Сколько прошло времени, пока я сидела вот так на перилах, обнимая парня в цветастом свитере, периодически целуясь и, что в его голове мне было тоже неизвестно. Гриша теплый и уютный, с ним все как-то забылось, а пара часов на холодном балконе концертной площадки обернулись моментом. Я наслаждалась обществом парня, который на свою обдолбанную голову частенько переходил на венгерский, но это ничуть меня не смущало, наоборот даже веселило и меняло обстановку нашего уединения. Стоило только открыться парню и вот
итог.
— Наверное, нас потеряли — не хочется прерывать все это, но скорее всего ребята и правда давно заметили наше отсутствие.
— Не хочу уходить, но ты права — парень неохотно отходит, позволяя вечерней прохладе забраться под мою приподнятую толстовку, попутно снимает меня с перил. Вот вам и разница в росте — я была чуть выше Пенелопы, но сейчас утыкалась в горловину Гришиного свитера. В нос вбивается запах дорого парфюма, исходящего от ткани, нерезкий и совсем не яркий — спокойный и домашний, как сам парень. — Félelmetesen csókolsz. (Ты обалденно целуешься) — парень снова обнимает меня, будто в последний раз. Я знала, что Гриша не ищет любви — только секс, отношения здесь и сейчас. И я, пускай на такой короткий срок, разделила подобный образ жизни, ведь на данный момент это совершенно ни к чему. Зачем заводить что-то с обреченной? — И потрясающе пахнешь. — смущаюсь, пока парень с улыбкой шепчет все это мне на ухо. Так близко и интимно, от чего по телу пробегает дрожь, будто никакого поцелуя и взаимных касаний пару минут назад совсем не было. Кажется, парень, как и я, тащится по запахам.
— Если выживу, то обязательно куплю тебе какой-нибудь аромат, думаю ты оценишь. — улыбаясь, поднимаю голову, поправляя свитер на парне с доброй ухмылкой.
Покидаем балкон, возвращаясь в теплое прокуренное помещение. Дым развеялся, но в главной комнате до сих пор стоял запах травки.
— Где тебя носило? — из предполагаемой кухни вышла Даша, держа в двух ручках бокал с ярким коктейлем, она посмотрела сначала на парня, а потом на меня. Гриша, улыбнувшись, мастерски слился с разговора, оставляя меня в одиночестве. Хорошая отмазка, считай, нас вместе и не было.
— Да я что-то задумалась за сигаретой. — задумчиво смотрю на компанию, что сейчас что-то бурно обсуждала. — А что-то случилось?
— А вашу маму и тут и там показывают. — Кристалл смеется и, указывая на меня, протягивает телефон. В инстаграме открыт профиль, видимо, фан-группы Егора. На фотографии я с парнем в первых рядах сцены. Тот самый момент, когда он чуть приобнял меня, поднимая пустой стаканчик в другой руке над головой. А под фото комментарии:
@BBT_Fan: «Кто это рядом с Егором? Пополнение в команде? Ждем инфы…»
@nasdyy: «У Тейпа новая девушка?»
@ogbuda.fanpage: «А кто это? Милая такая♡»
@shawtyexx: «Егор мой!!! Я убью эту суку!»
Эх, дети, знали бы вы, что я и правда могу умереть. Марк, подвинься, тут появились конкуренты на мое убийство, в очередь! Компания продолжает веселиться, а я наблюдаю, как пришедший со мной шатен укладывается на спинку дивана так, что только ноги слегка свисают. Егор же, кажется, озабочен данной ситуацией — лишняя шумиха ни к чему, тем более от его фанатов. Когда он только начинал, мы не афишировали отношения, да и парень весьма скрытный, так что о моем существовании фанаты не знали. Вижу, как до побелевших костяшек он сжимает руку вокруг хрупкого стекла с виски, смотрит на улыбающихся ребят и с ударом ставит бокал на столик.
