Дракон и солнце 3. Луна, звезда

С помощью Вмешательства Альмсиви Джон перенесся в Гнисис и подозрительно огляделся. В пустошах, несмотря на тучи наездников, было спокойно и привольно, но стоило ему вернуться в оседлые края, как он тут же заволновался, не ищет ли его неугомонный Папуля. Выглянув из-за глинобитной храмовой ограды, он не увидел ничего тревожного, но словил на нос первую каплю дождя и поспешил скрыться в храме. А вдруг там найдется еще один дремора? Дреморы не было, но были проповеди Вивека за номером двадцать один. Уплатив храму положенную дань, он получил на руки переписанные странички и уселся в уголке почитать. Проповедь начиналась многозначительно. "Священная книга Колеса. Первое: спицы - это восемь компонентов Хаоса, упроченные по закону времени..." Джон опустил проповедь на колени и задумался, вспоминая слова Дюрневира: этот мир устроен по плану. Такое, знаешь, здоровенное колесо... Он снова зарылся в записки Вивека и прочел дальше: "...статическое измерение, иногда боги ящеров называют это Выдающимся. Это колесо рептилий, свернутый спиралью потенциал..." И опять он уставился мимо проповеди, вдруг осознавая, что это ему напоминает - бредни Септимия Сегония о Древних Свитках. Ужасная книга, которую принес ему ужасный Ураг, и Джон читал ее в библиотеке Колледжа, заслоняясь от орка целой стеной из чужих сочинений. Может, Вивек и не заглядывал в Древние Свитки; может, его обретенной божественности хватало, чтобы совать нос куда не следует даже без помощи Кель. Но эти жалкие попытки переложить увиденное в слова выдавали его изначальную человечность, ограниченную, смертную, прячущуюся за поэзией. Джон был уверен, что спроси он об этом свернутом рептильном потенциале Партурнакса, тот живенько разложил бы все по полочкам - простыми словами и без придури. А кстати... ведь можно и спросить! Он воодушевился и решил, что надо поскорее добраться до дома и залечь на несколько дней с книжками и полезными снами. А еще навестить Кая, доложить об успехе миссии. И сбегать к Ползуну... Вскочив с места, он бодро пошагал к выходу, по дороге вручив оторопевшему жрецу завалявшийся в рюкзаке подувядший вредозобник. - Семь благословений вам, - сказал он, с нежностью вспоминая шуточки Арьи. - Во имя Альмсиви. * * * В Альд'Руне снова изрядно мело и пылило, что Джону было только на руку. Проскочив по опустевшим улицам, он прокопался сквозь пепел у порога и залез в дом Ханарай, после чего начал запираться на все замки и загораживаться ящиками с соленым рисом. Обустроив у дверей надежную защиту, он отряхнул руки и наконец-то вздохнул спокойно. Кай ждет его еще нескоро - ведь кто знает, где их искать, этих кочевников? - так что несколько дней можно провести здесь. Еда и вода у него припрятаны, книг полно, а если повезет, может, и с Партурнаксом удастся поговорить... или с Сераной... Джон вытряхнул свои сокровища, собираясь достать для ознакомления шестнадцатую проповедь, но увлекся подсчетом добычи - и вскоре сидел на полу и ошеломленно таращил глаза в стену. Полмиллиона дрейков. А если точнее - пятьсот пятьдесят тысяч. Больше ста тысяч вестеросских драконов. Именно на такую сумму он ухитрился в этот раз награбить. Кое-как проморгавшись, он вернулся к реальности и тут его взгляд упал на злополучный яркий томик, подаренный Херма-Морой - конечно же, без всякой задней мысли, просто от щедрот. Джон нехотя потянулся к томику и взял его в руки. Серана ведь читала его... Читала и как-то все обошлось, если не считать того, насколько трудно было оторвать ее от зловредной книжки. Но раз уж у него есть время, может, лучше приступить прямо сейчас? Если он зачитается, он хотя бы никуда не опоздает... наверное. На всякий случай поубирав все остальное под крылышко, он пристроился у стола со свечами и открыл первую