся в кресле непривычно расслабившись. Остолоп снова пытался не спать всю ночь, но был выпнут из-за рабочего места часа в четыре утра, проснувшейся и крайне злой Афиной. Вчера команда опять завалилась «переночевать» к командиру после нудной и долгой, пусть и не особо сложной миссии. Выгонять их Джон уже почти не порывался, хотя и раньше эти попытки были скорее для вида.              — А ты, Джек?              — Вряд ли... Я давно не надевал красных вещей. Иногда они нервируют. Жёлтый гораздо нейтральнее, но при этом достаточно яркий и цепляющий. Тёплый.              — Ты же говорил, что красный тоже тёплый. И мягкий, и уютный, — сирена снова раззадорилась, немного шально улыбаясь и покачиваясь за креслом в такт какой-то своей мелодии.              — Лилс, это не смешно. Я просто... не хочу. И...               Умиротворённую дремоту прорезал бьющий по грудине звук разбивающегося стекла и тонкий резкий вскрик из соседней комнатки. Джека смело как ураганом. Мужчина сам не понял, как стартанул из полулежащего положения, буквально пролетая расстояние от рабочего места до комнаты...              — Ангел!              На полу валялись разлетевшиеся осколки небольшого зеркала, а рядом сидела темноволосая девчушка, пытающаяся собрать кусочки в импровизированную кучу. Девочка нервно вскинулась на окрик, тут же отдергивая руки и пряча их за спиной. Разноцветные глаза сверкнули обеспокоенно и по-детски напугано. Сейчас её будут ругать, да?              — Ангел, чёрт возьми, Ангел, что вообще произошло?! Хей, ты упала? — мигом подскочивший к поднимающейся девочке программист схватил её за плечи, оттягивая от осколков, на которых сверкало что-то... красное. Хватка на плечах было слишком сильной, отчего подросток выпрямилась как жердь, рефлекторно напрягаясь. Руки всё еще были крепко сцеплены за спиной. — Ангел, ты меня слышишь? Ангел! Что с твоими руками? Покажи немедленно, да скаг, не вертись, не...Ангел!              — Всё хорошо, всё хорошо! — брюнетка метнулась вбок, почти вырываясь из ослабевшей хватки, продолжая прятать руки и поворачиваясь, чтобы их не было видно. — Я просто задела его и...              — Джон, не кричи на неё, — Афина, среагировавшая на шум почти так же быстро, как и программист, и добежавшая лишь немного позже, быстрым ударом в торс оттолкнула Джека, тут же втискиваясь между ним и ребенком. Девочка немного отошла, всё еще панически оглядываясь на осколки на полу. — Ты сейчас только хуже сделаешь! Это всего лишь зеркало, она наверняка просто порезала руку, когда стала собирать осколки. Правда, Ангел? Ангел, милая, если рану не обработать сейчас, после будет хуже. Покажи руки, хорошо?              — У неё там достаточно большая рана, — с такой стороны стоящей в дверном проёме Лилит было прекрасно видно руки маленькой брюнетки. Сирена потянулась к девочке, осторожно опуская ладонь на плечо. Ангел начинала успокаиваться, но руки продолжала держать сцепленными, несмотря на вовсю льющуюся из правой ладони кровь. — Ангел, что случилось?              — Я... я ударила зеркало.              — Что?!              — Заткнись, Джек!              — Ангел, — Лилит попыталась присесть рядом с чуть трясущимся ребёнком, но та отшатнулась, а после вообще рванула на другой конец комнаты. — Ангел!              Джек снова метнулся к дочери, перехватывая её на бегу и тут же поднимая на руки. Девочка рефлекторно впечаталась ладонями в жёлтый свитер, зашипев от боли в ране. Афина давно не видела, чтобы на лице командира отражался сразу такой спектр эмоций, сменяющих друг друга со скоростью пулемета. Но главным оставалось одно – он выглядел крайне напуганным. Вот ещё не хватало, чтобы этот идиот стал паниковать, хватит с них истерики одного ребенка.              — Джон, аккуратнее с ней...              — Афина, где... где у нас бинты? Черт!.. Ладно, я сейчас, — шатен явно слабо слышал, что ему говорили, метнувшись из комнаты с Ангел на руках. Гладиатор и сирена рванули следом, мельком замечая лихорадочный взгляд снова пронесшегося мимо программиста, уже усадившего Ангел на диван и теперь потрошившего выхваченную откуда-то аптечку. Джек сгреб в охапку бинты и обеззараживающие, вновь подлетая к притихшей Ангел. Промыть рану в ванной он благополучно забыл, потому схватил стоящий на столике рядом кувшин с водой и стал поливать ладонь дочери из него. Хотя недо-ковёр вряд ли особо воспротивится такому кощунству. Афина подавила стремительное желание стукнуть ладонью по лбу... своему или командира. Когда тот паниковал, то начинал творить всякую дичь, хоть и действовал почти на автомате.              — Давай я помогу с перевязкой. А то ты сейчас и бинты руками рвать начнёшь, — Афина демонстративно показала вытащенный из кармана перочинный ножик и взяла моток бинтов, присаживаясь на диван рядом с Ангел. Джек мельком глянул на неё, сидя на полу перед пострадавшей, но не особо отвлёкся от поливания раны уже обеззараживающим. Ангел чуть шипела, однако старательно терпела. Регенерация сирен, пусть она и была у неё странной, уже сделала часть дела, схватывая основной порез. Благо, пострадала только часть ладони и не задело вены. — Лилит, поможешь потом? Энергия второй сирены должна дать эффект.              — Да, без проблем, — рыжая стояла поодаль, не решаясь лезть, так как особой нужды уже не было, а создавать толкучку рядом со всё ещё напряжённой маленькой сиреной не хотелось. Ангел очень чутко реагировала на эмоциональные перепады людей вокруг и действия, однако машинально и непредсказуемо. Оттого подобные инциденты могли совершенно случайно стать… более травмирующими для неё и всех вокруг.              Вопрос без ответа всё ещё завис в воздухе, но задавать его снова никто из троих пока что не решался. Джека потряхивало, но уже началась стадия «спокойствия», присущая многим его всплескам эмоций. Хотя, скорее это была излишняя сосредоточенность на чём-то. Сейчас он в который раз перепроверял, как легли бинты и все ли нужные медикаменты использованы. Афина просто сидела, следя за действиями командира и за состоянием девочки. Лилит пыталась дотянуться до Ангел энергией, прощупывая её настроение. Всё же, эти штучки с энергетикой и прочим, как-то подозрительно напоминающие магию и танцы с бубнами, до сих пор плохо у неё выходили. Спектр способностей сирен был относительно пёстрым, хоть и держался на «управлении энергией», однако многое зависело от силы самой сирены и обстоятельств. Лилит слишком долгое время использовала только «ударные» способности, ставя на урон, пренебрегая даже развитием телепортации. Последнее, кстати, явно было сложной техникой для сил сирен в целом, которую стоило использовать редко и тренировать аккуратно, тогда как Лилс пользовалась ей достаточно топорно. Как научилась подростком, так и продолжала. Стало лишь чуть легче получаться. Но рыжая сама чувствовала, что банально не умела контролировать свои силы до сих пор. Не так как Ангел, нет. Лучше. Со стороны она, конечно же, казалась «взрослой» сиреной, наловчившейся во всех своих трюках, но… Но всё равно её способности оставались чем-то непонятным в первую очередь для самой Лилит.              Пока сирена пыталась разобраться в том, почему ядро Ангел сейчас то испускает хаотичные всплески, то наоборот сжимается, словно замерзая внутри, создавая подобие энерго-вакуума, гладиатор не ощущала подобного, но напряжение чувствовалось отчётливо. Серые глаза попытались уловить взгляд разноцветных детских, но Ангел вся подобралась, нервно вглядываясь в фигуру отца. Сначала Афина подумала, что подросток переживает, будто её снова начнут ругать, но цветной взгляд следил за уже подсыхающими, но кое-где всё еще расползающимися по ткани алыми пятнами на жёлтом свитере. Когда Джон понёс дочку, кровь ещё больше заляпала его одежду.       