Бо-Бо

Утром, когда они остановились на завтрак в почти пустой придорожной забегаловке, у Сяо Чжаня зазвонил телефон. — Экзорцист Сяо? — осведомились в трубке. — Так точно, — подтвердил тот, отклоняясь, чтобы Ибо не выхватил телефон из рук. — Церковь Истинного Креста желает знать, где вы находитесь? — На пути к месту выполнения задания, которое мне назначили. — Ваше текущее задание отозвано. А вас просят вернуться в Западный филиал Церкви для дальнейших распоряжений. — Вас понял. Принято. — Да пребудет с вами свет, преподобный. Как только Сяо Чжань нажал отбой, Ибо глянул на него исподлобья: — Ты никуда не поедешь, — и откусил от своего бургера кусок побольше, тем самым подчеркивая, что ему даже объяснять нечего и уж тем более он не собирается это делать. — Послушай, — вздохнул Сяо Чжань, — я в принципе не понимаю что происходит, и ты мне пока не помогаешь. Точнее помогаешь, но не объяснениями. Я так только больше запутываюсь. Какое-то время Ибо молча жевал, глядя то на него, то по сторонам, и не торопился с ответом. Сяо Чжань даже успел залипнуть на том, как без стеснения и элегантности он утирает тыльной стороной ладони губы, как слизывает текший по запястью соус и как движется его кадык, когда он тянет содовую из своего красно-синего стакана. Ибо был чертовски красив в каждом своем невыверенном стихийном жесте. А еще — насквозь его видел и издевательски пощелкал пальцами перед лицом Сяо Чжаня, прежде чем заговорить. — Ты не поедешь потому же, почему оказался в поезде и здесь — из-за меня. Чего непонятного? — То, что все из-за тебя, как раз уточнений не требует. Скажи, почему я не поеду в Церковь… а останусь с тобой? — неловко закончил Сяо Чжань. Вид же Ибо напротив сделался страшно самодовольным. — Потому что мне нравится, как это звучит: преподобный Сяо предпочел якшаться с демоном вместо своего унылого долга перед воображаемым Отцом. — Это не смешно, Бо-ди, — грустно, но со стальными нотками одернул его Сяо Чжань. — А по-моему, очень. На правду не обижаются, гэгэ. Потому что если ты злишься, то это правда и есть. Задевает только то, что действительно имеет для нас значение. И что же именно тебя разозлило? То, что ты на самом деле якшаешься с демоном, то, что твой долг был унылым до этого момента, или то, что сомневаешься в своей вере? Нужное подчеркнуть. Но на твоем месте я бы выбрал все сразу. — Ты не на моем месте. А на своем. И тебе легко говорить — ты, похоже, вообще один против всех… — начал было Сяо Чжань, но Ибо перебил его: — О, ну это, конечно же, лучшее, что могло со мной произойти. И живется мне с этим охренеть как легко и весело. Вот умел он перевернуть все с ног на голову. Секунду назад Сяо Чжань собирался поставить его на место, а вместо этого ему уже в который раз стало стыдно. — Бо-ди, — тихо позвал он Ибо, который уткнулся мрачным взглядом в тарелку и рисовал в ней соусом и пальцем пентаграммы. — Но ты же не один. Сейчас я с тобой. — Ага, — фыркнул Ибо. — До твоего следующего сомнения. — А что ты мне предлагаешь? Не сомневаться? Да я вижу тебя третий раз в жизни. И то ты каждый раз в новом образе. Дай мне хоть что-то, за что бы я мог зацепиться. Иначе выходит полная нелепица. — Я бессмертный, — буркнул Ибо. — Что, прости? — Бессмертный я, говорю. Нельзя меня убить. Они попробовали, пока я был один. И у них не получилось. Все три раза. — Убить?.. — прошептал Сяо Чжань, потому что голос ему резко отказал. Сначала он глупо расстроился из-за того, что они могли больше не встретиться, как те двое из детской сказки. А потом до него дошло, что они вообще могли быть оба бесповоротно мертвы к этому моменту. Вместо того, чтобы сидеть сейчас за совместным завтраком и нелепыми препирательствами. — Но почему?.. — Я пока не понял, — постучал пальцами по столу Ибо и в задумчивости подпер кулаком щеку. — Но что я знаю точно, так это то, что ушлепки, которые разгромили мой храм, сослужили мне добрую службу. Потому что нарушили барьер. А твоя кровь сняла печать уже непосредственно с меня. И теперь, как ты видишь, я возвращаюсь к своему обычному виду и способностям. И вместе с этим возвращается и моя память. Запереть меня ребенком без прошлого было изобретательно, но не идеально. Стоило мне выбраться из гробницы и первый попавшийся… пастырь, — с весельем глянул Ибо из-под синей челки, — одолжил мне свою