страницу. * * * Гады. Гады! Они пихают в волшебные палочки сердца драконов, подскочил Джон, чуть не подавившись краюшкой. Да как так можно... скоты! Книжка была ужасна. Непонятная, жалостливая, увлекательная и возмутительная, а главное - про магию. И немного про драконов, к которым в этом книжном мире люди смели относиться, как к ингредиенту. Неудивительно, что Вультурьйол спалил гнусную книжонку, не разбираясь. Он читал дальше и дальше, не зная, что солнце уже давно село и снова встало, и лишь когда ему стало казаться, что в глазах у него полно жгучего песка, он наконец-то оторвался от очередной главы и пошел искать кровать, пошатываясь от усталости и переизбытка впечатлений. Сэму бы эту книжку, подумал он, засыпая и все еще видя перед глазами ровные строчки и сонмища букв. Он ведь хотел быть волшебником... * * * - Как жизнь, Довакин? - поприветствовал его Партурнакс с ухмылкой, и Джон, встрепыхнувшись, оглядел вершину Глотки Мира, понимая, что к встрече не подготовился. - Рептильный потенциал, - брякнул он первое, что вспомнилось. Кажется, он еще ни разу не видел, чтобы Партурнакс так хохотал. Джон сидел в снегу, с любовью озирая рогатого белого исполина, и чувствовал, как щемит сердце - а ведь они бы его в палочку... в палочку! - Я читал ужасную книжку, - сказал он. - Да, ужасную, - кивнул дракон. - Ты знаешь? - удивился Джон. Партурнакс кокетливо повел крыльями. - Мне рассказали. Джон догадывался, кто именно разносит слухи и сплетни за его спиной. Благодаря печати Шеогорат наблюдает за ним и наверняка знает все, что он делает. А потом бежит сюда, чтобы перемыть ему косточки... - А еще я читал уроки Вивека, - вздохнул он. - Это я понял, - хмыкнул Партурнакс. - А еще я понял, что ты ничего не понял. - Мягко сказано, - возмутился Джон. - Этот Вивек вообще не дружит со словами! - В первую очередь он не дружит с головой, но это неудивительно. Знаешь, - протянул дракон, - он ведь написал все это лишь с одной целью. Признаться. - В чем? - судейски сощурился Джон. - Много в чем, - захихикал Партурнакс. - В преступлении, например. На фоне этих последних слов хихиканье старого дракона выглядело, мягко говоря, неуместным, и Джон позволил себе предположить, что преступление - это далеко не все, чем Вивек мог бы его удивить. - Да, - довольно плеснул хвостом ехидный гад. - Их там тридцать семь. - Кого? - Джон уже не знал, что и думать. - Уроков. Тут дитя Акатоша расхохоталось настолько ужасно, что Джон заподозрил, что на самом деле он уже давно утонул в глубинах Обливиона и Молаг Бал попросту морочит ему голову. Ну никак не ожидал он от Партурнакса такого сатанинского хохота. - Ладно, не время сейчас об этом, - унял веселье дракон. - Вивек, конечно, много куда сунулся и много лишнего узнал, но это еще полбеды. Хуже то, что в силу своей ворованной божественности он не сумел удержать при себе то, о чем следовало бы молчать. Он не понимает, что важно, а что нет, и потому говорит и делает что попало. Все они таковы. - Альмсиви? Партурнакс фыркнул. - Они насмешка над всем, что есть истинного. Жалкое зрелище. И весьма трагичное. - Но ведь то, что он писал, правда, - задумался Джон. - Про колесо... Хотя сверх этого я мало что понял. Какой-то потенциал... - А ты уверен, что понял хотя бы про колесо? - благодушно усмехнулся Партурнакс. Джон поразмыслил и признал, что нет, не уверен. - Колесо, о котором ты говоришь, расположено не в пространстве, а во времени, - наставительно сказал дракон. - А потенциал... что ж, в основе любого мира лежит спираль потенциала. А иначе как он будет развиваться? Джон все еще не понимал и усиленно морщил лоб. - Но как одно соотносится с другим? - спросил он. - Колесо и спираль не одно и то же, в чем-то они вообще противоположны... - Ты бы понял, если бы увидел двемерскую музыкальную шкатулку, - расхихикался