— Ребят, а давайте уедем отсюда? — развалившись на полу звездочкой, Артем повторяет фразу громче, ведь до этого компания все еще веселилась с комментариев под фото и не обращала никакого внимания на парня снизу. Это место действительно наскучило — не думаю, что и ребятам хотелось провести ночь здесь. Идею поддерживают все, разбредаясь по помещению в поисках собственных вещей. И очень скоро шум и гам вываливается за пределы клуба, где на парковке возле входа стоят две темные машины: кадиллак Егора и такой же черный рендж ровер, за руль которого уверенно садится Артем. Опьянение — норма для него, так что даже не удивляюсь, когда вижу его, машущим мне из приоткрытого окошка.
— Не изменяешь традициям? — парень в ответ лишь тепло улыбается, когда я сажусь рядом на знакомое переднее сиденье. Эта тачка пережила многое, и я до сих пор помню все моменты, проведенные в ней: от томительного выжидания и слежек, до обычных пьяных покатушек по ночной Москве.
— Едем на набережную за вами. — строго и совсем не пьяно, кажется, Артем и не на таком уж веселе, как казалось несколько минут назад, даже стыдно стало за собственное состояние. Все же это искусство — уметь вовремя притвориться глупым или пьяным. Из телефона на панели доносятся отрывки разговоров, смех и еле слышное «Хорошо» от водителя второй машины. На нашем же заднем творится такое же веселье: Кира отбирает у Даши бутылку красного вина, Барт поглаживает спящую у него на руках Тэни, которая вздрагивает, когда Артем выкручивает громкость на всю, а из динамиков начинает играть White trash.
Повторяя за брюнетом, опускаю стекло и достаю из кармана все ту же пачку вишневого Captain Black, благодарственно киваю и затягиваюсь, когда парень подкуривает следом и мою сигарету. Слежу за плавно двигающейся впереди машиной, из окна которой сначала выглядывает чья-то рука, а потом и улыбающаяся мордашка Гриши. Он осматривается и, наткнувшись на меня резво машет рукой.
Смешной, но главное, чтобы не выпал. Наблюдая за парнем, не сразу замечаю, как машина останавливается. Набережная у Москва Сити с потрясающим видом на многоэтажки впервые за долгое время радовала глаз. Ребята покидают машины и вновь приветствуют друг друга так, будто не виделись несколько дней точно.
Следую к перегородке за Артемом, оставляя шумную компанию позади. Принимаю самокрутку из рук парня и также подкуриваюсь. Артем умело крутил джоинты, если я и курила, то только из его рук.
— Ну что, братик, ты придумал что-нибудь? — жадно затягиваюсь, наблюдаю за усмешкой парня. В первый же раз, как я назвала его так, он грозился пристрелить меня на месте, но совсем скоро привык и в ответ называл сестренкой. Табак мешался с травой и, скажу честно, я скучала по этому вкусу, он нисколько не изменился и навеял воспоминания о последнем скуренном косяке от Темы.
— Не знаю, как отнесется к этому Егор, но хотелось бы убить Марка раньше, чем он сделает что-то еще. Нужно связаться с Облой, и хорошенько закупиться. — дьявольская улыбка расцветает на его губах. — Ну, рассказывай, сестренка. — приобнимает меня за плечи, а вторую руку сжимает в кулак и чешет по моему затылку, от чего я смеюсь и обнимаю парня в ответ.
— Что мне рассказывать? Полгода собирала себе команду по всей Европе, а потом друзья отца мне здесь клуб подарили, так что мы уже 2 года живем и работаем здесь. — Артем же совсем не изменился, шутки про то, что он не стареет, как никогда актуальны: все тот же парфюм, пьяная ухмылка и небольшая щетина. — Я скучала по твоим самокруткам. — блаженно прикрываю глаза, делая очередную затяжку.
