Танцуй, моя любовь

– Джени, завтра вас выпишут. Процесс восстановления проходит хорошо, поэтому нет необходимости держать вас и дальше в стенах этой палаты. – Спасибо, доктор. Я рада это слышать. – Мой вам совет, попытайтесь изменить свою жизнь и не связывайтесь с такими личностями. Разбитая губа заживет, а вот подорванное здоровье не вернется. – На этот раз вы здорово меня подлатали. – Но драки и жизнь на улице не всегда заканчиваются хорошо. – Я понимаю. И я пытаюсь строить свою жизнь по-другому, потому что верю, что мы хозяева своей судьбы, но пока получается очень шатко. – Настрой правильный, а это уже полдела. Желаю вам удачи! – Спасибо! – Вот бы все пациенты были такими послушными и спокойными, как вы. – Все впереди! – Вам что-нибудь нужно? – Нет, у меня все есть, – излишне жизнерадостно отозвалась Джени. У нее есть верхняя одежда, целая обувь и вполне себе сытое и здоровое состояние. Ноги держат, значит можно топать дальше. Девушка всегда была благодарной уже хотя бы за то, что по утрам имела счастье открывать глаза. – Вас кто-то заберет? – Я не знаю, – пожала плечами Джени. Она ни в чем не была уверена. – В любом случае, завтра мы еще увидимся, чтобы сделать выписку, а сейчас отдыхайте. Джени так и не решилась спросить про Этери, хотя знала, что получит ответ. Да еще и жалостливые взгляды той медсестры, что напрочь отбила всякую надежду на ожидание, не способствовали хорошему настроению. Девушка опустилась на краешек кровати, обводя взглядом стерильную белизну палаты. За прошедшие дни глаза привыкли ко всему этому, но единственное, о чем думала Джени, что в ее будущем доме не будет белых стен и больничной стерильности. Да, ее оптимизму мог позавидовать кто угодно, но Джени всегда рассчитывала на свои силы. Просто нужно время. С Этери или без, она все равно выбьется к лучшей жизни.       Она смяла выписку и сунула в карман кофты. Собственно, эта бумажка никому не пригодится. Официальной работы нет, да и на учебе отчитываться не придется, потому что ее тоже нет. Диагноз и перечень лекарств, которые рекомендуется пить после интенсивного лечения в стационаре. Девушка потерла лицо, слезы то и дело наворачивались на глаза, и она никак не могла взять себя в руки. – Вас ждут внизу, – Джени кивнула в ответ медсестре, когда прощалась с ней на этаже. Наверное, доктор хочет сказать пару напутственных фраз. Несмотря на положение, ведь все вокруг были в курсе, что она бродяжка с улицы, здешний персонал относился к ней с душой и пониманием. Конечно, за ее содержание заплатили, и Джени боялась даже знать сколько. Да и какая теперь разница, если взрослая и самодостаточная женщина вполне способна позволить себе сорить деньгами направо и налево. Кто она такая, чтобы указывать другим? Правильно, все еще никто. Джени покрепче запахнула куртку и преодолела крутящуюся дверь в холле. На крыльце ее действительно ждал доктор, и девушка улыбнулась. – Не успели вы выйти за порог, а уже нарушаете предписания врача. – Какие? – На улице ветер, а вы без головного убора. – У меня не было шапки, когда я поступила. Но на куртке есть капюшон, – Джени ловко натянула его на голову. – Так лучше? – Гораздо лучше. – Кстати, спасибо за чистую одежду. Я не знала, кого поблагодарить, поэтому говорю вам. – Это мелочи. – Не для меня, – Джени преодолела несколько ступенек и помахала мужчине, намереваясь идти в поисках остановки. Ее заработанные деньги остались при ней. – А где здесь ближайший автобус, в какой стороне? – Это ни к чему, за вами приехала сама Этери. – Джени даже дернулась, когда услышала ее имя, и глупо переспросила: – Кто? – Женщина, которая привезла вас в клинику. – Да, спасибо. Я знаю, кто это. – Доктор добродушно улыбнулся и показал на стоянку в стороне от медицинского корпуса. – Она ждет вас там. – Спасибо, – сбивчиво бросила девушка. – До свидания. – И зашагала в сторону стоянки.       