кровь. И знаешь, что еще интересно… — ухмыльнулся он так, что Сяо Чжань сразу почувствовал копчиком подставу. — Нет, нет-нет-нет. Почему-то мне кажется, что я не хочу знать. Точно не хочу, — попытался остановить его Сяо Чжань, но Ибо продолжил, будто не расслышал, разве что улыбнулся еще шире: — Прости мне мою старомодность. Возможно, я был заперт чуть дольше, чем мне хотелось бы, но. В древности печать возможно было снять только кровью девственницы. — И он, зараза такая, с живейшим интересом уложил подбородок на подставленные ладони. — А сейчас как с этим дело обстоит? — Полагаешь, на это тоже был расчет? — пробормотал наливающийся малиновым цветом Сяо Чжань. — Судя по тому, чего я насмотрелся за последние пару дней, в вашем времени с этим товаром еще хуже, чем раньше. Но ты зубы-то мне не заговаривай. — А почему я должен отвечать? — Да ты уже без ответа ответил, — практически промурлыкал Ибо, растекаясь по столу и глядя оттуда на Сяо Чжаня снизу вверх. — Ох, гэгэ, ты не перестаешь меня удивлять. Неужто принял целибат? У вас же это, вроде, не обязательно. Или Церковь совсем кукухой поехала, решив сама себя искоренить? — Я не приносил обет безбрачия, — разглядывая свои руки, сказал Сяо Чжань. — Тогда что? — Что что? Ничего. — Сколько тебе лет? — Двадцать шесть. — Сочувствую. Сяо Чжань посмотрел в окно и не стал на это отвечать. А Ибо — на удивление — продолжать свои домогательства. Он довольно долго молчал, а потом сказал неуверенно: — А еще я вспомнил тебя. Сяо Чжань вернул к нему потрясенный взгляд. — Но… это невозможно. Мы с тобой не встречались прежде. Я бы запомнил. Наверное. — Мне лестно это слышать, гэгэ, — увернулся от его взгляда Ибо, скользя глазами по залу. — Но, боюсь, я не смогу сказать тебе большего. Потому что сам не уверен, что к чему. Приходится ждать. Если захочешь уйти, я не стану тебя держать. Но подожди хотя бы несколько дней. Я не знаю, куда бегу и от кого. Почему был запечатан, почему меня ищут и хотят убить, почему они полезли к тебе. И во всем приходится разбираться по мере происходящего. Но я обещаю, что сам тебя не трону. А если за тобой явятся, то даже смогу защитить. Просто побудь со мной еще сколько-нибудь. Раз уж все так сложилось. — Просто?.. — со вздохом переспросил Сяо Чжань и покачал головой, признавая сокрушительное поражение перед демоном, сидящим напротив, и самим собой. У него вырвался приглушенный смешок: — Значит, все-таки следил. — Ну не то чтобы следил, — почесал нос Ибо, выпрямляясь. — Присматривал. Издалека. Без фанатизма. Вполглаза. — Не оправдывайся, — фыркнул на сумбурные отговорки Сяо Чжань. — Да кто здесь оправдывается? — принял Ибо оскорбленный вид. — Вместо того, чтобы сказать спасибо, пытаешься меня в чем-то уличить. — Спасибо. Я тебе очень благодарен. Правда. Только вот почему ты злишься? — посмотрел на него Сяо Чжань с отомщенной улыбкой. — Потому что следил или потому что оправдываешься? Я бы на твоем месте выбрал оба варианта. Ибо пару секунд играл желваками и сверлил его полыхающим красным взглядом. — Так и быть, преподобный, — хмыкнул он в итоге. — В этот раз ничья. — И что мы будем делать? — спросил Сяо Чжань, когда после завтрака они вышли на пустую в утреннем тумане трассу. — Раз мы ждем, — перекатил Ибо зубочистку из одного края губ в другой, — можем делать что хотим. Например, поехать по дороге в первый попавшийся город и там зависнуть. Делать, что делают обычные люди: есть, спать, гулять… Можем на свидание сходить. — Чтооооо? — полезли глаза на лоб у Сяо Чжаня. — Все, что ты недоговариваешь, лежит на поверхности, — ухмыльнулся Ибо. — Но не хочешь — не пойдем. Я не собираюсь ничего делать против твоей воли. Но если захочешь… — Моя душа останется при мне, — пробормотал Сяо Чжань. — Да не нужна мне твоя душа, — с раздражением посмотрел на него Ибо. — Я уже давно другого полета птица. Мне не нужны души для того, чтобы жить вечно. Мне, блин, вообще, походу, ничего не нужно. Лишь бы не докапывались. Но бес его знает. — Тогда зачем тебе я? — проворчал Сяо Чжань. — А может, просто в качестве компании? — сказал Ибо. — Как у тех двоих из сказки твоей Кошки — им было весело вместе. Им было этого достаточно. Хотя у меня есть пара вопросов к этой истории… — Допустим, — с сомнением согласился Сяо Чжань и, зацепившись глазами за свои убитые походом через