— А то есть не по мне, а по джоинтам. Я тебя понял. — парень смеётся, но я знаю, что он все прекрасно понял. — Я пиздец как скучал, но не сильнее, чем мелкий. — затягивается и отстраняется, опираясь о железные перекладины. — У него-то вообще крыша поехала. — крутит двумя пальцами у виска, зубами сжимая самокрутку. — 3 недели хер знает где шлялся, и вернулся, после того как ебнул человека Глеба. Так что сейчас Сименс явно встанет на противоположную сторону.
***
«Какого черта сделал Тейп?»
Прилетает на телефон Шатохина поздним сентябрьским вечером. Он частенько пропускал сообщения Даши, но, кажется, сейчас это что-то важное. Темноволосый не успевает отправить знак вопроса в ответ, как в дверь стучат.
Громко и совсем не в тему. Парень не спеша спускается с нагретого места на подоконнике, оставляя сигарету дотлевать в стеклянной пепельнице. Он идет медленно, волоча босые ноги, будто специально растягивая время. Открывает дверь, по привычке забыв посмотреть в глазок. Дверь установили неделю назад, потому что старую Артем пытался взломать или на крайняк выбить, когда на пьяную голову потерял ключи. На утро правда оказалось, что они были в другом кармане джинсов, но непоправимый ущерб двери уже был нанесен, так что ее пришлось заменить на дверь с неудобным глазком. На пороге стоит Тейп.
Тейп с каплями крови на толстовке.
— Мне нужна помощь. — голос тихий, жалобный, а глаза, как у маленького провинившегося щенка. Артем возвращается в квартиру, позволяет младшему пройти следом, пытаясь понять, что на этот раз он учудил. Протягивает сигарету, попутно открывая окно на распашку, неспешно затягивается, призывая к объяснениям, но нежданный гость медлит. Его не было почти месяц, парень переживал и терпеливо ждал возвращения блудного сына, и сейчас почему-то не удивлен такому исходу событий.
— Я убил человека Глеба. — выпаливает так быстро, что Артем и не сразу понимает, а когда осознание приходит — давится дымом, уже проникшим в легкие.
— Ты сделал что? — глаза округляются, а пепел летит прямо на пол и позже Артем будет зол сам на себя за невнимательность, но это потом, не сейчас.
— Я убил Морти. — нервно затягивается, не прерывая зрительного контакта. Шатохин ошарашенно смотрит на младшего и не понимает, когда Егор стал таким неуправляемым. Когда все наладится и почему все происходит так, как происходит?
— Ты понимаешь, что только что умудрился вставить палки себе в колеса? Хотя у тебя, блять, даже велосипеда нет! — Артем пытается не разозлиться еще сильнее, наблюдая, как парень виновато опускает глаза вниз. Ей богу, будто вазу разбил, но ведь это не так.
Однако приступ гнева безвозвратно отступает, когда он замечает, как русоволосый окончательно опускает голову вниз, роняя слезы на холодный паркет. Артем несмело тушит сигарету и обнимает парня, оправдывая себя тем, что ему самому это нужно.
— Что со мной не так? — всхлипывает, прижимая парня в ответ. Артем впервые видит слезы младшего, и, если честно, самому неимоверно плохо становится на душе. Артем был безумно зол: на Тейпа, потому что тот творит неведомо что, но в первую очередь на себя —
потому что не уследил, не доглядел.
Он пытался помочь, когда Алиса ушла, хотя сам был совсем не в этом мире. Артем хорошо понимал то, как много она значит для Егора. Девушка была частью семьи. И то, что произошло, коснулось абсолютно всех. Но на второй день малыш кассета бросил все и уехал, неизвестно куда, неизвестно насколько. Первая мысль о том, что он валяется сейчас где-нибудь в лесу, появилась в голове Депо через неделю, ведь зная характер Тейпа и его состояние, он с легкостью мог сделать что-нибудь не то. И сделал. Но сейчас Шатохин был рад тому, что сейчас Егор здесь. Жаль, что при таких обстоятельствах, но хотя бы живой.