Ее шикарная машина даже здесь умудрялась выделяться на фоне маленьких и скучных. Как-будто специально отполированная для дневного света. Джени упрямо поджала губы, обходя это чудо машиностроения мимо и направляясь к смотрителю. Подробно расспросив мужчину, как добраться до ближайшей остановки, девушка так же мимо прошагала обратно, покидая стоянку и мстительно думая о том, как взлетают брови Этери от наглости или удивления. Но женщина в машине только усмехнулась, включая зажигание, и медленно тронулась с места, направляясь следом за Джени. – Не хочешь даже поздороваться? – Дорога для машин в этом месте была всего лишь одна, как и пешеходная тропинка с краю от нее, поэтому у Джени при всем желании не было возможности держаться как можно дальше. – А стоит? – Не сбавляя скорости, хмуро бросила девушка. Капюшон от ветра слетел, но она даже пальцем не пошевелила, чтобы натянуть его обратно. – Тебе решать, – ее тонкие губы изогнуты в полуулыбке и Джени, обернувшись, резко останавливается, зная, что тысячу раз пожалеет о своих словах. Машина Этери тормозит рядом. – Две недели вам было плевать на меня, а сейчас вы появляетесь вся такая, словно подарок в красивой обертке, на своей огромной машине и ждете, что я упаду вам в ноги? – Желающих упасть в ноги мне хватает, девочка. Но я как минимум хотела бы услышать, как ты. – То есть, сейчас это для вас представляет интерес? – Сядь в машину, на улице холодно. Мы просто обо всем поговорим. – Ага, бегу и волосы назад. – Джени отвернулась и зашагала дальше. – Тогда хотя бы надень капюшон. – Вам-то какое дело до моего здоровья? – И какая муха тебя укусила? – Блондинистая такая, с кудрявыми волосами, – съязвила Джени, слыша за спиной ее смех. Девушке невольно захотелось улыбнуться в ответ, но ситуация совершенно неподходящая, и продолжая сохранять серьезность, она только опустила подбородок ниже, пряча его под ворот куртки. – Хочешь сказать, я теряю время здесь с тобой? – Похоже на то. Видимо, вам совсем нечем заняться, раз вы преследуете меня от самой клиники. – Я хотела поговорить. – А мне кажется, все и так предельно ясно. Вы на своем месте, я на своем. – Я не причиню тебе вреда. – Да я вас и не боюсь. – Больше нет? – Куда страшнее бывает обманываться ожиданием, – девушка остановилась и с вызовом посмотрела в ее глаза. Этери на секунду растерялась, но быстро взяла себя в руки, и вышла из машины, чтобы встать напротив. Ее голос и тот прозвучал мягче. – Дже-ени, я прошу тебя, пожалуйста, сядь в машину и позволь мне поговорить с тобой в спокойной обстановке. Если захочешь, я довезу тебя до метро. – Вообще-то, я есть хочу, – застенчиво заметила Джени, глядя себе под ноги. Регулярное питание по расписанию в клинике быстро приучило желудок. – Значит, поедем до ближайшего кафе, где ты сможешь пообедать. Согласна? – На языке вертелось упрямое «нет», но радость от встречи, которую Джени похоронила где-то глубоко в своем сердце, оказалась сильнее. Поэтому девушка кивнула. Она уже и забыла, что чувствуешь, когда кто-то старше заботится о тебе. Поэтому не заметила, как тут же разомлела в тепле машины и уснула на заднем сидении, а разговор так и не успел начаться. – Наконец- то, соня! – Джени проснулась, несколько секунд хлопая глазами и пытаясь понять, где находится. – Где мы? – Катались по городу. – Зачем? Мы же хотели поехать в