Танцуй, моя любовь

      Для Этери в жизни ровным счетом ничего не изменилось, за исключением тех моментов, что периодически она возвращалась мыслями в тот день, когда повстречала Джени. Правильно ли она поступила, оставив ее там? Возможно, стоило настоять на помощи или предложить работу… Женщина задавалась разными вопросами, но всегда приходила к единственному выводу – Джени просто не приняла бы ее помощь ни под каким предлогом. А предложение о работе, да, боже мой! Может у нее есть работа, да и кто поверит женщине, с которой познакомился час назад? Девушка может и бродяжка, но ума ей явно не занимать. К тому же, они сами по себе. Этери была уверена, что Джени не лгала, когда заявила, что может постоять за себя и если понадобится, то глаза выцарапать. Чему отлично учит улица…правильно, каждый сам за себя и сражается любыми способами ради собственного выживания. Вся ее жизнь одно сплошное выживание, так какого черта Этери вдруг решила, что ей нужна помощь? К тому же, у нее осталась визитка. Если помощь и впрямь понадобится, она сможет позвонить, но женщина сомневалась, что это произойдет.       Прошло почти полтора месяца, и близилась весна. Джени честно пыталась найти стабильную работу, хватаясь за любые подработки, но денег хватало только на еду. Случалось, что порой и обманывали. Она выполняла работу, а по итогу не получала даже обещанных грошей. Или работала за еду, но это лучше, чем ничего. Джени не жаловалась, но условия жизни в ночлежке становились все невыносимее. Банда местных хулиганов повадилась отбирать заработанные деньги или ценные вещи у тех, кто послабее. Она не раз ловила на себе внимательные взгляды кого-то из этой шайки. И если справиться с одним мальчишкой она еще могла, то о приличной работе мечтать не приходилось. Уличную замарашку просто поднимут на смех, если увидят в офисном здании. Поэтому и мечты про отдельную комнату пришлось отложить в дооолгий ящик.       Порой, Джени думала о той неожиданной встрече с женщиной по имени Этери. Возможно, она могла бы помочь с работой даже такой, как она. Ведь, несмотря на весь отталкивающий вид, в первую очередь Этери видела в девушке человека, а уже потом трудные жизненные условия. Но визитка пропала вместе с теплыми перчатками, которые хранили аромат ее парфюма. В конце концов, Джени всегда рассчитывала только на себя, что изменилось теперь? Ровным счетом ничего. Женщина вернулась в свою привычную жизнь, и думать забыла о какой-то замарашке, а Джени должна была поступить точно так же. Но эти мысли спасали ее от отчаяния. Капля доброты и участия едва знакомого человека давала надежду на то, что еще не все потеряно. Она не думала о той встрече специально, но понимала, что мысли возникают лишь тогда, когда девушка возвращается знакомым переулком. В остальное время ей было особо некогда предаваться раздумьям о прошлом, строя планы как выжить в настоящем. Вот и сегодня она двигалась знакомым маршрутом, когда пятеро парней перегородили дорогу. Девушка молча попыталась обойти стороной, заведомо зная, что ее никуда не пустят. Джени надеялась, что эта шайка все-таки не рискнет портить с ней отношения. Девушка стабильно вносила свой вклад в общаг, и никто не жаловался. Пока эти наглые рожи не захотели иметь все, но отдавать все девушка не собиралась. – Далеко собралась, малышка Джени? – Я тебе не малышка, дайте пройти! – Не раньше, чем ты вывернешь свои карманы. – Еще чего, – Джени злобно сверкнула глазами. – Хочешь разбогатеть, ищи работу, заодно и дружкам своим посоветуй. – А ты дерзкая девчонка. – И кто это говорит? Парень, который без своей свиты никуда не выходит. – Усмехнулась Джени. Она знала, что балансирует по краю, но терять уже нечего. Если ей повезет, ее успеют найти и забрать на скорой, а если нет. Еще одно тело мертвой бродяжки никого не заинтересует. – Если ты такой смелый, одолей меня сам. – Парни, оставайтесь в стороне. Я сам научу эту малышку, как уважать тех, кто обладает властью. – Джени скинула куртку, закатывая рукава на кофте до локтя. Есть только один шанс доказать, что связываться с ней опасно, и она собиралась использовать его на полную. Благо, прихвостни не ввязывались, наблюдая за дракой, в которой Джени успела украсить себя фингалом, получить в нос, расцарапать ублюдку половину лица и несколько раз пнуть между ног так, что он скрючился в пыли, как девчонка, даром, что не захныкал. Однако его пыла это не умерило, парень рвался в бой с еще большей злостью. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы драка внезапно не оборвалась. – Представление окончено, – холодно прервал женский голос. Впрочем, самой женщины в полутемном переулке видно не было. Джени уселась на земле, сжимая руками гудящую голову. – Тетя, шла бы ты отсюда подобру-поздорову. У нас тут свои разборки. Учу малышку уважать старших. – Уважалка не выросла. – Отозвалась женщина, выходя на свет. За ее спиной находились двое рослых мужчин, которым достаточно только слова, чтобы разобраться с каждым малолетним ублюдком, находящимся здесь. Джени готова была поклясться, что умерла и попала в рай, иначе, откуда в уличной пыли перед ней стояла женщина в дизайнерских туфлях, отчитывающая хулиганов, как провинившихся школьников. Девушка не верила в бога, но копна вьющихся светлых волос даже в тусклом свете уличного фонаря сияла, словно облачение ангела. Соперник Джени оценил неравную ситуацию и торопливо придвинулся к друзьям, которые помогли ему подняться. – Еще раз увижу вас, шкуру спущу, – спокойно подытожила женщина, оглядев каждого с ног до головы. Да, может внешне она и смахивала иногда на ангела, но ангелом явно не была. Джени криво усмехнулась, утирая разбитую губу. – Всем все понятно? – Понятно, – нестройным хором ответила компания. – Тогда почему вы все еще здесь? – Дважды повторять не пришлось, все пять человек так же дружно рванули с места, скрываясь в следующем переулке. – Здравствуй, горемычная, – улыбнулась Этери, протягивая девушке руку, чтобы помочь подняться. – Я тоже рада вас видеть. – Помнится, в нашу первую встречу ты говорила, что нянька тебе не нужна. И что я вижу? Ты влипла в неприятности. – Ничего подобного. Просто неприятности сами ко мне липнут. Эти подонки повадились отбирать деньги у тех, кто послабее. Будь он один, его бы уже давно поставили на место, но против пяти человек никто не рискнет выступить. – А ты, выходит, самая смелая? – Нет, но я за справедливость, даже в такой жизни, как у нас. – Отдала бы ему деньги. Жизнь-то дороже. – С какой стати, – Джени сплюнула и утерла рукавом кровь, стекающую из носа. – Я их заработала сама и не собираюсь тешить чужое самолюбие. Вначале отдай им деньги, а потом они захотят еще чего-нибудь. – Постой, – прищурилась женщина, шумно выдыхая. – Они навредили тебе? Что произошло, перед тем, как вы двое устроили драку? – Я шла в ночлежку, а они преградили мне дорогу. Слово за слово и понеслось. – Ты ничего не скрываешь? – Нет же. Против пяти у меня не было шансов, а удостоить одного я вполне способна. – Будем считать, что я поверила. – Покачала головой женщина. – А почему вы так поздно бродите в этом захолустье снова? – Я, по крайней мере, не одна здесь. – Женщина повернулась и попросила мужчин отправиться в машину. – Будем считать, что я поверила, – передразнила Джени. Смеяться с разбитой губой оказалось больно, и девушка просто скорчила мордаху. У Этери сердце сжималось от одного вида синяка под глазом и распухшего лица, но Джени выглядела настолько довольной собой, что женщина непроизвольно улыбалась, глядя на нее. – Ты обещала, что позвонишь, если у тебя будут проблемы. – Я не давала вам таких обещаний, – качает головой Джени. – Это вы решили, что я позвоню, а я привыкла по жизни заботиться о себе сама. – Твоя забота выходит тебе боком. – Да, время от времени жизнь бьет ключом…по голове, но я не жалуюсь. Голова только раскалывается, – Джени уловила первые признаки тошноты. – Тогда, надеюсь, ты не станешь возражать, если сегодня я немного позабочусь о тебе и отвезу в больницу, чтобы проверить, нет ли сотрясения? – Джени кивнула. Девушка прекрасно осознавала, что возвращаться в ночлежку сегодня чревато самоубийству, а оставаться на улице в таком состоянии тоже не вариант. Может стать только хуже. – Я согласна. – Даже силу применять не пришлось, – улыбнулась Этери, направляясь к машине. В больнице выяснилось, что сотрясения нет, зато многочисленные ушибы и застарелое воспаление легких, полученное еще зимой, серьезный повод задержаться в больничной палате. Джени знала, что только с подачи Этери она получила отдельную комнату, квалифицированную медицинскую помощь и наверняка еще целый список плюшек, которые входят в платное обслуживание. От белизны больничной одежды и постели слепило в глазах. Джени устроилась на чистой кровати, зная, что в ближайшие пару дней не придется спать вполглаза, чтобы позаботиться о себе или своих вещах. – Знаете, первым порывом, когда я нашла в кармане ваши перчатки, было желание позвонить вам и попросить забрать их. Это только потом до меня дошло, что вы оставили их специально для меня. – Так почему же ты не позвонила теперь? – Мне жаль, но один из минусов уличной жизни в том, что порой твои вещи присваивает себе кто-то другой. А уж такую дорогую вещь, как перчатки, можно даже продать. Кто-то утащил их, а вместе с ними пропала и визитка. – Извини, я не подумала об этом, когда оставляла тебе