лес ботинки, добавил: — Но ногами я больше не пойду. — С одной стороны ему было не по себе, что он вот так с ходу начал качать права, а с другой, если вдруг это его последние дни мирной жизни, то почему бы не провести их хотя без лишней нервотрепки. Примерно это, без подробностей, он и озвучил: — Если путешествовать, то хотя бы с удовольствием. — Хочешь, тачку возьмем? — предложил Ибо. — Возьмем? То есть украдем, ты хотел сказать? Не купим же… На что? — Ну да, а что такого? — Не пойдет, — мотнул головой Сяо Чжань, — давай по-человечески. — По-человечески деньги нужны. А у меня их нет, они мне ни к чему. — А я думал, ты заплатил за наш завтрак, — флегматично заметил Сяо Чжань. — В каком-то роде заплатил. По крайней мере они точно уверены, что да. А через десять минут они про нас даже не вспомнят. Так безопаснее и для них, и для нас. — Значит, поедем на автобусе. На него у меня денег точно хватит. И документы, чтобы купить на него билеты, не нужны. — Подумаешь, — поморщился Ибо. — Ну потратишь ты последние деньги на этот автобус, а в городе я все равно сделаю по-своему. Хотя бы потому, что ночевать на улице не намерен, а тебе не советую ночевать отдельно от меня. Ты тоже пойми, любые вещи, которые ты передаешь другим, несут твои отпечатки, запах, след. По деньгам легче всего искать в верхнем мире, они везде, их как грязи. — Ты так складно заливаешь, — снова заворчал Сяо Чжань. — Мне кажется, я столько правил не знаю, сколько уже нарушил с тобой. — Если тебя это успокоит, свои я сейчас тоже нарушаю. — Да? Это какие же? — Какие-то, — весело улыбнулся Ибо. — Если бы я еще помнил какие. В автобусе Ибо спал, уронив голову ему на плечо. Сяо Чжань был настолько ошеломлен этим фактом, что у него страшно затекло все, прежде чем он осмелился пошевелиться, устраиваясь поудобнее. Но даже после Ибо не проснулся. Или сделал вид. С ним все было на грани неопределенности. Сяо Чжань ни в чем не был уверен. Нужен ли ему был сон на самом деле? А если да, значила ли его нынешняя усталость, что из-за преследований он не спал последние два дня, как они расстались? Или он дрых от скуки и чтобы не выслушивать новых неудобных вопросов от пастыря? Как ни прискорбно было это признавать, но Сяо Чжань понимал людей из сказки, что искали в мотивах того безымянного демона скрытый умысел. Будучи воспитанным при церкви, его с детства учили, что может быть только так и никак иначе. Люди не дружат с демонами, и такое положение вещей имеет свои причины. Но с Ибо это правило отказывалось действовать. Ибо не скрывал своей сущности, и эта сущность почему-то не внушала Сяо Чжаню страха. Напротив — к ней тянуло. Как будто она была тем, что Сяо Чжань, сам того не подозревая, очень долго искал. Больше, чем всю эту жизнь. В городке, куда они прибыли, Ибо, как и обещал, поступил по-своему. И они остановились в небольшой опрятной гостинице с видом на местный центральный парк и приткнувшийся по соседству бродячий цирк. Номер был без изысков, простой и светлый, и даже с двумя отдельными кроватями. Сяо Чжань сам не знал, чего он ожидал от Ибо, но мысль об отдельной кровати откликнулась в нем горячей благодарностью. — Но если соскучишься, нам и одной хватит, — кинул через плечо Ибо по дороге в душ. Благо, Сяо Чжань, слегка прибитый шоком, не успел у него уточнить, не читает ли он случаем мысли. Это была бы весьма позорная роспись в собственных недостойных реакциях. В то время как Ибо, по-видимому, просто пошутил. Но шутил он об этом постоянно. А в каждой шутке, как известно… — Бо-ди, — в конце концов не выдержал Сяо Чжань, — это какой-то подростковый юмор, тебе самому не надоело? — Во-первых... — лениво протянул Ибо, без стеснения извлекая из воздуха свежую рубашку и джинсы, которые натягивал на почти не обтертое полотенцем тело. Спасибо, что хоть в трусах из ванны вышел, а не как мать родила, или как там размножаются демоны. — Это смешно, пока ты ведешься. А во-вторых, кто тебе сказал, что я шучу? И он поднял на Сяо Чжаня внимательный взгляд и даже пуговицы на груди перестал застегивать. Так и стоял — босой, с мокрыми взъерошенными волосами, в незастегнутых джинсах и полураспахнутой рубахе. — Вот видишь. Все еще ведешься, — радостно фыркнул он спустя несколько секунд. — Разве не прелесть! Ну не куксись, гэгэ. Должно же во мне быть хоть что-то демоническое.