Кано

Воздух в комнате, в которую тот, как и солнечный свет, казалось, не проникал уже целую вечность, был спёртый, набитый табаком, прямо как деревянная трубка сидящего напротив неприятного на внешность мужчины. Вокруг него в непринуждённой манере сидело ещё несколько человек, глаза которых болезненно поблёскивали сквозь завесу опьяняющей дымки, а с лиц не сползал довольный оскал. В комнате помимо них присутствовали другие люди, но на них никто толком не обращал внимание, собственно, как и на привычный шум разговоров, странную тягучую музыку и редкие звуки бьющейся посуды. Отвратный смрад неприятно щекотал ноздри каждый раз, когда Кано приходил в этот бордель. Мальчик с еле скрываемым отвращением смотрел на Главного, который будто бы выделялся среди этой толпы, хоть и не обладал какими-то яркими внешними чертами. Это было что-то неосязаемое, скрытое внутри: то ли его характер, то ли аура, которая по ощущениям была словно липкая жидкость, пролитая на пол уже очень давно. Временами даже казалось, что лишь наступи на неё, и нога вмиг увязнет по самое колено. Но стоит отметить, что всё же в этом человеке запоминающимся был мерзкий крысиный прищур и едкая ухмылка, которая не исчезала с его лица с их самой первой встречи. В такие моменты у мальчика внутри всё переворачивалось в искренней ненависти ко всему происходящему в этом притоне. На маленьком круглом столике, что стоял между ними, и, казалось, был единственной преградой между Кано и его сильным желанием прирезать человека перед собой, а после и всех остальных из его окружения, лежал небольшой открытый мешочек с монетами, которые, высыпанные на столик в небрежном, почти высокомерном движении, тускло блестели в неярком свете ламп. Кинув короткий взгляд на монеты, Кано сдержал недовольное рычание и вновь посмотрел на Главного, что завидев, как в раздражении дернулась его верхняя губа, ещё шире улыбнулся, обнажая пожелтевшие зубы с широкой расщелиной посередине, которая делила его грубое лицо будто надвое. — Мы договаривались о другой сумме, — едва различимое шипение, пробивающееся сквозь толстую стену самообладания, что упорно сдерживала рвущийся наружу гнев, казалось бы развеселило окружающих ещё больше, из-за чего сердце, которое гулко стучало в омуте ненависти и презрения, на секунду замерло, а после забилось сильнее. Глухой шум крови в ушах набатом перекрывал редкие смешки и фырканье приспешников Главного. Кано въедливо прожигал взглядом мужчину, чья улыбка становилась всё шире, а глаза постепенно затуманивались от охватившего азарта. Мальчик видел, как сухие губы чуть ли не трескались, когда шершавый язык проходил по ним широким движением, а после насмешливо складывались в слова, которые звучали так ясно и чётко несмотря на звон в ушах: — Это сумма с учётом вычета части твоего долга, — Кано нахмурился. Долг, что они на него когда-то повесили по его детской глупости, и за который он корил себя уже второй год, казалось, не заканчивался, а лишь увеличивался с каждым днём. — Разве ты не помнишь мою… — он сделал паузу и широким жестом раскинул руки в стороны, — нашу доброту? Мы приютили тебя и дали крышу над головой. Мальчику захотелось рассмеяться в голос от нелепости его слов. Предложение мизерного заработка за кропотливую работу, за которую он ухватился, как за последнюю возможность не влачить жалкое существование бродяжничества — вот что Главный подразумевал под «добротой». — Можешь не напоминать, — Кано медленно подошёл к столику, и, уже не обращая внимания на мужчину, начал собирать монеты обратно в тряпичный мешочек, — такую «доброту» вряд ли можно забыть, — не скрывая едкости, выплюнул он, злясь уже больше на себя. Он не беспокоился насчёт того, что ему попытаются причинить вред, поскольку знал, что единственной реакцией Главного на его проявление неуважения будут лишь слегка прищуренные в насмешке глаза. Но чего мальчик явно не ожидал, так это того, что чей-то высокий, гнусавый, словно человеку много раз ломали нос, голос влезет в разговор. — Да как ты смеешь, Пёс! — тощая, сухая как ветка ладонь с размаху ударила по столу, отчего монеты задребезжали и подпрыгнули; рука Кано же в этот момент остановилась прямо над одной. Мальчик поднял глаза и встретился