Партурнакс. - Со съемными цилиндрами. Были у них такие забавные штучки. Противно бренчали, но забавные... Посмотри на небо: солнце восходит каждый день, но дни не одинаковы. Колесо - это лишь уровень восприятия, оборот по спирали мерой в один день, год или эпоху. Вот только Вивек, бедняга, сам не понял, что увидел. - А что он увидел? - Время, конечно. Прошлое и будущее влияют друг на друга, тебе ли не знать, Довакин из других дней. Конечному смертному разуму это представляется змеей, кусающей свой хвост. Вот и ты сейчас идешь по своим же следам, которых еще не оставил. Джон открыл рот и осел в снегу, вдруг понимая, что именно говорит ему старый мудрец. - Теперь ты увидел, - засмеялся Партурнакс. - Вивек пытался вернуться в прошлое. Хотел исправить то, что было сделано. Но он не понимал того, что ведомо всем драконам. - Чего? - спросил Джон, уже зная ответ. - Свершившееся неприкосновенно. Да. Он пытался исправить то, что уже было сотворено в будущем - а для него в человеческом прошлом, - и время бунтовало, отправляя его в никогда, в кромешный бред за своими пределами. Но ты, - уставился дракон на своего крохотного младшего собрата, - ты другое дело. Тебя не спасет относительность. Не повторяй его ошибок, Довакин. Помни, что будущее неприкосновенно. - Постараюсь, - пролепетал Джон, с запоздалым содроганием вспоминая свои мысли о том, можно ли убить Харкона. - И раз уж зашла речь об ошибках Вивека, - сурово насупился Партурнакс, - не путайся лишнего с Молаг Балом. Это никого до добра не доводило. - Он знает, что я здесь? - спросил Джон, впадая в отчаяние. - А должен? - хмыкнул дракон. - Смотри, не скажи лишнего. - Мм... - Джон задумался, как бы сформулировать каверзный вопрос. - Принцы Даэдра живут вне времени... - Я даже не буду начинать объяснять, - захихикал Партурнакс. - Вне времени людей, так тебе будет понятнее. - Они могут знать будущее? - Чье? И какое? - каверзно спросил ящер. - Вот ты, скажем. Ты знаешь будущее всех людей без исключения, но чем тебе это помогает? Валар моргулис, подумал Джон и вздохнул: ничем. - А Азура? - снова попытался он. - Она же заведует прорицаниями... - Заведует, - густо хохотнул Партурнакс. - Но ее прозрения, скажем так, на любителя. Пророчества многозначны, толкования забавны. - Но если будущее неприкосновенно... - упирался Джон. - Для тех, у кого оно свершилось, - да. Все прочее - лишь вероятность, зыбкая, одна из многих. Повод для любопытства, но не для мести - если тебя это волнует. - Ну, меня многое волнует, - увел он в сторону опасный разговор. - Вот, скажем, звезду Азуры можно прятать под крылышко? - За время? - хитро прищурился Партурнакс. - Конечно, почему нет. Попав в материю, артефакты даэдра живут по ее законам. Нельзя прятать то, что существует в разных временах или местах одновременно. Вот как все просто, подумал Джон, чуть не рассмеявшись от облегчения. А то все списки выкатывали: Кель - нельзя, воронов - нельзя... - А вот Шеогорат... - вернулся он к теме будущего, но Партурнакс строго его оборвал: - Никогда не думай о Шеогорате. * * * Джон проснулся, возмущенный этим советом, неизменным и неисполнимым, подумал о змее, кусающей себя за хвост, и уставился в полутемное пространство, освещенное парой бумажных фонариков. Будущее неприкосновенно для тех, для кого оно уже свершилось. Так сказал старый мудрец, но это по-прежнему не отвечало на вопрос о том, чего ему, Джону, ждать от Молаг Бала. Что ж, остается лишь надеяться, что ему не придется это выяснять, подумал он, с ворчанием сполз с кровати и пошел рыться в припасах, поскольку желудок с вчерашнего запойного чтения совсем подвело. Напихав в себя невкусной данмерской еды, он вытащил на свет проповеди Вивека, полистал их и понял, что Партурнакс, конечно же, как всегда прав. Вивек действительно пытался переиначить