— Мы решим это, но пока что тебе следует залечь на дно. — Глеб обязательно отомстит, но не сразу — будет спокойно выжидать, подобно хищнику, а потом нападет в самый неожиданный момент. Именно поэтому Сименс сдружился с Марком — оба ебаные стратеги. Но Артем такой же, только по другую сторону баррикад.
***
— Мы справимся — целую парня в щеку, оставляя небольшой темно-красный след от оставшейся на губах помады, продолжая обнимать парня чуть ниже меня ростом. Он отвечает лишь тихим «конечно», прикладывая сигарету к бетонному ограждению.
Шоу позади продолжается: кто-то включил музыку в машине на полную громкость, оставив дверь открытой, чтобы звук был громче. Звон бутылок, уже привычный для этой компании дым и запах травки.
— Так это тебя приодели моими шмоточками? Тебе очень идет. — ко мне подходит высокая девушка, улыбается и осматривает сверху вниз, будто убеждаясь в правоте только что сказанных слов. — Я Полина — стилист, ну и с ребятами зависаю иногда. — расставляет руки для объятий, что я, собственно, и делаю, втягивая сладкий аромат духов.
— Да, черт, это выглядит очень круто, и я хотела сказать большое спасибо. У тебя классное чувство стиля. — щелкаю пальцами, растягивая губы в улыбке. — Алиса. — от девушки веет добротой, несмотря на ее сучковатый вид. Оценивать людей по внешности было какой-то совершенно детской забавой — никогда не знаешь каким человек окажется на самом деле. Отмечаю в голове, что нужно будет обязательно узнать ее получше. Все же Даша, которая сейчас сидела на капоте кадиллака, болтая ногами, была не единственной девушкой в их команде. Взглядом нахожу курящую компанию возле машин и, извинившись перед новой знакомой, ухожу к ним.
— Не угостите даму огоньком? — прерываю беседу ребят, отпуская сигарету в зубах.
— А где тут дама? — парни подхватывают смех Егора, как и я усмехаюсь, вспоминая эту шутку, однако подкуриваюсь от протянутой парнем газовой Зиппо. — Куда поедем дальше? — Тейп прячет металл в карман, оглядывая радом стоящих людей.
— Можем завалиться ко мне домой. — отрезает Гриша, выпуская дым из легких. — Бар как всегда полон. — улыбается под довольное мычание толпы.
Красиво улыбается.
— Решено. По машинам. — чуть громче отвечает Ракитин, закрывая за собой водительскую дверь. Тут же подлетает Артем, оповещая о том, что за руль садиться мне, докуриваю сигарету наблюдая, как машина заполняется прежней компанией. Разум трезвеет, только я касаюсь прохладного пластикового руля. Не помню куда я тогда везла Буду вместе с Дашей, поэтому просто следую за Егором, подпевая песням, что включает Шатохин. Очень скоро я аккуратно паркуюсь в знакомом районе рядом с машиной Егора, отдав ключи Артему лично в руки.
— Располагайтесь и чувствуйте себя как дома. — Гриша смущенно отводит взгляд от толпы, пока я завороженно рассматриваю квартиру, снимая обувь. Его квартира отличается от квартиры Тейпа — здесь была совсем другая атмосфера. Небольшая барная стойка с неоновой лентой в главной комнате, светлый диван напротив стоящего на полке телевизора. Множество комнат и высокая аккуратная лестница из темного дерева со стеклянными ступенями, ведущая на второй этаж. Милый и весьма неброский, домашний интерьер, а еще пахло Гришей. Забавно.
Вечеринка продолжалась в том же темпе: Панк уже успел разбить бутылку мартини, а Даша шарилась в холодильнике в поисках еды. Парни решили устроить небольшой фристайл, не забыв включить трансляцию в инстаграме. Я старалась избегать камеры, но парни то и дело втягивали меня в толпу, забывая отвечать на вопросы зрителей. Тост за тостом — алкоголь здраво бил в голову, но я не останавливалась, продолжая опустошать стаканы. В очередной раз выхожу на небольшой застекленный балкон, чтобы покурить. Я встречала рассвет, зажимая вишневый фильтр в зубах, пока едкий дым разъедал мои легкие. Последний выпитый стакан виски мешался с никотином, из-за чего ноги путались, а речь давно стала немного невнятной. Давно я так не напивалась. Настолько давно, что тогда все еще было хорошо.