с маслянистым взглядом одного из низших приспешников. Тёмные жидкие волосы, спадающие на лоб и жирно блестящие в свете ламп, попадали ему в глаза, отчего тот постоянно щурился — это вызывало чувство жалости даже больше, чем презрение. — Не смей так говорит с Главным! — быстрым, яростным движением он ещё раз ударил по столу, отчего монеты, которые Кано не успел положить в мешочек, со звоном упали и покатились по полу. Тяжёлый вздох, вызванный раздражением, застрял где-то посреди глотки, когда Кано посмотрел сначала на свой заработок, который теперь, будучи разбросанным по всей комнате, остервенело собирали несколько людей в ободранных одеждах, а после обратно на парня, что явно испытывал удовольствие от своей выходки. Взгляд Кано потемнел. Он уставился перед собой в попытке сдержать злость, настолько крепко сжимая тонкий мешочек в руке, что тот чуть ли не трещал по швам. Мальчик понимал, что если даст волю чувствам, покажет свои эмоции, хуже будет только ему. Что-то изменилось в помещении, когда Кано спустя некоторое время медленно выдохнул, устало прикрывая глаза, чтобы больше не видеть уродца напротив. Постепенно он расслабил ладонь. Перчатки, что от натянутости чуть ли не скрипели на костяшках, плотно закрывали кисти, на которых от напряжения вздулись вены. Кано чувствовал, как по ним стремительно неслась кровь, когда он вынул одну монету из мешочка. Сквозь музыку и разговоры пробился одинокий звон, что быстро прекратился и вновь возобновился, когда Кано, ловким движением поймав монетку, снова подкинул её. Разговоры тут же затихли, а музыка, что до этого спокойно играла на фоне в тихом зале полном людей, теперь звучала жутко, особенно на тягучих мотивах. Кано поднял голову и посмотрел на парня, которого от бездушного, пустого взгляда неожиданно бросило в дрожь, а по спине и плечам прошёлся неприятный липкий холодок. Он с опаской отступил назад, будто и правда думал, что это его спасёт. Парень нервно сглотнул, только сейчас поняв, какую ужасную ошибку совершил. Кано усмехнулся, когда увидел, как метался взгляд тёмных глаз из угла в угол каждый раз, когда он ловил монетку. Очередной звон подкинутой монеты заглушил голос мальчика: — На лечение, — парень напротив не успел даже задуматься над смыслом сказанных слов, как ему в переносицу прилетела та самая монета. Кано уже покидал комнату со странной смесью злобы и облегчения внутри, когда позади раздался оглушительный крик боли парня, что теперь усиленно прикрывал ладонями лицо, по которым струилась кровь. Его нос был опять сломан. *** Кано редко бывал в этом районе по причине ненадобности — здесь жили богатые, и потому таким, как он, тут было нечего делать. Соседний район — вот, где его самое место. Грабежи, мошенничество, пытки, насилие — это то, чем он зарабатывал себе на жизнь последние годы, конечно, не без помощи Главного, который обманом затянул его на самое дно, а после под предлогом долга принудил выполнять поручения. По мнению Кано, детский дом, в который его отправили по заданию, имел не очень хорошее местоположение. Слишком близко к неблагополучному району, что и послужило в дальнейшем проблемой в виде мальца, который не возвращал долг уже месяц. Кано понимал, что требовать деньги у беспризорников обратно — не самое лучшее занятие, но также считал, что ему самому в первую очередь было необходимо выплатить повешенный долг. Возможно, тот должник пребывал в похожем положении, что и он, поэтому ему и дали такой большой срок, как месяц. Кано удивлялся, что прошло так много времени прежде, чем его наконец отправили за ним. Мальчик без чувств усмехнулся, и, потирая уставшие, горящие от недосыпа глаза, раздумывал над тем, сколько времени потребуется, чтобы полностью расплатиться. Он надеялся, что не так много. *** Когда Кано проходил мимо переулка, он в который раз убедился, что детский дом находился в неподходящем месте. Остановившись, со скукой на лице он вполоборота наблюдал за развернувшейся впереди сценой. Трое подростков, что явно были старше него на пару лет, окружили одного мальчика, который выглядел намного младше них самих. Кажется, он был младше и самого Кано на год или два. Даже отсюда становилось понятно, что тот попал не в самую хорошую