прошлое, которое то и дело давало ему сдачи, и что еще того хуже, этот недобог и сам понимал ошибочность своих действий - но остановиться не мог. Хоть и осознавал, пусть смутно, разницу между созданием будущего, как обычно живут люди, и его исполнением - тем, чем занимался сам Джон на Солстхейме, подталкивая в нужную сторону то Корста, то Харкона. И Серану тоже, вдруг понял он. Она ведь говорила ему - тогда, в Вечерней Пещере, - что-то изменило ее, что-то случилось, пока она спала... Он случился. И она захотела жить в мире, где летают драконы. Так она скажет потом Партурнаксу и за это удостоится звания золотца. Да, не зря волновались Салокнир и Одавинг. Он даже во сне творит не пойми что, без всякого контроля. Как они вообще рискнули его сюда отпустить? Джон съежился в комок, обхватив себя руками и заново осознавая, что все еще стоит перед сердцем Зимы в твердыне Ночи. И голубые глаза жгут его своим ледяным огнем, и оба дракона смотрят в его далекую спину, не зная, чем все закончится. Он почти чувствовал эти взгляды, и от этого на душе становилось как-то... неописуемо. Решив отвлечься от переживаний, он снова вцепился в сомнительный подарок Херма-Моры и вскоре его настойчивость была вознаграждена. Книжечка рассказала ему, как высидеть драконье яйцо. * * * Покопавшись в свитках, набранных тут и там, Джон вытащил из кучи свитки призыва и задумался. Призывать Золотую Святошу лишь ради эксперимента было бы дорого, да и опасно, а у него так и чесались руки попробовать что-нибудь зачаровать. И поскольку Нибани похитила его честно нажитого скелета, Джон решил, что для ученических поделок ему вполне подойдет либо скамп, либо огненный атронах, благо свитки были. Но скампы воняют, после этого ведь и в дом будет не зайти... Подготовив внизу местечко для боя, он призвал атронаха и тут же понял, что сделал это зря. Магическое существо возмутилось, что его бесцеремонно оторвали от обливионских дел, заметалось по комнате и подпалило подушки, которые Джон так старательно убирал подальше от места битвы. - Да стой ты на месте! - рычал он, гоняясь за атронахом и пытаясь прицелиться в него ножом Захвата. Один нож уже пролетел мимо и торчал из корзины, которую бузящий элементаль тоже поджег. От дыма было трудно дышать, и Джон порадовался, что заранее припрятал под крылышко все свое добро, в особенности ценное и горючее, вроде свитков. Даже собственный невеликий опыт подсказывал ему, что магические эксперименты обычно идут не так, как ожидалось. Но чтобы настолько не так, мысленно взвыл он, увидев, как вспыхнула кровать. Элементаль глянул на него горящими глазами и метнул огненный шар, от которого Джон еле увернулся. - Фус! - рявкнул Довакин, и пламя легло вдоль Крика, как трава под ветром. Атронаха припечатало к стене, а второй нож наконец-то нашел для себя удобную мишень. - Ри Вааз!.. Звезда Азуры динькнула, и Джон, закашлявшись, бегом побежал подбирать нож, мельком отмечая, что от исчезнувшего атронаха на стене осталась оттиснутая в саже фигура, смутно напоминавшая человеческую. Интересно, что же подумают данмеры, когда все-таки решат заглянуть в заброшенный дом. Ведь он-то сюда уже точно не вернется... Оставив позади пылающие хоромы, он перенесся обратно к пометке на берегу Моря Призраков, которую, к счастью, так и не сменил на метку в доме Ханарай. Вот было бы неудачно - угодить прямо в эпицентр пожара. Да и отираться возле храма в Альд'Руне, когда он весь пропах дымом и перемазан в саже, тоже было бы подозрительно... Отсюда, от лагеря Уршилаку, он мог бы попасть в Гнисис, но что потом? Возвращаться в Балмору, где его тут же заприметит Кай и потребует отчета? Поразмыслив, он решил пробраться в двемерские руины и продолжить свои эксперименты там. Лучше бы я призвал Святошу, злился он, огибая лагерь и жалея о потерянном