Captivis Cordis

-Гриффиндрская дура! -Склизкий таракан! Тяжелое дыхание, пылающие взгляды, прожигающие друг друга на месте. Собери весь огонь из глаз спорящих сокамерников, можно было бы сжечь весь Хогвартс, да что там Хогвартс – весь Лондон. Крики выдернули вязкими холодными нитями Аморга из воспоминаний. Он словно вернулся в те дни, когда был еще жив и испытал потерю близких снова. Такое душащее и раздирающие изнутри чувство накрыло его. Глазные яблоки покрылись черными, грязными слезами, словно они были болотной массой, тянувшейся по каждому уголку выступающего черепа. Он никогда с тех пор не плакал, и что заставило Аморга поддаться этим чувствам сейчас, загадка. Возможно, это были те живые, яркие, наполненные чувствами и эмоциями отношения, что он наблюдал у Драко и Гермионы. Его подобие улыбки образовалось на лице и Аморг медленно втянулся в стену, лишь слыша голоса, доносящиеся по ту сторону каменной кладки. -Не твоё дело, Малфой! Не твоё! Уясни это наконец! -Гермиона судорожно сжимала и разжимала кулаки, изредка потирая место укуса. -Моё, идиотка! -С какой стати? -Просто моё, я не обязан тебе отчитываться и рассказывать, почему моё! -Тогда и я тебе ничего не обязана, хорек! Последнее слово девушка словно выплюнула, выдохнув, она свела брови. Спокойно. -Объяснись… - уже шепотом сказала Гермиона, закрывая глаза. Болела голова. -Объяснись, или я клянусь, я убью тебя, Драко! У меня сил больше спорить и пытаться понять тебя! Да, пусть я не умею целоваться, но какое тебе до этого дело? Какое тебе дело до того, какая у меня личная жизнь?! – почти со слезами на глазах прошипела она. Гриффиндорка неспешно съезжала с катушек. «Драко…» Так странно было слышать это имя из уст бывшего школьного врага. Малфой на минуту замер, но в его голове яркими картинками понеслись их стычки в школе. Мантия, ветер, грубые слова, знакомые запахи… Все это собиралось в один плотный комок, который с силой метался у него в голове, пытаясь проломить черепную коробку. Нет, когда-то его мучения должны закончиться. Он должен ей сказать рано или поздно. Но что сказать? «Грейнджер, я люблю тебя!». Кому он сделает лучше? Себе? Может тогда наконец сознание успокоится и перестанет посылать эту девушку слизеринцу во снах. Нет! Он ничего не должен делать! Потому что он - Драко Малфой не должен отчитываться перед библиотечной молью, которая так сильно запала в его душу, завладела разумом. Все это так путало и сбивало с толку. Злость кипела в нем как в чайнике вода, с каждой секундой все больше и горячее. «Я сошел с ума» - последнее что пронеслось у него в голове перед тем, как он начал подходить к Гермионе. -Грейнджер ты же всегда... Да что ты, даже я всегда любил тебя, мать твою, не мог прожить ни минуты, не думая о тебе. Даже учась в этом гребаном Хогвартсе единственным кто мог порадовать меня своим присутствием была ты! Ни Крэб, ни Гойл, ни Пэнси не могли сравнится с тобой. Ты была моим идеалом. На войне я думал, что будет если тебя убьют и тогда я, Драко Люциус Малфой, молился чтобы этого не случилось. Гермиона поджав губы слушала его речь. Её разум переворачивался с ног на голову. «Это просто не может быть, он врет…» С каждым словом взор Грейнджер метался из стороны с сторону, стараясь не встретиться со взглядом Драко, который именно в эту секунду казался таким живым и настоящим. Вот он - истинный Драко Малфой. Без той самой маски безразличия и горделивости, ненависти к окружающим. Казалось, без того самого чувства аристократии. Миона впервые видела его таким. Это немного пугало, но в то же время ставило в тупик, словно ты увидел красивейший цветок, в существование которого очень сложно было поверить, до этого момента. Девушка уже давно понимала, что он ей нравиться. Сначала это было почти незаметно и Гермиона тут же выбрасывала малейшую мысль о слизеринце из головы. Но потом он будто штурмом взял её подсознание и поселился там на долгое время. «Интересно, что он сейчас делает?...», «Он уже пообедал?», « Каковы на ощупь его волосы?», «Действительно ли его пальцы настолько холодны, насколько холоден его взгляд?...» - так много глупостей занимали её мысли, что в это сложно было поверить, но смериться пришлось. И вот теперь, Малфой, собственной персоной говорит ей о том, что он её любит. Задуматься только… Разве это может быть реальностью?... Хорошим сном, но не реальностью. Драко уже не поминал что говорил, его эмоционально-возбужденное состояние все говорило за него. Однако, парень с ужасом осознавал, что это правда. -Малфой, ты… - начала было Миона. -Нет Грейнджер, не говори ни слова! Ты может и начитанна, но в этой сфере и правда глупа. -Я не… -Заткнись – прошипел парень. Гермиона вздрогнула. Слёзы, что девушка так упорно пыталась не выпустить наружу, предательски потекли щекам, соединяясь на остром подбородке. Миона подняла голову выше, в попытках прекратить истерику и успокоиться. -Тяжело, мать его, так жить… Ты не представляешь насколько тяжело. Это все равно что заживо сдирать кожу. Кажется время тянется медленно, очень медленно и тебе больно все больше и больше. Ты не можешь попросить остановиться и дать передышку, нет, это все продолжается. Грейнджер, что ты, черт тебя подери, сделала со мной? В кого превратила? -Малфой, - как же сильно дрожал её срывающийся голос – я могу себя это представить. Я не могу дать тебе ответов на нужные вопросы, но могу сказать одно – я чувствовала тоже самое… Не дождавшись ответной реакции её бледные руки с потрепанным рукавами свитера сомкнулись на спине парня. Глубже вдыхая его запах, она уткнулась ему в грудь и неспешно заговорила. -Драко… - пауза. – Мне больно. Больно от того, как ты поступаешь и от того, что ты говоришь. Я так много раз пыталась себя переубедить, что ты не достоин моего внимания, но сердце думает иначе. Когда мы оказались тогда в тайной комнате, при пожаре… - всхлип, который Миона попыталась подавить. – Мне стало очень страшно. Я умоляла Рона вернуться, но он не захотел и только Гарри меня послушал. От одной мысли, что ты мог погибнуть меня выворачивало изнутри… Я не… Грейнджер захлёбывалась, жмуря слезившиеся глаза. Хватит! Всхлип… Это все, все что она хотела. Ощущать его своим телом, прикасаться к Драко, крепко обнять и не отпускать. Казалось, если сейчас их решат расцепить, девушка ни за что не разомкнет замёрзшие пальца, даже под угрозой смерти.