***
— Ты точно не собираешься оставить меня? — мне стало наплевать на заплетающийся язык 10 шотов назад, как и на трясущиеся холодные руки, которые сейчас усердно пытался согреть такой же пьяный Егор. Молчит. Не знаю, почему потемнели голубые глаза — они имели такую привычку под градусом, то ли сейчас я говорю несусветную чушь, с которой русоволосый совсем не согласен.
— Как я могу тебя оставить? — голос такой мягкий с хрипотцой, спокойный. Родной. Наклоняю голову в бок, не веря словам парня. Самоуверенность никогда не была моим лучшим качеством, а мысли о том, что я не достойна такого парнишку как он, давно топили, накрывая меня с головой. И подобные мои высказывания отталкивали парня, наверное, еще больше. Но что поделать, когда ты выпила суммарно две бутылки виски, пару коктейлей и сейчас совсем не контролируешь быстронесущийся поток мыслей? — Когда-то давно я очень переживал, что ты уйдешь, ведь я уебок, коих еще поискать надо. — непонимающе смотрю, как теплая улыбка расцветает на губах напротив. — Но ты осталась и изменила меня, что ли. Ты меня тушишь. Знаешь, как мой личный океан, в котором я успокаиваюсь. Гасну. — усмехается, устремляя взгляд на переплетенный пальцы, поднимает руки выше. — И боюсь, что без тебя пропаду. — на глазах наворачиваются слезы, когда он впервые смотрит на меня. Кидаюсь в объятья, опрокидывая парня на холодный пол.
— Егор Ракитин, ты полный дурак, со своими дебильными, но прикольными метафорами! — кричу, пытаясь доказать ему что-то, а что сама не знаю. Что безумно люблю и никогда бы не оставила? Наверное так. Слышу, как улыбается парень, прижимая меня руками в ответ, пока я утыкаюсь в горловину его толстовки, прислушиваясь к ровному сердцебиению. Кто кого еще успокаивал. Вспыльчивость и агрессия были нашими лучшими друзьями и только вдвоем мы забывали про них, оставляя где-то далеко.
Глаза светлеют под светом луны, а с губ не сходит ухмылка даже, когда он напористо целует, прижимая меня ближе. Подростковая влюбленность, быстро перешедшая в первую любовь. Я отвечала на поцелуй и даже не подозревала, что через неделю буду ненавидеть это человека каждой клеточкой своего тела.
***
В квартире стало заметно тише, когда я вернулась, закрыв за собой дверь балкона. Градус выпитого алкоголя напоминает о себе, когда температура вокруг вновь меняется — кажется, пора спать. Все места в главной комнате заняты: Тэни спит на диване в объятиях Даши, Панк посапывает прямо на столешнице рядом с корзинкой фруктов, обнимая двумя руками пустую бутылку коньяка. Артем и Дэн увлеченно играли в приставку, тихо перешептываясь. Остальные видимо расположились по комнатам. Ну, а мне в голову приходит мысль найти комнату на втором этаже. Где-то внутри пробуждается и ликует моя горячая любовь к вызовам. Однако забраться по крутой лестнице оказалось не так уж и сложно — ноги почти не путались, а руки крепко держались за перила. Иду по небольшому коридору, выбирая по считалочке в какой комнате я сегодня буду спать.
Эники-беники ели вареники, драники, финики, кексы и пряники. Палец указывает на вторую дверь слева, в которую я, усмехнувшись, смело врезаюсь, нажимая на ручку. Полумрак, тишина и большая кровать с одеялом —
бинго. Устало падаю на левую сторону матраса, тяну одеяло на себя, а когда то не поддается, слышу недовольное мычание.