убежище. Теперь и впрямь придется прятаться в родовой гробнице Тарис под Балморой. Добравшись до руин, он обустроился в одной из комнат и снова разозлился, глядя на огнеупорные стены. Вот где надо заниматься подобными вещами, а не в жилом доме среди подушек и корзин. Но что поделаешь, вздохнул он и расселся на полу - под одной рукой заряженная звезда (так тебе и надо, атронах), под другой - амулет, заранее припасенный для зачаровки. У Джона были вполне амбициозные планы - он хотел себе постоянную левитацию. Заклинание левитации было сложным и явно не его уровня - все, что у него получалось, это время от времени чуток подниматься над полом, то и дело болезненно плюхаясь обратно. Но он все равно продолжал стараться, по-козьи упираясь и вспоминая, как летал над Скайримом, и ветер гудел в его крыльях... А они их - в палочку!.. Отвратительное воспоминание снова вспыхнуло в его голове, и он в очередной раз бухнулся на пол, чувствуя, как энергии из звезды проскользнули по его телу и ушли в амулет. Навалилась сонливость, и он стал уплывать в темноту на железном полу, гадая, что же за зачаровка могла получиться при таком-то фокусе. Сегодня явно не мой день, понял он, когда проснулся и с опаской опробовал амулет. Да, тот позволял неограниченно левитировать, вот только при этом напрочь пропадал слух и возникало жуткое чувство навалившейся на плечи горы. Джон с недовольством посмотрел на ироничную бирюльку и подумал, что даже это все-таки лучше, чем ничего. Пройдясь по разграбленным руинам, он прихватил еще один сундук и отправился в Гнисис, а оттуда через Гильдию Альд'Руна - в Кальдеру, где снова споил орков и повел деловое общение со скампом. Добычи было много, скумы тоже понадобилось немало, и в итоге Ползуна так развезло от каджитского пойла, что он начал выдавать куски золота то в форме копытца, то буквы "а" - конечно, местной, тамриэльской. Джон на эти художества только пожал плечами. В конце-то концов золотое копытце было не худшим, что случилось за этот долгий день. Строго говоря, он даже не знал, какой именно сейчас день. Он провел столько времени в диких местах и помещениях без окон, что теперь даже не мог предположить, как долго его не было. Ясно было одно: в небе солнце, время обеденное, а он ужасно хочет спать и потому пойдет прямиком домой, где никто не будет ему мешать. Во всяком случае он очень на это надеялся. * * * Когда он проснулся, то обнаружил, что у стола с удобством расселся Косадес - сидит на его стуле и пьет из его кружки с наездниками. Замок Фенрика явно не был помехой мастеру-шпиону. Джон пошарил рукой у кровати и швырнул в него сапогом. Сапог пролетел мимо, но ведь главное - заявить о недовольстве. - То, что ты Нереварин, - наставительно сообщил Кай, помахав дневником со звездами, - не дает тебе права швыряться в начальство. - Пусть начальство не пьет из моей кружки, - сонно пробухтел Джон и нашел второй сапог. - Сколько меня не было? - Девять дней. Ты быстро управился. Так что ты узнал? Джон сел и стал натягивать сапог, который так и не бросил. Потом похромал за вторым. - Я узнал, - сказал он, - что могу стать Нереварином. Если выполню пророчество. Косадес полистал дневник и прочел: - "Голос странника объединит Дома..." Ну-ну, удачи. Честно говоря, я до сих пор не привык к мысли, что Нереварин может оказаться не просто суеверием. - А я не привык видеть тебя полностью одетым, - проворчал Джон. - Но я же не жалуюсь... Нибани сказала, что ей нужны утраченные пророчества, а для этого нужно связаться с жрецами-отступниками, которые прячутся неведомо где. - Найти их не так сложно, как кажется, - отмахнулся Косадес. - У нас тут возникла другая проблема. Форт Пестрой Бабочки отправил патруль в Гнаар Мок. Они искали связь контрабандистов с Шестым Домом и, похоже, нашли больше, чем