перчатки. Я хотела, как лучше, но знала, что если предложу, ты не примешь от меня ничего. – В итоге мне все равно стало приятно, что кто-то подумал о моем комфорте. Кстати, видите, руки почти как новенькие. – Джени повертела ладонями перед женщиной, демонстрируя сбитые костяшки пальцев в драке. Ее успели отмыть и обработать раны на лице, но среди белоснежного окружения, без двойного слоя одежды, в этой огромной кровати Джени смотрелась крошечной и тонкой. Хрупкая худенькая девочка с огромными глазами и упрямым выражением лица. – Тебе придется задержаться здесь на пару недель. Есть ли кто-то, кого нужно предупредить о том, что ты в больнице? – Мне уже 18 и я сама несу за себя ответственность. И нет, у меня никого нет. – Что ж, по крайней мере, на эти две недели ты можешь не беспокоиться о крыше над головой. – Спасибо, Этери. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь вернуть вам все, что вы потратили на меня, но… – Никаких «но». Перестань думать о материальной составляющей. Если что-то понадобится, ты можешь обратиться к лечащему врачу. – Хорошо. Уже утро, а вы до сих пор не ложились из-за меня, – тихо заметила Джени, глядя на первые лучи рассвета за окном. – Брось, я привыкла спать мало. А вот тебе действительно давно пора отдыхать, потому что организм нуждается в восстановлении. – Женщина поднялась, снимая халат и накидывая на плечи светлое пальто. Она легким движением взбила волосы, откидывая их за спину. – Я тоже мало сплю. – И, тем не менее, врач прописал постельный режим и полный покой. Поэтому я с чистой совестью оставляю свои полномочия няньки, и желаю тебе скорейшего выздоровления. Надеюсь, еще увидимся. Этери уже собирается на выход, когда в палату входит медсестра. Неожиданно женщина чувствует чужие пальцы, что ловят ее запястье. – Возьмите меня с собой, пожалуйста, когда мне станет лучше. Я могу делать что угодно. Я могу всему научиться. Клянусь! Пожалуйста, только не оставляйте меня. – Джени цепляется за рукав ее пальто и страшится увидеть безразличие или отстраненность. Все то, чего в ее жизни было с избытком. Те редкие люди, к кому она проникалась симпатией и пыталась найти отклик, обращаясь за поддержкой, зачастую просто смеялись в лицо или предавали. Может быть, им нравилось, когда те, кто слабее, умоляют и в ногах валяться готовы ради небольшого одолжения. Может быть, их сердца очерствели настолько, что забыли о том, что такое помощь ближнему. Джени не знала ответов, но точно чувствовала, что Этери не такая. В ней уживалась строгость и доброта, мягкость и волевой характер. Джени не решилась спросить, кем работает эта женщина. Да и важно ли это в данный момент? Однако женщина не одергивает руку. Она понимает, что Джени редко решается что-либо просить. Поэтому внимательно смотрит в ее большие глаза, блестящие от слез, и в очередной раз задается вопросом: правильно ли она поступила, ворвавшись в чужую жизнь? Что если девушка успела возложить на нее непомерные надежды и будущее ее лишь разочарует? Она спокойно сжимает ее ладонь в своей, и мягко отводит. – Давай поговорим об этом позже. – Пожалуйста, обещайте подумать. – Я обещаю, – кивает Этери. Джени плевать, кто эта женщина, сейчас она думает, что готова работать хоть проституткой, если это даст старт и сделает ее на шаг ближе к возможности вырваться из уличного круга. Она научится всему, ради лучшей жизни. И если эта женщина с холодным внимательным взглядом ее единственный шанс, она не намерена его упустить снова. – Ты должна поправляться и слушать врачей. Они позаботятся о тебе. – А вы? – А я должна работать. Пообещай мне в свою очередь, строго соблюдать рекомендации и не выкидывать сюрпризов. – Я обещаю быть паинькой. – Притворимся, что я поверила, – улыбается Этери. – Береги себя, Джени. Дверь хлопает, а Джени покорно глотает таблетки, прописанные врачом. Медсестра проверяет показание приборов, делает свет более приглушенным и рассказывает о том, как важен сон при восстановлении организма. А перед самым уходом добавляет: – Можешь забыть о ней. Такие, как она, никогда не возвращаются.       Джени не хочется в это верить, поэтому девушка игнорирует не прошеные сомнения, что как кошки скребут на душе. К концу второй недели единственное, чего она желает, это спросить у лечащего врача, интересуется ли Этери ее состоянием, но не делает этого. Спросить, значит переступить через собственную гордость и показать свою слабую сторону, что вопреки всем лишениям ты еще не разучилась верить людям. Спросить, значит отнять надежду на то, что Этери беспокоится о ней. Ведь если задать вопрос, ответом будет «да» или «нет», третьего не дано. Джени была смелой, но в этом случае не знала, чего боится больше.