кафе. – Мы и поехали, но это было до того, как ты заснула. – Джени выглядела такой смешной после сна, что Этери не могла перестать улыбаться. Растрепанная, но все равно такая милая. – Могли бы разбудить. – Девушка пригладила чуть разлохмаченные волосы. – Да побоялась, вдруг ты по старой привычке захочешь мне в глаза вцепиться, – расхохоталась женщина, глядя на недоуменное выражение лица Джени. На самом деле ей просто стало жаль нарушать сон. – Я не дикарь, – фыркнула девушка, но тут же рассмеялась вслед за Этери. В ожидании заказа в кафе, Этери начала говорить первой, поскольку Джени своим заявлением заставила ее воззвать к собственной совести и не мучить больше девушку неизвестностью. К тому же, это она среди них была старше и это она обещала подумать и дать ответ. Женщина все еще не знала, правильно ли поступает, но… – Я думала о тебе еще после нашей первой встречи. – Почему? – Веришь или нет, но я хотела помочь. Только не знала, как и чем. – Вы помогли мне тем, что не дали тогда умереть с голоду. Потом устроили в клинику, хотя совершенно не обязаны были этим заниматься. Разве этого мало? – Это одноразовая помощь. Я не об этом. – Почему же тогда вы ни разу не пришли? – Этери не дала умереть с голоду, но заставляла умирать от ожидания и неизвестности. В жизни Джени, за последние несколько лет, были неизвестность и страх за завтрашний день, что она почти разучилась различать что где. – Нет, я не навязываюсь, и прекрасно понимаю, что вы мне ничего не должны. У вас полно своих дел и работы. Мне не привыкать быть покинутой. Но в этот раз это задело меня сильнее, чем раньше… Вас не было так долго, и я не знала, «да» это или ваше «нет». – Мне жаль, что так получилось. Однако я так поступила из лучших побуждений. Не потому, что бросила, а потому что давала время нам обеим подумать… – О чем подумать? – О том, что твоя просьба о помощи была не мимолетным проявлением эмоций на почве страха, а продуманным и взвешенным решением. – Я сомневалась лишь в том, нужно ли это вам. Возиться с брошенкой, которая кроме себя самой и не нужна больше никому. – Что думаешь теперь? – Зависит от того, принимаете вы мою просьбу или нет. – Ты спрашивала у врача обо мне? – Нет, было неловко задавать такие вопросы, которые не касались моего лечения. – Да, я не приходила, но звонила в клинику каждый день, чтобы справиться о твоем состоянии. Пока ты представляла сотню причин моего отсутствия, и дулась. – Ничего я не дулась, – пробубнила Джени. – Тогда это не ты несколько часов назад гордо топала рядом, игнорируя все мои просьбы сесть в машину? – Не переводите стрелки. – Забудем об этом. Мир? – Перемирие. – Я готова тебе помочь, но пока совершенно не представляю чем и как. – Мне просто нужна работа, что-то стабильное и где меня не будут считать за низшее существо. Я, конечно, не прошу должность в каком-нибудь бизнес центре, меня там на смех поднимут, да и только. – Что за самомнение? Ты девушка не глупая. – Но без гроша. И выгляжу не презентабельно. – Знаешь, не надо себя принижать. И то, и другое поправимо. Не всем деньги достаются по наследству, и не падают с неба. Если ты готова работать, то добьешься успеха в любом деле. Если ты хочешь уважения, стремись к нему. Если ты хочешь положение, работай для него. – Я не боюсь работать. – Звучит, как пятьдесят процентов успеха. – Этери улыбнулась, делая глоток второй порции кофе. – И прежде, чем я расскажу о своей деятельности, мне бы хотелось услышать твою историю. Поскольку мы приехали поговорить, а говорю в основном пока только я, мне будет интересно узнать что-то о тебе, Джени.       