рассчитывали. Поговори с Раесой Пуллией в форте. - А от меня что требуется? - подозрительно уставился Джон. - Добраться до базы. Все разузнать. Убить Дагота Гареса, жреца Шестого Дома. Дело это опасное, так что не торопись. Подготовься как следует, не лезь туда очертя голову. Вот тебе четыреста дрейков на расходы, - Кай пихнул лежавший на столе туго набитый мешочек. - Патруль нашел вход на базу в пещере Илуниби под Гнаар Моком, но единственный выживший был болен корпрусом и бредил. Раеса расскажет тебе подробности. - Я уже слышал про корпрус, - задумался Джон, вспоминая слова Нибани. - Я мало об этом знаю, - недовольно поджал губы Кай. - Никогда не видел ни одного больного. Говорят, все тело покрывается жуткими наростами и человек сходит с ума. - Это лечится? - с опаской спросил Джон. Кай пожал плечами. - Попробую разузнать, - сказал он без особой уверенности. Потом заглянул в опустевшую кружку с наездниками и вспомнил: - Да, кстати. Ты, помнится, спрашивал... Кое-кто искал тебя. - Кто? - встрепенулся Джон, снова проваливаясь в паранойю. - Во-первых, некая бретонская девица. Явно влюбилась, - заржал Кай, а Джон отчаянно покраснел от неловкости и злости поровну. - Во-вторых, данмер, - Косадес сделал драматическую паузу. - Тоже влюбился? - съязвил Довакин. - На твое счастье, нет. Он из Сурана. В Гильдии Магов он слышал, что ты хорошо управляешься с разными даэдра, а у него родовую гробницу дреморы прямо сплошь обсидели и нужно привести ее в порядок. - Что за гробница? - чуть успокоился Джон. - Сандас или как-то так. - Может, и загляну, если будет по пути. А как данмера-то зовут? Кай уставился на него по-совиному и моргнул. - Не помню... Джон снова заволновался и подумал, что не будет соваться в подозрительную гробницу даже ради дорогущего даэдрического оружия. А девица... Может, и влюбилась, спасибо дяде Шеогорату. А может, это коварный Папуля ловит его на живца. Так или иначе, из Балморы пора уносить ноги. Когда Косадес ушел, оставив его собираться и готовиться, Джон полез в дневник и прочел там часть пророчества: "Проклятие Плоти убежит от него..." Нибани думала, что это предсказание связано с корпрусом, пока он не сбил ее с мысли своими вампирскими идеями. Что, если она была права... но тогда, наверное, не стоит волноваться. Партурнакс ведь говорил, что Нереварин сумел исполнить пророчество. Вот только Джон и поныне не был полностью уверен, что он и есть тот самый Нереварин. Как бы не оказалось, что все это - больная шутка Шеогората, который наконец-то сумеет - не черной ямой, так корпрусом - свести свою любимую жертву с ума. И в какой-то мере это действительно было бы ответом на все его молитвы, ведь если он заболеет и спятит, ему уже ни о чем другом не придется беспокоиться. * * * Он отправился в Гильдию, а потом в храм с целью разведать о страшной болезни побольше, но повсюду его встречали лишь разведенными руками и тягостным признанием, что не знают. Все что-то слышали, но никто не видел - и уж совсем никто не знал, как это лечить. - И зачем дорогому другу такое знать? - спросила Ажира, топорща усы. - Джулиан выглядит здоровым... - Джулиан хочет и дальше оставаться здоровым, потому и спрашивает, - вздохнул он, понимая, что Ажира, конечно, сказала бы ему, если бы знала. Он прихватил с собой побольше зелий от болезней и от Мора, догадываясь, что против корпруса этого будет недостаточно, но болеть в его планы в принципе не входило - какая-нибудь очередная адская подагра вряд ли скрасит ему путешествие, так хоть без нее бы обойтись. Переместившись в Альд'Рун и виновато, украдкой покосившись в сторону дома Ханарай, он прошел к воротам и выбрался наружу. Форт Пестрой Бабочки был здесь неподалеку и Джон пошагал по дороге, высматривая каменные стены среди перьев вредозобника. Раеса Пуллия сообщила ему, что пещеры