— Я, блять, вообще-то тут сплю. — знакомый пьяный голос и татуированная рука, выхватывающая одеяло из мои рук. Гриша?
— Ну, доброе утро. — недовольно хмыкаю и поднимаюсь, пытаясь нащупать в маленьком кармашке сигарету. Иду на свет, отодвигаю плотные шторы, позволяя свету проникнуть в комнату, открываю окно и вдыхаю свежий, но почему-то не отрезвляющий, воздух, который тут же забирается под толстовку. Через мгновение слышу шаги босых ног, покашливание и чирканье зажигалки. Шатен замотался в одеяло с головой и, прикрыв глаза, жадно затягивался. Повторяю за парнем, принимая огонь из его рук. Дым обволакивает горло, неприятная дрожь снова пробирает тело, на что парень, видимо заметив, закидывает край одеяла на меня, подходя ближе. Тепло. Закидываю руку на его плечо, находя точку опоры, в ответ же он по-хозяйски укладывает руку на мою талию. Опрокидываюсь через окно, не замечая того, как парень позади наблюдает за мной, пока я рассматриваю пробуждающийся город с высоты в полтора десятка этажей. Красивый малиновый рассвет, плавно переходящий в теплую желтизну.
— Красивая ты пизде-ец. — выдыхает дым, растягивая гласные, продолжает смотреть на поднимающееся солнце. Ухмыляюсь, делая крайнюю затяжку, и выкидываю сигарету за окно. Поворачиваюсь к парню, который тут же отправляет свою следом. Я уже говорила, что Гриша уютный? И даже сейчас с немного опухшим лицом не только по-детски очень милый, но еще и очень сексуальный. — Могу я поцеловать тебя? — да еще и мысли мои читает. Улыбаюсь, поднимаясь на носочки, чтобы впиться в мягкие губы, но парень опережает, подхватывая меня.
Роняет на кровать и еще с секунду просто стоит и смотрит, пьяно улыбаясь, чуть прикрыв глаза. Чем-то напоминает довольного котенка. Плавно опускается, расставляя руки по сторонам чуть выше моей головы. Смотрю на такие же глубокие и безмятежные смутно-зеленые глаза напротив, пока он все также ухмыляется, рассматривая мое лицо, и вновь целует только теперь напористо, развязно и мокро. Медленно стягиваю темную футболку, оставляя парня мерзнуть в одних темных джинсах. Но видимо такой расклад его не очень устраивает, поэтому моя толстовка тут же падает в противоположном углу. Тело тут же покрывается мурашками, и прикосновения к теплому Гришиному телу становятся более контрастными.
— Боже, блять, как тебя согреть? — молчаливо улыбаюсь, когда он берет мои замерзшие руки в свои безумно горячие и дышит на них в попытках согреть. Я давно свыклась с проблемами кровообращения, но вот далеко не всех людей устраивают мои ледяные
мертвые касания. Поэтому долгое время, я старалась избегать взаимодействий с людьми, чтобы не нарушить их комфорт — трогала лишь с позволения. Тейп был единственным человеком, который разрешал прикасаться к нему в любое время и постоянно следил за тем, чтобы это не смущало меня: накрывал одеялом и грел руки, как сейчас это старательно делает Гриша.
Забываю, как дышать, когда парень оставляет затею и поцелуями спускается ниже, стягивая плотную ткань карго вместе с черными трусиками. Он откидывает их куда-то в сторону, попутно расправляясь с собственными такими ненужными сейчас элементами одежды.
Чувствую себя неумелой школьницей, когда парень вновь впивается в мои губы требовательным поцелуем, входя в меня пальцами. Успеваю лишь тихо выдыхать прямо в поцелуй, поджимая ноги к груди
— Попробуй. — властный, но такой мягкий хриплый голос сводит меня с ума, а смысл фразы доходит только когда он укладывает два пальца в мой рот, а когда облизываюсь, прикусывая нижнюю губу, целует. — Вкусная. — на его ухмылку, смущенно отвожу взгляд. Будто в первый раз.