Джени отлично помнила, как ее жизнь пять лет назад разделилась на До и После. У нее было все, как у других. Любящие родители, для которых дочка стала желанным, пусть и поздним единственным ребенком. Джени не окружали няньки и бабушки, вся семья состояла из трех человек, но любовью девочка обделена не была. Она рано научилась читать, но по привычке все равно приносила книжку к папе в кабинет, и, забравшись в огромное кресло, просила почитать. Если папочка оказывался занят, она тихонечко читала вслух. «Как я справилась?» «Лучше всех, солнышко» мужчина не скупился на похвалу, и гордился успехами дочери, которые другие могли посчитать незначительными. Она до сих пор помнила, как мама любила касаться губами ее лба, проверяя, нет ли температуры, а перед сном никогда не забывала подтыкать одеяло под бочок, желая сладких снов. «Как твои уроки танцев, милая?» «Учительница сказала, что я способная» «Иначе и быть не могло. Делай то, к чему лежит твоя душа и у тебя все получится» «А если я совершу ошибку?» «Мы с папой будем рядом, чтобы помочь тебе принять правильное решение» У Джени было счастливое детство, разбитые коленки в зеленке и содранные локти. Она гоняла с мальчишками то в догонялки, то на велосипедах. И хоть весь двор окрестил девчонку непоседой, она росла умницей. Хорошо училась, и была приветливым другом, но с девчонками отношения не ладились, зато друзья-мальчики окружали ее всегда. У нее не было личной яхты, и в золотых пеленках девочка не росла, зато родители воспитали в ней все качества человека, которых многим недостает в современном мире.       А потом наступило После… Джени узнала, что значит, в одночасье потерять все и всех, кто был тебе дорог. Родители погибли в автокатастрофе, квартира ушла за долги в бизнес отца, который «компаньоны» ловко подмяли под себя, а девочка осталась одна и ей грозил приют вплоть до совершеннолетия, или того хуже, попасть в приемную семью. Но Джени не горела желанием оказаться в казенном учреждении, где за нее будут решать чужие дяди и тети. Девочка сбежала, связавшись с беспризорным мальчишкой, который на несколько лет стал для нее самым близким человеком. Им было по 13 лет, и правильные решения теперь Джени училась принимать самостоятельно. Она закрылась, стала нелюдимой и доверяла лишь одному Тимми. Но однажды и он пропал из ее жизни.       Девушка опустила тему первой любви, но Этери и так поняла все по ее глазам. Женщина молчала, лишь изредка качая головой и призывая продолжить рассказ. За окном начинало темнеть. – Вот собственно и все. – Тебя никто не искал все то время, пока не наступило совершеннолетие? – Искали, я думаю, но не для того люди прячутся, чтобы их нашли. – Значит, начальные навыки агента МИ-6 у тебя имеются, – улыбнулась Этери. – А вы, значит, на разведку трудитесь? – Нет, но конкуренция тоже жесткая. – Совсем заинтриговали. – Рассказывать будет долго, поэтому предлагаю поехать и посмотреть. – Вот так сразу? – У тебя есть какие-то планы или дела? – Нет, если честно, мне и идти то некуда. – Начнем по порядку. Где твоя выписка? – А вам зачем? – Купим тебе лекарства по дороге. – Джени смущенно вытянула из кармана мятый клочок бумаги, разглаживая его пальцами, пока Этери расплачивалась за обед, и протянула его женщине.       Она уже и забыла, что последние две недели провела в клинике. Казалось, что только вчера они попрощались с Этери, а сегодня она говорит ей ДА. Женщина обладала удивительным свойством внушать спокойствие своим присутствием. И у Джени появилась призрачная надежда, что возможно на этот раз она бросит якорь стабильности в первый раз в своей взрослой жизни.