Красное на жёлтом. Хах.       Шатен, словно уловив мысли сокомандницы, поднял такой же цветной взгляд вверх, вглядываясь в лицо дочери, а после опустив глаза на свитер, только сейчас заметив кровавые разводы. Где-то были заметны следы ладоней Ангел.              Афина не ожидала, что программист, с абсолютно непроницаемым выражением лица, резко вскочит, выпрямляясь как отпущенная пружина. И молча уйдёт в ванную, чуть не сшибив столик по дороге. Лилит чуть ошалело переглянулась с поражённой воительницей. Ангел просто молчала и почти не двигалась, хотя взгляд стал спокойнее, а лицо расслабилось. Вот только казалось, что она вот-вот расплачется и вряд ли от боли в руке.              — Афина, ты можешь… можешь помочь Ангел дойти до её комнаты? Если она захочет, — голос из ванной звучал приглушённо, но гладиатору резко захотелось врезать одному программисту по лицу. Просто так. Или не просто…              Им определённо стоило поговорить. Вот только нормально разговаривать было не их коньком.              — Джек! — дверь, которую не успели запереть, с хлопком откинулась, впуская бывшую элиту войск Атласа. Афина еле сдерживалась, чтобы не залепить «командиру» хук с правой просто слёту. Хотя сама не до конца осознавала, из-за чего вдруг настолько взбесилась. — Какого дьявола?              — Какого дьявола ты лезешь? — шатен взвился змеёй, по-звериному разворачиваясь в сторону нарушительницы. Афине захотелось резко ударить по щерящемуся оскалу. — Сейчас. Ко мне. Лезешь. Нахера?!              — Может объяснишь, почему ты срываешься переодеваться, когда твоей дочери плохо? Ты видел её лицо, а? — женщина с силой толкнула в плечо оппонента, спешно натягивающего серую рубашку, висевшую в ванне. — Вот это прям так важно было сделать сейчас, да? Вроде бы, крови Ангел не боится! Ну или хотя бы не сбегал бы так резко, словно она в чём-то виновата. Она и так переживает…              — Да! Да, она переживает! Я знаю это, знаю! — шатен раздражённо отбросил руку Афины в сторону, ответным ударом. Та вопросительно изогнула брови, чуть пошатнувшись. Конечно, кричать слёту – не лучший способ успокоить, но гладиатор вообще не считала себя сильной в социальных и психологических проблемах. — Черт подери, Афина, тебе серьёзно так нужно сейчас ко мне лезть?!              — Я хочу помочь…              — Не надо! Помогать!              Звук удара был гулким, но оглушительным. Джон впечатался спиной в стенку ванной комнаты, поражённо смотря на замершую в боевой стойке женщину. Серые глаза горели очень колким злым огнём. Пострадавшая скула вспыхнула, как только сошёл первый адреналин.              — Ах ты, — программист перешёл на взбешённый рык, подбираясь и наклоняясь вперёд, словно готов был броситься в ответную атаку в любую секунду. Но с реакцией у него до сих пор было не всё так хорошо, как у гладиатора. Ещё пара внезапных ударов в торс выбили воздух из лёгких, заставляя осесть на прохладный пол, тогда как шатен даже не успел сделать каких-либо ещё движений в сторону противницы.              Также резко и дико было ощутить крепкую хватку на собственном горле и осознать, что он не просто осел на пол, но теперь ещё и несколько припечатан к нему и стенке профессиональным выпадом наёмницы. Цветные глаза яростно и с нарастающей паникой вцепились в серые напротив. Лицо противницы было пугающе бeзэмoциoнaльным и поднявшаяся душной волной из глубины сознания паранойя взорвалась тупой резкой болью где-то под коркой мозга. Вот только, словно заметив хаотично сменяющиеся на лице Джека эмоции, в глазах Афины тоже промелькнуло что-то, а давление на его конечностях чуть ослабло. Правда, ладонь на горле держала крепче всего, хоть хватка и стала… мягче.              — Не дёргайся, — голос Афины был глухим, хотя лицо разгладилось. Она несколько неверяще глянула на их позицию, словно не очень понимала, почему они тут. Однако держать продолжала.              — Ххаа… т-тормоза шалят? — скалящаяся улыбка вышла кислой. Голос хрипел.              — Ты порой выбешиваешь сильнее кого-либо. Не дёргайся, мне не нужна ещё одна твоя истерика.              — Так может отпустишшшь? Кххх… Афина!              — Я же сказала. Не. Дёргайся.              — Гха! А-афина… я тебя убью.              — Попробуй. Можешь прямо сейчас.              Взгляды продолжали буравить друг друга. Программист не оставил попыток слабо трепыхаться, упорный, как… Гхх, неужели так трудно просто иногда заткнуться и перестать переть на рожон? Ум, вроде, есть, но спеси и гиперактивности ещё больше. Как он до сих пор не сдох… Конечно-конечно, как оскорбиться на чьи-либо действия – это пожалуйста, а как самому следить за своими – так нет, мы будем творить хрень и надеяться на то, что снова прокатит. Достал!       Пальцы надавили на нижнюю челюсть, подбираясь выше по шее. След Хранилища на лице парня снова разгорался, чуть мерцая. Такое бывало, скорее всего влияли эмоциональные перепады.              — Если ты думаешь, что мы будем терпеть твои загоны – то крупно ошибаешься. Мы вполне готовы «сотрудничать», да и вряд ли ты теперь от нас так просто отмахнёшься. Но. Это не значит, что мы собираемся закрывать глаза на все твои сдвиги. Помнится, ты сам ворчал, что наши психологические проблемы требуют хоть какого-то решения, чтобы наша команда могла работать нормально. Так вот, твои проблемы также требуют решений. Или хотя бы того, чтобы ты сам обратил на них своё чёртово внимания, идиот! Или ты намерен в конец загубить жизнь и себе, и Ангел?              Разноцветный взгляд замер, становясь осознаннее. Но злости в нём не убавилось.              Афина злилась не меньше. Если он действительно считает, что мнимое звание «командира» позволит ему избежать вмешательства отряда в его поведение, а точнее – его развивающуюся шизу, то он сильно-сильно просчитался. Этот щенок понятия не имел, с кем связался. Конечно, маяться с ним не было желания ни у кого, но от этого дурака многое зависит, и уж точно это касается благополучия Ангел.       А они негласно решили, что Ангел ничто не посмеет повредить.       Да и этот… ненормальный, тоже стал по-своему… ценен.              — Джек, у меня, конечно, боевые рефлексы, так что извини за знакомство со стенкой, но не заставляй меня действительно начать настоящую драку, — гладиатор немного приподняла уголки губ, попытавшись смотреть мягче, но не разрывая зрительный контакт. Возможно, действительно не стоило начинать с крика.              — Ты явно из тех, кто успокаивает людей ударом бутылки по голове, — хватка на шее, практически, исчезла и шатен наконец-то смог выговорить фразу без хрипов. Только ладонь не спешила покидать позицию, по-прежнему накрывая его горло. С вернувшейся возможностью полноценно дышать частично ушла паника, однако назойливый молоток задетой гордости всё ещё постукивал в мозгах, не давая расслабиться. Благо, на смену подкатывающей истерике пришло логическое осознание, что убивать его точно сейчас никто не собирается.              — Бутылкой – только самых буйных. Но Аспис в этом случае удобнее, — ладонь сдвинулась, мягко нажимая ближе, под левым ухом, на стыке челюсти, словно массируя. Вторая рука удерживала правое запястье Джека, а его левая была придавлена к телу коленкой Афины, по-прежнему фиксирущей парня своим весом, не давая вывернуться или переместить ноги или тушку куда-либо. Конечно, левую ладонь можно было и выдернуть, но это чревато.              — Хаха, тогда я порадуюсь, что у тебя нет его с собой сейчас. Да и что у нас обоих вообще нет оружия.              — Молодец, начинаешь улавливать мысль.              — Твоя терапия очень странная.              — Зато действенная, я надеюсь. Ты же не будешь сейчас снова кричать?              — Ты первой начала…              — Не важно, кто начал, но я обычно и заканчиваю.              Оба снова замолчали, не двигаясь. Тишина, смешанная со слабым гудением вент-систем, почти растворяла в своей поволоке тяжёлое дыхание всё ещё не полностью пришедшего в себя Джека. Чувство только-только схлынувшей паники, казалось бы, повисло в воздухе покрывалом, до которого можно было дотронуться рукой. Афина внимательно вглядывалась в выражение лица сокомандника, краем глаза фиксируя остальные движения. Однако лицо женщины из по-боевому настороженного вновь стало устало-спокойным. Подобное выражение появлялось не так часто несмотря на то, что имело не мало вариаций. Вот только именно этот тип – был особенно редок. Мягкий, почти ласковый… не заискивающе приятный, а просто спокойный, нейтрально-доброжелательный и непривычно располагающий.       Это выражение получалось само собой и осталось со времён, когда у гладиатора ещё было достаточно времени и эмоций, чтобы видеться с младшей сестрой, болтать, просто так, о чём-то хорошем и повседневном, смеяться и радоваться встречам.       С тех времён, когда у Афины ещё была сестра…              Ладонь окончательно отступила от горла, почти невесомо прочертив концами пальцев дорожку до левого виска, задевая непослушные тёмно-каштановые пряди, остановившись близко к зелёному глазу, чуть надавливая на кожу, не убирая ощущения присутствия. Совершенно наглое вторжение в чужое личное пространство. Левая скула всё гудела, готовясь скоро преобразиться ярким синяком.       След Хранилища слабо мерцал, переходя с недавнего ярко-рыжего на мягкое синее сияние. Интересно, она раньше не замечала, что в левом глазу горе-Искателя это мерцание тоже… «отражается», пусть и странно, почти незаметно проступая всполохами, сейчас почти исчезнув.              — Ты так смешно хмуришься, — фраза зазвенела в тишине так внезапно, что Джек почти дёрнулся в сторону, не сразу поняв, что так же задумчиво вглядывается в черты лица и выражение Афины. Та теперь уже улыбалась, ещё одной вполне обычной своей усмешкой, умея как-то мягко приподнять лишь кончики губ, но в итоге улыбка отражалась полностью, играя и в глазах, и в еле заметных морщинках вокруг них. Афина всё ещё держала его взгляд, но серые глаза были сейчас настолько насмешливы, что медленная, но широкая улыбка прочертила лицо сама собой, Джек практически не почувствовал этого.              — Это та самая шоковая терапия?              — Шоковая будет Асписом. В крайнем случае.              — Хах… Боги, надеюсь, мы не напугали Ангел этими криками, — Джон нервно покосился на прикрытую дверь, почти захлопнувшуюся по инерции, когда гладиатор залетела в ванную. Чёрт подери, он снова поддался истерике… наверняка Ангел сейчас чувствует себя совершенно паршиво… даже не столько из-за повреждённой руки.              — Ты говоришь это так, словно мы поссорившаяся парочка, — Афина переместилась так быстро и мягко, что Джон осознал это больше по отступившему ощущению скованности. Женщина со вздохом прислонилась к прохладной стене, садясь теперь рядом с парнем, еле соприкасаясь плечом с его. В цветных глазах, промелькнул отблеск той панической дикости, и гладиатор чуть напряглась, снова ловя его взгляд. — Ха, прости, дурацкая шутка.              — Всё… нормально, — Джек расслабился, наконец-то вытягивая ноги и снова откидывая голову, смотря в белый потолок. Он не понимал, почему внутри не осталось той злости, что бушевала буквально минутой назад. Слишком быстро она схлынула, непривычно. Обычно он приходил в себя опасно долго, постепенно переходя из стадии пред-безумия в простое раздражение. Так странно. — Знаешь, спасибо тебе. На меня иногда находит… Не скажу, что твои методы мне нравятся, но мало кто мог бы так быстро меня «успокоить», обычно я, наоборот, становлюсь лишь агрессивнее в подобных случаях. А здесь... хах, даже не хочется больше ругаться, надо же.              — Просто сейчас была весьма патовая ситуация. И у тебя включилась логика, — Афина подтолкнула чужое плечо, улыбаясь чуть шире.              — Дааа, наверное, — голова склонилась вправо, скользя по гладкой поверхности плитки. Взгляд зацепился за брошенный в ванну свитер, его рукав ярким огоньком топорщился на краю, свисая. Дурацкая привычка… больная и нужная одновременно.              — Не помню, чтобы ты так реагировал на кровь на своём свитере, когда мы на заданиях. Хотя, не спорю, что ты сам в ситуации с кровью и кишками пока что влипал крайне редко. Может я что-то и пропустила. — Афина говорила тихо, абсолютно будничным тоном, который так хотел услышать сейчас уставший мозг, где-то на подсознательном уровне.              — Это немного другое, — пересохшее горло раздражало отдававшейся в тело резью, из-за чего говорить что-либо хотелось всё меньше. Но говорить хотелось. Внутри снова поднялась та звенящая волна, скручивающая лёгкие паническим спазмом. Джон чуть согнулся, снова подбирая ноги, сгибая их в коленях и прислоняя ближе. На задворках сознания взорвалась мысль о том, что ещё чуть-чуть – и он будет выглядеть совсем по-поганому жалко. Он не любил, когда его жалеют. И ненавидел чувствовать себя жалким. Дыхание хрипнуло, замирая.       Если сейчас она ещё и положит ему руку на плечо или погладит, как в какой-то дерьмовой мелодраме, то его точно стошнит…              Но Афина не двигалась, сначала просто следя за сменяющимся состоянием мужчины, взгляд которого снова стал расфокусированным, а после переведя внимание на тот самый свитер, печально покачивающий рукавом, задетым ногой Джека.              Жалеть его пока что не было никакого смысла. Это была бы та отвратная форма жалости, которую проявляют к случайному больному человеку, встреченному в больнице или на улице. Это было совершенно не нужно здесь.              Вот только просто сидеть рядом в тишине почему-то казалось подходящим и правильным. Просто посидеть так ещё минут пять… десять. Отдышаться. Привести в порядок мысли.              Она и так немного переборщила. Хватит резких движений на сегодня.              ...       ...       Лилит настороженно вслушивалась в шорохи из ванной комнаты, сейчас совершенно стихшие. Заходить и что-то спрашивать сейчас было явно лишним. Она вполне могла предположить по себе, что подобное лишь спровоцирует ещё что-либо. Вот через час-другой… можно будет и поболтать. А сейчас…       Сирена аккуратно подошла к кухне, золотой взгляд перешёл на сидящую с чашкой чая и печеньем хрупкую фигурку подростка. Ангел выглядела лучше, но брови девочки всё ещё хмурились, а здоровая ладонь нервно сжимала ручку чашки. Лилит совершенно не умела общаться с детьми, как она считала. Так и подмывало спросить что-то, но вышло лишь попытаться приветливо улыбнуться и подсесть на соседний стул. Потянуться энергией, несколько неуклюже ощупать границы энергетического поля Ангел.       Не ожидавшая обратного «касания» сирена чуть дёрнулась назад, от чего цветной взгляд смущённо и панически мазнул сначала по удивлённому лицу девушки, а после снова уткнулся в чай. Ангел вся подобралась в колкий комочек, которому вторили и её поля, свернувшиеся в, практически, защитный купол.              — Извини…              — А? Да ну ты чего! Это же я первой полезла, — рыжая попыталась придвинуться ближе, заглядывая в лицо девочки, замершей над остывающим чаем. Обычно Ангел не пыталась вернуть «прикосновения», но… это хорошо, если у неё стало получаться управлять полями. Лилит сама только училась.              — Мне показалось, что я слишком грубо тебя «толкнула» сейчас, — разноцветные глаза нервно вглядывались в собеседницу. Однако ребёнок начинал снова расслабляться, не ощущая негатива.              — Ой, как будто у меня выходит особо мягче. Кстати, извини, если я слишком настойчива порой. Афина говорит, что тебе может быть полезна энергия другой сирены рядом. В принципе, я тоже так считаю, но… хах. Я совершенно не умею этим пользоваться, как оказалось.              — Я тоже, — детская улыбка была вполне искренней.              — Ну, у меня было больше времени на обучение и в этом плане я старалась хуже, — рыжая засмеялась, придвигая тарелку с печеньем ближе к Ангел. — И знаешь… если вдруг что-то… Ангел, если ты вдруг снова переживаешь из-за глаз или чего-то подобного, в общем, то зеркало…              Да. Тактичность никогда не была коньком рыжей сирены.       Лилит поздно спохватилась, затыкаясь и всматриваясь в напрягшееся лицо девочки.              — Нет, это другое. Глаза… мне плевать, что говорят другие, мне нравятся мои глаза. По крайней мере, теперь. А зеркало… Я не знаю, почему его ударила, просто секунда – я смотрела на него, а потом – моя рука словно сама сделала выпад, — голос ребёнка был непривычно четким и спокойным, словно она тщательно подбирала каждое слово, заново осознавая его перед тем, как выговорить. Хмурилась и сосредоточенно следила взглядом за какой-то одной точкой Ангел совсем как Джон. Взгляд перекинулся с чашки на обеспокоенные жёлтые глаза. Жёлтый был тёплым и родным цветом, с ним у них было связано не мало хорошего… но порой в этой пелене забытья пробивались режущие фрагменты воспоминаний, как осколки от разбившегося зеркала. Красный на жёлтом.              — Знаешь, зачастую такое бывает, когда перенервничаешь, это почти рефлекс.              — Да. А ещё… я тогда в отражении увидела, как на моей левой руке снова загораются татуировки. И снова эта душная хватка где-то внутри. Словно моя грудная клетка сейчас взорвётся. Такое часто бывает, но иногда особенно… ярко, — Ангел внезапно выпалила всё почти на одном дыхании, метнув взгляд обратно на чай, после расфокусировано вглядываясь в стену. Вдох. И снова разноцветные глаза цепляются за золотые. — Этой энерго-гадости нужен выход. Наверное…              — О, — старшая сирена не нашлась, что ответить. Хотя сказать хотелось многое.              Энерго-поля Ангел снова, почти машинально, потянулись к Лилит, встречаясь с её огненным клубком, который бывал и мягким, как жар от камина. Как сейчас.       Сирена придвинулась ближе к девочке, осторожно подхватывая чайник и наливая ей ещё горячего чая. Успокаивающий запах жасмина, так любимого Афиной, снова растворялся в воздухе кухни, наполнял лёгкие.              — Я не знаю, как правильно говорить о чём-то подобном, но… просто хочу… предупредить, что кровь на жёлтом бывает странным триггером для нас с папой, — практически расслабившаяся Ангел наконец приступила к печенью, отводя взгляд от собеседницы. Правда, её татуировки всё ещё опасно мерцали, слабо-слабо. Перед глазами нет-нет да проскакивали кадры из фрагмента детства, который Ангел хотелось бы забыть и считать страшным сном. Она тогда так же крепко цеплялась красными ладонями за кадмиевую ткань свитера держащего её отца. После того как… Да, мама любила дарить ему жёлтые свитера, обоим они очень нравились. Дурацкие мысли… — Не всегда. Всё же, он ведь ходит на миссии с вами в таких же жёлтых вещах, но… здесь просто наложилось. Очень схожее воспоминание. И… спасибо, что вы остались. Сейчас. И вообще.              Кивнув, Лилит тоже взяла печенье. Этой истории требовалось больше деталей, но трясти на этот счёт Ангел или Джона было чревато. Возможно, позже. Триггеры этого программиста вообще были отдельной насущной темой, ведь им ещё работать вместе. Какое-то время…       И, скорее всего, команда не скоро уйдёт. Не теперь.       Этой маленькой звезде нужны «крылья», пока её собственные не смогут поднять её в воздух.              Кажется, они действительно ввязались во что-то... сложное. Всем им тут нужна была определённая помощь. Всем.