Алкоголь вновь ударяет в голову, когда парень отстраняется и тут же входит, заставляя меня вскрикнуть от неожиданности. Он двигается плавно, прижимаясь ближе, шепчет мне что-то на ухо и целует, чтобы хоть как-то заглушить мои стоны. Непривычно, но приятно. Наверное, странно не думать о сексе, как и полностью его не желать на протяжении почти 3 лет — голова была занята совсем другими мыслями. Но тут в мою жизнь приходит какой-то Гриша и вот я лежу в его постели с раздвинутыми ножками, пока он медленно меня трахает. Слабо улыбаюсь, когда замечаю, как он сжимает мою руку в замочке и беру инициативу в свои руки, подминая парня под себя. Усаживаюсь сверху, продолжая двигаться на парне, оставляю поцелуи на его груди, пока он обхватывает мое тело руками, рассматривая татуировки из-под приоткрытых век.
— Что же ты со мной делаешь? — парень улыбается, блуждая руками по моей талии, помогает мне опускаться до конца, впиваясь пальцами в бледную кожу. Виляю бедрами, вызывая у парня тихий стон. Боже, так хорошо. Ускоряю темп, заученно повторяя движения вверх-вниз. Кажется, парень тоже на пике, не замечаю, как вновь оказываюсь внизу. Темп меняется, он буквально вдалбливает меня в матрас, пока шлепки глухо разносятся по комнате. Меня накрывает первой, когда я сжимаю его руку, прикрывая глаза от наслаждения.
— Тише-тише. — перекрывает мой громкий стон поцелуем, изливаясь куда-то на кровать. Тело продолжает подрагивать даже когда парень укрывает меня одеялом, укладывая теплую руку на мою талию.
Через чур длинная, пьяная ночь, закончившаяся потрясающим сексом под утро. Отгоняю мысли о том, что Гриша очень хорош, и не только в плане секса. Перед тем как окончательно провалиться в сон, чувствую, как парень двигает меня ближе, подкладывая руку под голову. Засыпаю, так и не услышав тихого Гришиного: «Бля, походу, влюбился…».
В страхе раскрываю глаза, пытаюсь восстановить сбившееся дыхание. Снова тот же кошмар, который тут же начинает воплощаться в реальность, когда взгляд падает на наручные часы. 16:27. 16 августа. Вскакиваю с кровати, пытаясь найти одежду, и искренне удивляюсь, когда вижу ее, аккуратно сложенной на стуле. Яркий рассвет, смутно всплывающий в памяти, верно машет ручкой, потому что сейчас солнце скрылось за тучами, и, кажется, вот-вот пойдет дождь. И почему-то я не удивлена — он идет уже 3 год, в ответ моей тоске и боли в груди.
Внизу вовсю кипит жизнь, пока я несмело спускаюсь с лестницы — вчера она казалась менее крутой. Ребята сидят на кухне, что-то обсуждая, но я будто не слышу, замечая отстраненного Артема, который, завидев меня, тянется под стол за бутылкой.
— Выпьешь? — протягивает мне стопку, поднимая взгляд на меня. Жидкость переливается с одного края стекла на другой, пока я пытаюсь унять дрожь и все же посмотреть на парня. — Светлая память. — залпом выпиваем содержимое, с ударом поставив рюмки на стол. В голубых глазах парня напротив читается скорбь и сожаление. Он был не близок ребятам, но знал, как много они для меня значили.
— А где виновник торжества? — пытаюсь улыбнуться, оглядывая поникшую компанию, и не нахожу Тейпа. Видимо появляться передо мной стало стыдно, если он и вовсе не забыл. Затишье ребят не длится долго, Роберт продолжает шептаться с заметно потускневшим Гришей. Не сейчас. Обсудим наш с ним секрет чуть позже.