ситуацию. Медленно подходя к переулку, Кано вовсе не старался быть незамеченным. Те подростки были настолько поглощены охватившим их чувством превосходства и безнаказанности, что совершенно не обращали внимания на обстановку вокруг. Не до конца осознавая свои действия, он остановился в начале переулка и лениво облокотился о шершавую, чуть влажную стену. В голове быстрым потоком мелькали непонятные сцены, от которых в напряжении сжалось нутро, и стало до того тошно, что желчь подступила к горлу. Кано нахмурился, когда понял, что ему напоминала эта ситуация в переулке, а после стряхнул с себя несуществующую пыль, стараясь выбросить все мысли из головы, ведь понимал, что последует дальше. Сейчас он не может позволить себе быть слабым. Только не тогда, когда от него самого зависит, сможет ли он успешно выжить. Несмотря на подступающую боль под рёбрами от невыносимо колющих ударов сердца, Кано попытался вслушаться в разговор подростков. Он старался игнорировать чувство, будто в его животе всё скручивалось в тугой узел и словно разрывало внутренности на кровавые лоскутки. — Ну что, добегался, гадёныш Кайто? — донёсся ломающийся, чуть хрипловатый голос одного парня. Тот со спины выглядел худощавым, с непропорционально длинными руками и ногами; волосы на затылке были непонятно сострижены — очевидно, что над причёской не сильно заморачивались. — Да что я вам сделал? Мы почти не знакомы! — Кано наконец обратил внимание на маленькую, по сравнению с долговязыми подростками, фигуру, и раздражённо цыкнул, когда понял, кто этот мальчик. — До нас дошёл слух, — они переглянулись и мерзко захихикали, отчего их лица в этот момент стали напоминать крысиные морды. — что ты взял крупную сумму у одного из головорезов, и что Главный требует с тебя долг уже месяц. Вот мы и подумали, что если приведём тебя к нему, то сможем вступить в его группировку. Кано, не сдержавшись, фыркнул. Он не понимал, кто распространял подобный бред. Главный никогда бы не принял каких-то подростков без навыков и способностей. Даже его самый слабый приспешник был на голову выше в физическом плане обычного человека. В каждом из членов были хотя бы какие-то крупицы чакры — это как раз таки и послужило тому, что Кано мог состоять в их группировке и, работая на них, возвращать долг. Он продолжал наблюдать за происходящим и раздумывал, стоит ли ему влезать и спасать шкуру мальчика. Если нет должника — нет и долга. Но тогда ему будет не с кого выбивать деньги, значит, соответственно, и работы не будет, из-за чего он не сможет выплатить свой долг, потому что ему не заплатят за невыполненную работу. Тяжко вздохнув, Кано понял, что это — бесконечный круговорот, из которого очень трудно вылезти, как из болотной трясины. — Повезло, что мы с тобой в одном детском доме. Было довольно легко найти тебя, — раздался ещё один чуть шепелявый голос. Подойдя ближе к мальчику, тонкие губы подростка медленно растянулись в самодовольный ухмылке. — По тебе всё равно никто скучать не будет, — после этого все трое начали противно гоготать, будто услышали что-то весёлое, а мальчик весь сжался, низко опустив голову, отчего казалось, что он вот-вот заплачет. Но прошла секунда, и тот, решительно посмотрев вперёд, резко сорвался с места с бешеным блеском в глазах. Его движения были настолько неуклюжими, что Кано думал, что этот ребёнок сейчас да споткнётся о какой-нибудь камень и упадёт наземь, смотря снизу вверх на хохочущих подростков и краснея от стыда с выступающими слезами на глазах. Но тот неожиданно всё же смог приблизиться к одному и со всей дури ударил его головой в живот. Кано, не сдержавшись, удивлённо приподнял брови, когда увидел, как парень, болезненно скрючившись пополам, чуть ли не упал на колени. Со вторым Кайто не так сильно повезло, потому что тот был уже готов к атаке. Не став ждать, размахнувшись, подросток ударил его по лицу так сильно, что мальчик, не удержавшись, свалился на землю, больно ударяясь коленями и локтями. Не успел он подняться на ноги — да и вряд ли бы смог, Кано был уверен, что от такого удара у него точно помутнело в глазах — как всё тот же второй подросток с шепелявым голосом грубо схватил его за шкирку, и, резко подняв, впечатал спиной в стену, отчего ребёнок