Илуниби нет на картах, и посоветовала расспросить местных в Гнаар Мок. - Последний выживший патрульный, - сказала она, - говорил, что Дагот Гарес перебил всех и оставил лишь его, чтобы он передал послание. Послание, скажите на милость. То есть Спящих, которые цепляются к людям прямо посреди улицы, Дагот Уру показалось мало, подумал Джон, а вслух спросил: - И что за послание? - Спящий просыпается, Шестой Дом поднялся, всякое такое, - фыркнула Пуллия. - Звучало как бред. Но он ведь и бредил. - А корпрус? - спросил Джон, которого весьма тревожил этот вопрос. Раеса передернулась. - Я про это слышала, конечно, но видеть своими глазами... Мы его даже не узнали, разве что по доспехам. Кости перекручены, весь в наростах, он говорил сам с собой, как во сне. Солдаты были потрясены. Честно говоря, я и сама немного обеспокоена. Немного, скептично подумал он. Всего лишь немного... - Как добраться отсюда до Гнаар Мока? - Никак, - пожала она плечами и указала на карту. - Это рыбацкая деревенька на Горьком Берегу, вот здесь. Но из Альд'Руна туда нет дороги, перебираться через горы станет лишь тот, кто умеет летать. Проще вернуться в Балмору и оттуда пешком по побережью, - и она потыкала пальцем в неровное нагромождение островков и заливчиков на карте. Джон посмотрел, прикинул расстояние и понял, что от Альд'Руна дорога будет покороче, а летать он как раз-таки умеет благодаря недавно обретенному амулету с кривой любительской зачаровкой. Он распрощался с Раесой и вышел из форта обратно в безжизненные, устланные пеплом пустоши. Ему показалось, что на гребне холма стоит какая-то фигура, но стоило оглянуться и присмотреться, как он увидел, что это просто высокий камень. Не желая снова впадать в паранойю, он откинул тревожные мысли и углубился в пустоши, следуя на запад к горам, за которыми скрывалось не такое уж далекое побережье. Амулет честно отрабатывал свое, позволяя ему с легкостью преодолевать склоны, но при этом не позволял услышать, что творится вокруг. То и дело очередной скальный наездник подбирался к нему в вечерних потемках и цапал клювом, полным всяческой заразы. Устав лечиться и заполошно подскакивать от атак, Джон покрутился по местности и, обнаружив очередную гробницу, отправился к ней переночевать. На сей раз это было захоронение неких Хлеранов. Спускаясь по лестнице вниз, он благословлял данмеров, обустроивших такие удобные закутки по всему Вварденфеллу. А нежить... ну кому она когда мешала, подумал он, открывая дверь во внутренние помещения. Кошачье зрение выхватило из темноты ряд алтарей с урнами и фигурку, сидевшую на полу поотдаль. Фигурка обернулась на звук шагов и жалобно проурчала: - Друг?.. Помоги Шаварри... Шаварри сломала себе хвост... и лапку. В кои веки раз живой приключенец, подумал он и заторопился к каджитке, которая, жалко съежившись, баюкала лапу. До этих пор ему попадались лишь безнадежно мертвые останки, и приди он сюда на неделю позже, возможно, опять наткнулся бы на труп... Скинув с плеча рюкзак и жалея неудачливую котейку, он полез внутрь и стал копаться там, выискивая нужный пузырек. Под руку лезли сплошь деньги да свитки, и он настолько погрузился в свои поиски, что не услышал шорох позади. Что-то налетело из угла, сгребло в удушающий захват и стало выжимать из него сознание. Немногие существа в Нирне были способны на такую каменную хватку и еще меньше среди них было тех, с кем можно столкнуться в темном склепе... Вампир. Возможно даже, вполне конкретный вампир, который Джону был чересчур хорошо знаком. Тут бесполезно лягаться и вырываться - единственным способом спастись оставалась магия, и пока сознание его еще не покинуло, он попытался сотворить заклинание Вмешательства Альмсиви. Получилось у него или нет, он так и не понял. Зеленоватый склеп исчез, мир уплыл - но так и не вернулся.