— Он еще утром уехал по делам — Депо следует за мной, когда я покидаю помещение, просовывая руки в карманы темного худи. — Ты на кладбище? — подкуривается, протягивая сигарету, и тактично молчит, получив краткий кивок в ответ. — Мы будем ждать тебя здесь, начинаем подготовку. — перед тем, как я села в подъехавшее такси, парень обнимает меня, а потом продолжает курить, наблюдая за покидающей двор машиной.
Каждый год перед глазами одна картина: как будто я нахожусь на месте их смерти, наблюдаю, как медленно загорается корпус белого соляриса и ничего не могу сделать, тело парализует от ужаса и повторяющейся, неунывающей боли. Молча расплачиваюсь, выходя из такси, и пытаюсь набрать в легкие воздуха, которого сейчас катастрофически не хватает. В небольшом магазинчике покупаю четыре алые гвоздики и иду к ребятам, минуя сотни ушедших жизней.
Небольшая оградка с двумя каменными плитами без фотографий. София Трофимова и Дмитрий Ветин. «Помним, любим, скорбим». Атмосфера давит на грудь, а тело вновь пробивает дрожь. Присаживаюсь на колени, смахивая с могилы землю, оставляю цветы рядом. Дождь все-таки начинается, мелкие капли падают на памятники, оставляя мокрые следы.
— Скоро и я буду лежать рядом. — слезы мигом наворачиваются на глаза, когда взгляд падает на пустой участок в пределах ограждения — помню, как слезно упрашивала оставить место пустым. Для себя.
Простите, что так получилось. Я не знала. Сонь, — всхлипываю, поворачиваясь к могиле справа. — я так скучаю за твоей улыбкой. Ты ведь знаешь, что потрясающе улыбаешься. Ты такая красивая, Соня. Дим, твоя забота была бы сейчас как никогда кстати, скучаю по твоим братским нравоучениям. Вечно молодые и красивые. Мне так вас не хватает. Вновь накатывают слезы. Ничего такого больше нет и не будет.
Прикладываю голову к холодному памятнику, пытаясь остановить слезы и не сразу замечаю две гвоздики упавшие ровно посередине на место моих слез, мешающихся с дождем, а потом и высокую тень.
— Пойдем. — русоволосый по очереди касается памятников и уходит, закрывая за собой калитку, пока я смахиваю слезы, поднимаясь с земли.
Скоро увидимся. Уверенно иду следом за парнем в такой же темной одежде и сажусь на переднее сиденье его машины. Он обреченно снимает очки, устало потирая лицо. Снова передо мной Егор, но ждать ли от него искренности? Молчу, шмыгая носом, и все же задумываюсь над такой важной сейчас темой, но, кажется, парень улавливает этот немой, висящий в воздухе вопрос. — 16 августа. Да, я помню это дату. И запомню на всю жизнь. — снимает шапку и наклоняется к рулю, уложив лицо в руки. Учащенное дыхание и знакомая дрожь в руках. — Я понимаю, что уже ничего не исправлю. И это будет грызть меня до конца, неважно, как скоро это случится. У меня даже не хватает смелости и совести, чтобы в который раз сказать тебе «прости».
Лис, — возвращается в прежнее положение, а мое имя произносит с особым трепетом. — я прекрасно понимаю, что ты никогда не простишь меня. Просто знай, что я буду помнить об этом
всегда. — парень заканчивает свою речь, окончательно повернувшись ко мне. В голубых глазах нет ничего: чувств слишком много, чтобы глаза выбрали что-то одно. Несмело дергаю парня за рукав, притягивая к себе. Мягко касаюсь губ и отстраняюсь, рассматривая удивленное лицо парня.
— Скорее всего, мы не доживем до понедельника. — голос предательски дрожит, а былая уверенность отступает. — Пожалуйста, давай сделаем вид, что 16 августа не было. Сейчас нам нужно решить эту проблему. Любой ценой. — протягиваю парню руку в знак перемирия, останавливая собственные чувства, и успокаиваюсь, когда чувствую теплую руку в своей. Как бы я не ненавидела его, сейчас у нас проблема, требующая срочного решения. И желательно решения без потерь.