поморщился, но всё же не проронил ни звука. Кано подумал, что ему больше не стоит стоять в стороне, а потому нарочито громко зашагал в их сторону. — Хей, Кайто, вот ты где, — небрежно уронил он, отчего все четверо вздрогнули и инстинктивно повернулись на голос. Словно очнувшись, мальчик быстро высвободился из чужой хватки и отбежал в сторону, встав подальше как от подростков, так и от него. Кано лениво ухмыльнулся, довольный поведением ребёнка. — Нам стоит поспешить, если не хотим опоздать, — он выразительно посмотрел на мальчика. Кано видел, как в его глазах отражались сомнение и страх, из-за чего просто продолжал стоять на месте. — А ты кто ещё? — пренебрежительным тоном спросил третий; его голос был чуть более тонким, чем у остальных, и немного противным. — Здесь девчонкам не место, поэтому проваливай, если не хочешь огрести вместе с пацаном! Кано, устало вздохнув, боролся с сильным желанием потереть переносицу. Он прекрасно понимал, что ещё немного и его тело вступит в пубертатный период и начнёт меняться так же, как и голос, который на данный момент был характерен для всех детей его возраста. Так что ему просто не стоит реагировать на таких глупых людей. Придя к подобному решению, Кано повернул голову к Кайто, уже не обращая внимания на угрозы третьего подростка: — Тебе стоит пошевелиться, если хочешь уйти отсюда, — нахмурившись, слегка раздражённо бросил. Это заняло слишком много времени, чем он изначально предполагал. Скорее всего, мальчик почувствовал его недовольство и, наконец решившись, сделал к нему первый шаг, исподлобья поглядывая в сторону подростков. Заметив, что те всё ещё стоят на месте, Кайто более уверенно пошёл, под конец уже откровенно сорвавшись на бег. Поравнявшись, он юрко спрятался за спиной Кано и осторожно выглянул из-за неё. — Да кто ты вообще такая?! — от нервозности голос первого подростка сорвался на визг, отчего неприятно резал слух, и заставил Кано с Кайто недовольно поморщиться. Не дождавшись ответа, подросток с криком набросился на Кано совершенно необдуманно. Ещё до этого мальчик отметил огромное количество ошибок только в одной его стойке. Когда тот попытался ударить, Кано чуть поменял траекторию, отчего кулак, направленный ему в лицо, ушёл в сторону. Явно такого не ожидав, парень почти потерял равновесие, но Кано не дал ему упасть, крепко схватив того за кисть, после чего большим пальцем надавил на костяшки возле мизинца и вывернул руку с такой силой, что подросток, упав на колени, смачно ударился лицом о землю и в итоге громко захныкал. Всё так же удерживая парня за кисть, выгнул её под неестественным углом, и, подняв голову, равнодушно посмотрел в сторону двух оставшихся подростков, которые в ужасе застыли на месте. Больше не обращая на них внимания, отбросил руку парня, что сразу подтянул её к себе, тихо завывая от боли, и обернулся к Кайто, который всё это время удивлённо смотрел на него, чуть приоткрыв рот. Кано слегка поморщился, когда увидел его жалкий потрёпанный вид. — Пойдём, — коротко бросил он и, не дожидаясь ответа, вышел из переулка, зная, что мальчик последует за ним, а те двое будут заняты своим другом. *** Мальчишка нервничал. Это было видно по тому, как часто он оборачивался или же нервно теребил края футболки, взглядом метаясь из стороны в сторону. Но при этом, каждый раз, когда он натыкался на спокойно идущую чуть впереди фигуру Кано, резко отворачивался. Спустя некоторое время внимание привлёк странный булькающий звук. Кано повернулся, чтобы посмотреть, что случилось, но увидел лишь огненно красные уши ребёнка, который в свою очередь низко опустил голову, явно чем-то смущённый. Кано беззлобно хмыкнул и отвернулся, продолжая идти по узкой улице, что была не так сильно забита людьми. — Так… так как тебя зовут? — всё же решился спросить Кайто. Кано проигнорировал вопрос, не до конца уверенный в том, стоит ли ему отвечать на него. — Эм, хорошо, я начну. Меня зовут Кайто, без фамилии. В детском доме не дают фамилии, вот поэтому у меня её и нет, — Кано скосил глаза в его сторону, отчего тот слегка запнулся, а после неловко засмеялся, почёсывая затылок. Невольно нахмурившись, Кано посмотрел обратно на дорогу. — Ты ведь… ты ведь мальчик, да? Те парни — полные придурки, причём не особо внимательные. Да и твои волосы, если честно, сбивают с толку, как и одежда — по ней не скажешь, кто ты. А лицо у тебя и правда девчачье, я тоже сначала подумал, что ты девчонка и удивился, что ты делаешь одна в переулке. Но я понял, что ты мальчик, когда был у тебя за спиной: у тебя плечи слишком широкие для девочки и пальцы грубые. Обычно девочки занимаются чем-то не очень тяжёлым, и руки у них тонкие без мозолей, но… — Кано раздражённо выдохнул на непрерывный поток болтовни и попытался абстрагироваться от него, но это оказалось трудно, поскольку его источник находился прямо под боком. Слишком близко, чтобы продолжать игнорировать его. — Кстати, большое спасибо, что спас меня. Это было так круто. Раз, и ты уже уложил того идиота. Научишь меня такому приёму? — не выдержав, Кано повернулся и наткнулся на сияющие невинной голубизной глаза мальчика. Невольно остановился, отчего Кайто затормозил следом, продолжая смотреть на него широко распахнутыми глазами всё с такой же невинностью во взгляде. — Нет, — резко отрезал Кано, а после возобновил шаг, уже не обращая внимание на потухший взгляд мальчика, как и на неприятную резь в рёбрах, будто сделал что-то ужасно неправильное. — Ох, ну, тогда… Что ты хочешь взамен? — мальчик догнал его и поравнявшись с Кано, в ожидании уставился на него. Невольно выбежав чуть вперёд, он споткнулся, но всё же через секунду восстановил равновесие. Кано не оборачиваясь дал ответ, заранее зная, что мальчишка откажет: — Самое дорогое, что у тебя есть, — холодно кинул, не заметив, что тот после его слов замер на месте. Только спустя пару шагов, не услышав топот ребёнка, он обернулся назад. Мальчик стоял посреди дороги и как-то разбито поглядывал на него, надломив тонкие тёмные, как цвет волос, брови, и сильно поджав губы. Он часто моргал, будто боялся заплакать. Кано вдруг стало не по себе, когда тот медленно потянулся и в конечном итоге вынул из-под футболки тонкий шнурок с чем-то висящим на нём. Крепко сжав вещь в ладони, подошёл к Кано. — Мы с моим другом нашли это, когда сбежали из детского дома, и думали, что больше не вернёмся туда. Мой друг называл его символом новой жизни, раз он попался нам в тот день, — Кайто поднял глаза, и Кано увидел, как в его уголках постепенно собирались слёзы. — Твой друг не обидится, если узнаёт, что ты отдаёшь это мне? — стараясь звучать как можно более равнодушно, спросил Кано, всё так же не зная, что именно сжимает мальчик. — Он… его забрали в новую семью через неделю, как нас нашли и вернули в обратно. — мальчик шмыгнул носом и начал часто моргать. — Это было год назад, я не видел его с тех пор. Так что думаю, что если я отдам его тебе, он не обидится, — ребёнок поднял глаза и Кано увидел, как в них плещется решимость с примесью боли и печали. — Держи, — он снял с себя шнурок и осторожно вложил его в ладонь Кано. Опустив взгляд, Кано ожидал увидеть всё, что угодно, но никак не чуть пожелтевший от времени клык какого-то дикого животного. Он посмотрел на мальчика, который, не выдержав, заплакал, но всё так же упорно продолжал смотреть ему в глаза. Став свидетелем подобной сцены, Кано просто не нашёл в себе сил, чтобы сказать, что никакой особой ценности этот зуб для него не имеет. — Ты уверен? — мальчик начал усиленно кивать, а Кано тяжко вздохнул. — Он для тебя и вправду очень дорог. Думаю, этого достаточно, чтобы отплатить за своё спасение, — он крепко сжал клык и положил его во внутренний карман хаори на груди. — А… а как же приём? — немного недовольно пробормотал Кайто. Кано хмыкнул. — За него потребуется отдельная плата, — насмешливо сказал он, отчего губы мальчика в негодовании надулись, а брови сошлись на переносице. — Но мы так не договаривались! — буркнул тот, и начал с укором смотреть на него. — Мы никак не договаривались, — ухмыльнулся Кано, видя, как забавно тот дуется. — Ты есть хочешь? — Хочу! — всё так же обиженно ответил ребёнок. — Пойдём. Кано слегка приподнял уголки губ, чувствуя, как в груди стало непривычно легко и отчего-то щекотно, словно набухающие розовые цветы сакуры нежно щекотали его сердце, но он не дал им распуститься полностью, когда вспомнил про поручение Главного. Позади недовольно топал Кайто.